Сережек более чем достаточно.
Люси ждала в основной части магазина, пока Маркус расплачивался за сережки. Когда он вышел, она обогнала его и, ни разу не оглянувшись, решительно направилась к двери. Он хотел догнать ее, взять под руку. Но, естественно, он не сделал этой глупости, и Люси почувствовала, как ее охватывает обида.
– Спасибо за сережки, – произнесла она, борясь с желанием подойти к нему и поцеловать. – Они очень красивые, но действительно не стоило…
Он пожал плечами.
– Конечно, стоило. Может, ты хочешь что-нибудь еще? Правда, наша машина будет здесь с минуты на минуту.
Люси покачала головой. Сейчас она хотела только одного: вернуться в отель, чтобы остаться с Маркусом наедине.
– Может, этим вечером мы поужинаем здесь, на террасе? Хотя, если хочешь, можем пойти куда-нибудь или заказать столик в ресторане отеля. Завтра утром мы возвращаемся в Лондон, и мне хотелось бы сегодня обсудить все вопросы по поводу нашей будущей совместной жизни.
– Ужин на террасе кажется мне великолепной идеей, – откровенно ответила Люси.
– Нам нужно поговорить о «Празднике для вас» и о том, как ты представляешь будущее компании, – продолжил Маркус.
«Праздник для вас», – с ужасом подумала Люси, вспомнив, что после приезда в Пальму она совершенно забыла о своей компании.
– О, тебе не стоит… – начала она, решив попытаться убедить Маркуса, что ему не следует беспокоиться за ее бизнес.
Но Люси тут же замолчала. Она вспомнила, что Эндрю Уокер просил ее не говорить об их встрече, Проболтавшись, она потеряет потенциального инвестора.
– Может, не стоит разговаривать о «Празднике для вас» сегодня? – спросила Люси. – Просто…
– Что просто? – поинтересовался Маркус.
– Просто я думала, что эту ночь мы могли бы… провести вместе, – покраснев, прошептала она.
– Вместе? Да, ты совершенно права. Так мы сможем обсудить кое-какие вопросы практического характера. Например, где мы будем жить. Думаю, что мой дом на Вендовер-сквер вполне подойдет. В конце концов, в нем обитали многие поколения моих предков.
– Мне очень нравится твой дом, – согласилась Люси. – Но я хотела бы сделать в нем кое-какие изменения и обязательно на кухню купить кофеварку эспрессо, – добавила она, решив подразнить его.
– Что ж, я согласен, – спокойно произнес он. – Вопрос о кофеварке мы тщательно обсудим, и, думаю, придем к соглашению. Возможно, я потребую от тебя чем-нибудь это компенсировать. Но, по-моему, кроме кофеварки нам стоит купить еще и дом за городом, – продолжил он.
– Я не против, – согласилась Люси. – Но должна сразу предупредить тебя, Маркус, что не собираюсь бросать работу.
– Конечно. Я тоже, – удивленно сказал Маркус. – Но не забывай, что мы планируем завести детей, а совмещать работу и уход за ребенком очень сложно. – Посмотрев на часы, он добавил: – Слушай, сейчас уже шесть часов. Я пойду к себе в номер, приму душ, переоденусь и сделаю пару телефонных звонков. Ужин закажу на восемь. Давай встретимся на террасе, скажем, в семь тридцать.
– Замечательно, – ответила она, поборов чувство разочарования, когда он открыл дверь и, не поцеловав Люси, вышел.
Она решила тоже принять душ. Но перед этим подошла к телефону и заказала себе кофе. Затем, опустив жалюзи, вошла в ванную.
Когда Люси вышла из ванной комнаты, ее уже ждал кофе. Она подошла к столику, на котором стояла чашка, и замерла, увидев темно-зеленую квадратную коробку, лежавшую рядом. Люси сразу же вспомнила название магазина, золотыми буквами написанное на ленточке, которой была перевязана коробка. Именно туда они с Маркусом заходили сегодня днем.
Она взяла коробку и стала снимать с нее упаковочную бумагу. Открыв ее, Люси увидела браслет, примерять который сегодня отказалась.
«Маркус купил мне его? – мысленно спросила себя она. – Вместе с сережками?»
Они оба решили поужинать в одних халатах. Во-первых, их все равно никто не видел, а во-вторых, это создавало особую атмосферу. Полная луна освещала террасу холодным, безжизненным светом. Люси взяла одну из креветок, лежавших на ее тарелке, опустила в майонез и, съев ее, облизала пальцы.
