Я уже сказал, что не хочу больше иметь дела с этой женщиной. Вы подготовите якобы официальный документ, в котором укажете, что, как выяснилось в результате проверки, правительство США осталось должно Джону Райту жалованье в сумме, скажем, трехсот долларов. Я возьму деньги из своих собственных средств и отдам их этой девице, чтобы отделаться от нее. Ни к чему, чтобы она каждый день врывалась сюда и устраивала скандалы. Возможно, на мне действительно лежит доля вины за ее бедственное положение. К черту этого Колтрейна! – Он стукнул себя кулаком по ладони. – Наведите справки о его местонахождении и потребуйте, чтобы генерал Шерман приказал ему вернуться в Голдсборо как можно скорее.Он расхаживал взад и вперед по потертому деревянному полу, заложив руки за спину и постукивая каблуками ботинок. Солдаты обменялись неловкими взглядами. Спустя некоторое время он перестал мерить шагами комнату и, остановившись перед флагом Союза, бросил на него долгий, печальный взгляд. Наконец, глубоко вздохнув, генерал покачал головой и произнес.– Нет. Забудьте, что я говорил вам по поводу фальшивого документа. Я никогда не занимался подделкой официальных бумаг и не намерен делать этого сейчас. Предложу мисс Райт ссуду до тех пор, пока мы должным образом не установим, действительно ли правительство осталось должно ее покойному отцу и какую именно сумму. Я не стану принимать участие в обмане.Солдат по имени Джесси Брэндон быстро поддакнул:– Конечно, сэр, я согласен с вами. Это было бы ошибкой, и, я полагаю, у нас могли возникнуть неприятности. Но вы понимаете, что решение затянется на многие месяцы…– Делай то, что тебе говорят, – устало перебил генерал. – Приступай к делу сейчас же. Когда она вернется, проводи ее в мой кабинет. Я предложу ей ссуду. Это самое большее, что я могу сделать.Покинув штаб генерала, Китти направилась в сторону налогового управления. Когда она проходила мимо двух женщин в черном с одинаково плоскими, невыразительными лицами, одна из них громко, так чтобы Китти могла ее услышать, сказала:– Не понимаю, как у некоторых особ хватает дерзости, чтобы показываться на глаза приличным людям?Китти обернулась и отрезала в ответ:– Согласна с вами, мадам. Я знаю, что вы не виноваты, что появились на свет уродливой, но на вашем месте я бы оставалась дома.Вслед Китти донеслось возмущенное шиканье, однако она только усмехнулась в ответ и продолжила свой путь. Больше она не потерпит дурного обращения с собой. Ей не за что оправдываться перед кем бы то ни было. У нее есть такое же право жить здесь, как и у любого другого человека.– Ба, прелестная бабочка, ускользнувшая из сетей злобного паука!Китти остановилась как вкопанная у дверного проема по правую сторону от себя. Кори Макрей с улыбкой смотрел на нее сверху вниз. Он выглядел блестяще в костюме из белого льна и такого же цвета модных башмаках. Черная шелковая рубаха оттеняла его глаза, горевшие, точно два раскаленных уголька. Он притронулся пальцем к усам, и огромный бриллиант на пальце сверкнул в ярком утреннем свете.Не скрывая насмешки. Кори произнес:– Я считал вас благовоспитанной леди, мисс Райт. Однако вы весьма невежливо покинули меня, ни словом не поблагодарив за гостеприимство.– Негодяй! – Ее фиалковые глаза вспыхнули от возмущения. Она смотрела ему прямо в лицо, уперев руки в бока. – И вы смеете говорить о гостеприимстве! Вы, который держал меня у себя насильно и намеревался водворить в гостиницу в качестве любовницы.Он рассмеялся так громко, что некоторые из прохожих остановились и недоуменно посмотрели в их сторону. Однако сразу же двинулись дальше, заметив на себе гневный взгляд Кори.– Ну же, моя дорогая, – обратился он к Китти, – будьте ко мне справедливы. Я попросил вас стать моей женой и не вижу в этом предложении ничего неприличного. Как я уже имел случай объяснить вам за то короткое время, что мы провели вместе, я нахожу вас самой прелестной женщиной на свете, даже несмотря на то, что вы носите под сердцем ребенка другого мужчины. Я твердо намерен стать самым влиятельным человеком в графстве, скупая землю всюду, где только смогу, и мне необходимо, чтобы рядом со мной была женщина, обладающая не только красотой, но и темпераментом.– Проклятый стервятник! Люди в округе вот-вот лишатся своей земли, потому что деньги утратили всякую цену. Вы же набрасываетесь на них, как голодный волк на попавшего в силки кролика. Я вас презираю.– А я нахожу вас обворожительной… – Он протянул руку, чтобы коснуться ее щеки, но Китти оттолкнула его.– Не смейте ко мне притрагиваться! – прошипела она, все ее тело затряслось от гнева. – И даже не приближайтесь ко мне. Я больше не боюсь ни вас, ни кого-либо еще.