Тихо...Тихо...Вдруг быстро, один за другим, прозвучали два тихих, почти неслышных, хлопка. Иван Иванович услышал короткий, мгновенно оборвавшийся вскрик и неясную, так же быстро затихшую возню. И вновь наступила тишина, в которой ясно застучали негромкие, быстро приближающиеся шаги.Вспыхнул узкий луч небольшого фонарика. Метнулся по стенам, нашел, остановился на испуганно скрючившейся фигуре Иванова. Тот зажмурился, попытался прикрыться от света, но натянувшаяся цепочка отбросила руку назад.— Не шуми, — строго сказал из темноты товарищ Максим.И отвел фонарик чуть в сторону. В луче света матово блеснул пистолет с длинным направленным на Иванова цилиндром на стволе.Ну вот и все...Иванов сжался, задрожал, закрыл глаза и пополз по стенке вниз, на подкосившихся от страха ногах.Товарищ Максим подошел вплотную.— Ты чего? — удивленно спросил он. — Плохо, что ли?— Что? Ага... Нехорошо, — быстро ответил Иванов.Товарищ Максим прислушался.В подъезде было тихо. Вытащил рацию.— Второй вызывает Шестого. Что там у вас?— Путь свободен. Можете уходить. Повернулся к Иванову.— На-ка, подержи пока...И, сбросив в левую руку обойму и перехватив за ствол, сунул Иванову в руку пистолет. Тот автоматически взял его, сжав пальцы на рукоятке.— Подержал? Теперь давай обратно, — потянул пистолет к себе и так же, удерживая за ствол, опустил в карман, в расправленный внутри него полиэтиленовый мешок.— Слушай меня внимательно! Сейчас мы выйдем из квартиры и пойдем вниз. До первого этажа пойдем вместе, дальше, на улицу, ты один. Когда выйдешь из подъезда — обернешься.— Зачем? — не понял Иванов.— Затем, что если не обернешься, то тебя тут же пристрелят. Потому что это такой условный знак... Обернешься и пойдешь направо. Ты все понял?— Да, — кивнул Иванов.— Только без глупостей, там кругом наши люди, — предупредил товарищ Максим. — Шаг в сторону, прыжок на месте будут считаться побегом и пресекаться на месте. Ну что, двинулись?Вытащил пистолет, но не тот, что сунул в карман, — другой и ткнул им в бок Иванову.— Если дернешься — можешь считать себя покойником.Быстро отстегнул от двери и перестегнул себе на руку наручники.— Теперь открывай дверь. Сам открывай. Крути щеколду направо.Иванов послушно прокрутил щеколду и, взявшись за ручку, потянул дверь на себя.— Пошли.И они — Иванов впереди, товарищ Максим сзади — стали спускаться по лестнице вниз. Один этаж. Второй...На первом этаже мужчина приказал Иванову повернуться к нему спиной.Иванов повернулся.В затылок ему, больно сверля кожу, уперлось дуло пистолета.— Руки за спину!Иванов завел руки за спину.— Три шага вперед.Иванов сделал три шага и уперся грудью во входную дверь.Не отрывая пистолет от его затылка, товарищ Максим быстро раскрыл наручники и сделал шаг назад.— Нажми на кнопку, там, сбоку.Иванов нажал.Щелкнул открывшийся замок.— Ну все, считай, ты свободен. Можешь идти. Только не забудь оглянуться! — напомнил товарищ Максим.Иванов толкнул дверь. И вышел на улицу.Сразу увидел припаркованный в двух кварталах от подъезда микроавтобус, стоящих на противоположной стороне улицы охранников с руками, засунутыми глубоко в карманы, и машущую ему издалека руками Маргариту.За ним действительно присматривали.— Чего встал — топай! — хриплым шепотом приказал из подъезда товарищ Максим.Иванов сделал шаг вперед. И еще один. Сделал три шага и вспомнил что должен дать условный знак — должен оглянуться.Всем корпусом повернулся назад, к двери. Увидел щель, внутри которой неясным пятном белело чье-то лицо и недвусмысленно чернел кругляш направленного на улицу глушителя.