Хирата устало покачал головой.
- Наша работа еще и очень опасна, - сказал он. - Рэйко мастерски владеет мечом. Она может постоять за себя, а тебе в схватке не выстоять. - В деликатных, но не льстивых выражениях он описал Мидори как девушку хрупкую и нежную, которая не знает труда тяжелее поручений госпожи Кэйсо-ин; описал ее изящные руки, ни разу не державшие оружия. - Тебя могут ранить или даже убить. Ты об этом подумала?
Мидори смутилась. Она знала, что Хирата отговаривает ее не просто так, а из соображений безопасности, но не утешилась этим.
Он не принял ее помощи, а другого способа быть к нему ближе она не изобрела. Все мечты завоевать его сердце рушились. Мидори поникла головой, смаргивая слезы.
- Ведь ты испугалась обычной осы, - поддразнивал ее Хирата. - Куда тебе справиться со злодеями? - Неожиданно он смягчился. - Ну-ну, не грусти. Тебе ведь ни к чему эти игры в сыщиков, я прав? - Он тронул Мидори за подбородок. - Покажи свою красивую улыбку.
Губы Мидори дрогнули, когда она попыталась выполнить просьбу.
- Ну вот, уже лучше, - сказал Хирата. - И постарайся не забивать голову всякими глупостями. Обещаешь?
Мидори нехотя кивнула.
- Скоро увидимся. - Хирата погладил ее по голове, словно ребенка или собаку, и удалился.
Мидори, униженная, смотрела ему вслед, чувствуя, как в груди зреет негодование. Что за покровительственный тон! Теперь она была просто обязана показать Хирате, что чего-то стоит. Вытерев слезы, Мидори с вызовом вздернула подбородок. Она докажет, что не уступает Рэйко, и завоюет любовь Хираты, несмотря ни на что.
* * *
По запруженным людьми улочкам торгового района Нихомбаси ехал Хирата верхом на чубаром коне. Крестьяне поспешно уступали дорогу, встречные самураи, завидев гербы Токугавы на шелковом одеянии, уважительно кланялись. Казалось, будто все это - закоулки и торжища, аккуратно заставленные витрины, шумная толпа, безоблачное небо - принадлежит ему. На лице его, полускрытом плетеной широкополой шляпой, и фала довольная усмешка - единственное, что не вязалось с вельможной осанкой чиновника. Жизнь стала прекраснее, чем он мог вообразить.
Всего четыре года назад Хирата обходил эти улицы в звании простого досина - патрульного, низшего чина вооруженной полиции. Ему предстояло всю жизнь разнимать драчунов и ловить мелких жуликов, жить в тесном бараке, чтобы в конце концов жениться на дочери такого же досина и передать сыну свое скромное ремесло.
И вот случай свел его с главным следователем сёгуната, а верность и таланты возвысили до должности первого помощника Сано, в каковой он и оставался с тех пор.
Поначалу, только прибыв в замок Эдо, Хирата жил опасениями - как бы не подвести хозяина и не опозориться, получив в распоряжение сотню других подчиненных, в большинстве своем старше, опытнее и знатнее его. Стремление остаться на плаву держало Хирату в постоянном напряжении, но в конце концов старания принесли успех и укрепили к нему доверие. Теперь он избавился от первоначальной робости и излишней взыскательности к себе и смеялся, оглядываясь назад.
Сёгун души в нем не чаял, все во дворце искали его расположения, видные кланы соперничали за право породниться с ним. Как только они с Сано закончат расследование убийств в храме Черного Лотоса, будет принято решение, которая из прекраснейших и богатейших девиц на выданье станет его женой. Мысли о женщинах вызвали к жизни воспоминание, выведшее Хирату из состояния благостной мечтательности. Что сегодня нашло на Мидори? Всегда такая милая, беззаботная - и вдруг на тебе! С чего она захотела стать сыщицей? Мидори ему нравилась, они приятно проводили время, но ее нынешние капризы сбивали с толку. Спешиваясь у высокой каменной стены и кованых ворот полицейской управы, Хирата покачал головой. Ох уж эти женщины! Поди их пойми!
Охрана ему поклонилась, конюх увел жеребца. Досин, прибывший с тройкой гражданских помощников и арестантом, закованным в кандалы, поприветствовал его и первым пропустил во двор. Пока Хирата шел мимо казарм и конюшен, бывшие сослуживцы отвешивали ему поклоны. В приемной основного корпуса высились квадратные колонны, поддерживая низкий потолок с незажженными бумажными фонарями. Сквозь потолочные люки и зарешеченные окна лился солнечный свет, пронизывая клубы дыма из трубок многочисленных посетителей, столпившихся перед низким постаментом, на котором восседали четыре секретаря, принимавших граждан и отправлявших рассыльных.
- Добрый день, Хирата-сан, - произнес один из них, главный секретарь Утида. Его подвижная, комичная физиономия расплылась в улыбке. - Чем могу быть сегодня полезен?