– Ох, Китти, не надо громких слов! Вам придется научиться видеть жизнь такой, какая она есть. Вы хотите дать жизнь незаконнорожденному ребенку и копаться в мусорных баках в поисках еды? Я готов дать вам высокое положение, дом и имя для вашего младенца. На вашем месте я бы поторопился принять мое предложение.Китти медленно покачала головой:– Вы безумец, Кори Макрей. Вчера вечером я решила, что вы, по всей вероятности, пили бренди перед самым моим появлением и хватили лишнего. А теперь, видя вас при свете дня и совершенно трезвым, я понимаю, что вы и правда лишились рассудка.Он задумчиво прикусил нижнюю губу и пристально уставился на Китти. Однако его взгляд не смутил ее, она надменным жестом поправила прядь густых золотисто-рыжих волос и повернулась, чтобы идти своей дорогой. Кори схватил ее за запястье с такой силой, что она вскрикнула и изо всех сил ударила его свободной рукой по вытянувшемуся от изумления лицу.– Сейчас же отпустите меня! Я не хочу иметь с вами ничего общего!Он щелкнул пальцами, и тут же из ближайшего переулка появились два мрачного вида типа. Китти засунула руку в глубокие складки юбки и вытащила из кармана пистолет отца. Утром она извлекла его из тайника рядом с могилой Джона Райта.Прислонившись к стене гостиницы, она направила пистолет на бегущих к ним людей, не забыв при этом предостеречь Кори:– Сэр, больше я не позволю вам запугать себя. Я никогда не приму вашего безрассудного предложения и никогда не позволю вам завладеть землей моего отца. Я только что была у генерала Скофилда и потребовала, чтобы мне вернули жалованье, которое правительство осталось должно отцу. Если вам так нравится, можете терзать какого-нибудь другого сломленного несчастьями южанина. Я, как видите, твердо стою на ногах и нисколько вас не боюсь. А вам, негодяи, лучше поверить мне на слово: я знаю, как обращаться с этим оружием. Спросите любого из горожан, и они ответят вам, что я умею стрелять из пистолета или винтовки не хуже любого мужчины.Она снова засунула пистолет в глубокий карман юбки, развернулась и поспешила прочь, высоко подняв голову.– Тысяча проклятий! – произнес Джетро Куори, обращаясь к своему хозяину. – И зачем только вы связались с такой норовистой бабенкой?– Именно потому, что она норовистая, – усмехнулся Кори, одновременно краешком глаза наблюдая за Китти, удалявшейся вниз по улице. – В один прекрасный день она станет моей. А пока дадим ей немного побарахтаться самой. Рано или поздно она все равно приползет ко мне на коленях.Он сделал паузу, вынул длинную дорогую сигару из золоченого футляра и закурил.– Джетро, что тебе известно о капитане Колтрейне?Мрачного вида наемник выплюнул кусок табака и тыльной стороной ладони вытер рот.– Я уже передал вам все, что мне удалось о нем узнать. Говорят, он один из лучших кавалерийских офицеров во всей армии Союза. Если у генерала Шермана имелось какое-нибудь трудное задание, он всякий раз поручал его Колтрейну, и тот никогда его не подводил. Он и его люди – крепкие парни, тут уж ничего не скажешь.– Разыщи его!Джетро изумленно моргнул:– И как, черт побери, мне это сделать?Кори вынул изо рта сигару, смерил его уничтожающим взглядом и рявкнул так, что губы его задрожали от гнева:– Мне плевать, как ты это сделаешь. Исполняй приказ! Возьми с собой Карла – он один из лучших моих стрелков – и найми еще нескольких людей, потому что те, что уже работают на меня, понадобятся мне здесь. Найдите Колтрейна и удостоверьтесь в том, что он никогда больше не вернется в графство Уэйн.– Вы хотите сказать: убейте его? – Джетро ухмыльнулся, обнажая пожелтевшие зубы.Кори пожал плечами:– Сделайте так, чтобы он не вернулся сюда. Вот распоряжения, которые я даю тебе, и надеюсь, что они будут исполнены в точности. Я плачу много и ожидаю полной отдачи. Если Колтрейн навсегда исчезнет, то Китти Райт будет уязвимой, и рано или поздно смирится с тем, что он не вернется. А теперь иди.Кори быстро пересек улицу и вошел в здание штаба генерала Скофилда. Сержант Джесси Брэндон, который развалившись сидел за столом, тотчас выпрямился.– Мистер Макрей! – воскликнул он и осведомился заискивающим тоном: – Что могу сделать для вас, сэр? Прошу прощения, но генерала сейчас нет в штабе.– Тогда я поговорю с тобой.Кори уселся на деревянный стул рядом со столом сержанта. Сложив руки на коленях, он уже хотел что-то сказать, как вдруг заметил двух солдат, смотревших на них с нескрываемым любопытством.– Почему бы вам не прогуляться? – резко бросил он им.Оба охранника посмотрели на Джесси – тот утвердительно кивнул, и они поспешили из комнаты, с удовольствием воспользовавшись передышкой.– Мисс Райт недавно была здесь. Что ей было нужно?