Молдовски в душе порадовался, что начал пить уже с утра.– Что он вытворил на сей раз?Крэндэлл поведал ему о тайной миссии, которую ему пришлось выполнять в прачечной.– О Господи, – вымолвил Молдовски. – Это и правда серьезно.– Это только начало, Малкольм! Ему же этого мало.– А что еще ему нужно?– Да он просто помешался на этой стриптизерше!Молдовски прищурился.– Так что ему надо – еще ошметков от белья?– Не только.И Крэндэлл рассказал, что надумал конгрессмен Дилбек. Выслушав, Молдовски отхлебнул коньяку, но, не проглотив, покачался на каблуках, покуда горло у него не загорелось.– Он и правда свихнулся, – хрипло сказал он. – Целиком и полностью.– Благодарю вас, доктор Фрейд. – Крэндэлл подошел к бару, достал банку ледяного пива и, приложив ее ко лбу, покатал туда-сюда, после чего рухнул в кресло, спиной к величественной океанской панораме.– Что будем делать, Малкольм?– Добывать ему эту девушку. А что еще нам остается? – ответил Молдовски. * * * Урбана Спрол была права, говоря, что, танцуя на столиках, Эрин сумеет заработать как следует. В первый же вечер ей удалось получить лишних девяносто долларов. Шэд все время находился поблизости, так что никто не осмелился лапать ее. И все же отношение ее к танцам на столе не изменилось. Столики в «Розовом кайфе» были такими маленькими, что, даже просто переступив с ноги на ногу, танцовщица рисковала столкнуть стакан клиента к нему на колени. Да и танец-то, собственно говоря, был не танцем, а вилянием бедрами, а также и всеми остальными частями тела. Это было очень удобно для девушек с большим бюстом – им даже не приходилось особенно стараться. Сильной же стороной Эрин являлся именно танец, а танцевать-то было практически негде. На столе она была просто одной из многих, такой же, как все прочие танцовщицы, вихляющиеся ради чаевых.Кроме того, имелась еще одна проблема: музыка. Выступая на сцене, танцовщицы сами выбирали для себя музыку, и это было только справедливо, однако означало, что девушки, танцующие на столах, никогда не знали, что пойдет следующим номером. Кевин крутил в основном диско, техно, фьюжн, данс-клуб, хип-хоп и рэп. Эта музыка не нравилась Эрин: она не чувствовала в ней души, и притворяться было достаточно тяжким испытанием. Она заставляла себя улыбаться, так что скоро лицо ее просто закаменело от напряжения. Выбрав момент, она всмотрелась в собственное отражение в зеркальной стене и увидела застывшую улыбку, скорее похожую на гримасу – какая уж там сексуальность! Впрочем, клиенты не замечали этого: их взгляды были устремлены значительно ниже.На второй вечер Эрин заработала двести десять долларов, на третий – сто восемьдесят пять. На четвертый в зале появился сержант Эл Гарсиа. Они с Шэдом уселись в уголке и принялись о чем-то толковать. Эрин с любопытством поглядывала на них с высоты столика номер пять, на котором танцевала – и, кажется, совсем неплохо – под ужасно длинную песню Полы Абдул (или Кэрим Абдул Полы, как называл ее мистер Орли). Ей не терпелось поскорее закончить номер и узнать, зачем явился детектив. Когда музыка смолкла, клиент протянул руку и засунул за подвязку Эрин свернутую банкноту. Он помог ей спуститься со стола; она сказала «спасибо», а поправляя трико, заметила, что банкнота стодолларовая. Она снова поблагодарила его, на сей раз добавив к словам дружеское объятие и поцелуй в щеку – обычный способ выражения признательности особо щедрым клиентам.– Может, еще потанцуешь для меня? – спросил он. Это был красивый молодой человек, явно латиноамериканского происхождения, очень старавшийся быть похожим на Джимми Смитса: дорогая одежда, гладко зачесанные назад волосы, золотые перстни на обеих руках. Он еще не был пьян настолько, чтобы представлять опасность, поэтому Эрин кивнула и снова взобралась на стол. Шэд и Гарсиа по-прежнему беседовали у стойки бара, и Эрин надеялась, что они еще посидят там некоторое время. Умная танцовщица никогда не бросит клиента, не скупящегося на чаевые. Особенно если она еще должна своему адвокату девять кусков.Эрин исполнила в общей сложности пять номеров для молодого латиноамериканца, и каждый раз он давал ей по сотне. Конечно, Эрин обрадовалась, что удалось столько заработать, но у нее зародились подозрения: наверняка этому типу нужно что-нибудь еще. Наверняка.Наконец подошла ее очередь идти на сцену. Кевин поставил для нее одну из песен «Блэк кроуз», и весь зал ожил. Эрин любила эту быструю, резковатую мелодию и танцевала, что называется, от всей души. Уголком глаза она заметила, что Шэд сидит у стойки в одиночестве, а Эл Гарсиа, спиной к сцене, разговаривает по телефону-автомату возле входной двери. «А я-то тут стараюсь, – усмехнулась она про себя. – Выходит, зря».