В мгновение ока он встал рядом с ней, поднимая ее на ноги. Она прижалась к нему.
– Спасибо, – пробормотала она, вдыхая знакомый запах его кожи.
Бешеный Пес повел ее прочь от могил, а она, запрокинув голову, стала смотреть на звезды, словно ожидая, что ее родители снова появятся.
Резкая боль неожиданно появилась в желудке, и ее затошнило. Она застонала и схватилась за живот.
– Мне что-то стало плохо. – Бешеный Пес рассмеялся:
– Я не удивлен.
– Где мы?
Он остановился у какой-то двери и ударом сапога распахнул ее.
– В садовом домике. Добро пожаловать домой. – Он выпустил ее из рук, и она очутилась на полу.
– Опа! – хихикнула она и хотела прикрыть рот ладонью, но промахнулась и попала себе по носу.
Бешеный Пес схватил ее за руку и поднял на ноги. Она прислонилась к нему, схватившись за живот. Тошнота снова подкатила к горлу.
– Хочешь лечь?
Его голос доносился до нее откуда-то издалека. Она тупо кивнула.
Он стал подталкивать ее к кровати, но в ее желудке что-то произошло, и ее вырвало прямо на кровать.
– Черт! – пробормотал он.
Она сначала пришла в ужас, а потом снова хихикнула:
– И-извините.
Он опять поднял ее на руки и понес в дом. В ванной он помог ей почистить зубы, потом втащил вверх по лестнице в спальню и уложил в постель.
И собрался уходить.
Она протянула к нему руки.
– Не уходи. Я хочу тебя... – Он мягко улыбнулся и нежно отвел с ее лица прядь волос.
– Тебе надо поспать. Кроме того, ты пьяна. А вот завтра, когда ты протрезвеешь, мы поговорим...
– Тогда просто поспи рядом со мной.
– Просто поспать?
– Ну, пожалуйста...
– Почему бы и нет? – Он разделся догола и заполз под одеяло, прижав ее к себе.
Она легла щекой на его грудь и вздохнула с облегчением.
– Прости, что испачкала твою постель.
– Не беспокойся. Ты не первая женщина, которая так поступила.
– Я не хочу, чтобы ты сравнивал меня с другими женщинами.
– Ладно. – Она обняла его и удовлетворенно вздохнула.
– Мне нравится текила... – И заснула.
Глава 24
Мария медленно просыпалась. Она не сразу вспомнила, что произошло вчера, а когда вспомнила, у нее снова стало тяжело на сердце.
Вытерев со щеки след одной-единственной слезинки, она почему-то подумала, что еще очень долго будет вот так просыпаться с мыслями о своих родителях и своем сыне– о тех, кого любила и потеряла. И хотя боль не утихла, она впервые за долгие годы поняла, что сможет жить дальше, и придет день, когда она снова будет улыбаться.
Приподнявшись на локтях, она посмотрела на лежавшего рядом мужчину. Пробивавшиеся через окно лучи солнца окутывали его золотистым ореолом. Он лежал на спине, одна рука свисала с кровати, другая лежала на груди.
Она любила его.
Ей уже не нужно, чтобы отец подсказал ей, какие она испытывает чувства. Его улыбка, его смех, его нежность, его честность – вот те невидимые нити, которые связывают их крепче стальных канатов.
Она вспомнила, что он сделал для нее вчера, и ей безумно захотелось отплатить ему за все хорошее. Но она не знала, что ему нужно, что он оценил бы.
А как же любовь?
Такая мысль пришла ей в голову неожиданно и поразила своей простотой. А с ней ее душой вновь овладела надежда.
Может, за его внешностью лихого парня скрывается такое же одиночество, от которого страдает она? И он тоже устал быть один? Не может ли случиться, что однажды он даже научится любить ее?
«Боже, пожалуйста, пусть он останется...»
Слезы навернулись ей на глаза, но она не стала их смахивать. Она больше никогда не будет бояться плакать. Не будет прятаться, возводить вокруг себя эмоциональные барьеры. С нынешнего дня она станет смотреть на жизнь открытыми глазами и бороться за свое счастье.
Она отдаст ему все, что сможет отдать: свое сердце, душу и тело.
Что еще она могла сделать?
Бешеный Пес немного поменял положение и поглубже зарылся в теплые простыни. Ощущение невероятно приятное. Незнакомый запах защекотал ему ноздри, выводя из состояния полусна. Он отбросил в сторону руку и потянулся.
Что-то твердое и теплое оказалось у него под рукой. Чье-то тело, не открывая глаз, подумал он. Кто-то спит с ним рядом. Он открыл глаза.
Рядом, прижавшись к нему, лежала Мария. Ее подбородок покоился у него на груди, губы совсем близко от его соска, легкое дыхание холодило кожу.
При виде Марии он чуть не застонал. Жар прокатился по всему телу до самых чресел.
Она лениво ему улыбнулась и отвела прядь волос со все еще сонных глаз.
– Доброе утро, – поприветствовала она его, и ее хрипловатый голос сразу же навел его на мысли о сексе.
– Доброе утро, – ответил он, – кажется, ты чувствуешь себя лучше...
