Очевидно, лицо Лианны исказилось от страха, потому что Бонни опять покатилась от смеха.
— То-то удивится ваш Лазарь, вернувшись домой! Но он слишком горд, чтобы отрицать, что ребенок не его.
— Но он, действительно, не его, — с горячностью подтвердила Лианна, положив на живот намыленные руки.
Мысль о том, чтобы ребенка Ранда выдавать за ребенка Лазаря, казалась ей отвратительной. А впрочем, разве не этого она добивалась?! Ранд сам признался, что ничего не может предложить своей возлюбленной, кроме коротких тайных свиданий; и ее это вполне устроило. «У моего ребенка будет только один родитель», — мысленно поклялась себе Лианна.
Она задумчиво сидела у огня, пока Бонни заплетала в косы ее длинные золотистые волосы. На ночь Лианна решила принять успокаивающее средство и послала за ним служанку.
Вспышки молнии за окном обещали грозу, причудливо освещая настенную роспись. Лианна ощутила странное родство с изображенными на ней рыцарем и его дамой. Мечтательно улыбаясь, она выпила отвар лекарственных трав с добавлением меда, забралась в постель и тут же уснула.
* * *
— Полегче на веслах, Джек, — сердито прошептал Ранд.
Джек принялся грести еще осторожнее, стараясь опускать весла в воду без единого всплеска. Все небо над ними было в грозовых тучах, лишь луна изредка освещала путь.
— Тихо как в гробу, — пробормотал Джек себе под нос.
В этот момент внезапная вспышка молнии озарила замок таинственным серебристым светом.
— О, Мать Мария! — с восторгом произнес Джек. — Не удивительно, что доблестный король Генрих жаждет получить такой приз.
Глаза Ранда скользнули по внешней стене замка. Стройные шпили, украшающие зубцы, словно клинки блестели под вспышками молний.
— Ночью он производит еще большее впечатление, чем днем. Да, Львиное Сердце знал, как построить замок.
— Единственная вещь, которую он сделал, как подобает мужчине.
Насмешливые слова Джека эхом отдались в ночной тишине.
Ранд усмехнулся.
— Перестаньте улыбаться, мой господин, — предостерег Джек. — Ваши зубы блестят в темноте, как сигнальный огонь.
Улыбка Ранда погасла, он напряженно прислушался, но лишь ветерок раскачивал ветви плакучих ив. Его щеки больно стягивало высохшей грязью, которой он вымазался для маскировки. На душе у Ранда было неспокойно, ему казалось, что он чувствует на себе пристальный взгляд невидимых враждебных глаз. Рыцарь тревожно всматривался в противоположный берег, в темнеющий впереди лодки мост и стены.
— Охранники? — спросил Джек. — Черт бы их побрал! Я думал, что мы улизнули от людей Гокура.
— Пьер и Дилан должны отвлечь их. Но, возможно…
— Возможно, они целятся сейчас в наши спины, — передернулся Джек и еще осторожнее опустил весла в темную воду.
Когда лодка вплотную приблизилась к замку, Ранд тщательно проверил снаряжение. Моток толстой пеньковой веревки, рулон мешковины, стальные крюки для подъема на стену, сложенный вчетверо небольшой кусок чистой ткани для кляпа — все было готово для похищения его будущей жены.
Вид этих вещей вызывал у Ранда отвращение. Он жаждал совершить рыцарский подвиг в честном сражении. А вместо этого ему придется тайком пробраться в замок, похитить ничего не подозревающую женщину и увезти ее на утлой лодчонке.
Неожиданно перед Рандом возник светлый образ Лианны и на какое-то время оттеснил его горькие размышления. Он представил, как она сейчас сладко спит на соломенном тюфяке рядом со спальней своей госпожи. Затем Ранд вспомнил их последнее свидание: вот Лианна лежит перед ним на траве во всей своей прекрасной наготе. Он до боли закусил губу. Из всех жертв этого дьявольского плана она была самой невинной, менее всего заслуживающей предательства.
Ранду потребовалась вся сила воли, чтобы не увезти сегодня Лианну с собой куда глаза глядят. Как бы ему хотелось найти такой уголок земли, где бы они могли спокойно жить и любить друг друга!
Любовь к Лианне чуть не толкнула Ранда на предательство короля Генриха, человека, который произвел его в рыцари, дал ему титул и земли. Только убежденность в том, что Лианна заслуживает большего, чем быть женою изгнанника, лишенного звания рыцаря, остановила порыв Ранда.
— Сюда, — прошептал он, отгоняя от себя невеселые мысли. — Лодку мы спрячем в зарослях камыша.
Джек принялся старательно грести в нужном направлении. Скоро они причалили к берегу и надежно спрятали лодку, потом навьючили на себя снаряжение. Неожиданно лодка качнулась под ними, Джек тихо выругался и побледнел.
— Ради Святого Георгия, — прошипел Ранд. — Только не говори мне, что у тебя морская болезнь.
Джек судорожно сглотнул, стараясь справиться с дурнотой.
— Провалиться мне на этом месте, если ее у меня нет, мой господин.
