Гнетущее, жуткое молчание. Прорицатели лежали на своих ковриках – мертвые. Среди них бродили прислужники-ученики, пытаясь оказать уже не нужную помощь. По лицам убитых текли струйки крови – они напоминали о недавней жестокости, от которой у выживших холодело сердце.
– Это моя вина. – Льешо вытянул руку, словно прикосновение могло развеять увиденное. – Не следовало здесь появляться.
– Ты приехал не по своей воле.
Льюка в ужасе отошел подальше от темного угла пещеры, где лежало сразу несколько тел. Он повел рукой, жестом объединяя Балара и Харлола – ташек шел за принцами, пытаясь остановить сочившуюся из угла глаза кровь. Однако Льешо вовсе не хотел принимать тех извинений, которые припасли Для него братья.
– Я мог бы убежать…
Харлол машинально стер с подбородка каплю крови.
– От этого все равно ничего бы не изменилось. Нападая, волшебник пытался найти тебя. Находись ты за миллион ли отсюда, он напал бы точно так же. Он узнал, где ты сейчас, лишь потому, что сумел проникнуть в наши мысли. Толкователи снов сопротивлялись изо всех сил, однако им пришлось выбирать между…
Ташек замолчал, побледнев так, что поблек даже бронзовый загар. Похоже, он только сейчас в полной мере осознал смысл сказанного.
– Им пришлось выбирать, что защищать от злого умысла могущественного мага – мои сновидения или собственную жизнь. И они предпочли умереть.
Льешо попытался кивнуть, но движение получилось судорожным, резким. Может ли идти речь о вежливости, когда приходится бороться с горем и гневом?
Нет, только не это. Он не способен снова взять на себя ответственность за гибель невинных людей. Невозможно воздать за принесенные жертвы, а потому эта готовность жертвовать вызывала ненависть. Да, принц ненавидел тот груз, который против воли ложился на его плечи, ненавидел и возлагаемые на него невысказанные надежды. Сколько блуждающих меж двух миров душ ждали от него действий, надеялись, что он освободит их, оправдает их жертву! Льешо не представлял, каким образом ему удастся выдержать груз такого количества смертей и как он сможет воздать за них.
– Где Кагар? – спросил Льешо, с ужасом ожидая, что придется занести в страшный список еще одну душу.
К счастью, Харлол располагал не самыми плохими вестями.
– Этой ночью Динха запретила ученикам участвовать в толковании снов. Так они избежали смерти. Некоторые ранены, другие пережили шок, однако все живы. Конечно, им потребуется помощь.
Льешо чувствовал, что пустынник нервничает, а потому, быстро кивнув, разрешил ему уйти.
– Помоги всем, кому сможешь, – напутствовал принц. Однако Харлол явно боялся оставить своего подопечного в одиночестве.
– Не бойся, – успокоил Льешо, – со мной ничего не случится, все будет в полном порядке.
Ташек исчез в темноте. Принц же повернулся к братьям.
– Динха…
В ответ из темноты раздался голос Хабибы:
– Она жива.
Однако в голосе волшебника звучало мало надежды. Вглядевшись в темноту, Льешо увидел, что прорицательница лежит совершенно неподвижно, словно мертвая, а просторные одежды больше всего напоминают кучу ненужного тряпья. Рядом, положив ее голову к себе на колени и осторожно убирая с бледного лба волосы, сидел карлик-музыкант. Хабиба держал слабую руку женщины в своей энергичной, твердой ладони.
Словно повинуясь отчаянному взгляду юноши, прорицательница с трудом открыла глаза.
– Возьмите мальчика, – прошептала она. – Бегите. На нити его жизни висят целые миры.
– Нужно было отдать меня им. – В голосе Льешо звучала обида, даже обвинение. – Тогда бы ничего подобного не случилось.
– Мы не могли позволить ему войти вслед за тобой в Небесные Врата, – словно оправдываясь, прошептала Динха.
Это правда. От одной мысли, что мастер Марко мог осквернить своим присутствием райские сады, становилось дурно. А хозяйка пчел? Стоило лишь подумать о ней, как образ наполнял душу, а копье за спиной вздрагивало, словно оживая. Да, ради безопасности этой женщины он готов на все. Неужели это так и есть? Исполненные осознания истины глаза Льешо встретились с угасшим взором Динхи – и в нем юноша прочитал теплое понимание и поддержку. Раздался слабый вздох, и раненая отвернулась.
– Она поправится?
– Да. – Собачьи Уши поцеловал прорицательницу в лоб и бережно уложил ее на подушку. – С ней все в порядке.
Он лгал! Динха умерла! Однако Льешо уже начал немного понимать то, чему старалась научить его эта мудрая женщина. Умерло тело, а дух продолжал жить. Она уйдет далеко-далеко, а потом снова, исполнившись мудрости, вернется в колесо жизни. Он должен верить в это и, возможно, через сотню лет действительно научится верить.
