– Именно это и плохо, не надо было объясняться.
– Я подумал, что в душе вы уже заподозрили меня в чем-то непристойном, и попытался развеять сомнения. В сущности ничего плохого не было сказано. «Каждый судит в меру своей испорченности» – так прокомментировал бы ситуацию наш общий друг доктор Ашингтон если бы хватило сообразительности. Я уже говорил вам, Пруденс, и не один раз, что вам не хватает изысканности. Сейчас вы снова это подтвердили. Если бы в вас была хоть половина того благоразумия, на которое вы претендуете, вы не стали бы придавать неприличный смысл моим словам. – Дэмлер криво усмехнулся.
– Я была благоразумной и настоящей леди, – поправила его Пруденс, – пока не встретила вас. Это вы с вашими гаремами и беспутной жизнью сбили меня с толку и лишили душевного равновесия.
– Не сказал бы, что вы полностью сбиты с толку, это не заметно, – произнес он серьезно. Но так как долго оставаться серьезным маркиз не мог, то вскоре снова принялся поддразнивать Пруденс.
– Но вы не в праве предъявлять претензии мне – разве я не предупреждал десятки раз, чтобы вы не водили компании с кутилами и не опасались слишком больших букетов и бриллиантов?
– Да. И скорее внесли в мой кабинет больше неприятностей, чем отвели от него.
– За Ашингтона прошу меня извинить, моя вина. Не следовало напускать на вас этого зануду.
– Из тех, с кем вы меня знакомили, он меньше всех достоин порицания.
– Одному Богу известно кто достоин порицания и в какой степени.
– Думаю, что года через два, если встретите меня на улице, когда на вашем плече будет висеть дама, носящая титул шлюхи, вы почувствуете хотя бы легкие укоры совести.
– Милая моя праведница, прошу – не говорите такие ужасные вещи, – он смущенно хихикнул. – Психическая атака – не лучший метод общения. Но мне приятнее было бы видеть вас в этом звании, чем в роли миссис Ашингтон. Тогда, по крайней мере, вы могли бы лелеять мечту хотя бы о недолгом счастье.
– Полагаю, что наши представления о счастье столь же различны, сколь и о любви.
– Вы хотите привить мне иное понятие о любви. Вы и Шилла. Я помню, что вы говорили на этот счет, и боюсь, что когда останусь наедине с Шиллой в Файнфилдз-хаус, она может заговорить вашим языком.
– И языком леди Малверн.
– И лорда Малверна. Ваша низкая натура снова выглядывает из-под благородного обличья, Пруденс. Надо уходить, пока меня не заставили принять обет целомудрия, как священника или монахиню. Можно зайти к вам еще раз до отъезда? Завтра?..
– Разумеется.
– Утром или днем, когда удобнее?
– Все равно. Хотите – утром.
– Утром. Разве я не послушен, как щенок. До завтра, Пруденс.
Она покачала головой, улыбаясь его ребячеству, и они расстались. Дружеские отношения были восстановлены, только нарастало чувство сожаления, что в кабинете на долгое время воцарятся тоскливые будни, не нарушаемые озорными проделками лорда Дэмлера. Пруденс подумала, какую разную атмосферу создавали визиты Ашингтона и Дэмлера. С приходом Ашингтона кабинет превращался в тюрьму, хотя дверь и оставалась открытой настежь. Стоило появиться Дэмлеру, как становилось легче и свободнее дышать, хотя он всегда плотно закрывал за собой дверь. Пруденс не понимала, как следует отнестись к его последнему посещению. Он так и не дал вразумительного объяснения своему настроению у Ашингтона. Очевидно, сказалась неприязнь к доктору, – она об этом не знала, когда зашел разговор о статьях, но поняла после лекции. Пруденс чувствовала, что сама начинает испытывать к Ашингтону антипатию, ее не впечатляла его ученость. Почему с ним так скучно, если он так много знает? Но после Дэмлера любой мог навеять тоску. Перед глазами стояло его веселое лицо. В ее воспоминаниях он всегда смеялся – всегда доволен, счастлив, всегда с шуткой, порой не очень приличной, но это не снижало его обаяния. Однако он мог бывать очень серьезным – когда говорил о политике, о помощи бедным и сбившимся с праведного пути девушкам. Он, конечно, не пригласит ее в свое поместье. Уедет и забудет о ней, найдет новых друзей. Какова ее роль в его жизни? Просто эпизод – непродолжительное весеннее знакомство. Она никогда не забудет его и не испытает сожаления, что знала его. После знакомства с ним она уже не сможет быть прежней Пруденс, не сможет смотреть на жизнь беззаботно, как прежде, узнав тяжелые стороны жизни, приоткрытые им для нее. Оно и лучше, у нее стало больше опыта. Но как мрачно будущее без него.
