Пруденс заставила себя засмеяться, как сделала бы на ее месте любая светская леди, а Хетти спросила себя, можно ли принять этот смех за признак невинности. И ответила: «Она самая коварная молодая особа в Лондоне. К тому же ревнивая, хотя старается этого не показывать».
– Он действительно взял рукопись с собой, по крайней мере, сказал, что возьмет, – добавила она.
– Странно, что поездка окружена атмосферой секретности. Не хотят, чтобы им мешали незваные гости? – продолжала мисс Берни.
– Не думаю. Дэмлер в последнее время стал скрывать свои любовные связи и заботиться о репутации. Больше не делится со мной о своих chores amies. Иногда мне кажется, что он начинает подумывать о женитьбе. Просил писать ему о всех рождениях, смертях, свадьбах и важных решениях суда, пока отсутствует в Лондоне Вам не кажется, что он ждет, когда эта мымра леди Маргарет оформит развод?
– Или когда скончается лорд Шелхерст? – засмеялась Фанни.
Упомянутые имена ничего не говорили Пруденс, но намек был ясен, – Дэмлер имел связь с этими леди, а сам притворялся, что решил исправиться, чтобы доставить удовольствие ей, мисс Мэллоу.
– Может быть, его больше интересуют рождения младенцев? – съязвила Пруденс.
– Мисс Мэллоу, как можно? – отозвалась леди Мелвин с нескрываемым удовольствием. – Она не терпела общества лицемерных замужних женщин и чувствовала себя свободнее с мисс Мэллоу, которую считала искушенной в светских интригах.
– Не думаю, что мой племянник может жениться на леди Маргарет или леди Шелхерст, – сказала Хетти, желая успокоить мисс Мэллоу. – Для того, чтобы сделать ребенка, они вполне подходят, но когда дело дойдет до свадьбы, невестой окажется какая-нибудь жеманная дочка герцога с солидным приданым. Такие, как он, всегда предпочитают толстый кошелек. Нет, мой брат не собирается жениться, иначе он поехал бы в Лонгборн, чтобы привести дела и дом в порядок. Сказал, что специально не хочет туда ехать, так как там накопилось столько дел, что не будет возможности работать над пьесой.
Пруденс почувствовала, что ей нанесен еще один удар. У нее не возникали опасения, что Дэмлер ищет богатую наследницу с высоким положением в обществе. Зря она тратила время и душевные силы, ревнуя его к девицам легкого поведения, их стоило просто пожалеть. Конечно, маркиз не мог жениться ни на одной их них вполне естественно, что он отдаст предпочтение титулу и состоянию.
После посещения леди Мелвин Пруденс погрузилась в глубокую печаль. Ничто не приносило успокоения, даже работа. В кабинете было пусто и слишком добропорядочно, не хватало проделок Дэмлера, его озорных реплик. Под любым предлогом она старалась не оставаться там подолгу. Спустя два дня Пруденс решила прогуляться по окрестностям города с матерью, наивно предположив, что сможет воспользоваться дядиным экипажем. Но и здесь ее ожидало разочарование. Уже девять дней в доме не появлялось ни одного знаменитого посетителя, кроме некой писательницы, о которой Кларенс не слыхал и которая не производила впечатления известной личности. Так что экипаж остался стоять в конюшне.
Прибыл первый из номеров журнала «Блэквудз Ревыо», но он так и лежал нераскрытым на столике. Сооружение дополнительных полок было приостановлено, ибо некому было оценить их.
– Но полки наполовину пусты, а на них было много книг. Теперь новые полки пока не нужны, сначала заполни те, что есть. У доктора Ашингтона пять тысяч книг.
Кларенс хорошо запомнил эту цифру и щеголял ею в разговорах со знакомыми. Иногда говорил пятьсот, иногда пятьсот тысяч. Обе казались ему достаточно внушительными, так как он плохо представлял себе как можно прочитать такое количество книг. Доктор Ашингтон, который был в Лондоне и никуда не выезжал и чье имя появлялось в газетах стоял, в мнении Кларенса, гораздо выше лорда Дэмлера. Титул доктора, хотя и не ставил его владельца в ряд с пэрами, был тем не менее несравненно выше скромного положения мистера Элмтри.
– Он очень интересный человек. Советую тебе зайти и справиться, как чувствует себя миссис Ашингтон, Пру. Она всегда к тебе благоволила. Наверное, очень больна поэтому он и не заходит. Он был бы признателен, если бы ты навестила старушку. В «Обозрении» пишут, что он собирается читать лекцию о Платоне, Аристотеле и других итальянских мыслителях сегодня вечером. Надеюсь, что ты пойдешь?
– Нет, дядя, я не собираюсь.
– Если захочешь поехать, можешь взять мой экипаж. Вилма будет рада составить тебе компанию, она интересуется подобными вещами.
Пруденс обменялась с матерью красноречивым взглядом. Предложить такую глупость! Глупее могло быть только его собственное желание посетить лекцию. Но в глубине души он вовсе не жаждал возвращения доктора, потому решил не делать лишних реверансов.