Тогда Маркус поднялся и решительно направился в ее сторону. Люси почувствовала, как бешено заколотилось ее сердце.
Но он остановился и, даже не подумав обнять ее, протянул ей маленькую коробочку, в которой лежали ее сережки.
– Это тебе.
Он произнес эти слова таким холодным тоном, что Люси застыла.
– Ты не должен был покупать мне и это, – произнесла Люси, указывая на свой браслет. – Сережек более чем достаточно.
Тем не менее, она потянулась к коробочке, но Маркус опередил ее и, покачав головой, схватил за руку и поднял на ноги.
Люси не дышала, когда он осторожно вставлял серьги в мочки ее ушей. Она боялась не того, что он может причинить ей боль, а того, что она ненароком выдаст ему свои чувства.
Когда сережки оказались на месте, Люси подумала, что если Маркус действительно любил бы ее, то поцеловал бы, воспользовавшись этим чудесным моментом. Но он сразу же отошел.
А затем столь внезапно, что Люси вздрогнула, снова пододвинулся к ней и, страстно целуя ее, сорвал с нее халат.
Лунный свет серебрил ее обнаженное тело. Люси была абсолютно уверена в том, что никто не сможет увидеть их здесь…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
– Маркус, ты уверен, что мы поступаем правильно?
Они только что вернулись от ее родителей, которые были безумно счастливы, узнав, что их дочь собираются выйти замуж за Маркуса. И все-таки, несмотря на сердечные поздравления с помолвкой, которыми молодых буквально забросали, после возвращения в Лондон Люси никак не могла отделаться от грусти и дурных предчувствий.
Сейчас она грустно сидела в столовой. Ее не радовало даже яркое октябрьское солнышко, раскрашивавшее в разные цвета деревья, растущие в саду Маркуса, и заставляющее переливаться всеми цветами радуги бриллиант в ее кольце. Когда они были в ювелирном магазине, Люси сразу же буквально влюбилась в это кольцо с небольшим треугольным бриллиантом. Она была безумно счастлива, увидев, что Маркус подошел, указал на него и произнес:
– Я предпочел бы это. Но, конечно, выбирать тебе.
Даже тогда Люси до конца не могла поверить в то, что Маркус не любит ее. А теперь все те надежды, которые она питала на Майорке, окончательно развеялись.
– Что именно ты имеешь в виду? – спросил он, сохраняя на лице все то же выражение раздражения и нетерпения, которое всегда вызывало у нее желудочные спазмы и жуткую боль в сердце. – Судя по тому, как наши родные отреагировали на известие о нашей скорой свадьбе, мы поступаем правильно.
Он встал с дивана и подошел к окну, а Люси трясущимися руками схватила свою чашку с кофе. Было ясно: он не хочет продолжать этот разговор, но она понимала, что ей это необходимо. Сейчас она больше всего нуждалась в том, чтобы он развеял ее страхи, дал ей понять, что когда-нибудь сможет полюбить ее.
«Но я не могу сказать ему об этом прямо, – подумала она. – Он просто не поймет, и его раздражение лишь усилится».
– Наши родные решили, что мы любим друг друга, – заявила она. – Они же не знают всей правды. Да и я представить себе не могу, как можно вступать в отношения… брак… без любви.
– Без любви? – помрачнев, переспросил Маркус. – Почему все помешались на том, что любовь имеет какую-то ценность? Ничего подобного, – прямо заявил он. – Ты должна понимать это, как никто другой. Однажды ты уже вышла замуж по этой так называемой любви. И чем все закончилось? Мы собираемся пожениться исключительно из практических соображений, и ты это знаешь.
– Но что, если однажды ты полюбишь кого-то еще?
– Полюблю?! – переспросил Маркус, посмотрев на нее так, будто она только что обвинила его в убийстве собственной матери. – Мой отец однажды уже влюбился. По крайней мере, он так говорил. И оставил семью. Если бы не произошла эта авария, он разрушил бы не только счастье моей матери, но и наш банк. И все из-за этой любви. Тогда я поклялся, что никогда не позволю себе дойти до такого.
Люси благоразумно решила смолчать, хотя она так и не поняла, почему Маркус с таким нетерпением и почти ненавистью относится к любви. Кофе в ее чашке остыл, но она все еще продолжала сжимать ее, пытаясь ощутить тепло и чувство комфорта, которые улетучивались, пока остывал напиток.