– Просто замечательно. – Она медленно просунула язык между приоткрытыми губами и лизнула сосок. – А ты на вкус, – заявила она, растягивая слова, – еще лучше.
Теплый, влажный кончик ее языка обжег его. Он вздрогнул и напрягся. Еще никогда ни одна женщина не начинала любовную игру, даже если он платил за их услуги. Господи, как же приятно...
Она снова лизнула сосок, потом легонько потянула за него зубами.
Тут уж он не смог сдержать стон.
– Где ты научилась? – Он заставил себя засмеяться, хотя у него едва хватало дыхания.
– У тебя. – Она обхватила губами сосок, и он затвердел.
Бешеный Пес поглубже зарылся в подушки и закрыл глаза. Ему и в голову не приходило, черт возьми, что это так приятно. Видно, оттого, лениво подумал он, что я всегда спал только с проститутками. Ты получаешь только то, за что платишь, а сверх того – ничего.
Но ее движения не просто физическое ощущение, а нечто большее. Она прикасалась языком к его телу, и его чувства от ее прикосновения уходили куда-то глубже. Словно ее влажный язычок доставал до самого сердца.
Она посмотрела на него и улыбнулась. Их взгляды встретились, и в ее карих глазах он увидел те же чувства, которые обуревали его. В груди что-то сжалось, стало трудно дышать.
– Что ты делаешь?
– Занимаюсь с тобой любовью, – честно призналась она.
Прежде чем он успел ответить, она начала стягивать с него простыни и тянула до тех пор, пока почти все его тело не оказалось обнаженным.
Она нырнула головой под остатки простыней.
– Боже мой...
Теперь кончик ее языка прошелся по его животу, оставив за собой полоску огня. Движения стали медленными, изучающими. Желание захлестнуло его, пробило дрожью. Никогда в жизни он такого не чувствовал. Он схватил ее за плечи, подтянул вверх и впился губами в ее рот.
В свой долгий и требовательный поцелуй Бешеный Пес вложил всю страсть мужчины, который тысячи раз занимался сексом, но никогда в своей жизни не любил.
Мария отдалась его поцелую всем своим существом. Ее язык сплетался с его языком, изучал влажную полость его рта, проводил по его зубам. Она обвила руками его шею и крепко прижалась к нему грудью.
Никогда еще Бешеный Пес так не желал женщину.
Неловкими пальцами он начал расстегивать крошечные пуговки ее рубашки. Пуговицы не поддавались. Он проклинал их, рычал, как зверь, ему хотелось просто разорвать тонкую ткань.
Мария засмеялась и немного отклонилась.
– Ты куда? – в отчаянии закричал он.
– Я лучше ее сниму, прежде чем ты разорвешь. – Она ловко расстегнула рубашку. Кружевная ткань скользнула по шелковистой коже рук, чуть задержалась на небольших грудях с розовыми сосками и упала.
Увидев обнаженную Марию, он застонал. Желание, казалось, стянуло все его внутренности в тугой пульсирующий комок.
Он никогда не задумывался прежде над значением слова «желание». Оно всегда означало лишь простое вожделение. Но сейчас он вдруг понял, что в нем заложено нечто большее.
Мария нужна ему больше, чем кто-либо в его жизни. Не только ее тело, хотя он желал его со страстью, граничившей с отчаянием. Ему нужны ее улыбка, смех, ее способность любить, преданность тем, кого она любила.
Она отвела от него взгляд и медленно, сама не сознавая, насколько соблазнительны ее движения, начала развязывать поясок своих панталон. Они скользнули по округлым бедрам, а потом обнажили островок коричневых волос. Она отшвырнула панталоны вместе с рубашкой в сторону, и они повисли на столбике кровати, словно белый флаг.
– Господи Иисусе, Мария, – прошептал он, – как ты прекрасна. Иди сюда.
Она покачала головой. Длинные волосы покрывали ее грудь и затвердевшие соски.
– Но...
Она наклонилась и прижала к его губам палец.
Потом откинула последнюю простыню, и его тело оказалось полностью обнаженным. Он лежал со слегка раздвинутыми ногами, с вытянутыми по сторонам руками и пальцами, сжатыми в кулаки. Его грудь вздымалась и опускалась в такт дыханию. Она долго изучала его. Он боялся пошевелиться, как будто его придавило к кровати. Дыхание участилось. Каждый вздох отзывался в ушах, словно канонада. Он облизнул губы и попытался сглотнуть, но не смог. Он полностью потерял над собой контроль.
Она наклонилась над ним и положила ему руки на грудь. Ее ладони, влажные и горячие, обожгли его кожу. Она загадочно улыбнулась и... села на него верхом.
Он замер и закрыл глаза. Она не торопясь, опустилась на него.
Он обхватил ее за бедра и притянул к себе. Она наклонилась еще ниже и взялась руками за деревянную спинку изголовья. Перед его глазами совсем близко оказалась ее грудь, дразня своими сосками.
Он приподнялся и схватил ртом один из них.
С ее полураскрытых губ слетел стон удовольствия. Она начала двигаться, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее.