Снова повернулся. И пошел дальше, пошел к микроавтобусу.Он шел на деревянных, плохо его слушающихся ногах, ни о чем не думая, не пытаясь понять, зачем его притащили в этот подъезд, зачем пристегивали к дверям, почему заставляли оборачиваться...Навстречу ему бежала Маргарита, сзади, спереди и с боков, словно черти из табакерки, выскакивали из переулков, кафе и подворотен многочисленные охранники, окружая со всех сторон.А Иванов себе шел, тупо улыбаясь, ни о чем не думая... Шел в сторону микроавтобуса, потому что больше было некуда идти. Шел и тихо удивлялся, что все еще жив. И сильно радовался тому, что жив, что на этот раз ему повезло. Снова повезло...Хотя на самом деле... на самом деле радоваться было нечему... И рано... Глава 35 Следственная бригада прибыла поздно, прибыла ближе к полудню.Излишнего ажиотажа вблизи места происшествия не наблюдалось. На обочине, въехав передними колесами на тротуар, стояли две полицейские машины с выключенными мигалками. Возле подъезда, переминаясь с ноги на ногу и сопровождая глазами проходящих мимо дам, скучал сержант. Даже журналистов не было видно — верный признак, что дело предстоит рутинное, которое ни сенсаций, ни повышений по службе не обещает. Так — обычное занудство, вроде пьяной драки в негритянском квартале...— У меня как раз заканчивалось дежурство, когда в участок позвонили, — подробно, тщательно проговаривая слова, докладывал полицейский, первым прибывший на место происшествия. — Я приехал минут через десять, поднялся в квартиру и обнаружил там труп. По всей видимости, неизвестный злоумышленник проник ночью в квартиру, нашел хозяина и хладнокровно выпустил в него две пули, от которых тот скончался на месте...— Пожалуйста, без выводов, — попросил возглавлявший следственную бригаду Пьер Эжени. — Кто позвонил в полицию? То есть это она обнаружила тело?— Ну да — она.— А почему она утром позвонила? Она что, дома не ночевала? — удивился Пьер.Полицейский недоуменно пожал плечами.— Ладно, показывайте своего покойника... Следов борьбы в квартире видно не было. Вещи стояли на местах, везде был идеальный порядок.— Где труп?— В спальне.Труп лежал поперек широкой двуспальной кровати, из-под его головы и груди расползлись по простыне большие бурые пятна. Возле тела копошились криминалисты.Тут все было ясно.Пьер вернулся на лестничную площадку и внимательно осмотрел замок и даже пощупал косяки.Нет, никаких признаков взлома — царапин, пропилов, заминов — нет. Получается, дверь открыл либо сам хозяин, либо кто-то, кто имел ключ.Кто?Если открыл потерпевший, то это наверняка была его любовница, с которой он что-то не поделил и которая, на что-то сильно обидевшись, его пристрелила. Если же ключом — то наиболее вероятен ревнивый любовник, которому жена вручила ключ, или сама жена, решившая таким образом избавиться от надоевшего ей супруга, — быстро выдвинул Пьер наиболее вероятные версии. Следователям парижской криминальной полиции всегда первыми в голову приходят любовные завязки. Ну, потому, что они французы...Если это любовница, то надо присмотреться к коллегам женского пола на его работе и разузнать, не было ли у него каких-нибудь сексуальных отклонений вроде тяги к лилипуткам или бородатым женщинам. Если жена — то в первую очередь следует побеседовать с ее некрасивыми подругами...Пьер вернулся в комнату и упал в кресло, поставив против него жесткий стул.— Давайте мне сюда жену... Привели жену покойного.