Я просто разрабатываю ногу. Лицо его казалось бесхитростным, и Мюриель быстро приняла решение.
– Идите за мной, – приказала она. – Вы вооружены?
– В-вооружен? – удивился он.
– О, полагаю, что нет. Ладно, все равно идите за мной.
– Хорошо, ваше величество.
Мюриель устремилась вперед, но ей пришлось немного замедлить шаг, чтобы Акензал не отставал. Интересно, зачем она взяла его с собой? Он совершенно новый человек в замке – почему она должна ему доверять? Но тут она вспомнила тот день, когда композитор играл для нее, вспомнила его предельную искренность и почувствовала, что он не сможет причинить ей вред. Она редко доверялась своим чувствам, однако сейчас выбора не было.
Он молча хромал за ней. Композитор был явно удивлен, но не задавал вопросов.
– Как продвигается мой заказ? – спросила она, главным образом для того, чтобы прервать молчание.
– Очень хорошо, ваше величество.
Королева уловила волнение в его голосе, которое – даже в данных обстоятельствах – казалось очаровательным.
Она вдруг поняла, как сильно он похож на Нейла МекВрена – Нейл был пылким и горячим, настоящий рыцарь без капли цинизма. Композитор такой же, хотя его пыл совсем иной природы. Но оба истинные мужчины.
Мюриель отчаянно захотелось, чтобы рядом оказался Нейл, однако она знала, что поступила правильно, отправив его за Энни. Только ему она могла доверить дочь.
– Надеюсь, вы скоро закончите работу, – сказала она. – Я уже наметила день вашего выступления и сопутствующий торжественный обед в Роще Свечей. До него осталось три недели.
– Три недели? Да, я уже почти закончил. Но я должен начать прослушивания.
– Тогда скажите мне, что вам требуется.
– Честно говоря, я и сам хотел с вами поговорить, – признался Акензал.
– О чем?
– О размерах оркестра, ваше величество.
– Пусть он будет таким, как вы считаете нужным, – ответила королева.
– Однако я хотел изменить традициям, – с некоторым сомнением продолжил он. – Сочинение, над которым я работаю… Для его исполнения потребуется тридцать музыкантов.
Мюриель остановилась и с любопытством посмотрела на него.
– Это очень много, не так ли? – спросила она.
– Таких больших оркестров не бывало никогда, – ответил Акензал.
Он говорил так, словно это имело огромное значение, и Мюриель поразила смехотворность всей ситуации. Она опасается за свою жизнь и судьбу королевства и вместо того, чтобы что-то предпринимать, обсуждает, сколько музыкантов ей следует нанять.
Но ее сердце перестало колотиться, как безумное, и на нее снизошло почти сверхъестественное спокойствие.
– Так почему же наш оркестр будет таким большим? – поинтересовалась она.
– Потому что такое произведение никогда прежде не создавалось, – ответил композитор.
Она остановилась, чтобы заглянуть ему в глаза, отыскать в них затаенную гордость или высокомерие. Однако если они там и были, заметить это ей не удалось.
– У меня нет никаких возражений против большого оркестра, – наконец сказала она. – Даже самого большого.
– Однако возражения могут появиться у церкви, ваше величество.
– На каком основании?
Акензал усмехнулся, неожиданно очень по-мальчишески.
– На том, что раньше так никогда не делали, ваше величество.
Она почувствовала, как ее губы тронула улыбка.
– Пусть оркестр будет таким, как вы считаете нужным, – сказала она. – Или даже больше.
– Благодарю, ваше величество.
Она кивнула.
– Ваше величество? – спросил музыкант.
– Да?
– Что-то случилось?
Она закрыла глаза, постояла так несколько мгновений, а потом решительно зашагала дальше.
– Да, фралет Акензал, случилось. В моих покоях человек, которого я туда не приглашала.
– Вы думаете… ваше величество, вы полагаете, что это убийца?
– Других объяснений мне в голову не приходит.
Он побледнел.
– Но тогда… не следует ли вызвать стражу, ваше величество?
– К несчастью, – ответила королева, – я не доверяю большей части стражников.
– Но как такое может быть? Как королева может не доверять своей страже?
– Неужели вы так наивны, фралет Акензал? Разве вам не известно, сколько королей и королев погибло от рук их собственных слуг?
– Однако я слышал, что королевская стража Эслена славится своей неподкупностью.
– За последние несколько месяцев, в разное время, двое из них пытались меня убить.
В ответ он только покачал головой.
– Потом оказалось, что они околдованы какими-то чародеями, и теперь предполагается, что стража защищена от подобных атак. Тем не менее, мне трудно им верить – после гибели двух моих дочерей.
– Я понял, ваше величество. Я сожалею.
– Кроме того, один из стражников стоит на посту перед моими покоями. Из чего следует, что он либо впустил убийцу, либо сам мертв.
– О святые!
– Именно.
– Значит… теперь я ваш телохранитель?
Мюриель улыбнулась.
– Да, разумеется.