– Мистер Макрей, – Джесси заерзал на стуле, – если генерал узнает о том, что я передал вам то, что мне удалось подслушать, он наверняка прикажет снять с меня скальп.С раздраженным вздохом Кори полез в карман своего белого пиджака и вынул оттуда кожаный бумажник. Положив несколько банкнот на стол, он сухо произнес:– На эти деньги, Брэндон, ты сможешь купить себе уйму шляп, чтобы прикрыть свою лысину. Расскажи о посещении мисс Райт. Я не могу торчать тут целый день.Джесси быстро засунул деньги в ящик стола.– Я не должен этого делать, мистер Макрей. Это дурно с моей стороны.– Что-то ты раньше никогда не терзался угрызениями совести. Давай к делу.Сержант, глубоко вздохнув, рассказал ему все, что знал. Когда он закончил, Макрей сказал:– Прежде всего, забудь о приказе генерала найти Колтрейна. Во-вторых, тотчас же приступай к составлению поддельных документов с указанием суммы денежного довольствия, причитающегося Джону Райту за все время его службы в армии Союза.Джесси в полном замешательстве покачал головой:– Мистер Макрей, вы чертовски многого от меня хотите.– Не беспокойся. – Кори махнул рукой. – Если сделаешь все так, как я говорю, и приложишь свой ум, то никто ни о чем не узнает. Итак, какова примерно была сумма денежного довольствия для рядового солдата Союза?– Сначала они получали по тринадцать долларов в месяц. Затем, в июне шестьдесят четвертого года, эта сумма повысилась до шестнадцати долларов.– Если не ошибаюсь, были еще и премиальные, чтобы поощрить вербовку добровольцев в армию северян? Насколько я помню, в тысяча восемьсот шестьдесят втором году федеральное правительство выплачивало по двадцать пять долларов ополченцам, поступившим на службу на срок до пяти месяцев, и по пятьдесят долларов тем, кто завербовался на год.– Да, верно, – кивнул Джесси. – В марте шестьдесят третьего года они платили уже не менее четырехсот долларов тем, кто записался в армию на срок до пяти лет.– Мисс Райт не знает ни точных дат, ни сумм, которые получил бы ее отец, завербовавшись на службу. – Лицо Кори светилось оживлением. – Подготовь бумаги, Джесси. В них должно значиться, что рядовой Джон Райт полностью отказался от денежного довольствия со стороны армии Союза и распорядился передать всю сумму по доверенности дочери. Добавь к этому щедрые премиальные, так чтобы в общей сложности она получила, по крайней мере, тысячу долларов.– Тысячу? – Глаза Джесси едва не вылезли из орбит. – Кто даст ей тысячу долларов? Генерал Скофилд ничего не говорил о такой крупной ссуде. Он упомянул что-то о трех сотнях или около того.– Дурак! – Кори со всей силой ударил кулаком по столу. – Я вообще не хочу, чтобы генерал узнал о нашем разговоре. Ты должен подготовить бумаги, ничем не отличающиеся от настоящих, а я передам тебе деньги для нее. Если она явится в штаб, когда генерал будет здесь, держи язык за зубами. Выжди, пока его не будет рядом, отошли всех своих людей, удостоверься, что вы одни, прежде чем передать ей бумаги и деньги, но не позволяй ей оставить эти бумаги у себя. Пусть она поставит свою подпись на расписке, после чего ты уничтожишь все подготовленные тобой документы. И смотри: никому ни единого слова!– А если генерал вдруг захочет узнать, как продвигается дело с поиском настоящих платежных ведомостей? Или если спросит, не получали ли мы ответа от генерала Шермана на просьбу найти Колтрейна?На губах Кори появилась самоуверенная улыбка.– Как только мисс Райт перестанет ему докучать, генерал раз и навсегда забудет о ней. В настоящее время у него на уме слишком много других дел, и он даже не вспомнит о своей телеграмме генералу Шерману. Ну а теперь, может, расскажешь что-нибудь еще? Она не говорила, где живет?Сержант взволнованно щелкнул пальцами.– Как раз эта часть ее рассказа не ускользнула от моего слуха. Она живет среди болот вместе с кучкой черномазых – освобожденных рабов. По ее словам, на ужин прошлым вечером и на завтрак утром она не ела ничего, кроме корешков. Она еще сказала, что собирается обрабатывать землю своего отца и дать этим неграм работу, потому что они единственные друзья, которые у нее еще остались.Кори с досадой покачал головой. Эта женщина на редкость независима, и будет не так-то легко заставить ее покориться своей воле. Но, так или иначе, он своего добьется. Всегда добивался.Он поднялся с кресла, и Джесси тоже встал вслед за ним. Пока они обменивались рукопожатиями, Кори улыбнулся:– Ты уже знаешь, что от тебя требуется, сержант. Постарайся сделать все как следует и держи язык за зубами, а уж я позабочусь о том, чтобы ты получил достойное вознаграждение за труды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58