Молодой латиноамериканец подошел к самой сцене, помахал Эрин и, когда она подошла, сунул ей за подвязку две сотни. Эрин наклонилась, чтобы поблагодарить его; он положил ей руку на плечо и шепнул что-то на ухо.Шэд напрягся. Он следил за выражением лица Эрин, готовый в любую секунду оказаться возле нее. Однако слова молодого человека, по всей видимости, не обидели, а только несколько удивили Эрин. Когда она снова вернулась на середину сцены, ее улыбка была вполне естественной, взгляд – спокойным. Она даже исполнила томный пируэт а-ля Стиви Никс перед самой ветродуйкой. Но Шэд на всякий случай решил не расслабляться.После выступления Эрин опять подошла к столику молодого латиноамериканца и присела. Танцевать она больше не стала; через несколько минут молодой человек поднялся и ушел. Эрин приблизилась к стойке.– Сделай-ка мне мартини, Шэд, – попросила она.– Что-нибудь случилось? – спросил Шэд, доставая бутылку.– Да нет. Просто деловой разговор.– Какой, однако, поклонник у вас! – Это Эл Гарсиа подошел и сел с другой стороны от Эрин. – Вы знаете, кто он?– Он сказал, что его зовут Крис.– Кристофер Рохо, – уточнил детектив. – Из тех Рохо – сахарных королей.– А-а, так вот откуда у него деньги, – догадалась Эрин. – Но вот это мне все равно непонятно. – Она повернулась на вращающейся табуретке к Шэду и подняв правую ногу, положила ему на колени.– А туфля где? – присмотревшись, спросил Шэд.– Ее только что купил у меня Кристофер Рохо, – объяснила Эрин. – За тысячу долларов.Та часть лба Шэда, где должны были находиться брови, наморщилась от удивления. Да и сама Эрин пребывала в состоянии легкого обалдения. Конечно, такая куча денег сразу – это просто подарок судьбы, но она как-то никогда не думала, что в один прекрасный день ей придется зарабатывать, продавая свои далеко не новые туфли богатым извращенцам.– Купил туфлю, мать его растак, – пробормотал Шэд. – Интересно, для чего?Эрин закрыла лицо руками.– Не хочу даже думать об этом.– Любовь, – усмехнулся Эл Гарсиа. – Разве это не трогательно? Глава 20 Меркин закрыл ладонью микрофон телефонной трубки и спросил Пикатту:– Мы будем разговаривать с Дэрреллом Грантом?Пикатта сделал ему знак открыть микрофон и нарочито громко произнес:– Я не знаю никакого Дэррелла Гранта. А ты?– Даже никогда не слышал о таком.– Откуда он звонит?– Из тюрьмы графства Мартин, – ответил Меркин и, ухмыльнувшись, отнял от уха трубку. В ней слышался голос Дэррелла, умолявшего телефонистку междугородней службы не разъединять.Пикатта наклонился поближе к трубке.– Единственный Дэррелл Грант, которого я знаю, – рявкнул он, – подонок и трепло, и, как только он снова появится в графстве Броуорд, его условное освобождение полетит к чертям собачьим!– Это тот самый Дэррелл Грант, – подхватил Меркин, – у которого не сегодня – завтра отберут его девчонку, из-за того что данные о его уголовном прошлом вдруг снова всплыли в шерифском компьютере, после того как столько лет их там не было?– Вот-вот, – подтвердил Пикатта. – После стольких лет. Новый судья, как я слышал, здорово удивился.Дэррелл на другом конце провода замолчал, как язык проглотил. Телефонистка – истинный ангел терпения – снова вежливо спросила, ответит ли детектив Меркин на этот звонок.– Нет, мэм, – ответил Меркин. – Вы там скажите мистеру Гранту, что, если ему хочется поболтать, пусть позвонит мистеру Томасу Тинкеру, тому самому героиновому королю, о котором он нам рассказывал. В конторе кладбища есть телефон, так что их свяжут напрямую. Всего хорошего!И повесил трубку. Телефонистка отключилась. Дэррелл Грант мрачно передал телефон охраннику, который водрузил его на место.– Они просто разыгрывают меня, – сказал Дэррелл.– Да нет, не похоже, – возразил охранник и, заведя руки Дэррелла за спину, защелкнул на них наручники.– Вы совершаете большую ошибку! Я работал на этих парней.– Да что ты? Значит, это они велели тебе приехать сюда и свистнуть каталку мисс Бриллстейн?И охранник повел Дэррелла Гранта в камеру. Он сказал, что позже к нему зайдет кто-то из общественных защитников, чтобы обсудить его дела.Дэррелл нашел на железных нарах незанятое место. Справа и слева храпели двое пьяных.– Скажите мне, когда Меркин позвонит, – попросил он охранника.– Ага, позвонит – после дождичка в четверг, – хмыкнул тот.– Я работал на шерифа графства Броуорд, черт их всех там побери!– Что ж, возможно – лет сто назад. – И охранник вышел.