— Но я пришлю для вас развлечение, леди, какое и положено невесте.
Криста поморщилась, попробовала шевельнуться и снова поморщилась. Умоляюще посмотрела на королеву. Илсвит улыбнулась:
— Вы очаровательно выглядите, дорогая. Оно вам очень к лицу.
Помня о швее, которая находилась возле нее и держала в руке самые острые в мире булавки, Криста спросила с осторожностью:
— Оно готово?
— Почти, — ответила Илсвит. — Как ты считаешь, Марта, понадобится еще часок или около того?
— М-м-ф.
Вероятно, изъявив таким образом согласие, швея продолжила свою дьявольскую работу. Криста закрыла глаза и молила небеса ниспослать ей терпение. Прошло три дня с тех пор, как королева разрешила ей встать с постели. Три дня бесконечных приготовлений к тому, что должно было стать самой пышной свадьбой в Винчестере с тех пор, как выдавали замуж дочь королевской четы. Само собой, Этелфлад с мужем были только двумя из сотен приглашенных во дворец по этому случаю. Гости съезжались со всех концов Англии. Все были готовы оказать честь Хоуку и, без сомнения, одержимы любопытством взглянуть на его супругу-норвежку.
Празднества уже начались. По вечерам в большом королевском зале показывали свое искусство актеры, фокусники, менестрели, акробаты. Во дворах и на улицах города предстоящее событие праздновал простой народ. Свадьба должна была состояться летом, после уборки урожая, а пока люди радовались избавлению от Юделла. От высших до низших, от юных до самых старых — все обитатели Винчестера стали улыбчивыми и беззаботными, за исключением портних и поваров, которым пришлось отложить отдых.
Дни сменяли один другой, и Кристе начинало казаться, что ее платье все еще далеко от завершения. Однако в тот день по прошествии часа, во время которого Криста избегала смотреть в огромное бронзовое зеркало, доставленное из покоев королевы, почтенная Марта распрямила спину, встала и объявила:
— Ну вот!..
Придворные дамы окружили их и с радостными восклицаниями захлопали в ладоши. Криста собралась с духом и сделала то, чего не делала до сих пор на всех примерках. В зеркале, в сиянии отполированной бронзы она увидела богиню. В одеянии из шелка и бархата цвета летнего леса в лучах солнца, украшенном жемчугом и дорогими камнями, с золотыми волосами, падающими на плечи. Нет, это не она. Разве она, веснушчатая, растрепанная, несуразная, может быть такой? Как это создание в зеркале, вдруг улыбнувшееся улыбкой полной тайны?
— О Боже! — выдохнула Криста — только и всего. Но для Марты этого было достаточно.
— Господи, тут и нечего больше сказать! — Портниха с удовлетворением посмотрела на Кристу в зеркало. — Стоило потрудиться, хотя иной раз я думала, что глаз моих не хватит. Больше никогда не сшить мне такого платья. — Тут она окинула взглядом комнату, заваленную кусками дорогих материй. — Если, само собой, ваша милость не пожелает другое.
— О нет! — вспыхнула Криста. — Во всяком случае, не сейчас.
Она знала, что все портнихи заняты шитьем одежды для нее: они шили рубашки и многое другое по настоянию Илсвит. Мало того, нынче утром королева объявила, что прибыли свадебные подарки.
— Быть может, вы бы присели теперь, дорогая? — услышала ошеломленная Криста голос Илсвит, которая подала знак Марте и ее помощницам.
Великолепное платье сняли с Кристы со всей осторожностью; она осталась в рубашке, и ее тут же усадили на табурет, вручив чашку с прохладительным напитком.
— Даже моя милая Этелфлад, — заговорила королева, — которую трудно было утомить, сочла приготовления к своей свадьбе ужасно утомительными. Правда, они продолжались полгода, а не две недели.
Сказать по правде, Криста не могла представить, что вынесла бы подобные мучения целых полгода, но королеве она этого не сказала. Она была глубоко признательна этой доброй женщине за ее заботы.
— Вы были так добры ко мне, — произнесла она. — Я никогда не смогу достойно отблагодарить вас за это.
— Не надо никакой благодарности, дорогая, — ответила Илсвит. — Мне все это доставляет огромную радость.
Криста подумала, как хорошо, что хоть кто-то радуется ее счастью.
В день ее свадьбы, когда солнце поднялось высоко в небо, настроение у Кристы улучшилось. Во-первых, ее больше не тошнило; она чувствовала себя совершенно здоровой и полной энергии. Выбравшись из постели с первыми лучами солнца, она постояла несколько минут у окна, глядя на город. Он просто кишел знатными гостями и их слугами. Погода стояла замечательно теплая, как порой бывает в самом начале осени. В зарослях еще жужжали насекомые, а листва на деревьях почти не изменила цвет. Лишь кое-где в окружающих лесах виднелся на дереве красный или желтый лист.
