— Прикрикни на них. Скажи, что убьешь, если они не будут слушаться. И поверни пистолет в мою сторону.И коротко, но сильно ударил Иванова под ребра.— Ой! — сказал Иванов. — Не будете слушаться, убью...— Пистолет! — одними губами сказал товарищ Максим.Иванов развернул пистолет в его сторону.Товарищ Максим стал пятиться назад, стал кивать и, схватив заложников за одежду, подтащил к окнам, расставив посреди оконных проемов и чуть раздвинул шторки.— Вижу движение в квартире! — доложил один из снайперов. — Кто-то раздвинул шторы в третьем справа окне...— В четвертом окне человек, — сказал в микрофон другой снайпер...— Движение за шторой. Возможно, это террорист. Разрешите открыть огонь...Группа захвата стравила еще несколько сантиметров веревки, отклонившись от вертикали и зависнув спинами над провалом улицы...Товарищ Максим молча вывернул из руки Иванова пистолет и, на ходу вставляя обойму, побежал на кухню, к единственному окну, возле которого никто не стоял.Он встал на колени сбоку от окна и очень осторожно отодвинул шторку. Он надеялся, что его не заметят, потому что все должны были смотреть на другие окна, туда, где мелькали фигуры заложников.Он упер руку в подоконник, поймал в прорезь прицела трубу на крыше дома напротив и завалил ствол чуть вниз, к бесформенной куче тряпья на крыше...— В окнах какие-то люди, — сообщили в штаб операции.— Какие люди? Какие там могут быть люди?..— В каждом окне люди!— Так, может, это... Может, это!..Бойцы группы захвата разом оттолкнулись от крыши, упали, но тут же, влекомые веревкой, были притянуты к стене, уперлись в нее ногами и, отпуская само — спуски, заскользили вниз, к окнам...“Так это же заложники! — сообразили в штабе. — Он поставил к окнам заложников, чтобы перекрыть путь полицейским. Он подставил их вместо себя. Черт побери!..”— Всем отбой! — закричали командиры. — Немедленно отбой!..— Отбой! — зазвучал в наушниках приказ. — Всем отбой!..Приготовившиеся к выстрелу снайперы выдохнули воздух и убрали слегка подрагивающие пальцы со спусковых крючков. Бойцы группы захвата остановились, повисли, бестолково болтаясь на веревках на уровне пятого этажа...Все остановились...Но было уже поздно!Товарищ Максим выдохнул воздух, замер, на мгновенье окаменев мышцами, и плавно, чтобы не дрогнул ствол, надавил указательным пальцем на спусковой крючок.Выстрел!И тут же еще один! И еще... Чтобы наверняка!..Куча тряпья дрогнула, вскинулась и поползла вниз по крыше, оставляя за собой черную мазаную полосу. Из-под нее вдруг выкатилась винтовка с оптическим прицелом и с шумом покатилась по черепице, упала вниз. И следом за ней, проскользнув сквозь прутья ограждения, рухнул вниз снайпер. Он шмякнулся на асфальт и замер, раскидав в стороны руки и ноги.Все разом ахнули!Террорист оказался хитрей и опытней, чем можно было предположить! Он оказался дьявольски хитер, потому что смог разгадать замысел полицейских и смог буквально в последние секунды сорвать его. Он закрыл окна, через которые должна была ворваться группа захвата, телами заложников, умудрился распознать замаскированного снайпера и смог попасть в него!..— Покажись им! — приказал товарищ Максим. И сунул в руку Иванова сочащийся дымом пистолет. — Ну! А то я убью тебя!Иванов взял пистолет и прошел к одному из окон.— Встань сзади, — показал товарищ Максим. Иванов встал за заложником.— Пистолет, подними пистолет! — ткнул себя указательным пальцем в правый висок товарищ Максим.Иванов приставил ствол к виску заложника.Товарищ Максим потянул в сторону штору...Штора открылась. И уцелевшие снайперы, наблюдатели и многочисленные полицейские увидели испуганного, белого, как сама смерть, заложника и увидели террориста, который, прикрывшись заложником, стоял, приставив к его голове пистолет.“Сейчас он убьет его! — мгновенно поняли все. — Убьет за то, что они осмелились на штурм!..”Но террорист не стал стрелять, он постоял так не — сколько секунд и, отступив на шаг, скрылся в квартире. И в то же мгновение упала шторка.Не понять его намерений было невозможно — он предупреждал, что, если полицейские попытаются сделать что-нибудь еще, если сделают хоть что-нибудь, он начнет убивать заложников. Как убил до того снайпера. Убил, как стало теперь очевидным, не для того чтобы предупредить выстрел, для того чтобы предупредить, что не шутит, что умеет стрелять и что готов стрелять. В том числе в заложников.А раз так, то, значит, заложников взял не псих и не обманутый муж, а взял очень опытный и очень хладнокровный преступник. Ко всему прочему, очень хороший стрелок.