Ранд широко расставил ноги, чтобы не раскачивать лодку, и прислушался. Кругом все было тихо, и все таило в себе опасность. В воздухе пахло дождем. «Это хорошо, — подумал Ранд. — Гроза заставит часовых спрятаться в укрытие». Прогремел гром, молния озарила ночное небо холодным ярким светом. Ранд успел увидеть, что глаза у Джека побелели от страха, а рот плотно сжат. Джек боялся, и не без основания.
Тяжело вздохнув, Ранд привязал к концу веревки крюк и, беззвучно шевеля губами, отсчитал пятый зубец от южной стены. По словам герцога Бургундского, часть укрепления там была разрушена во время стрельбы из пушки. Интересно, кто стрелял? Неужели эта упрямая, так рано повзрослевшая девушка? Мысль о ней оказалась для Ранда, как соль на свежую рану.
Часовые обходили эту часть стены стороной, опасаясь в темноте сорваться вниз, поэтому именно здесь было удобнее всего проникнуть в замок.
Ранд размахнулся и бросил на стену крюк. Лодка при этом так сильно качнулась, что Джек сел с недовольным ворчанием. Крюк очертил полукруг в темном ночном небе, царапнул стену и с плеском упал в воду.
Со свистом втянув в себя воздух, Ранд смотал мокрую веревку и настороженно вслушался. Доносилось лишь шуршание камыша да отдаленные раскаты грома; ни тревожных криков, ни топота ног по стене не долетало до его ушей.
Ранд облегченно вздохнул и сделал еще одну попытку, но опять неудачно. Только на третий раз крюк застрял между зубцами и держался так крепко, как будто решил наконец подчиниться воле Ранда.
— Отлично сделано, мой господин, — восхищенно прошептал Джек.
Для большей уверенности Ранд с силой подергал конец веревки, затем повис на ней всей тяжестью своего тела и, удовлетворенно улыбнувшись, кивнул Джеку:
— В путь, мой друг, — немного поколебавшись, он указал на его покалеченную руку. — Ты сможешь подняться?
Джек самодовольно выпятил грудь.
— Вы еще удивитесь, когда узнаете, что может делать эта рука, мой господин.
Взбираясь на крепостную стену, Ранд впервые в полной мере ощутил вес своего тела. Грубая веревка нестерпимо жгла ладони, плечи и спина ныли от напряжения, но, упираясь ногами в холодные камни, стиснув зубы, рыцарь поднимался все выше и выше.
Наконец Ранд вскарабкался наверх и облегченно вздохнул.
Он осмотрелся и увидел, что часть стены была, действительно, разрушена, как и предупреждал герцог. Оставался только узкий проход, так что ноги Ранда едва помещались на выступе бойницы. Прижавшись к зубцу, он огляделся и, не обнаружив ничего подозрительного, подергал веревку, давая знак Джеку.
Прошли томительные минуты ожидания, прежде чем появился взмокший от пота Кейд. С его губ срывались негромкие ругательства. Расширенными от ужаса глазами Джек посмотрел вниз и слегка отшатнулся.
— О, Мать Мария! — пробормотал он сквозь зубы. — Да мы же разобьемся при спуске!
— Успокойся, Джек. Отсюда есть другой, более безопасный путь, но для этого нужно проникнуть внутрь замка.
Герцог Бургундский рассказал Ранду о тайном проходе, выводящем прямо к воде. Обычно его используют только при осаде замка, но сейчас он окажется для них как нельзя кстати.
— Очевидно, вам придется оглушить мадемуазель, мой господин, — заметил Джек.
— Я готов это сделать, — с отвращением произнес Ранд.
Ему претила даже мысль об этом, но другого выхода не было. Во внутреннем кармане его камзола находился деревянный эфес шпаги, завернутый в овечью шерсть. Ранд научился пользоваться подобным оружием во время тайных вылазок с братом короля, но ему еще не приходилось бить им женщину. Правда, вред от такого удара сводился к минимуму, просто жертва на некоторое время теряла сознание.
Ранд успокаивал себя тем, что эта крайняя мера необходима для успешного проведения дела: мадемуазель такая крикливая и, конечно же, окажет сопротивление. И все-таки ему становилось не по себе при мысли о том, что нужно совершить насилие над беззащитной женщиной.
Рыцарь смотал веревку и, глубоко вздохнув, решительно сказал:
— Нужно идти.
Они начали осторожно пробираться вдоль разрушенной стены. Тучи настолько сгустились, что вокруг стояла кромешная тьма и двигаться приходилось на ощупь. Впрочем, это обстоятельство не смущало Ранда. Он так тщательно изучил план замка, что мог бы с закрытыми глазами найти спальню мадемуазель де Буа-Лонг, что, собственно говоря, ему сейчас и приходилось делать.
Под покровом темноты мужчины незаметно проскользнули мимо внутренней стражи. Неожиданно где-то внизу залаяла собака. Ранд с Джеком прижались к стене и не дышали до тех пор, пока снова не стало тихо.