Печальные мысли нарушил странный звук. Заупокойный плач. Он начался на такой низкой ноте, что поначалу казался едва заметным, но, разрастаясь в силе и поднимаясь в высоте, превратился в оглушительный вой. Ученики и прислужники не смогли бы создать столько шума. Льешо закрыл уши руками, однако это не помогло. И вот, когда терпение окончательно лопнуло, земля под ногами закачалась и заволновалась, словно флаг на ветру.
– Ой!
Устилавшие пол пещеры ковры смягчили падение, однако с левым запястьем что-то случилось: пытаясь подняться, Льешо оперся было на него, но руку тут же пронзила острая боль. В эту минуту, однако, на плечо легла тяжелая рука. Балар поднял брата на ноги.
– Льешо, нужно срочно уходить.
Это произнесла Кагар. Девушка появилась у входа в пещеру, между зубов дракона. Она умылась и надела наряд прорицательницы, однако возле глаз и носа все равно сохранились слабые следы крови. Даже темнота не могла скрыть стоящий в глазах страх.
– Духи разбудили дракона. Это он шевелится.
Льешо решил, что девушка говорит мистическими загадками, но в эту минуту по пещере пронесся ветер. Резкий порыв отозвался таким страшным ревом, что у Льешо от ужаса волосы встали дыбом.
– Быстрее! Быстрее!
Земля колебалась. Каду подталкивала в спину, Балар тащил за плечо. Вот так, с посторонней помощью, спотыкаясь на каждом шагу, Льешо выбежал из пещеры и оказался на каменистой дороге.
– Музыкант! – закричал он. – Собачьи Уши ушел из пещеры?
– Он со мной! – на бегу ответил Хабиба.
И действительно, карлик довольно удобно устроился на руках у волшебника.
Вокруг собрались слуги и ученики. Все еще не оправившись от мысленной атаки мастера Марко, эти люди нетвердо держались на ногах, однако, спотыкаясь, побежали. Взявшись за руки, они поддерживали друг друга и помогали ближним справиться с охватившим всех ужасом. А тем временем жуткий рев смешался с резкими воплями потусторонних голосов. К всеобщему хаосу прибавились крики лошадей и верблюдов – от страха животные никак не давались воинам в руки.
Падали и катились камни; люди на бегу как можно ниже склоняли головы. Льешо неожиданно попал в руки закованного в доспехи человека. Схватив юношу, тот резко оттащил его в сторону и сунул ему поводья.
– Быстро садись. Поехали! Нужно спасаться! Горы рушатся! Это был Стайпс, недалеко оказался и Бикси – он изо всех сил удерживал еще двух обезумевших от страха лошадей. Льешо прыгнул в седло и увидел, что люди вокруг делают то же самое.
– Вперед! Вперед!
Бегущие ученики были уже далеко впереди, но всадники догнали их, а потом и обогнали. Когда между спасающимися людьми и пещерами пролегло уже немалое расстояние, рев стал еще громче, и гора содрогнулась, сбрасывая со своей спины землю, камни и многовековые людские приношения. Огромный дракон по имени Дан наконец поднялся в небо, выплевывая пламя и гневно вскрикивая.

Гора разрушилась, а голоса стихли, превратившись в тихие стоны. Льешо ждал, что дракон убьет всех, однако великан медленно описал в воздухе круг и опустился у ног Кагар.
– Динха, – произнес дракон Дан. Кагар низко поклонилась:
– Милостивый господин дракон.
– Что за безумец тревожит духов пустыни Гансау и нарушает мой сон?
– Его зовут Марко, он разыскивает вот этого мальчика. – Кагар показала в сторону Льешо, а потом, взяв его за руку, вывела вперед. – Это принц Фибии по имени Льешо.
– И что же злодею нужно от этого ребенка?
Опыт общения с драконами уже научил юношу осторожности, а потому, когда Кагар взглянула на него, словно прося объяснений, он ответил очень вежливо:
– Господин дракон, я получил задание собрать всех своих братьев и освободить родную страну от захвативших ее бандитов и разорителей. – Говоря все это, Льешо низко поклонился, стремясь всеми силами выразить свое почтение. – Кроме того, я должен найти черный жемчуг Великой Богини – рассыпавшееся ожерелье под названием Полуночная Нить; освободить райские врата от охраняющего их демона и вернуть в небесные сады чередование дня и ночи.
– Если мне не изменяет память, – возразил дракон – а она никогда мне не изменяет, принцы обычно гоняются за прекрасными принцессами, сокровищами или дарующими вечную жизнь формулами алхимиков. Тебе не кажется, что для первого испытания ты многовато взвалил на свои плечи?
Льешо с огромным трудом оторвал взгляд от курящегося из левой ноздри дракона дымка, однако нашел в себе достаточно сил, чтобы в ответ на любопытство равнодушно пожать плечами:
– Я не выбирал себе испытание, оно само, постепенно, пришло ко мне.
– Но, может быть, пришла пора ввести в свой словарный запас слово «нет»?
