Уолтер Дженсон давно должен быть на пенсии. И Джорджу Мэйнсу шестьдесят пять исполнилось уже год назад.
– Я просто не верю своим ушам! – Джорджи вскочила и со злостью смотрела на Мэта. – Они оба мастера своего дела.
– Старые мастера. Пора дать дорогу молодым, – безжалостно продолжал тот. – Как бы больно это ни было.
– Тебе–то уж точно больно не будет! – язвительно заметила Джорджи.
– Ты все сказала? – Мэт по–прежнему сидел в той же расслабленной позе, но взгляд серых глаз, направленный прямо на раскрасневшееся от гнева лицо девушки, был просто убийственным. – Я попрошу вас сесть, мисс Миллет.
– Я не…
– Сядь!
От резкого окрика Мэта Джорджи вздрогнула. Вопреки ее собственной воле, ноги подчинились приказу.
– Я знаю, чем твой брат обязан этим людям. Они уйдут на пенсию с очень щедрым вознаграждением, – подытожил Мэт. – К тому же Роберт сказал мне, что увольнение не будет для них большой неожиданностью. Если бы он обанкротился, все оказались бы на улице. В промышленности нет места слабости. Это стоит запомнить.
– А доброте? – Глаза Джорджи все еще сверкали от злости, хотя она вынуждена была признать, что в словах Мэта есть своя правда. – Доброте и благодарности? Ты считаешь, им будет очень приятно услышать, что они слишком стары?
– Они сами прекрасно знают, когда родились, – сказал Мэт ледяным тоном. – Так что это вряд ли будет для них сюрпризом.
Де Капистрано сложил руки на груди, удобнее устроился в кресле и, прищурив глаза, оценивающим взглядом окинул напряженную фигуру Джорджи.
– Я думаю, то, что ты требуешь от Роберта, отвратительно, – с легкой дрожью в голосе произнесла она.
– Думай, что хочешь. – Мэт подался вперед, взял чашку с кофе, опустошил ее одним глотком и повернулся к Роберту. – Я предлагаю тебе перевести рабочих на сдельную оплату. Определи для них недельную норму, назначь хорошее вознаграждение за переработку, и вскоре твои дела поправятся. Ведь ты едва сводишь концы с концами.
Джорджи посмотрела на брата, надеясь, что он даст достойный отпор этому тирану. Но Роберт, соглашаясь с Мэтом, слегка кивнул головой. Он был очень серьезен.
– Я и сам в последнее время размышлял об этом, – сказал он тихо.
– Хорошо, тогда будем считать, что мы обо всем договорились, – невозмутимо произнес Мэт. – Теперь пусть Джорджи запишет, что нужно проверить на местах, и мы поедем… У тебя есть какая-нибудь другая обувь? – добавил он, окинув взглядом ее легкие туфли на высоких каблуках.
Раньше она никогда не надевала их в офис, но сегодня… Они так подходят к темно–серой юбке! К тому же подчеркивают стройность ее ног. Джорджи считала, что ноги – самая красивая часть ее фигуры. Она ненавидела свой маленький бюст и слишком худые бедра.
– В багажнике моей машины лежат твои резиновые сапоги, – вступил в разговор Роберт. – Помнишь, мы положили их туда, когда в выходные гуляли с детьми у реки?
– Спасибо, Роберт, – упавшим голосом сказала Джорджи.
Здорово же она будет выглядеть! Дорогая шелковая блузка цвета нефрита, элегантная юбка и тяжелые резиновые сапоги. Лучше не придумаешь! И этот… этот… этот нахал будет смотреть на нее своими серыми глазами и наслаждаться ее унижением!
Джорджи ловко выпрыгнула из старой машины Роберта. Она старалась не думать о том, как выглядит.
Это место называли Дальним лугом. Раньше здесь и правда были луга. Отсюда до сих пор можно увидеть пасущийся вдалеке скот. Теперь Дальний луг оказался на самой границе с городом, но пока он был не освоен и по–прежнему прекрасен.