Наконец они добрались до цели. Джек остался сторожить у входа в башню, а Ранд начал карабкаться к окну спальни. На этот раз ему пришлось обойтись без веревки, потому что звяканье стального крюка о камни могло разбудить мадемуазель.
Цепляясь за выступы стены, Ранд осторожно подбирался к окну. Ослепительная молния на миг предательски ослепила рыцаря. Он распластался на стене, моля Бога о том, чтобы его никто не заметил. Наконец ему удалось ухватиться за оконный выступ и, подтянувшись на руках, бесшумно проникнуть внутрь.
Некоторое время Ранд оставался неподвижным, словно мраморное изваяние на надгробии. В комнате было тихо и темно. Хоть бы один тлеющий уголек в камине! Ранд напряженно смотрел по сторонам широко открытыми глазами и наконец с трудом различил очертания кровати. Он начал медленно продвигаться вдоль стены и чуть не наткнулся на низкую скамеечку, на которой лежала одежда. Неожиданно Ранд почувствовал слабый аромат лилий и, Боже Всемилостивый… серы! Перед ним возник образ Ли-анны. Неужели она здесь, спит в этой комнате? Может быть, Лианна даже видит сейчас его?!
Нет, успокоил себя Ранд. Герцог Бургундский заверил, что служанки мадемуазель спят в другом месте.
Ранд тяжело вздохнул, затем медленно вытащил деревянный эфес и вплотную приблизился к кровати. Откинув полог, он долго всматривался в темноту. Постепенно его глаза различили небольшую фигурку под одеялом.
Спящая дышала ровно и спокойно. Наклонившись над ней, Ранд уловил аромат мяты и хмеля: девушка, судя по всему, приняла на ночь успокоительное. Он осторожно убрал в сторону косу. Его удивило, какая она оказалась мягкая и шелковистая. Боже правый! Ранд стиснул зубы и, стараясь не думать о благородстве, быстрым движением ударил племянницу герцога Бургундского по голове.
* * *
Боль и ужас туманили сознание, но Лианна все же поняла, что связана. Во рту у нее был кляп, на голове — мешок. Сначала она испугалась, что ослепла, но потом догадалась, что это из-за плотной мешковины на голове у нее перед глазами сплошной мрак.
Лианна попыталась повернуться, но почувствовала, как грубая влажная ткань неприятно царапает лицо. Боже мой! Ее связали и положили в мешок словно куропатку!
— Она шевелится, мой господин, — раздался чей-то приглушенный голос.
Лианна испуганно замерла, сердце ее ушло в пятки: говорили по-английски. Она снова с ожесточением рванулась и поморщилась от боли. Бог мой, как безжалостно впивались веревки в ее нежное тело!
— Наконец-то, — прошептал кто-то другой. — Здесь мы и причалим.
Причалим! Лианна похолодела от страха, ее била крупная дрожь. Теперь стали понятны все эти толчки и покачивания: они плыли на лодке. Вода! Лианна почувствовала, как ледяная рука сжала ее сердце; она судорожно схватила ртом воздух.
— Люди Гокура!
Странно, но ей показалось, что где-то она уже слышала этот голос. Лодка качнулась, и страх охватил девушку с новой силой.
Англичане притихли. Даже в таком состоянии Лианна чувствовала их напряжение. Люди Гокура! Может быть, они находятся поблизости?! Сделав глубокий вдох, девушка попробовала закричать. Несмотря на кляп, ей удалось издать приглушенный отчаянный вопль.
— У нее отличные легкие, — раздался шепот. — Кричит, как торговка рыбой. Думаете, мы сумеем добраться до лошадей, мой господин?
— Не будем же мы сидеть здесь и ждать, пока нас схватят.
Голос снова показался Лианне знакомым, но времени для раздумий не было: крепкие руки сжали ее точно в тисках.
Неожиданно гром с треском разорвал напополам небо у них над головой, пошел дождь. До Лианны долетели приглушенные английские проклятия, и тот же голос прошептал:
— Здесь нам не причалить, мой господин. Вброд тоже не добраться: слишком глубоко. Придется плыть.
— Нет! — попыталась закричать Лианна, но сильные руки уже подхватили ее и опустили в воду.
Вода.
Холодная и безжалостная. Вот уже намокли ноги, спина. Ужас стальными когтями схватил Лианну за горло. Она уже видела себя тонущей: вот вода медленно смыкается у нее над головой, забирая ее дыхание и жизнь…
Ее жизнь… и еще одну жизнь, которая, как она подозревала, уже билась у нее внутри. Лианна с отчаянием подумала о том, что теперь уже никогда не увидит Ранда, не родит от него ребенка, и это придало ей силы. Сопротивляясь, она уперлась в грудь англичанина локтем. Тот негромко выругался и крепче обхватил свою ношу.
— Иисус! Не урони ее. Она же камнем пойдет ко дну!
— Не искушайте меня, мой господин, — последовал ответ.
Ненависть придала Лианне смелости, она стала извиваться, пытаясь вырваться, совершенно не думая о том, что если даже освободится из железных объятий, то сразу же утонет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57