Дракон смотрел внимательно, спокойно, и Льешо уже начал подумывать, не попросить ли его вернуть Динху. Он уже устал оттого, что его учителя гибнут, причем гибнут, пожираемые драконами. Но юноша и сам понимал, что просить, даже умолять, на сей раз совершенно бесполезно. Динха умерла до того, как проснулся дракон. Вернуть ее невозможно.
– Так что же этот Марко? Неужели ты настолько ему нужен, что он готов даже убивать моих детей – и все ради того, чтобы получить одного тебя?
– Не знаю. – Льешо пытался ответить как можно проще и правдоподобнее. – Он использовал меня, чтобы испытывать яды.
– Думаю, он знает о тебе что-то такое, чего пока не подозреваем мы. Ну, например, с какой это стати богам вздумалось навесить на одного-единственного, да к тому же совсем молодого человека столько поручений и испытаний. Так что сомневаться не приходится – это существо стремится помешать тебе решить так много священных задач сразу.
На это Льешо ничего не смог возразить. Однако в душе его зрел вопрос – тем более острый, что печальный плач снова начал разрастаться.
– Кто?.. – начал было он, имея в виду завывающие во мраке ночи голоса.
– Это мертвые оплакивают умерших. – Дракон выдохнул тонкую струйку пепла. – Духи пустыни Гансау требуют отмщения за те невинные души, которые погибли здесь.
В ответе дракона Льешо почудилось что-то жуткое. Эти создания далеко не всегда жили в едином с людьми временном измерении, и то чудовище, с которым сейчас разговаривал принц, отвечало на зов не только настоящего, но и глубокого прошлого. Больше того, почему-то вовсе не хотелось выяснять, каким именно образом голоса попали в плен к духам пустыни Гансау.
Внезапно раздалась трель флейты – она возвестила прибытие карлика Собачьи Уши и, соответственно, его вторжение в беседу.
– Господин дракон! – Музыкант быстро поклонился. – Песни об этой ужасной ночи будут слагаться повсюду – от провинции Тысячи Озер до Небесных Врат.
– У нас и так вполне достаточно песен. – Голова дракона поднялась на тонкой шее, гипнотически покачиваясь из стороны в сторону. – Мои дети учат те, которые когда-то оставил мастер Марко. В настоящее же время необходимо скорбеть и исполнять траурные ритуалы. Так что иди вперед и неси возложенное на тебя испытание. Но не возвращайся.
– Это не мое испытание, – возразил музыкант, однако дракон уже его не слушал.
Зато слушал Льешо: похоже, дракон с карликом знакомы. Но как такое могло случиться? Ведь дракон Дан спал под скалами Акенбада с незапамятных времен; можно сказать, он и был этими самыми скалами Акенбада, во всяком случае, их существенной частью.
– Кажется, мы уже перешли границу гостеприимства, – заметил карлик, словно обращаясь к самому себе, а потом огляделся вокруг. – Кто-нибудь видел моего верблюда?
Музыкант удалился, а дракон положил голову на лапы и спокойно выпустил из ноздри кольцо дыма. Кагар попрощалась.
– Я надеялась, что выберу время постранствовать вместе с тобой и повидать мир так, как это делают пустынники, – обратилась новая Динха к Льешо. – Однако совершенно неожиданно меня призвали к себе новые, куда более суровые обязанности.
Выражая согласие, Льешо кивнул:
– Да, нам обоим пришлось приступить к исполнению долга слишком рано, Динха.
Девушка дотронулась до руки принца, словно подтверждая правоту этих слов. Глаза ее наполнились слезами.
– Мы пошлем отряд пустынников, чтобы он сопровождал тебя. Меч народа ташеков присоединится к собирающейся за тобой туче. Обращайся с нашими сынами бережно.
– Народ ташеков и без того слишком много претерпел в том испытании, о котором не просил. Так что я предпочел бы обойтись без ваших сынов, госпожа Динха.
В этот момент подъехал Харлол. Он протянул Льешо заплечный мешок:
– Знаю, что ты боишься это потерять.
Льешо хмуро принял свои вещи.
– Напротив, с огромным удовольствием потерял бы их, – возразил он.
Дары госпожи Сьен Ма не приносили ничего, кроме неприятностей.
Харлол не понял смысла сказанного, однако его уловил дракон. Из ноздрей повалил дым, тем не менее чудовище не оспорило предложение Динхи, так что Льешо сдался, пообещав:
– Постараюсь отправить ваших людей обратно в том же состоянии, в каком вы посылаете их со мной.
– Знаю, что ты хочешь именно этого.
Взгляд Кагар пронзил Льешо в самое сердце. Он куда охотнее вырвал бы это сердце из собственной груди и преподнес на раскрытой ладони красавице, а не прощался бы с ней, возможно, навсегда.
– Во всяком случае, здесь остается Харлол. Он тебе понадобится.
– Никакого «здесь» больше не существует, так же как не существует и безопасности, – ответила юная Динха, словно не замечая сверкнувшую в глазах пустынника искру гнева, по силе почти равную тому пламени, которое извергал дракон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67