Хирата часто обращался в полицейскую управу в поисках сведений, а Утида был сущим кладезем свежих сплетен и новостей.
- Мне понадобится ваша помощь в опознании женщины и ребенка, что погибли в пожаре у храма Черного Лотоса, - ответил Хирата.
- Стало быть, вы хотите знать, не заявлял ли кто об исчезновении людей? - подсказал Утида. После кивка Хираты он состроил унылую мину и произнес: - К сожалению, проследить судьбу отдельных лиц в этом городе очень непросто.
- Знаю, - ответил Хирата.
Все горожане по месту жительства объединялись в группы с выборным старостой во главе, которому поручалось вести учет новорожденных, умерших, приезжих и выбывших на вверенной ему территории. Чиновники замка Эдо производили перепись дворов даймё и предводителей бакуфу. Гигантские по объему регистрационные записи хранились в местных храмах. В полицейской же управе о происшествиях в патрулируемых районах двести сорок досинов докладывали непосредственному начальству из пятидесяти ёрики, а те накапливали донесения в своих кабинетах. Таким образом, сведения, разыскиваемые Хиратой, существовали, но до них еще надо было добраться.
- Потому я в первую очередь понадеялся на вас.
- Что ж, слышал я о нескольких исчезновениях... - Лицо Утиды сморщилось в гримасе крайней сосредоточенности. - Весной из квартала увеселений в Ёсиваре пропала шестнадцатилетняя куртизанка.
- Не годится. Погибшая была старше, - сказал Хирата. Описание жертв ему прислал Сано из покойницкой с посыльным.
- В прошлом месяце приходил портовый грузчик с просьбой найти его престарелую мать.
- Слишком стара.
- Еще была женщина, сбежавшая из дома в Суруга-дай несколько дней назад, замужем за зеленщиком. Ей тридцать четыре.
- Уже ближе. - Записав имена супругов, Хирата спросил: - А как насчет маленьких мальчиков?
- В Кёбаси был один случай. - Хирата приободрился, но Утида тут же добавил: - Пропал мальчик девяти лет.
Если верить доктору Ито, погибший ребенок был гораздо младше.
- В остальных известных мне случаях речь шла о взрослых.
- Ясно, - ответил Хирата без тени расстройства.
Он полагался на свои силы, удачу и озарение, которое рано или поздно придет и избавит от необходимости сутками рыться в пыльных архивах. Хирата поблагодарил Утиду к отправился к большой конторе в задней части здания. Два десятка писцов сидели за столами, подготавливая приказы и докладные. Едва появился Хирата, как все они тотчас отложили кисти и согнулись в поклоне.
- Повелеваю составить объявление, - произнес Хирата, с отрадой наблюдая суету писарей, достающих чистую бумагу и готовящихся строчить под диктовку.
В его бытность рядовым досином никто из этих напыщенных сановных отпрысков и ухом не повел бы в его присутствии.
- "Господин главный следователь желает установить личности женщины и ребенка, найденных мертвыми после пожара в храме Черного Лотоса, - продиктовал он. Зачитав описание жертв, данных Сано, Хирата продолжил: - Располагающие какими-либо сведениями по этому делу обязаны доложить о них в полицейское управление Эдо".
Когда писцы закончили работу, он сказал:
- Сделайте тысячу копий, но сначала запишите другой приказ и разошлите всем ёрики: "Каждыйдосиндолжен прикрепить указанную бумагу на все доски для объявлений и раздать старостам районов".
В воздухе замелькали кисти - писцы принялись размножать приказы. Хирата взял несколько копий, чтобы распространить по дороге к Суруга-дай. Когда он проходил через приемную, его поманил Утида.
- Могу я дать вам совет? - Главный секретарь говорил вполголоса, чтобы не расслышали посторонние. Лицо его было мрачно. - Кто высоко поднимается, тому больнее падать. Идя на поводу у гордыни и честолюбия, можно расстаться с тем, что действительно дорого.
Хирата рассмеялся.
- Спасибо, но вам не о чем беспокоиться!
И он вышел из управы, довольный собой. Если убитая женщина - пропавшая жена зеленщика, возможно, он сумеет разгадать тайну убийцы и поджигателя. А нет - так начнет разбирать архивы. Тем временем отклики на объявления наверняка дадут что-то ценное для следствия. Да, и если появится шанс, он должен узнать, чем вызвана странная прихоть Мидори.
6
Хожу я в поисках существ,
обреченных страдать,
Рождаясь, старея, болея и печалясь.
Всем, кто приимет мою истину,
Дарую высшее наслаждение.
Сутра Черного Лотоса
Усадьба начальника полиции Оямы находилась к юго-востоку от замка Эдо, в Хаттёбори, где жил и Сано в годы службы в вооруженной полиции. Район Хаттёбори можно было по праву назвать плотницким.