Пот выступил у него на груди. Его пальцы впились в ее бедра, которые двигались в безыскусном, инстинктивном ритме, сводившем его с ума.
Их горячие, скользкие от пота тела настолько слились воедино, что он уже не понимал, где он и где она.
Дотоле неизвестные ему эмоции разрывали сердце. Он вдруг почувствовал себя уязвимым.
А она, откинув голову, продолжала самозабвенно двигаться.
Он посмотрел на нее. Она изогнулась над ним с закрытыми глазами, полураскрытыми губами, с пылающими от страсти щеками.
Боже, как хорошо...
Его охватило слишком сильное желание раствориться в ее влажной теплой плоти. Его трясло, по лбу ручьями катился пот. Стиснув зубы, он приказал себе сдержаться.
Она продолжала двигаться, но вдруг, всхлипнув, остановилась.
– О Господи, о Господи...
Она отцепила руки от изголовья и, упав на него всем телом, притянула к своей груди его голову.
Он крепче обнял ее за бедра и с силой глубоко вошел в нее. Она напряглась и вскрикнула.
– О Боже... Мэт, – простонала она.
Услышав свое имя, он совсем потерял голову. Он схватил ее и, выгнув спину, поднял над собой. Долго сдерживаемое извержение, наконец, прорвалось, и наслаждение волнами прокатилось по всему его телу. В полном изнеможении он откинулся на подушки и прижал Марию к себе. Она обняла его и уткнулась лицом в его плечо. В воздухе витал едкий запах пота, смешанный со сладким запахом секса.
Сначала наступил момент блаженства, счастья, потом– отрезвления.. Нахмурившись, он стал вспоминать, как сильно – впервые в его жизни – он ощутил свое желание к Марии, и он испугался. Ему никогда никто не был нужен. Он не признавал никаких ограничений, у него не существовало привязанностей. Если он хотел идти, он шел, если хотел остановиться – останавливался. Никто не говорил ему, как ему следует поступить. Его свобода так же естественна, как дыхание. Без нее он не мог жить. Он не представлял себе жизнь за белым забором. Не мог состариться на такой вот маленькой ферме в таком забытом Богом медвежьем углу.
И все же всего несколько минут назад он подумал, что она ему нужна. Не для секса, не для времяпрепровождения. Она нужна ему по-настоящему. С ней он чувствовал себя... человеком.
«Ах, Мария, что мы делаем? – думал он. – Что, черт возьми, мы делаем?»
Но он знал ответ.
Между ними возник не только замечательный секс. Между ними возникла любовь.
Мария притулилась рядом с Мэтом. Он нежно гладил ее по волосам, но молчал.
Ей снова стало страшно. Страшно, что сейчас, чудесным солнечным утром, он встанет, оденется и оставит ее.
Она покрепче зажмурилась, чувствуя, что может заплакать.
«Пожалуйста, Мэт, не уходи...»
Вслух она не смогла ничего произнести – слова застряли у нее в горле. Вместо них она сказала:
– Я... я читала твои заметки, Мэт. – Его рука остановилась.
– Вот как?
Она приподнялась, чтобы увидеть его лицо. Он смотрел на нее настороженно.
– Да. Я подумала, что они просто великолепны.
– Ты так считаешь? – недоверчиво спросил он.
Она кивнула. Неужели никто раньше не говорил ему об этом? «Я ему нужна, – вдруг поняла она. – Почти так же, как он нужен мне».
– Никто никогда не читал моих статей.
– Надеюсь, ты не против, что я...
– Нет. – Он нежно дотронулся до ее лица и повторил с печальной улыбкой: – Нет. Я всегда надеялся, что когда-нибудь буду работать в газете, но я никогда не мог оставаться на одном месте достаточно долго, чтобы хотя бы попробовать.
«Он собирается уйти».
Мысль о его уходе разрывала ей сердце, оставляя кровоточащую рану. Она по привычке постаралась отогнать ее, но уже не могла закрывать глаза на то, что стало очевидно. Он, без всякого сомнения, собирается ее оставить.
– Мэт...
– Что?
Она посмотрела на него, вложив в свой взгляд все свое сердце и душу. Никогда она еще так не пугалась, как сейчас.
– Я люблю тебя.
Он побледнел. На секунду ей показалось, что он отшутится. Но он просто с грустью смотрел на нее.
– Мария...
Она прижала палец к его губам:
– Я сказала не потому, что жду ответа. Но я больше не могу оставаться такой, как раньше, и прятать свои чувства. Слишком уж больно. Я люблю тебя, Мэт Стоун, и горжусь своей любовью. И не имеет значения... – она на мгновение запнулась, – не имеет значения, любишь ли ты меня.
– Имеет.
Мария заставила его посмотреть ей в глаза, но в его взгляде запечатлелось такое уныние, что у нее сжалось сердце. Она понимала, что больше ничего не следует говорить, надо просто прижаться к нему и довольствоваться теми крохами внимания, которыми он ее одаривал. Еще неделю назад она поступила бы именно так. Теперь все изменилось. Мэт помог ей взглянуть на себя, на окружающий мир по-другому, и обратной дороги для нее уже не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32