– Пожалуй, каретой сегодня нельзя будет воспользоваться. Кучер собирается отмыть ее и отполировать, она очень грязная.
– Мы с мамой возьмем извозчика и прокатимся по городу.
– Мне сегодня нездоровится, дорогая, – сказала миссис Мэллоу.
Пруденс обратила внимание, что мать действительно неважно выглядит.
– Не переживай. С удовольствием останусь дома. Хотя давно собиралась подыскать рамку для моего портрета, – добавила она хитро, надеясь, что дядя согласится выделить ей хотя бы младшего слугу, чтобы донести раму.
– А, так вот зачем тебе понадобилось в город. Ладно уж, дам тебе одного из парней, он донесет покупку, – снизошел Кларенс.
Около магазина, где продавались рамы, Пруденс встретила леди Мелвин и остановилась поболтать. Обменявшись любезностями, Пруденс поинтересовалась, есть ли какие-нибудь известия от Дэмлера.
– Он не балует меня письмами, негодник. Ничего не пишет о возвращении в Лондон. Но для нас не секрет, что держит его там.
Пруденс поняла, что Хетти намекала не на пьесу. Она засмеялась понимающе и сокрушенно добавила:
– А мне он обещал, что будет паинькой. Поругайте его от моего имени. Скажите: я не одобряю, что он отвлекается.
– Обязательно. Будете сегодня в театре? Обещают хорошую постановку. Этот Кин – я его просто обожаю.
– Сегодня, боюсь, не удастся, – ответила Пруденс, сделав вид, что пойдет в другой раз, хотя вообще не собиралась идти. – Мы сегодня заняты.
Про себя Пруденс добавила: «Играем в карты – в папессу Джоан, ставка – один пенс»
– Вижу, что вы тоже не скучаете, – поп дразнила леди Мелвин. Ей нравилась эта молодая симпатичная девушка, которая умела не теряться в жизни.
– Засиживаться дома вредно.
– Еще бы! Можно узнать, кто он? – спросила Хетти, не скрывая любопытства.
– Просто приятель, – ответила Пруденс с нарочитой небрежностью.
– А Севилья еще преследует вас? Дэмлер рассказывал: он сделал вам предложение.
Пруденс испытала острое желание ответить утвердительно с коварной мыслью, что эта новость будет передана в Файнфилдз, но не решилась произнести эту явную ложь.
– Я не принимаю его приглашений и не показываюсь с ним в общественных местах, – сказала она естественно, словно бы это была чистая правда, хотя никаких приглашений от названного джентльмена не поступало.
– Напрасно, дорогая. Это не худший вариант. Мужчина в самом соку, его приняли в Клуб Четырех Коней. Покупает серых рысаков у Олванли за тысячу фунтов. Дэмлер говорит, что он хороший наездник.
– Да, верно.
В этот момент Пруденс с ужасом заметила, что предмет разговора – мистер Севилья – приближается к ним. Она почувствовала себя последней лгуньей и не знала, куда скрыться. Хотя в душе теплилась надежда, что Севилья ограничится мимолетным приветствием. Однако показывать Хетти, что отношения их столь холодны, тоже не хотелось. Чтобы у леди Мелвин не создалось такого впечатления, она помахала Севилье рукой и приветствовала его радостным возгласом:
– О, мистер Севилья, вас надо поздравить. Слышала, что вас приняли в КЧК. Почему же вы не носите форму?
Севилья остановился и улыбнулся приветливо.
– Сегодня не клубный день. Четверг. Собираемся на Джордж-стрит, Ганновер-сквер или едем в Уиндмилл. Как поживаете, мисс Мэллоу? Мы не виделись с…
Пруденс поспешила прервать его, пока он не огласил время их последней встречи.
– Выезжаете с Ганновер-сквер? Когда-нибудь приду проводить вас. Никогда не видела этого впечатляющего зрелища.
– Обычно собирается большая толпа, чтобы проводить нас на очередные маневры.
Севилья был поражен переменой в поведении Пруденс. Чуть не вешается на шею. Ему пришла мысль, что она сожалеет о своем отказе. Ее несколько фривольный тон свидетельствовал также о том, что она с самого начала знала, что он не собирается жениться на ней. Просто разыграла его. Но она опоздала. Переговоры с бесплодной баронессой уже близились к благополучному завершению, а впереди маячила интрижка с хорошенькой танцовщицей из Ковент-Гарден.
– В следующий раз я обязательно приду, ищите меня в толпе, – бросила Пруденс, чтобы сохранить видимость дружеских отношений.
– В следующий четверг меня не будет. Завтра еду на неделю в Бат.
– О, я никогда не была в Бате. Когда-нибудь обязательно съезжу туда. Там красиво? Мне кажется, что в это время года там скучно.
Севилья все больше убеждался, что эта лисичка взяла его на прицел. Это не просто намек.