Сано гнал коня мимо мастерских, где пилили, строгали и полировали древесину, выделывая из нее всевозможные двери и балки, половицы и опоры, не говоря о мебели. В теплом полуденном солнце древесная пыль сверкала золотом. По ту сторону высоких заборов множились жилища процветающих купцов, снабжающих город строевым лесом. Торговля здесь шла полным ходом; по каналам сновали туда-сюда баржи, груженные деревом.
Сано остановился у прилавка со снедью - перекусить жаренной на бамбуковых шпажках рыбой, рисом и чаем. За едой он наблюдал, как грузчики волокут мешки с рисом, бочонки с солью и прочей бакалеей от набережной к мастерским. Запах канальной тины мешался с чадом открытых жаровен. Через толпу обывателей ехал облаченный в легкие доспехи ёрики в сопровождении подручных.
Сано криво усмехнулся, вспоминая свою недолгую службу в качестве полицейского сыщика. Ёрики из поколения в поколение служили дому Токугава, в связи с чем отличались изрядной напыщенностью. Сано, оказавшийся в их кругу случайно, считал своим долгом служение справедливости, а не соблюдение церемоний. Товарищи не замечали его, начальство критиковало, а полицейские чины изгнали за неповиновение. Зато в итоге непохожесть Сано вкупе со счастливым поворотом судьбы обеспечили ему нынешнее высокое положение.
Он доел рыбу и поехал дальше по лабиринту густонаселенных улочек к комплексу зданий самурайского гарнизона с полицейской управой в центре, расположенному в южной части правительственного округа Эдо. Здесь находился дом Оямы. Высоко над оштукатуренной белой стеной возносились черепичные крыши двухэтажного особняка, дома стражи и слуг, конюшни и лабазы. Над жилищами мелких полицейских начальников виднелись сторожевые вышки. Сано подозревал, что здания гарнизона были построены на грязные деньги - по слухам, ёрики не гнушались взяточничеством. Напротив двустворчатых ворот, задернутых траурным пологом, он слез с коня и представился страже.
- Я расследую смерть достопочтенного начальника Оямы, - сказал Сано, - и должен поговорить с его родственниками.
Семья Оямы состояла из двух сыновей и дочери. Ввиду того что дом был полон друзей и родни покойного, прибывших утешить сирот, Сано приняли в крытом павильоне посреди сада камней. Дети Оямы расселись на корточках напротив следователя. Старшему сыну Оямы, Дзинсаю, было двадцать с небольшим. Худощавый и впечатлительный, он казался полной противоположностью отцу, их родство выдавали лишь прямые брови. Умные глаза юноши смотрели устало, а черное кимоно и лучи солнца, пробивающиеся сквозь решетчатые стены павильона, подчеркивали нездоровую бледность лица. Растерянный, остановившийся взгляд выдавал в нем человека, на которого внезапно свалилась большая ответственность.
Когда служанка подала чай и поднос с курительными принадлежностями, Дзинсай нетвердой рукой зажег трубку и глубоко затянулся, словно хотел поскорее ощутить успокаивающее действие табака.
- Наша мать и дед с бабкой умерли много лет назад, - объяснил он, - поэтому мы остались последними в семье, не считая дальней родни.
Юноша представил сидящих по обе стороны от него брата и сестру. Коренастый младший брат Дзюнио, как все молодые самураи, не достигшие совершеннолетия, носил длинные волосы, собранные сзади в хвост. Сестра Тиёко, невзрачная девушка в скромном коричневом кимоно, судя по всему, была средней по возрасту.
- Позвольте выразить соболезнования по случаю кончины вашего почтенного отца, - сказал Сано.
- Большое спасибо. - Старший сын смотрел на него в замешательстве, гадая, зачем пришел Сано. С Оямой его не связывали ни знакомство, ни долгая совместная служба, а значит, у него не было явных причин показываться на поминках. - Можем ли мы чем-то помочь вам?
- Мне очень неловко тревожить вас в такой день, но я должен задать вам несколько вопросов касательно смерти вашего отца.
Дзинсай выглядел озадаченным.
- Простите, если я чего-то недопонял. Ведь вы, как я слышал, расследуете пожар в храме Черного Лотоса, а мой отец погиб из-за того, что оказался в сгоревшем доме. Случайная смерть от огня... что тут может быть неясного?
- С прискорбием сообщаю, что смерть вашего отца была не случайной. Его убили. - И Сано рассказал об ударе, лишившем Ояму жизни.
- Понятно... - Лицо Дзинсая помрачнело. Сано знал, что он ходил у отца в помощниках и ознакомлен с основами ведения дознания. - Члены семьи потерпевшего подозреваются в первую очередь, так как у них больше поводов для недовольства и претензий на наследство. - Дзинсай снова затянулся, с удрученным видом выдохнул дым и покачал головой. - Но если вы думаете найти здесь убийцу, то будете разочарованы. У нас были причины недолюбливать отца, что правда, то правда, только мы с его смертью потеряли значительно больше, чем приобрели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47