– Ваше величество, если на нас нападут, от меня не будет никакой пользы.
– Но вы же герой Бруга, фралет Акензал. Один ваш вид наверняка отпугнет большинство врагов.
– Я бы не стал на это рассчитывать, – заметил Акензал. – Я сделаю все, чтобы защитить вас, ваше величество, однако, если вы считаете, что против вас затевается заговор, лучше заручиться более надежной поддержкой.
– Вы правы, – кивнула королева. – Именно так я и собираюсь поступить. И все же мне это не нравится.
– Почему?
– Потому что мне придется принести извинения.
Файл де Лири отмахнулся от извинений королевы.
– Вы были правы, – признал он. – Я перешел все границы, более того, я поступил вопреки зову сердца. Иногда трудно сделать правильный выбор – в особенности если к тебе взывает не один долг, а несколько. Глориен де Лири – мой сеньор, но Уильям был моим императором, а вы императрица – и моя любимая племянница. Это мне следовало принести извинения и предложить свою преданность, если вы готовы ее принять.
Мюриель ужасно хотелось его обнять, но сейчас они были королевой и подданным, и ей не стоило упускать возможности.
– А теперь скажите мне, почему вы здесь, ваше величество? – спросил Файл. – У вас такой вид, словно к вам взывают мертвецы.
Он внимательно выслушал Мюриель.
Когда она закончила, де Лири мрачно кивнул.
– Вы должны пойти с нами, – наконец сказал он. – Даже если стража вам верна, они не пропустят отряд вооруженных людей в ваши покои.
– Да, я понимаю.
Файл кивнул.
– Как только вы будете готовы, ваше величество…
– Я готова. – Она повернулась к Акензалу. – Вы свободны. И спасибо, что проводили меня.
На этот раз его поклон был не таким неловким.
– Благодарю, ваше величество. Всегда рад служить.
– Когда будет готов мой заказ?
– Сделано уже больше половины, – ответил он. – Вероятно, к концу месяца.
– Буду ждать с нетерпением.
– Благодарю, ваше величество. Да пребудут с вами святые.
Королева смотрела вслед хромающему прочь Акензалу, пока сэр Файл поднимал своих людей.
Они вышли из покоев сэра Файла в сопровождении восьмерых вооруженных людей, и, хотя многие с удивлением поглядывали в их сторону, сопротивления они не встретили.
У входа в королевские покои стояли на посту двое стражников. Когда королева и ее эскорт приблизились, один из них шагнул вперед, глядя на людей Лири с нескрываемым подозрением.
– Отойдите в сторону, сэр Морис, – приказала Мюриель. – Эти люди будут сопровождать меня в мои покои.
Морис, круглолицый стражник со светлыми усами, покраснел.
– Ваше величество, я не могу этого допустить, – возразил он. – Лишь члены королевской семьи и гвардейцы Эслена могут войти сюда с оружием.
Мюриель вздернула подбородок.
– Сэр Морис, кто-то проник в мои покои под самым вашим носом. Так что дайте нам пройти!
– Проник в ваши покои? – удивился Морис. – Но это невозможно.
– Да, прежде я и сама так думала, – сухо ответила Мюриель, – но уверяю вас, дело обстоит именно так.
Морис ненадолго задумался.
– Если ваше величество позволит нам провести расследование…
Она покачала головой и прошла мимо стражника.
– Если вы атакуете одного из этих людей, вы мертвы, – сообщила она.
– Ваше величество, это… позвольте хотя бы сопровождать вас.
– Как пожелаете.
Возле двери в ее спальню они нашли лежащего на полу стражника. Его синие глаза были открыты и – мертвы.
Сэр Файл с ревом распахнул дверь и вместе со своими людьми ворвался в спальню.
По другую сторону двери лежало тело Унны в промокшей от крови ночной рубашке. Она так и не увидит свое двенадцатое лето.
Мюриель смотрела на тело девочки, пока люди сэра Файла обыскивали ее покои. Однако им ничего не удалось найти. Когда они закончили, сэр Файл положил руку на плечо королевы.
– Я сожалею, – сказал он.
Она покачала головой и заглянула в глаза дяди.
– Не будем об этом, – сказала королева. – Сэр Файл, я хочу, чтобы вы и ваши люди стали моей личной охраной.
– Будет исполнено, ваше величество.
Она повернулась к сэру Морису.
– Вам следует выяснить, что здесь произошло, – сказала она. – В противном случае покатятся головы. Вы меня поняли?
– Да, ваше величество, – сухо ответил Морис. – Но я хотел бы вас заверить, что вся стража вам предана.
– Боюсь, вам еще предстоит это доказать, сэр Морис. И вот с чего вам следует начать: немедленно приведите ко мне Элис Берри. Так, чтобы никто об этом не знал. И живой.
Она повернулась к сэру Файлу. В ее взгляде он, должно быть, прочел обуревающие ее чувства.
– С вами все в порядке, ваше величество? – спросил он.