При мысли о грядущей брачной ночи Криста вдруг вспыхнула, но тут же усмехнулась над собственной глупостью. Она зайдет на брачное ложе не девственницей, и это очень хорошо. Только представить себе церемонию венчания, а потом разговоры с гостями, во время которых будешь волноваться по поводу брачной ночи в объятиях незнакомого человека! А Хоука она знает, он ей не чужой, он ее любимый, она верит ему, как никому другому во всем мире. Криста закрыла глаза и с надеждой прошептала пожелание, чтобы ночь прилетела на быстрых крыльях и сменила долгий и трудный для нее день.
Королева и придворные дамы появились, когда Криста все еще стояла у окна. Вместе с ними в комнату пришла веселая непринужденная болтовня. Принесли еду и воду для купания. Криста была рада — так время шло быстрее. Она очень удивилась, когда услышала, что колокола звонят к заутрене. Осталось три часа на то, чтобы приукрасить ее внешность: отполировать ногти — ей это вначале показалось смешным, но результат получился весьма привлекательным;
далее, по мнению дам, следовало как следует расчесать буйные кудри, хотя Криста предупреждала, что от этого они станут еще более непослушными.
И очень скоро, к великому удивлению невесты, настало время надевать платье. Сначала ее облачили в рубашку из тонкого полотна; потом — в шелковые панталоны до колен;
и наконец Криста подняла руки и три дамы надели на нее платье. Зеленый бархатный корсаж был вышит золотыми нитями, жемчугом и драгоценными камнями, широкие рукава при собраны на запястьях, а между клиньями юбки сделаны вставки из темного шелка, заметные лишь тогда, когда Криста двигалась. Тяжелые броши из золота и рубинов удерживали на плечах накидку из шелка цвета янтаря, которая спускалась со спины и превращалась в шлейф длиной в несколько ярдов.
Когда все было сделано, придворные дамы отступили в сторону и предоставили Кристе возможность посмотреть в зеркало. Только наклонив голову набок сначала в одну, а потом в другую сторону, девушка убедилась, что отражение и есть она сама.
— Поразительно, — пробормотала Криста, приметив, что у необыкновенного создания в зеркале шевельнулись губы.
— Вы прекрасно выглядели бы в любой одежде, дорогая, но это платье очень вам идет.
Криста повернулась к Илсвит и, взяв ее руки, проговорила от всего сердца:
— Я никогда не забуду вашей доброты и надеюсь, что всегда буду ее достойна.
— Будете, дитя мое, — со слезами на глазах ответила королева, — в этом нет никакого сомнения. А теперь идите под венец. Этот брак воистину благословлен небом.
В эту самую минуту зазвонили колокола, отбивая девять часов утра и призывая верующих на молитву, а Кристу и Хоука — к венчанию.
Время вдруг понеслось галопом, некогда было дыхание перевести. Дверь распахнулась, Кристу вывели под руки, придворные дамы подхватили шлейф. Пока она спускалась по лестнице, на нее были устремлены сотни глаз, но она этого даже не замечала. Оседланная белая лошадь ждала во дворе. Кристе помогли сесть верхом, и дети, взяв лошадь под уздцы, повели ее мимо собравшихся во дворе к королевской часовне. Солнце ярко сияло.
Сердце у Кристы яростно колотилось, она едва могла дышать. И вдруг все встало на свои места — потому что она увидела Хоука. Одетый в черное с золотом, он подошел и протянул к ней руки. Криста почувствовала себя легкой как перышко, когда лорд снял ее с седла и поставил рядом с собой.
Отец Эссер ждал их у входа в часовню. Неподалеку стояли Альфред и Илсвит.
— Ради чего ты пришел сюда? — спросил отец Эссер.
— Ради благословения, данного нашим Господом в Кане Галилейской, — ответил Хоук.
Так начался обряд венчания. Над Кристой и Хоуком были прочитаны молитвы, после чего их ввели в часовню. Оба преклонили колени у алтаря и приняли из рук священника хлеб и вино. Для Кристы это была минута покоя, похищенная у суетного мира. Она наклонила голову в благодарной молитве на том самом месте, где недавно так жарко молилась о спасении своего нареченного. Голоса поющих монахов звучали под куполом часовни, пахло ладаном, и Криста стояла рядом с коленопреклоненным Хоуком, живо ощущая его присутствие.
По знаку Эссера они встали, и Хоук надел Кристе на палец простое золотое кольцо — символ их союза на всю жизнь. Крепко держась за руки, молодожены вышли из часовни, принимая добрые пожелания собравшихся. Криста часто заморгала, на мгновение ослепленная светом дня, и почувствовала, как ее покидает страх, испытываемый с того самого времени, как ей объявили, что она должна выйти замуж за незнакомого человека из. чужой страны. Страх таял, улетучивался и, наконец, исчез совсем. Его сменила радость, такая огромная, что Кристе вдруг показалось: наступи она потверже на землю, чуть-чуть оттолкнись от нее — и улетит к облакам. Чтобы этого не случилось, она крепче сжала руку Хоука, и, сопровождаемые веселой толпой, они прошли короткий путь до главного зала дворца, где их ожидало празднество.
