Какая-то купчая. Для чего все это? В ней же нет никакого смысла.
-- Нет, есть. Это я продаю.
Конечно, это была купчая и инвентаризационные ведомости магазина Джея на Девятой улице. А он стоил немало.
-- Не понимаю,-- сказал я со вздохом.-- Почему?
Он тоже вздохнул. и его щеки надулись при выдохе.
-- У меня появились кое-какие неприятности. В принципе небольшая проблема, если бы я не вообразил себе вот этого.
Его губы, дрогнув, сложились в кривую усмешку.
-- Не знаю, что реально, а что нет, но... В любом случае каждый вечер к закрытию ко мне начали приходить двое парней. Они предложили мне продать магазин.
-- Но сам-то ты не хочешь продавать его, верно?
Он колебался.
-- Смешно сказать, но я чуть не согласился. Они хотят купить дело за двадцать пять тысяч.
-- Двадцать пять... Но почему, Джей? Магазин стоит в три-четыре раза дороже.
-- Почти четверть миллиона. Ты же знаешь, сколько у меня товара. И вот я... Я чуть не продал им все. Мне с трудом удалось устоять, когда они пришли. Я так растерялся, что запросто мог натворить глупостей. И, боюсь, придется продать магазин.
-- Боишься? Тогда что это за бумаги? Почему...
-- Я хочу продать дело тебе, Марк.
-- Мне? Что за дьявол, Джей? Я не хочу...
-- За доллар.
Я посмотрел на него. По-видимому, парень и правда сошел с ума.
-- Сделай это ради меня, Марк. Тебе не придется сидеть в магазине. Я всегда буду рядом. Все останется только на бумаге.
Он помолчал, а потом сказал:
-- Те два парня, которые ходят за мной... Они напугали меня. Боюсь, что они не успокоятся. У одного из них был пистолет.
Это уже ближе. К этому я привык. Значит, обычный рэкет. Я начинал понимать. Кое-что прояснилось.
-- Как-то все сразу навалилось, Марк,-- продолжал Джей.-- Со мной что-то не так. А тут еще они с магазином.
Он облизал губы.
-- Они мне грубили. А вчера даже немного потолкали меня. Велели быстрее принимать решение. И лучше, если сегодня вечером.
Я дал услышанному осесть.
-- Ты хочешь сказать, что тебя физически толкали? То есть тебя избили, Джей?
-- Да. Силы им не занимать. И росту тоже. Пообещали, если я не продам магазин, обо мне "позаботиться".
Я рассвирепел. В Джее едва бы набралось пять футов семь дюймов, ему уже пятьдесят восемь лет. Пожилой человек с небольшим животиком -- мягче воды, тише травы.
-- Тебе нужна помощь?
Он кивнул.
-- Я поэтому и пришел с документами. Если все обойдется, ты позже передашь мне магазин назад. А если не удастся -- позаботишься, чтобы Энн получила заведение и свою долю. Посмотри на меня. Неужели я в состоянии сам справиться с такой дикой ситуацией? Черт! Я едва могу продать пару штанов -вот какой я! Но что бы ни произошло, знай, я послал по почте на твое имя чек.
-- Кончай это, Джей. Тебе не обязательно покупать меня. И что ты хотел сказать этим "не удастся"?
-- Всякое может случиться.
-- Ничего не случится, потому что за дело берусь я. Пусть рэкетиры считают меня новым владельцем. Я немного поговорю с ними, все утрясется, а потом ты вернешь себе магазин назад. Правильно?
Он кивнул.
-- Если только это получится.
-- Будь в это уверен.
-- Хорошо, я уверен. Кроме того, мне действительно лучше сейчас продать магазин. Может быть, тогда я расслаблюсь. Короче, решено.
Чем дальше, тем больше разговор казался мне каким-то безумным, но я подыграл:
-- Что мне теперь надо делать? -- Парни, желающие купить магазин, явятся ко мне в пять вечера. Хочешь на них посмотреть? Все-таки ты теперь новый владелец...