По рассказам Роберта, Мэт де Капистрано очень выгодно купил эту землю десять лет назад. Несколько раз он обращался к властям с просьбой разрешить ему здесь жилищное строительство и в конце концов добился своего.
Филистер! Джорджи задыхалась от злости. Нежное майское солнышко золотило лютики. Трава была похожа на розовые перышки. От такой красоты слезы наворачивались на глаза. В этих местах водились барсуки, кролики, лисы, было много бабочек. В детстве Джорджи провела здесь столько счастливых дней.
А теперь все это будет погублено, изуродовано ради прибыли одного человека.
Джорджи повернулась и увидела, как красный «ламборджини» Мэта де Капистрано плавно подъехал и остановился в нескольких ярдах от того места, где стояла она. У шофера сегодня был выходной, и за рулем сидел сам Мэт. Джорджи прикусила губу. Нужно, прежде всего, думать о Роберте и детях, сказала себе она. Ее идеалы, девственные луга и дикая природа – все это не так важно, как Дэвид, Энни и Роберт.
– От такого выражения лица даже молоко скиснет.
– Что?
Джорджи вздрогнула. Мэт так неожиданно приблизился к ней, что она в буквальном смысле слова раскрыла рот от удивления.
– Забудь о Мэйнсе и Дженсоне. Решение принято, – тихо сказал Мэт и посмотрел в сторону Роберта, который вместе с рабочими ждал их в центре луга.
– Я думаю совсем о другом, – ответила Джорджи.
– О чем же? – мягко спросил он, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Почему ты с такой злостью смотришь, на меня?
– Я не… – Джорджи резко оборвала себя.
Может, она и злится на него, но ему все равно этого никогда не понять. Если она объяснит, что ее расстроило, у нее будут неприятности и у Роберта будут неприятности. Более того, разорвав контракт с «Миллет Билдерз», Мэт де Капистрано просто обратится в другую строительную компанию. Проект будет воплощен в жизнь в любом случае.
– Так, ничего особенного, – тихо сказала она.
– Джорджи! – Мэт повернул ее к себе, схватил за подбородок и посмотрел в глаза. – Скажи мне. Я большой мальчик. Я пойму.
Он издевается над ней. Он опять посмеивается. Джорджи напряглась. Ее глаза засверкали.
– Ты хочешь погубить эту красоту, осквернить эту землю, и тебе все равно, правда? У тебя нет сердца!
Мэт в изумлении смотрел на Джорджи. Она явно задела его за живое, и это обрадовало ее.
– Что? – грозно спросил он.
– Я играла здесь, когда была ребенком. Мы жили в палатках. Это одно из немногих по–настоящему красивых мест в округе. Люди приходят сюда, чтобы вздохнуть свободно, неужели ты не знаешь этого? Ты хочешь уничтожить Дальний луг, уничтожить природу и красоту.
– Люди приходят сюда, потому что я позволяю им гулять здесь, – взорвался Мэт, – Я мог бы огородить это место, но не сделал этого.
– Потому что это было бы слишком обременительно для тебя, – парировала Джорджи.
– Что обременительно? – Мэт недоверчиво смотрел на нее. – Ну, давай, выкладывай, какие еще преступления я совершил? Может быть, ты не хочешь, чтобы Роберт занимался этим строительством?
– Конечно же, я хочу, чтобы Роберт участвовал в строительстве. – Джорджи злобно посмотрела на Мэта. – И не хочу! Не хочу тоже. Как я могу хотеть этого! Я смотрю на эту красоту и думаю, что через несколько месяцев здесь все будет перерыто бульдозерами. Потом появятся уютные домики. В них будут жить люди, для которых нет ничего более важного в жизни, чем дорогие автомобили и модные тряпки. Но я не желаю, чтобы Роберт упустил шанс поправить свои дела, и, конечно же, хочу, чтобы он получил этот контракт.