Глава 19
Теперь они были обвенчаны. Прекрасно! Это именно то, чего он так хотел. Все происходило сложнее, чем Хоук себе представлял, но тем не менее это случилось. Он вступил в брак второй раз, но об этом не стоит думать. Никакие воспоминания не должны омрачать их союз с Кристой.
Хоук провел рукой по подбородку, убедившись, что он вполне гладкий, и потянулся за полотенцем, чтобы вытереть лицо. Он был в комнате один. Через закрытую дверь соседней комнаты до него смутно доносились смех и разговоры женщин, сопровождавших Юристу. С разрешения короля, он ускользнул со свадебного пира вскоре после того, как ушла новобрачная в сопровождении придворных дам, слегка покрасневшая от вольных шуточек, которые позволяли себе гости, возбужденные элем и хмельным медом.
Теперь ему оставалось только ждать. Он смотрел на закрытую дверь и удивлялся, почему они там так долго возятся. Из-за двери доносились шорохи и легкие шаги. Но вот отворилась дверь в коридор… И наступила тишина. Леди удалились. Это хорошо! Криста, разумеется, ждет его. Хоук был очень доволен, что женился на женщине, которая не откажется разделить с ним брачное ложе. Он подождал еще несколько минут, чтобы убедиться, что полностью владеет собой.
Криста вынашивала ребенка. Хоук гордился тем, что это произошло так скоро, но не мог решить, говорить ли ей об этом. На тот случай, если она боится родов, он предпочел бы подождать с этим сообщением подольше. В конце концов, она неглупая женщина и вполне может догадаться сама. Хоук решил обращаться с женой как можно осторожнее и ласковее. Просто поразительно, что она и ребенок выжили в бурно несущейся реке, и он не хотел больше никаких осложнений.
Лорд Эссекс просто ждал. Ведь теперь они вместе на всю жизнь. Нет необходимости в особой спешке…
Дверь в соседнюю комнату распахнулась. На пороге стояла Криста, босая, в белоснежной, почти прозрачной шелковой рубашке, с распущенными по плечам волосами и с улыбкой, от которой у Хоука замирало сердце. Такая прекрасная и шаловливая фея.
— Они ушли! — воскликнула она и бросилась к нему в объятия. Приподнявшись на цыпочки, осыпала поцелуями его подбородок, целовала уголки его губ, распевая: — Ушли, ушли, ушли! Мы одни! — Слегка отстранившись, она рассмеялась. — Церемония была чудесной, но я не думала, что праздник будет таким веселым. Я никогда не смогу по достоинству отблагодарить Альфреда и Илсвит. И Этелфлад, говоря по правде. Я немного боялась встречи с ней, но она оказалась такой милой. Она говорит, что мы должны побывать у них. Ее муж очень уважает тебя, он без конца твердит о том, как ты блестяще проводил военные кампании. Он был немного задет тем, что это ты убил Юделла, но это уже прошло.
— Прошло?..
Хоук обрадованный ее появлением, возбужденный ее близостью, старался удержать поток ее слов, но не преуспел в этом. Ладно, Криста счастлива, и это главное. Она взяла его за руку и потянула за собой в свою комнату.
— Ты только посмотри! До чего красиво!
Хоук замер на пороге. В комнате было полно горящих свечей, и в сумраке теней каждая из них напоминала маленькое солнце. Пол был густо усыпан душистыми цветами. Постель под прозрачным пологом, трепещущим от порывов легкого ветерка, который проникал в открытые ночному небу окна.
Криста стояла рядом с ним, и тонкая рубашка не могла скрыть сияния ее атласной кожи. Его рука казалась такой огромной и темной на нежном изгибе ее плеча. Хоук притянул жену к себе. Синяки уже исчезли, но он помнил, как недавно Криста терпела боль от них.
— О дорогой… — пробормотала она. Хоук отдернул руку, словно от ожога.
— Что?
Криста смотрела на него снизу вверх сквозь густые ресницы, и лорд заметил у нее в глазах озорной огонек.
— Неужели брак сделал вас робким и застенчивым, милорд?
Робким? Нашлось бы немало мужчин, которые покатились бы со смеху, услышав такое определение. Робкий Хоук Эссекс? Да и кое-кто из женщин, пусть не столь многочисленных, немало позабавились бы этим.
— Я бы так не говорил. Ты столько вытерпела, и я не хочу причинить тебе боль.
— О, Хоук! — Криста с такой нежностью произнесла его имя, что он все еще упивался его звучанием, когда она села на постель и, взяв его руки в свои, притянула к себе. — Ты ни разу не причинил мне боль. Ее причиняло только твое отсутствие.
Предел мужской стойкости был сломлен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44