-- Я приду. А что с бумагами? Мы их будем заполнять, чтобы все выглядело законно?
Он кивнул.
-- Все должно быть по закону. Вчера я задержался у юристов и узнал, что за семь дней до торгов можно поместить заметку о намечающейся продаже в одной из газет. Но неделю назад я даже не помышлял об этом и до прошлого вечера никогда бы на это не пошел. У меня сейчас нет ни одного кредитора -все выплачено сполна. Дату на купчей ставить не будем, просто подпишем, и все. Подпишем прямо здесь, в твоем кабинете.
Он улыбнулся.
-- Давай доллар, Марк. Ты купил дело на четверть лимона за один бакс.
Я тоже улыбнулся, и он, взглянув на меня, просто зашелся смехом. Несколько секунд мы смеялись друг над другом, потом он повернул голову, взглянул на попугая, которого я не видел, и, помолчав, тихо произнес:
-- Сукин сын.
С делом разобрались за пять минут. Мы ударили по рукам и сели поговорить. Джей спросил, стрелял ли я в кого-нибудь последнее время. Я рассказал ему парочку случаев, и он напряженно сглотнул.
***
Дома у Джея я был только несколько раз, обычно по пути в бар, где мы иногда выпивали. Его жена умерла при родах. Дочери Энн недавно исполнилось двадцать. Сколько бы я ни звонил Джею, ее никогда не было рядом, поэтому все, что я помнил о ней, вмещалось в образ костлявой девчонки десяти-одиннадцати лет, которая всегда раздражала меня и однажды сильно лягнула шутки ради по голени.
Два года назад Джей женился еще раз, и как-то мимоходом мне довелось увидеть его новую супругу. Это случилось около года назад, но едва в памяти всплыла та встреча, в горле у меня резко пересохло. Вспомнилось мало, но и этого хватило. Я почти боялся спросить, но все же выдавил из себя:
-- Как... Как жена, Джей?
-- Глэдис? А все так же. Кажется, ты видел ее однажды?
Его голос загудел на приятных тонах, но в моих ушах звук то усиливался, то глох, и я понятия не имел, о чем он говорит.
Глэдис. Прежде чем спросить его, я уже знал. Глэдис ведь с самого начала показалась мне очень знакомой. Вспомнился тот миг, когда год назад она открыла дверь дома Джея, и я впервые увидел ее. Тогда мне почему-то подумалось, что она одна из тех большеглазых брюнеток, которые зреют еще к восемнадцати, а потом становятся все лучше и слаще... Черт! Зачем только Джей появился у меня со своими бедами!
-- Ну так как, Марк?
-- Что? Ах да, прости, Джей? Я был... за миллионы миль отсюда.
Мне даже удалось улыбнуться ему.
-- Повтори еще раз.
-- Я говорю, теперь не соскучишься.
Он взглянул на циферблат.
-- Почти час.
Джей смотрел на часы, я смотрел на него, и кто бы знал, как гадко у меня было на душе. Связь с Глэдис и без того надоела мне, но теперь ситуация стала невыносимой. Глэдис перестала быть желанной женщиной, мужа которой я не знал. Она превратилась в жену Джея. И теперь я думал только об этом.
Джей поднял голову и вздохнул.
-- Исчез. Испарился,-- воскликнул он.-- Вот так-то, парень.
Он счастливо улыбался мне.
-- Я снова нормален на целые двадцать три часа. Ладно, Марк, как чувствует себя новый владелец магазина?
-- Никакой разницы, Джей.
-- А мне впервые за неделю хорошо. Словно целый ад свалился с плеч. Ты подойдешь к пяти?
-- Конечно. Я приду немного пораньше. Может быть. надо что-то сделать до этого?
-- Нет. Со мной все в порядке, если ты имел в виду только это. Спасибо. Не забудь, ты должен получить чек.
Я открыл было рот, но Джей оборвал меня:
-- Не надо спорить, Марк. Увидимся около пяти.