ГЛАВА 13
Перед поездкой в Файнфйлдз Дэмлер возымел твердое намерение навестить мисс Мэллоу. Он даже придумал, как позабавить ее, пообещав не пить, не играть в азартные игры и так далее. При этом он извлечет соответствующий документ, который положил в карман на данный случай. Сначала нужно было повидать Маррея по делу, потом можно будет задержаться подольше на Гроувенор-Сквер. Выйдя от издателя, Дэмлер обнаружил, что утро незаметно прошло и наступило время ланча. Она сказала, что ей все равно, когда он зайдет. До обеда маркиз решил заехать в клуб с Марреем, не опасаясь не застать Пруденс дома позднее.
Пруденс ждала лорда Дэмлера все утро, Делая вид, что работает, сама же поглядывала на часы каждые десять минут. «Какая же я дура, – думала она. – Он не придет. Ему не впервой нарушать данное слово». Она вспомнила, как он обманул ее, сделав вид, что читал ее книгу, хотя отдал ее Хетти, даже не заглянув в начало. И вчера, говоря, что едет в Фаинфилдз работать над пьесой, он тоже лукавил. Дома в Лондоне ему работалось бы спокойнее. Пруденс почувствовала, что начинает злиться хотя понимала, что это несправедливо. Если знаменитый поэт, холостяк и лорд, хочет вести жизнь такую, как другие пэры, кто она такая чтобы испытывать досаду по этому поводу? Какое право она имеет указывать ему, как нужно себя вести? Но оставаться равнодушной она не могла.
Пруденс позвали к ланчу. Она еще не встала из-за стола, когда ей подали конверт. Сердце бешено забилось, но быстро успокоилось, так как записка оказалась от доктора Ашингтона.
– Который из поклонников пишет тебе это любовное послание? – спросил Кларенс.
– Это не любовное послание, дядя. Это письмо от доктора Ашингтона.
– Хочет прочитать тебе еще одну лекцию?
– Нет. Записка необычная – просит, чтобы я встретилась с ним в книжном магазине. Что бы это могло быть? Пишет «как можно скорее»… он «не станет злоупотреблять моей добротой, но зная, что мне интересна его работа…» Наверное, хочет познакомить меня с каким-нибудь писателем, или что-то в этом роде.
– Лорд Дэмлер должен зайти, – напомнила миссис Мэллоу.
– Нет. Он обещал быть утром. Странно, что он не пришел, но у Ашингтона срочное дело. Думаю, что надо ехать. Может быть, удастся вернуться до прихода Дэмлера.
– Попросим его подождать, – заверил Кларенс, – заодно посмотрит мою студию.
Пруденс быстро собралась, даже не окончив есть, и поехала в магазин Хатчарда – по поводу встречи с известной личностью дядя Кларенс предоставил экипаж. Доктор Ашингтон ждал ее у входа и попросил кучера подождать.
– Мисс Мэллоу, как великодушно с вашей стороны откликнуться на мою просьбу, – Ашингтон взял ее под руку и ввел в книжный салон.
– Какое же дело заставило вызвать меня так срочно, доктор? Не томите душу, я просто сгораю от любопытства.
– Извините, ради Бога, мне не следовало беспокоить вас, но я надеялся, что вы сможете помочь в затруднительной для меня ситуации.
– Буду счастлива, если это в моих силах. – Любопытство Пруденс возрастало с каждой минутой. Что это могло быть?
– Дело в том, что я привел маму, чтобы она выбрала себе книги для чтения, а ей стало плохо. Она редко выезжает из дома, ей такая поездка утомительна.
– О, так ей плохо? Надеюсь, она не упала?
– Нет, не настолько плохо. Просто слабость, полуобморочное состояние. Но беда в том, что у меня встреча, и я никак не могу отвезти ее домой. Обморок задержал нас и расстроил мои планы.
Пруденс решила, что ему надо спешить по делам, и пока она обдумывала ситуацию, взгляд ее упал на миссис Ашингтон. Тяжелобольная сидела у книжной полки, просматривая роман. Она была абсолютно спокойна на вид, и не нуждалась в специальном эскорте – вполне могла доехать в сопровождении кучера. Ашингтон волновался зря, но Пруденс охотно согласилась доставить леди домой. Это позволило бы ей спустя три четверти часа вернуться на Гроувенор-Сквер и, возможно, застать Дэмлера там. В данный момент ее волновала только опасность не повидать его перед отъездом.
– Я рассчитывал заехать к вам позже, это сэкономит мне время, – доктор передал ей бумаги. – Это записи с материалом лекции. Она ведь вам понравилась?
– Да, я очень много для себя почерпнула, – ответила Пруденс. Записи, как она поняла, предназначались для ее внимательного прочтения, и она приняла их с тяжелым сердцем.
– Как мило, что вы признаете мой заслуги. Надеюсь, мне удастся пролить свет на проблему. Статья будет напечатана в следующем номере ежемесячника.
– А! Как хорошо.
Почему он не подождал, пока журнал выйдет в свет? Ведь печатный шрифт было легче читать, чем рукопись, где, кстати, многое было перечеркнуто, исправлено и переставлено указателями в виде стрелок. К тому же каждая страница содержала огромное количество сносок, это было видно при первом взгляде.
– И снова мне придется злоупотребить вашей добротой. Не могли бы вы оказать еще одну услугу и исполнить роль моей amanuensis?