— Начнем сначала, — предложил Пьер. — Вы пришли утром домой и увидели мужа.— Да, я пришла домой и сразу прошла в спальню. Включила свет, а там... Там...— А почему вы пришли домой? — спросил Пьер, нажимая на слово “пришли”. — Порядочные леди утром из дома уходят.— Так получилось, — слегка стушевалась жена покойного.— Понимаю, мадам, все понимаю, — широко улыбнулся Пьер. — С кем не бывает. Я, знаете, тоже не всегда дома ночую, — понизив голос, заговорщицки признался он.— Нет, вы не так поняли, — залившись краской, сказала мадам. — Я была у подруги.— Да что вы? А где ваша подруга проживает? Назовите ее имя, адрес, номер телефона. Мы ей сейчас позвоним и спросим, где вы были сегодня ночью...— Вы что... Вы меня подозреваете?! — вспылила мадам.— Конечно, подозреваю! — честно признался Пьер. — Дверь вскрыта ключом, вещи не пропали... Не пропали вещи?Женщина быстро оглянулась.— Кажется, нет.— Ну вот видите... Вещи на месте, следов взлома нет. Если бы это был грабитель, он бы что-нибудь обязательно взял. Что же, он убил и ушел с пустыми руками? Вам не кажется, это, по меньшей мере, глупо?— Ну... наверное.— Далее, обратите внимание: следов борьбы не видно. То есть покойный либо хорошо знал убийцу, либо убийца хорошо знал его привычки — когда он ложится, где спит, насколько крепко спит и прочее. Так?— Может быть...— Вот и выходит, что мотивы убийства некорыстные. А какие?..— Какие? — автоматически переспросила женщина.— Какие-то иные, возможно, нематериальные. Например, относящиеся к сфере человеческих взаимоотношений. Так ведь частенько бывает — горячий молодой любовник, ревнивый, ни на что не способный муж, совместно нажитое имущество...— Да как вы смеете?!— Смею! Хотя бы потому, что вы не хотите назвать мне адрес подруги!— Друга, — тихо призналась женщина.— Ну вот видите! Имя, адрес, телефон друга...— Да как вы смеете! — вспылил друг. — Настоящий джентльмен никогда не назовет имя своей возлюбленной. Лучше смерть!..— Смерть обещать не могу, а лет десять тюрьмы я вам как джентльмен джентльмену гарантирую.— За что?!— За то, что вы не хотите назвать имя своей возлюбленной.— Хорошо, тогда я скажу...Оказалось, что большую часть ночи жена потерпевшего находилась в квартире друга, что мог подтвердить друг.— А меньшую часть?Меньшую часть друг подтвердить не мог, так как в это время и вплоть до обеда находился у своей бывшей жены, что подтверждала его бывшая жена.— Как у жены? — ахнула супруга потерпевшего. — Он же говорил, что у него с нею все! Он же клялся!.. Мерзавец! Врун! Он же говорил, что ее ненавидит!.. Подлец! Да я его... Я его убью!..— Как мужа? — быстро спросил Пьер, проверив, включен ли магнитофон.— При чем здесь муж! Он же мне клялся... Он обещал...— Ну хорошо, а где вы были вторую половину ночи, после своего друга и вплоть до звонка в полицию?— У друга, — нервно сказала мадам. — У другого друга. Но это совсем не то, о чем вы подумали! Просто мне так рано нельзя было дома появляться, потому что я сказала мужу, что поехала к маме, а тот мой друг, который первый, не мог оставить меня у себя... Теперь я знаю, почему не мог! Он к ней спешил! Мерзавец! Скотина!.. И мне пришлось...На следующий день эксперты разобрались с обнаруженными на месте преступления отпечатками пальцев. Большинство принадлежало потерпевшему и его жене. Но были еще одни, снятые с ручки входной двери, с щеколды и сильно затертые, но все равно читаемые, — с кнопки кодового замка.