Дэррелл Грант съежился на нарах, скрежеща зубами, кусая ногти и пытаясь хоть чем-нибудь прикрыть ноги. Что этот Меркин – блефует или они действительно решили откреститься от него? Или, еще хуже, передали информацию о его прошлом адвокату Эрин? Ему не верилось, что детективы могли оказаться такими сволочами. Ему необходимо срочно вернуться в Лодердейл и разобраться что к чему. А сейчас прежде всего прочистить себе мозги и привести в порядок нервы. Он поинтересовался у сокамерников, где можно раздобыть травки или колес. Но они не выразили особого желания посодействовать.К нему приблизился плотный рыжий парень с роскошными татуировками в виде кобр вдоль обеих рук.– Эй, ты, курортный житель, это правда, что ты спер каталку у инвалидки?– Я не знал, что она инвалид, – буркнул Дэррелл. – Думал, просто старуха.Пансионат «Палм-Лейк» – это название он помнил четко, несмотря на то что тогда в голове у него еще был туман – последствие удара электрическим пистолетом для забивания скоб...Поддень. Смуглая сиделка-филиппинка катит мисс Элейн Бриллстейн в кресле к фургону. Сиделка щебечет, старуха щурится от солнца и кутает колени пушистым белым свитером. «Извините, леди». – «Кто это?» – спрашивает мисс Бриллстейн, щурясь еще сильнее. «Извините, похоже, вам нужна помощь?» – «О, благодарю вас, – говорит мисс Бриллстейн, – большое спасибо, вы очень любезны». – «Я открою дверь». – «Вы не подержите мой свитер?» – «Конечно, конечно». – «Какой милый молодой человек!..»Как только мисс Бриллстейн оказалась в фургоне, а сиделка, высунувшись наполовину, отстегнула ее страховочный ремень, Дэррелл Грант подхватил кресло и пустился наутек. Но через два квартала этой гонки из рычага тормоза вывалился болт, и Дэррелл полетел кувырком. Это случилось посреди школьной зоны, а на дороге, у тротуара, была припаркована полицейская машина... Дэррелл не сразу поверил, что ему так не повезло.И вот теперь рыжий амбал с синими кобрами, обвившимися вокруг обеих рук, говорил ему:– Тот коп сказал – у этой старухи полиомиелит.В глаза Дэрреллу словно кто сыпанул песка – так их жгло и щипало, и страшно хотелось спать.– Я думал, полиомиелит уже уничтожили, – проворчал он.Рыжий придвинулся ближе.– У моей тети полиомиелит.– Да что ты говоришь! Ее зовут, случайно, не мисс Бриллстейн?– Нет.– Тогда топай, занимайся своими делами. – Без своих таблеток Дэррелл обычно бывал зол на весь свет.– А ты, наверное, неплохо выглядел бы в инвалидной каталке, пари держу, – заметил рыжий.– А ты – еще лучше, – отрезал Дэррелл. – Катись, хрен моржовый, а то скоро туда и угодишь.Позже, придя в себя в больнице и увидев, что никто не позаботился приковать его к кровати, Дэррелл Грант поздравил сам себя с таким простым и блестящим планом. * * * В Южной Флориде исчезновение адвоката редко становилось сенсацией, занимающей первые полосы газет. Это случалось довольно часто, и, как правило, вместе с адвокатом исчезали деньги кого-либо из его клиентов. В разговоре с Беверли представитель флоридской коллегии адвокатов использовал термин «незаконное присвоение».– Сколько там было? – спросила Беверли.– Почти восемьдесят пять тысяч долларов.– Нет, – вздохнула Беверли. – Я не могу поверить.– А что же тогда, по-вашему, случилось? Где он?– Может быть, его похитили. – И Беверли рассказала, что однажды ночью в офисе Мордекая побывали грабители – даже «Ролодекс» унесли! Человек из коллегии адвокатов спросил, информировала ли она полицию. Беверли созналась, что нет.– Потому что вы боялись, что во всем этом может оказаться замешан сам Мордекай, – сказал человек из коллегии адвокатов.– Я надеялась, что он сам вскоре появится. Но...Человек из коллегии адвокатов, казалось, сочувствовал ей, но остался при своем убеждении.– Все деньги со счета компании были по его прямому указанию сняты и переведены за границу три дня назад, – сообщил он.– Да, я знаю, – убитым голосом произнесла Беверли. – Из банка звонили.Человек из коллегии адвокатов сидел за столом Мордекая; перед ним лежал открытый портфель. Контора была закрыта – временно, если верить объявлению, вывешенному на двери. Беверли пребывала в самом мрачном настроении и даже не отвечала на звонки, предоставив делать это автоответчику.Человек из коллегии адвокатов спросил:– Вам известно, за что, главным образом, адвокатов во Флориде лишают адвокатского звания?– За аморальные поступки?– Вы почти угадали, но не совсем. За прибирание к рукам средств, которыми клиенты доверяют им распоряжаться. Знаете, некоторые просто не в силах устоять перед таким соблазном.Беверли сидела на стуле с высокой спинкой, куда обыкновенно Мордекай усаживал своих клиентов. Разумеется, это не вызывало у нее восторга, но ей хотелось узнать, известно ли коллегии что-либо о местонахождении ее хозяина.– У него было много пожилых клиентов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62