– Как вы сказали? – Последнее слово Пруденс было незнакомо.
– Я имею в виду личного секретаря. Их нужно переписать, в них трудно разобраться. Но вы такая умница…
– Вы хотите сказать, что я должна переписать их начисто? – спросила Пруденс срывающимся от гнева голосом. Это было слишком: сначала использовать ее как сиделку для матери, затем как бесплатную переписчицу…
– Да, если будете настолько любезны. В процессе чтения и переписки вы лучше запомните факты. Там много ценного материала, он может вам пригодиться.
– Да, не сомневаюсь. Но боюсь, что взять на себя переписку этих бумаг я не смогу. – Пруденс вернула ему записи. Ашингтон, казалось, не понял.
– О не сегодня, мисс Мэллоу, мне они не понадобятся в ближайшие пару дней. Можете сделать это, когда сочтете нужным, в свободное время. Вам не мешает иногда отвлечься от работы.
С этими словами Ашингтон снова передал бумаги Пруденс. Очень твердо и, не скрывая возмущения, девушка вернула их владельцу.
– Я теперь не занимаюсь перепиской материала, доктор Ашингтон У меня есть другой заработок. – В одном из разговоров Пруденс упомянула, что работала переписчицей. – Могу порекомендовать несколько человек, которые с удовольствием сделают для вас работу по четыре пенса за страницу.
Ашингтон очень обиделся.
– Ну, ну, вот это благодарность, – заявил он сердито.
– В качестве благодарности можете принять услугу по доставке домой вашей матушки – парировала Пруденс. – Вы ведь не просите мистера Хазметта или лорда Дэмлера переписывать для вас лекции, насколько мне известно?
– Но ведь они мужчины.
– Они писатели, такие же, как я. До свидания, доктор Ашингтон.
Пруденс сама взобралась в экипажей карета тронулась.
– Вы так добры, дорогая, – поблагодарила миссис Ашингтон. Она не слышала разговора сына с мисс Мэллоу. – Лоренс очень ценит вашу услугу. Ему нельзя пропустить визит. Видите ли, он договорился с парикмахером. Сегодня у него обед в философском обществе, он должен привести в порядок волосы.
– Так доктор Ашингтон поехал к парикмахеру? – спросила Пруденс. Ей стоило большого труда сохранить спокойствие – в груди бушевал вулкан.
– Да. Он всегда стрижется у Ролланда, с ним так трудно договориться о времени, он очень занят. Но игра стоит свеч, он делает свою работу виртуозно. Если не сегодня, то пришлось бы ждать еще два или три дня. Иначе он ни за что не побеспокоил бы вас, ведь мой сын такой деликатный человек.
– Да, очень ценю его деликатность, – ответила Пруденс со всей иронией, на которую была способна. Но стрела не попала в цель.
Пруденс сдерживалась, пока не передала старушку в руки мисс Гимбл, для чего пришлось почти нести «больную» леди на руках. Оказавшись снова в экипаже, девушка в бессильной злобе обрушила удары на сиденье. Так вот оно его подлинное отношение! Девчонка на побегушках! Бессловесная дурочка, которую можно поднять из-за стола, оторвать от дела из-за парикмахера! Пока этот идиот стрижется, лорд Дэмлер сидит в ожидании… А чем, собственно, Дэмлер лучше? Тоже относится к ней, как к грязи под ногами. Обещал прийти, а сам ни о чем другом не помышляет, как только скорее встретиться с графиней! Пруденс вошла в дом, порозовевшая от волнения.
Дэмлер уже ждал, он приехал на четверть часа раньше, прямо от ланча в обществе Маррея. Кларенс сообщил о записке и срочном вызове в Хатчард. Он поведал по секрету, что Пруденс предстоит познакомиться с известным человеком, имя которого пока держится в тайне. Но имя Ашингтона прозвучало с полной определенностью и повергло Дэмлера в такое плохое настроение, что он забыл про шутливый документ в кармане. Болтовня Кларенса, ранее казавшаяся занятной, теперь раздражала маркиза. Пятнадцать минут ожидания казались целой вечностью.
Когда Пруденс вошла в гостиную, Дэмлер поднялся ей навстречу и сказал холодно:
– Интервью не заняло много времени. Мы все горим нетерпением узнать, с кем вас познакомил Ашингтон. Странно, что он не привел этого джентльмена сюда.
Пруденс все еще не могла успокоиться, но признаваться в своем позоре не собиралась.
– Оказалось, что причина другая. Его матушка внезапно разболелась, ей стало плохо.
– Хорошо, что он доктор, – сказал Кларенс, – Говорит на шести языках. Он-то не растеряется, быстро сообразит, что делать.
– Да, позвать на помощь леди, которая знает только один язык, – ответил Дэмлер.
– Но почему он вызвал именно тебя? – допытывалась миссис Мэллоу.
– Доктора тоже позовут конечно. Меня попросили отвезти ее домой.
– Почему вас? – спросил Дэмлер. – Я полагаю, что вы поехали домой все вместе, в одной карете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31