Он встал, кивнул и ушел, а я смотрел ему вслед и удивлялся этому человеку. Впрочем, я удивлялся и себе. Впервые я ощутил себя порядочным и здоровенным ублюдком.
С грохотом захлопнув дверь, так что эхо прокатилось по коридору, я вернулся к столу, нашел адрес Джея в телефонном справочнике и набрал номер. Мне ответил девичий голос, счастливый и веселый. Я сказал, что хочу поговорить с миссис Вэзер.
-- Подождите немного.
Я услышал щелчок, потом наступила тишина, а затем возник до боли знакомый голос.
-- Привет, Глэдис. Это Марк.
-- Ах, Марк! Какой ты милый. Ты уже ждешь?
-- Да, и могу подождать еще. Забудь о сегодняшнем вечере. Забудь теперь обо всех вечерах.
-- Что случилось?
Несколько секунд она молчала и только потом тихо произнесла:
-- Как ты узнал мой телефон, Марк? Приставил ко мне шпиона?
-- Нет. Просто случай помог, вот и все. И теперь я хочу сказать, что нам пора расстаться.
-- Но послушай, Логан...
Я оборвал ее:
-- Нет, это ты послушай, Глэдис. Я уже как-то говорил тебе об этом, а теперь все, конец! Я узнал твою фамилию. Я знаю твоего мужа. Он мой друг! Старого больше не вернуть. Я, конечно, извиняюсь. Жаль, что так получилось.
Ее голос стал высоким и резким.
-- Ах ты, вонючая ищейка! Целомудренный скромник, глупый...
А потом было еще и еще, и в конце концов я повесил трубку. Мне оставалось только сесть и закурить. Я думал о Глэдис, о дружбе и доверии Джея, затем выкинул эти мысли и сконцентрировался на задании. Придется действовать так, словно с Джеем ничего особенного не происходит, но сначала надо убедиться, а реальны ли те парни. Нормальный человек не станет продавать магазин из-за каприза. Нормальным людям не мерещатся несуществующие попугаи. Хотя кто их знает?
Я подошел к окну и посмотрел на Сприн-стрит. Справа, на выпирающем карнизе здания, потрепанный голубь косил на меня бусинкой глаза. Это был изъеденный вшами голубок, и мне показалось, что я сейчас похож на него. И я верил, что тот попугай чем-то напоминает Джея.
Поймав себя на том, что размышляю о сходстве Джея с попугаем, я вернулся к столу, позвонил в городское управление полиции и попросил к телефону Брюса Уилсона -- полицейского психиатра.
Глава третья.
Брюс подошел, и в трубке было слышно, как он говорит с кем-то непринужденным расслабленным голосом, который прекрасно соответствовал его характеру.
-- Это Марк,-- сообщил я ему.
-- Привет, Марк. Как твое подсознание?
-- Откуда, черт возьми, мне знать?
-- Вот правильный ответ, дружище. Чего ты хочешь?
-- Мне нужна кое-какая помощь. Ответь мне, что заставляет людей видеть вещи, которых нет?
-- А что за вещи?
-- Например, попугая. Почему человеку вдруг начинает чудиться, будто на плече у него сидит попугай?
-- Не знаю.
-- Нет, Брюс, подключайся. Что обычно вызывает сходный феномен?
Я почти видел, как он сжимает большим и указательным пальцами свой острый подбородок.
-- Трудно сказать, Марк. Ты, что, серьезно? Или какой-то теоретический случай?
-- Я серьезно. И даже знаю этого парня. Он мой друг.
-- А он не буйный?
-- О-хо-хо. Бывает, когда выпьет больше меня.
-- Трудно о чем-то говорить, не увидев человека. Может быть, расскажешь подробнее?
-- Все началось в понедельник, в полдень. И с тех пор повторяется каждый день, ровно в двенадцать. Через час все проходит. Сегодня он находился в моей конторе, когда это случилось. Говорит, что птица сидит на его плече. Он ее видит и чувствует. В остальном все нормально. Скажи, он псих?