– Немного тише обычного. Но кто хочет находит способы развлечься.
– Уверена, что вам это прекрасно удается.
– Надеюсь, что не закружусь в вихре удовольствий, – ответил он и, повернувшись к Хетти, перебросился с ней парой фраз.
Пруденс, довольная, что хорошо сыграла роль, помахала им рукой, словно ее ждала куча дел, тогда как ее занимало только одно – как можно скорее нанять экипаж и доставить домой купленную раму для картины.
– Мисс Мэллоу просто очаровательна. Жаль, что она вам отказала, – говорила между тем леди Мелвин. – Но ходят слухи, что скоро вы женитесь на женщине совершенно иного склада.
Севилья впервые осознал, что мисс Мэллоу не держала в секрете его предложение. Пока он полагал, что Пруденс правильно поняла характер его намерений, он был уверен, что молодая девушка не захочет об этом распространяться. Старая баронесса взбесится, если узнает об этой истории. Положение было весьма щекотливое: отрицать серьезность своих намерений было не по-джентльменски, подтвердить значило разрушить свою карьеру.
– Не предполагал, что она широко оповещает об этом публику, – сказал он, стараясь выиграть время.
– Не думаю. Вряд ли об этом знает кто-нибудь, кроме лорда Дэмлера, и то как большой секрет. Он никому не говорил, только мне, а я нема, как рыба. Но так как вы все равно знаете, что делали ей предложение, то ничего страшного не произошло.
– Она именно так сказала, что я сделал предложение? Ха-ха. Но не следует опровергать то, что утверждает леди. Только не говорите никому. Некая небезызвестная вам баронесса была бы огорчена, узнав об этом.
Двусмысленные намеки Севильи разожгли любопытство леди Мелвин.
– Ах вы, негодяй! Вы обманули бедную девушку!
– Обманул ее?! Кто-то кого-то обманул, это несомненно, но не торопитесь называть виновного.
Севилья распрощался, поспешив выпутаться из неприятного положения, не расставляя точек над «i». Но его слова попали на благодатную почву. Мисс Мэллоу было не семь лет, и ей, должно быть, известно, что мистер Севилья добивается согласия баронессы на брак. Он не Мог предложить Пруденс руку, а она предпочла счесть это официальным предложением. Цель у нее была одна – заставить Дэмлера ревновать. Все ее хитрые вопросы и замечания насчет графини Малверн. Умная бестия, а прикидывается невинной простушкой. Это она-то ее «поставить точку на пяти незаконных отпрысках» или «папоротником на голове символом невинности» и предположением, что Дэмлера должны интересовать сообщения о новорожденных младенцах. Для Хетти такая леди была просто находкой, она давала пищу ее ненасытному воображению.
Леди Мелвин сразу же направилась домой и написала длинное письмо Дэмлеру, сообщив все подробности интересной встречи наряду с другими сплетнями, дошедшими до нее в последнее время. Затем она отложила письмо в сторону и забыла о нем. Спустя два дня, когда жена епископа Майкла ушла от мужа, Хетти написала еще одно письмо и собиралась его отправить, как вдруг вспомнила о первом и вложила его в тот же конверт.
«Наша невинная мисс Пруденс всех нас обвела вокруг пальца, – писала Хетти. – Предложение Севильи, может быть, и было сделано по форме, но не по той, в которой она преподнесла его нам. Он не имел в виду ничего другого, как сделать ее любовницей, как я и говорила с самого начала. А теперь я уверена, что она сожалеет, что отказала Севилье, потому что сегодня на Бонд-стрит она выдавала этому господину недвусмысленные авансы. Но он убегает от нее в Бат (думаю, что с какой-нибудь красоткой). Как он удивится, если мисс М. последует за ним! Она высказала большой интерес к этому курорту. Но мне кажется, что я могу и ошибиться, но в данное время у нее есть еще один поклонник. Она все время занята, все время куда-то спешит. Просила передать, что недовольна «соблазном», который мешает работать. Что бы это означало?»
Хетти усмехнулась, запечатывая письмо, уверенная, что оно позабавит племянника. Он всегда посмеивался, что бы ни сделала и ни сказала мисс Мэллоу.
Пруденс направилась домой в тревожном настроении. Теперь она не переносила не только свой опустевший кабинет, но и весь город. Книга продвигалась плохо, ей хотелось сменить обстановку. Дэмлер уверял, что ему нужно спокойное место для работы. Пусть так. А ей необходимы шум и сутолока, она хочет отдохнуть от работы и не собирается этого скрывать. Брайтон, куда скоро отправится все светское общество, так как увеселительный сезон близился к концу, был ей не по карману. Она вспомнила о Бате. Мама в последнее время неважно себя чувствовала, неплохо было бы свозить ее на воды.
Самым крупным недостатком ее плана было то, что в Бате в это время будет находиться мистер Севилья. Ей не хотелось, чтобы у него возникло подозрение, что она поехала ради него, о чем он непременно подумает после встречи на Бонд-стрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31