“Не исключено, что пальцы — друга жены, — подумал Пьер. — И, выходит, его бывшая жена не свидетельница, а соучастница преступления, обеспечивающая убийце алиби, и вполне вероятно, что все они живут втроем и ломают перед полицией комедию. Такая изящная версия...”Но пальцы оказались не друга.— Мы идентифицировали отпечатки по картотекам. Пальцы принадлежат некоему... — эксперт открыл акт и прочитал по буквам: — И-в-а-н-о-в-у.— Кому-у?! — чуть не упал со стула Пьер.— Иванову, — повторил эксперт, — Ивану. Вот это поворот!..Иванов на роль любовника жены потерпевшего, живущей втроем с бывшей супругой любовника, не подходил. Значит, понятные мотивы убийства отпадали.— Может, это какая-нибудь ошибка? — с надеждой. спросил Пьер. — Может, вы дела перепутали? Эксперт взглянул на него как на сумасшедшего.— Ничего мы не перепутали. Отпечатки пальцев, снятые с ручки двери, с щеколды и с внутриподъездной кнопки кодового замка, принадлежат Иванову...— Погоди, погоди... там ведь, кажется, видеокамера была, — вдруг вспомнил Пьер. — Чуть подальше, сбоку от витрины магазина. Если она работает, то не исключено, захватывает подъезд. И если отсмотреть запись...Камера была, была рабочей, и в поле ее зрения действительно попадал соседний подъезд.— Начинай!На экране монитора, неестественно быстро двигаясь, замелькали пробегающие мимо витрины магазина и мимо крыльца подъезда фигуры прохожих. Был разгар дня.— Дальше. Промотали пленку.Вечер. Фигур стало меньше. Но все равно еще слишком много.— Крути дальше.Прокрутили дальше.В подъезд вошла женщина. Потом еще одна. И больше никто. Монитор демонстрировал пустынную улицу. Все улицу и улицу... Но вдруг дверь открылась и на крыльцо выскочил какой-то мужчина.— Откуда он взялся? Он же не заходил, — удивился кто-то.— Да погоди ты!..Мужчина спустился на две ступеньки вниз, ступил на тротуар, прошел несколько шагов, остановился. И обернулся.— Стоп! — закричал Пьер Эжени.Картинка застыла. С экрана на присутствующих смотрело чуть размытое стоп-кадром лицо. Но все равно хорошо различимое лицо.— Он? — спросил Пьер. И тут же сам себе ответил: — Кажется, он! Давай дальше.Пленку прокрутили на несколько кадров вперед. Оглянувшийся мужчина отвернулся от камеры и быстро пошел прочь, за пределы экрана.— Теперь назад!Включили обратное воспроизведение.Мужчина быстро побежал спиной назад, вновь обернулся и, неестественно выгибая ноги, заскочил на ступеньки крыльца, скрывшись в подъезде.— Еще раз. Только теперь замедленно.Очень плавно и медленно открылась дверь. Из-за нее постепенно выдвинулась фигура мужчины и по плыла вниз по ступеням. В какой-то момент мужчина замедлился, остановился, постоял недвижимо несколько секунд и стал поворачивать голову направо.— Теперь дай увеличение!Лицо выросло, приблизилось. Все затихли.— Он. Точно он! — уверенно сказал Пьер Эжени.Сомнений быть не могло — из подъезда, где произошло убийство и где на ручке квартирной двери, на щеколде и на кнопке кодового замка были обнаружены отпечатки пальцев Иванова, выходил Иванов.Иванов!!. Глава 36 — Нет, вначале передача, — популярно объяснили Старкову.— Почему передача, вы же говорили, что будете снимать кино?— Прежде чем выбрасывать деньги на фильм, нужно понять ожидания зрителей, посмотреть, как вы чувствуете себя перед камерой. Нужно отбить рекламу... Или, может быть, у вас есть деньги, чтобы оплатить студию, свет?..— Нет, — признался Старков.— Тогда завтра, в двенадцать...“Завтра в двенадцать” Старкова привели в павильон и посадили за большой полукруглый стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40