– Нет, – покачала она головой. – И мне до смерти надоело быть мишенью. – Она подошла к окну, распахнула его и посмотрела на редкие огоньки темного города. – Пожалуй, теперь я начну искать мишени сама.

Глава 2
Игра в фидчиз

Погружаясь в изумрудные воды, Нейл услышал голоса дрэгов. В их приглушенной песне не было слов, но он ощутил горечь их одиночества и алчность. Они пели в Брю-на-Тойне, стране под волнами, где единственными проявлениями света и любви оказывались те, кто утонул здесь, чтобы быть поглощенным.
Теперь они пели о Нейле МекВрене и его прибытии.
Нейл бил ногами и греб руками, но тяжелые доспехи тянули его вниз, точно якорь, к тому же он плохо умел плавать – ведь море, возле которого он родился, было слишком холодным. Он даже перестал понимать, где верх, а где низ, такой темной стала вода вокруг. Нейл начал расстегивать доспехи, прекрасно сознавая, что все равно не успеет, – и почему он не подумал об этом раньше?
Он отчаянно пытался удержать в груди остатки воздуха, но силы его покидали. Море хотело его взять – а его желанию никто не может долго противиться.
«Ты получил меня, отец пены, – подумал он. – Я всегда принадлежал тебе. Но я еще не все сделал на земле».
Однако Лир не отвечал, погребальная песнь дрэгов звучала уже совсем рядом, и вскоре они окружили Нейла. Однако в темных глубинах моря он не мог разглядеть их холодные глаза и акульи зубы.
Нейл открыл рот, и вода хлынула в легкие. Сначала было больно – он еще не испытывал такой ужасной боли, – но вскоре это прошло, и он ощутил, как на него снисходят мир и спокойствие. Он в последний раз подвел свою королеву.
С ним все кончено.
Пальцы Нейла стали неметь, он уже не чувствовал застежек доспехов, но ему казалось, что его тело от них освобождается, словно кто-то снимает их, появился бледный свет. Ему представилось, будто он лежит на пуховом матрасе, холодном, словно волны зимнего моря. Пальцы скользнули по его обнаженной спине и руке, и, хотя в них было не больше тепла, чем в водах моря, он узнал эти прикосновения.
– Фастия, – простонал он, с удивлением обнаружив, что способен говорить, хотя его рот полон воды.
– Ты меня забыл, – прошептала она. Это был ее голос, но какой-то хрупкий и далекий, хотя раздавался, казалось, прямо у него в голове.
– Нет, любовь моя, я не забыл, – возразил он.
– Забыл. Забудешь. Это одно и то же.
Свет стал ярче. Он схватил ее за руку и потянул к себе, надеясь, что сможет хотя бы увидеть ее.
– Не надо, – сказала она, но было уже поздно. Когда Нейл ее увидел, он закричал. И продолжал кричать, не в силах остановиться.
Он все еще кричал, когда вспыхнул желтый свет и перед ним, подобно восходу солнца, возникло лицо. Это было лицо женщины, но не Фастии.
Сначала он обратил внимание на диковинные глаза. Они были такими темно-синими, что он не различал зрачков. Незнакомка казалась слепой и одновременно способной проникать в самую суть вещей. И еще в этих глазах он увидел нестерпимую печаль и в то же время несдерживаемое возбуждение. Это были глаза новорожденного и уставшей от жизни старухи.
– Успокойтесь, – сказала она. Голос звучал немного хрипло. Незнакомка держала его за руку, потом неожиданно выпустила ладонь Нейла и отступила на шаг, словно он чем-то испугал ее. Глаза скрылись в тенях от бровей, и теперь Нейл сумел разглядеть высокие скулы, словно высеченные из слоновой кости, и похожие на шелк паутины волосы, едва прикрывающие уши. Сама женщина сияла в свете фонаря, который держала бледной рукой, но одеяние ее было черным или другого темного цвета, и казалось, что на его месте вообще ничего нет.
Смущение охватило Нейла. Он лежал в сухой постели. В его легких был воздух, а не соленая вода, но он был уверен, что все еще находится в море, поскольку ощущал его присутствие и слышал потрескивание шпангоутов. Он посмотрел вверх, увидел темное полированное дерево потолка и понял, что лежит в корабельной каюте.
– Успокойтесь, – повторила женщина. – Вы живы, хотя и не вполне здоровы. Вам лишь снилась смерть.
Ее свободная рука поднялась к горлу и нащупала небольшой амулет.
Он знал, что остался жив. Сердце колотилось в груди, голова болела, а бок ощущался так, будто его рассекли острым мечом. Как оно, собственно, и было.
– Кто вы? – с трудом выговорил Нейл. Казалось, его вопрос озадачил женщину.
– Называйте меня Девой-Лебедью, – наконец ответила она.
– А где…
Нейл попытался сесть, но голова его закружилась, а боль в боку усилилась. Он проглотил стон и упал на постель.
– Лежите спокойно, – сказала Дева-Лебедь, потом сделала шаг вперед, но остановилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66