Какое-то время Брюс молчал.
--По твоему описанию это похоже на постгипнотическое внушение.
-- Что?
-- Постгипнотическое внушение. Гипноз, понимаешь?
Я застонал. То малое, что мне довелось узнать о гипнозе, подкрепляло его объяснение.
-- Неужели это действует, Брюс? Я хочу понять, неужели это для него реально?
-- При определенных условиях. С каждым такое не срабатывает, но многие люди под воздействием гипноза могут получать позитивные визуальные галлюцинации.
-- Никуда не уезжай,-- прокричал я.-- Скоро буду у тебя.
Я повесил трубку, положил в конверт купчую, которая делала меня "владельцем магазина", и запер документы в среднем ящике стола. А потом я помчался, как ветер.
***
Брюс Уилсон был высоким костлявым человеком с густой копной каштановых волос. Над острыми скулами искрились темные проворные глаза. Он самодовольно откинулся в кресле за передвижным столиком, забросил левую ногу на подлокотник кресла и медленно, нараспев произнес произнес вместо приветствия:
-- Что частный лис намерен делать с исчезнувшим попугаем?
-- А ты войди в мое положение, Брюс. Конечно, тут есть над чем посмеяться, но дело с попугаем действительно поставило меня в тупик. Я раньше никогда не сталкивался с такими вещами. Ты можешь разъяснить мне эту теорию гипноза?
Он подался вперед и сжал рукой подбородок.
-- Все очень просто. Если субъект хорошо поддается гипнозу, то есть способен переживать позитивные визуальные галлюцинации, его вводят в транс и внушают, что, проснувшись, он увидит попугая, причем в определенное время дня,-- и тот его видит. Конечно, это может быть и не попугай, а, например, обезьяна, собака, женщина, утконос -- что-нибудь из того, что человеку уже знакомо.
Он остановился.
-- Ты когда-нибудь наблюдал людей в белой горячке?
-- С белочкой? Да, после одной пьянки в Сан-Педро.
-- И что там было?
-- Меня разбудили среди ночи -- буянил один из курсантов. Он совершил несколько учебных полетов, и тогда, видимо, заходил на посадку. Потом парень искал пауков на своей руке. Но когда он начал крушить палкой вещи...
Я наконец понял, куда клонит Брюс.
-- Вот-вот,-- воскликнул он.-- И, конечно, никаких пауков там не было. Но он видел их, так же, как твой приятель -- попугая.
-- Да, но...
Брюс поднял желтый карандаш.
-- Видишь это?
-- Конечно.
-- Вот так все и получается. Когда свет попадает на ретину, он как бы приводит в действие спусковой крючок, который выстреливает импульс по нервным волокнам в мозг, и у тебя в мозгу возникает образ карандаша. Другими словами, в твоей голове появляется нервный отклик, который позволяет тебе видеть этот карандаш. Сам по себе предмет служит средством запуска курка для появления отклика в мозге. Если ты передвинешь карандаш, он по-прежнему будет спускать все тот же курок, стимулируя прежние нервные окончания и образуя те же нервные отклики -- то есть ты по-прежнему будешь видеть карандаш.
На самом деле мы не видим нашими глазами -- это только окна. В действительности мы видим мозгом, а значит, нажми нужный курок, и человек увидит паука или что-нибудь еще. Пьянка в Педро -- это случайная комбинация спиртного, отсутствия закуски, недостачи витаминов и прочего. Но пауки для парня стали реальностью. Такой же реальностью, как голоса, услышанные Жанной д'Арк, или та Дева, которая явилась святому Бернадету. Или как попугай твоего друга. То, о чем я говорю, можно получить с помощью гипноза.
Я косо посмотрел на Брюса.
-- И это действует на всех? Вот на меня, например?
Он покачал головой.
-- Нет. Каждый восприимчив к гипнозу в определенной степени, но визуальные галлюцинации требуют глубокого транса, и обычно только двое из пяти могут взаимодействовать полностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19