Мэт ничего не ответил ей. Он только закрыл глаза, но этот жест сказал ей больше, чем любые слова. Сдержанность Мэта вызвала в ней чувство вины. Все, что она говорила, было глупо, смешно и абсолютно безосновательно, но она ничего не могла с собой поделать. Все произошло помимо ее воли. Красота этой земли после смерти родителей помогла ей залечить душевные раны. Здесь ее сердце научилось жить. Эта земля успокоила ее после того, что произошло с Гленом. Она бродила по тропинкам своего детства, прикасалась к цветам. Природа давала ей чувство защищенности. И теперь все это будет сметено с лица земли. Внезапно весь гнев Джорджи исчез. Она снова почувствовала себя ребенком.
– Извини. Ты ни в чем не виноват. Абсолютно ни в чем.
Мэт что–то сказал по-испански. Наверняка что–то неприятное для нее.
– Спасибо, Джорджи. Теперь мне будет совсем хорошо, – уже по-английски с горьким сарказмом произнес он.
– Ты не разорвешь контракт с Робертом? – с тревогой в голосе спросила она. – Ты не сердишься на меня?
Его губы стали еще тоньше. Пальцы, сжимающие ее подбородок, превратились в тиски. Мэт смотрел в изумрудные глаза Джорджи. Она не отводила взгляда.
– Хорошо, что ты понимаешь, что оскорбила меня, – очень тихо сказал он.
От него исходил пьянящий запах. Это был запах мужчины, запах Мэта де Капистрано, который одновременно пугал и восхищал Джорджи. А она не хотела быть ни испуганной, ни восхищенной. Она хотела только… Чего? Она сама не знала, чего хочет.
– Джорджи!
Сквозь звон в ушах она услышала голос Роберта. Мэт все еще держал ее за подбородок. Он пристально смотрел в ее смущенные глаза, затем опустил руку, сделал шаг в сторону и невыносимо спокойным голосом произнес:
– Мы идем, Роберт.
Джорджи вспоминала о своем детстве. Было очень интересно.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
После разговора с Мэтом все оставшееся время Джорджи старалась держаться в тени. Она молча делала записи, угрюмо шагая за мужчинами в тяжелых резиновых сапогах. Когда работа закончилась, все направились к машинам. Неожиданно Джорджи обнаружила, что Мэт идет рядом с ней.
– Спасибо, Джорджи, – как ни в чем ни бывало сказал он. – Сегодня ты свободна, а нам нужно будет поработать еще немного. Но сначала мы перекусим. Присоединишься к нам?
– Пожалуй, нет. – Уклоняясь от прямого контакта с глазами Мэта, Джорджи рассеянно посмотрела на его смуглую шею. – Мне нужно вернуться в офис. – Меньше всего на свете сейчас ей хотелось сидеть и мило разговаривать с Мэтом де Капистрано.
– Разве ты не хочешь есть? – продолжал настаивать на своем Мэт.
– Я взяла с собой бутерброды. Перекушу в офисе.
– Какая ты предусмотрительная.
– На самом деле, я не очень предусмотрительная, – натянутым тоном ответила она. – Просто мне нужно позвонить в несколько мест и договориться о празднике для детей. У них скоро день рождения. Мы были так заняты в последнее время, что совсем забыли об этом.
Джорджи все–таки заставила себя посмотреть Мэту в глаза. Он молча кивнул.
– И что же вы придумали? – спросил он так, будто ему действительно было интересно.
– Снимем где-нибудь зал со сказочным замком и другими забавами для детей, – тихо ответила она.
– Ах да, сказочный замок.
Мэт посмотрел на нее сверху вниз. В лучах солнца его пронзительные серые глаза отливали металлическим блеском.
– Мои племянники тоже обожают такие игрушки.