— Уберите снайперов и группу захвата, — распорядился принявший на себя командование операцией один из заместителей главы парижской криминальной полиции. — Мы не можем рисковать своими людьми. И не можем рисковать заложниками. Нам придется вступить с ним в переговоры.И, помолчав, добавил:— Судя по всему, мы имеем дело с профессионалом. А может быть, даже с суперпрофессионалом...Его слова нашли скорое подтверждение. Через два часа криминалисты, проверившие все снятые с перил и ручек дверей подъезда отпечатки пальцев, сообщили, что, наряду с множеством других отпечатков, в подъезде обнаружены отпечатки пальцев Иванова Ивана. Хорошо известного в России, Германии, Швейцарии, а теперь и вот и во Франции профессионального убийцы.Заместитель главы криминальной полиции прочитал имеющиеся в распоряжении французской полиции данные на Иванова, уже успевшего пристрелить в Париже шесть гражданских лиц и одного полицейского. И теперь вот еще одного — снайпера. И прочитал распечатку справки, полученной по линии Интерпола. Потом прочитал еще раз. И еще раз... Скомкал в кулаке бумагу и бросил ее на пол.— Тогда все понятно, — сказал он.И всем все сразу стало понятно. Понятно, почему у них ничего не получилось. И почему не могло получиться...Потому что это был Иванов. Тот самый Иванов!..И еще все, от зама главы криминальной полиции до рядового, поставленного в оцепление, полицейского, пожалели, что им так не повезло, что все случилось в их дежурство. Ни раньше, ни позже!.. Глава 43 — ...все потерпевшие были русскими, что позволяет, — монотонно говорил Пьер Эжени.Но договорить не успел, потому что заседание было прервано. Было прервано в самом начале и буквально на полуслове.— ...позволяет предположить, что Иванов...Одним рывком распахнулась дверь, и в кабинет ворвался чем-то очень взволнованный полицейский.Он не сказал “разрешите”, не сказал “здравствуйте”, а сразу, почти бегом, прошел к Пьеру Эжени. И, склонившись над ним и приблизив губы к его уху, что-то быстро прошептал.Пьер побледнел.И сел.— Да, — сказал он. — Вы были правы. Кто прав?.. В чем прав?.. Что случилось?..— Он нашелся.— Кто нашелся? — спросили, ничего не поняв, присутствующие.— Иванов, — ответил Пьер. — Вы были правы, генерал, Иванов нашелся. Он взял заложников. В самом центре Парижа. И уже убил полицейского снайпера...— Пятьдесят шесть, — обреченно прошептал генерал.— И еще одного человека в том доме.— Пятьдесят семь...— У нас объявлена общая тревога, — извинился Пьер. — По всему городу. Все едут ловить Иванова... И быстро пошел к двери.И тут же, устремляясь вслед за ним, вскочили на ноги генерал Трофимов и майор Проскурин.— Мы едем с вами! — категорически заявил генерал ФСБ, числившийся в документах майором милиции.— Едем! — подвердил майор, он же лейтенант милиции Проскурин.— Тогда мы тоже! — быстро среагировали следователи, откомандированные следить за Трофимовым и Проскуриным.— А мы?.. И мы!.. — дружно сказали остальные. — Вот только... Вот только нам бы оружие...— Я не могу дать вам оружие, это запрещено. На это требуется разрешение министра, — развел руками Пьер.— Но там Иванов! — сказал за всех генерал. — Иванов!!.Секунду посомневавшись, Пьер вышел из кабинета. А когда вернулся — вывалил на стол гору бронежилетов, армейских касок, дубинок и газовых пистолетов.— В ружье! — тихо скомандовал генерал.И генералы, полковники, подполковники и просто майоры с капитанами стали, пыхтя, натягивать на себя бронежилеты и надевать каски.Это напоминало мобилизацию... Собственно говоря, это и была мобилизация... мобилизация всех сил против особо опасного преступника. Против Иванова... Глава 44 К магазину строительных материалов “Самоделкин” на полной скорости подъехала милицейская машина с включенной мигалкой. Заскрежетали тормоза. Разом распахнулись дверцы.Прохожие остановились, думая, что увидят сейчас захват преступников.Но преступников не было. Три милиционера еще почти на ходу выскочили из машины и побежали к входу в магазин. Руками и дубинками они растолкали зевак и ворвались внутрь.— Где у вас продавщица Иванова? — крикнули они.— Какая Иванова? — растерялся охранник на входе.— Вера Иванова. Ну, быстро!— Ах, Иванова... — пришел в себя охранник. — Она сегодня работает на четвертой кассе. Милиционеры сорвались с места.— Где здесь четвертая касса?— Там, с краю.Вера Иванова перебирала продукты в корзинке, когда к ней подбежали милиционеры.— Иванова? — спросили они.— Я?.. Да, Иванова...— Вера?— Вера.Больше милиционеры ничего не спрашивали. Они схватили Иванову за халат, выволокли из кассы и понесли к выходу.— Ой, что вы делаете?.. Отпустите меня! — орала как резаная женщина и пыталась брыкаться. Но милиционеры на это внимания не обращали.Они вытащили Иванову на улицу и сунули в машину. И прыгнули туда же сами.— Поехали!Водитель вдавил педаль газа в пол, и машина рванулась с места...— Теперь гони!..На правила, знаки и встречные машины внимания не обращали. Перекрестки проскакивали на красный, врубив мигалку.Мгновенно проскочили центр, выехали за город и покатили на юг.— Это ваш паспорт? — спросил один из милиционеров, предъявляя паспорт.— Да, мой, — призналась Иванова, открыв страницу с фотографией.— И ваш заграничный? — передал ей милиционер еще один, заграничный паспорт.— Тоже мой... А откуда они у вас? — заподозрила неладное женщина. — Вы... вы не милиционеры!.. Вы воры! Бандиты! Куда вы меня везете!?— Куда надо, — отвечали ей. Куда — стало ясно через четверть часа. Возле указателя “Аэропорт” машина резко свернула направо...— Остановись здесь.Водитель затормозил.Иванову вытолкали из машины, подхватили под руки и потащили к входу в аэровокзал. С крыльца к ним навстречу бросился какой-то майор.— Она? — спросил он.— Она! — уверенно ответили милиционеры.— Молодцы! — похвалил майор. — Успели! По пятьсот рублей премия и три дня отгулов...И, перехватив Иванову, побежал к входу в аэропорт. И оттуда побежал прямиком к регистрационной стойке.— Она? — спросил подполковник возле стойки.— Она!— Давайте ее сюда!Несколько милиционеров, навалившись, сгребли в сторону очередь, пропуская к окну Иванову.— Спецбронь! — сказал подполковник. И сунул в окошко какую-то бумагу, билеты и паспорт Ивановой.— Поторопитесь, пожалуйста, посадка уже закончена, — сказала девушка за стойкой.Милиционеры погнали Иванову на посадку.Ее пропихнули через дугу металлоискателя и подтащили к стойке, где сидел пограничник.— Быстрее, пожалуйста! — сказал подполковник. — Мы опаздываем.Предупрежденный пограничник не глядя шлепнул в паспорт печать.Таможенники к Ивановой претензий тоже не имели, так как вещей у нее не было. Иванова была в том, в чем была в кассе.— Проходите.Пассажиров в накопителе уже не было, все давно сидели в салоне самолета. Подогнали совершенно пустой автобус.— Сюда.Иванову впихнули в открытые дверцы. Автобус сорвался с места и помчался к самолету, от которого уже отогнали трап.— Назад! — крикнул подполковник. — Рули назад! Трап придвинулся к самолету. Люк открылся, и из него высунулась голова удивленной стюардессы.— У нас еще пассажир, — крикнул подполковник. И толкнул Иванову вперед. — Идите! Быстрее идите!Иванова стала подниматься по ступенькам, зажав в руке паспорт и билеты. Она прошла полтрапа и вдруг остановилась.— Куда меня? — обернувшись и чуть не плача, спросила она, ничего, решительно ничего не понимая. — Куда?!— Мы летим в Париж, — ответила стюардесса.— Куда?!!.— В Париж, — крикнул снизу подполковник... Глава 45 — Что они там делают? — спросил товарищ Максим.Иванов посмотрел в щелку.— Ничего...С улицы доносился осточертевший голос полицейского психолога, уговаривавшего преступников не причинять вреда заложникам.— Мы готовы пойти с вами на переговоры, но лишь при условии, что не пострадают заложники. Успех или неуспех переговоров всецело зависит от вас, от того, как вы будете обращаться с заложниками.— Они согласны пойти с вами на переговоры, но только если вы не тронете заложников, — зазвучала усиленная мегафоном русская речь. — Они говорят, что успех переговоров зависит от того, как вы будете обращаться с заложниками.— Интересно, где они его взяли, сволочи? — спросил товарищ Максим. — И как узнали, кто мы?Иванов не ответил. Откуда ему было знать, где французы взяли переводчика и как смогли узнать, что имеют дело с русскими.— Мы рады будем предоставить вам горячее питание, любые напитки, в том числе алкогольные и наркотики, если вы согласитесь отпустить кого-нибудь из заложников, — сообщил французский психолог.— Короче — если вы отпустите кого-нибудь из заложников, они дадут вам все, что угодно. Хоть даже наркоту, — сообщил переводчик.— Видал, по дешевке купить хотят! — сказал товарищ Максим. — А вот хрен им!И показал зашторенному окну кулак.— Подумайте еще раз, — увещевал психолог голосом переводчика. — Зачем вам усугублять ваше положение? Пока вы можете отделаться небольшим сроком, который проведете в комфортабельной французской тюрьме с четырехразовым питанием, спортзалом и телевизором в камере. Если вы причините вред заложникам, то наказание будет более суровым...— Слышь, мужики, у них там точно нормально — курорт, все есть, кроме баб! А если вы будете ломаться, то они вас в Россию законопатят, — от себя добавил переводчик. — На хрена вам сдались такие радости? Соглашайтесь, а им тут чего-нибудь наплету...— Да пошел ты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40