У него есть племянники? Это открытие поразило Джорджи. Ей трудно было представить Мэта в роли доброго дядюшки. Для нее он был расчетливым дельцом, магнатом, не способным думать ни о чем, кроме денег. Но у него, наверное, тоже есть семья.
– Все дети одинаковы, – сказала Джорджи.
Слова давались ей с трудом, но она старалась держать себя в руках.
– Правда.
Мэт посмотрел на Джорджи, затем перевел взгляд на Роберта, который стоял вдалеке и что–то увлеченно обсуждал с главным архитектором проекта.
– Я отвезу тебя в офис. Пусть они здесь заканчивают. Потом я подъеду прямо в паб, – безразличным тоном произнес Мэт.
– Нет, – не задумываясь, выпалила Джорджи.
Ее ответ был инстинктивным. Они оба поняли это. Щеки девушки запылали.
– Я хотела сказать, что не хочу беспокоить тебя. Я возьму машину Роберта. Он не будет возражать. А он поедет в паб вместе с тобой, – дрожащим голосом лепетала Джорджи.
– Это не затруднит меня, Джорджи.
Может ли она отказаться от предложения Мэта? Джорджи посмотрела на Роберта. Восторг на лице брата послужил ответом на ее вопрос. Нет, не может.
– Ну что ж, если так…
Голос Джорджи был едва слышен. В любую минуту она готова была взорваться, но старалась не подавать виду.
– Да, меня это нисколько не затруднит.
Мэт подошел к ней ближе. Она почувствовала запах его тела.
– Мне будет очень приятно.
Мягко, но очень серьезно сказал он, затем после долгой паузы добавил:
– И мы оба знаем это.
На сей раз Джорджи не смогла ничего ответить Мэту. Она обреченно стояла рядом с ним. Мэт окликнул Роберта и предупредил, что отвезет Джорджи в офис, а потом присоединится к ним в «Белом рыцаре». Джорджи посмотрела на красный «ламборджини», стоявший на обочине дороги. Она никогда не ездила в такой машине. В другое время, с другим шофером она с удовольствием прокатилась бы, но этот автомобиль был слишком похож на своего хозяина.
Она села в автомобиль, и Мэт аккуратно захлопнул за ней дверцу. Машина была очень низкой, Джорджи казалось, что она сидит у самой земли. Но все эти ощущения были несравнимы с теми, что охватили ее, когда Мэт сел на сиденье рядом и повернулся к ней.
– Ты не хочешь снять сапоги?
Когда она села в машину, голенища тяжелых резиновых сапог оказались почти у самого ее подбородка. Как же ему нравится издеваться над ней! Она и без того знает, что выглядит смешно. Ну и пусть! Это только подтверждает ее мнение о нем. Он страшный человек!
– Нет. – Джорджи заставила себя бросить высокомерный взгляд в сторону Мэта.
– Я могу выйти из машины и помочь тебе снять их, – неожиданно предложил он, – Тебе, наверное, неудобно сделать это самой в такой узкой юбке?
Джорджи почувствовала себя в ловушке.
– Нет, я прекрасно себя чувствую в сапогах, – натянуто возразила она и, не отрываясь, уставилась в лобовое стекло автомобиля.
– Неужели ты не можешь хотя бы на минутку расслабиться в моем присутствии? – спокойно продолжал Мэт. – Клянусь, я не сверну на глухую тропинку и не заставлю тебя убегать от меня по ухабам.
– Я вовсе так не думаю, – скороговоркой произнесла Джорджи.
Зачем только она села в эту проклятую машину?!
Какое–то время Мэт, удивленно подняв брови, смотрел на Джорджи, затем отвернулся и нажал на стартер. Он словно наслаждался ее неловким положением.
– У тебя милая машина, – чопорно произнесла Джорджи – только чтобы доказать, что она не волнуется.
– Милая? – переспросил Мэт так, будто услышал что–то оскорбительное. – Джорджи, милыми бывают гостиные, старые девы, посетители зоопарка и множество других скучных вещей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16