– Что такое? – спросил он, заметив на ее лице выражение безграничного отчаяния.
Люси покачала Толовой.
– Я – я не уверена в том, что мы должны жениться, Маркус.
– Слишком поздно идти на попятную, – резко ответил он. – Во-первых, твоя мама уже вовсю занялась планированием свадьбы, а во-вторых… – он замолчал, но затем продолжил: – Ты уже вполне можешь носить моего ребенка. Мы все равно поженимся, Люси, – спокойно сообщил он. – И ничто нам не помешает. Давай лучше поговорим о «Празднике для вас».
Люси напряглась. Она не хотела говорить с Маркусом о своем бизнесе. «Конечно, между, супругами не должно быть секретов, но ведь я дала слово Эндрю Уокеру», – думала она. К тому же страх за будущее их брака также заставлял Люси молчать.
«Маркус может решить, что наш брак не похож на идеальный. Тогда, перед тем как уйти, он сможет отобрать у меня «Праздник для вас» только для того, чтобы унизить меня», – размышляла она.
– Я решил вложить деньги в твою компанию, чтобы вывести ее из кризиса и покрыть ее долги, – сказал Маркус.
– Нет! Нет, я не хочу этого.
Люси заметила, что ее вспышка озадачила его.
– Почему ты отказываешься? Еще два месяца назад ты умоляла меня выдать тебе последние сбережения, оставшиеся в твоем страховом фонде, чтобы ты могла потратить их на нужды компании.
– Это совсем другое. Я просила тебя отдать мне мои деньги, а сейчас ты предлагаешь вложить в мое дело свои. Кроме того… – она вовремя прикусила губу, чуть не рассказав о своей сделке с Эндрю Уокером.
Маркус хмуро посмотрел на нее. Ему было ясно, что Люси сомневается в необходимости их брака.
«А вдруг она все еще любит Блэйна, несмотря на то, что тот сделал с ней? – спрашивал себя он. – Почему она не дает мне покрыть долги ее компании?»
– Люси…
Она резко его прервала:
– «Праздник для вас» – моя компания, и я хочу, чтобы такое положение сохранилось и впредь.
Ее наполнило чувство внутренней опустошенности. Глаза начало предательски пощипывать. Не хватало только разреветься в присутствии Маркуса! И тут до нее дошло кое-что весьма неприятное. Выйдя замуж за Маркуса, она будет вынуждена запрятать свои самые сокровенные мысли и чувства в наиболее потаенные уголки своей души.
И все же у нее не хватит сил отпустить Маркуса, даже если он найдет себе новую пассию. Боль, с которой ей придется столкнуться, окажется слишком сильной, и она не сможет вынести ее. Но Маркус прав – слишком поздно отказываться от свадьбы.
Люси посмотрела на часы. Сейчас Маркус уже должен был приехать в Эдинбург. Он отсутствовал всего пару дней, но она уже скучала по нему.
Этим вечером должна была состояться вечеринка в честь выпуска новой серии обуви для игры в футбол – последний заказ «Праздника для вас». Люси с радостью принимала ответы на разосланные ею приглашения.
Вдруг зазвонил ее мобильный телефон. Когда она увидела, что звонит Маркус, ее сердце подпрыгнуло.
– Твоя мама уже разослала приглашения на свадьбу? – спросил он.
– Да, еще вчера, – ответила Люси. – Правда, кое-кого ей пришлось просто обзвонить из-за нехватки времени. Маркус, ты понимаешь, что на свадьбу придет целая толпа гостей?
– С моей стороны двести с небольшим, – отчеканил Маркус.
– Что? Нет, Маркус! – ужаснулась Люси. – Мы же хотели, чтобы наша свадьба прошла тихо.
– Скажи это своей матери. Видимо, по ее мнению, это и есть тихая свадьба, – спокойно ответил. Маркус.
– Слава богу, сейчас тепло. Вчера мама сказала мне, что было бы неплохо устроить праздник в саду, недалеко от твоего дома.
– Да, я видел – там все готово.
– Я тоже. Я знаю, что это очень тяжелый труд. В любом случае, думаю, лучше устроить простой свадебный завтрак, а не бал на пятьсот человек в «Ритце».
– Ну, может быть, мы и согласились бы на этот вариант, но не наши матери. Не беспокойся из-за этого, – примиряюще произнес Маркус. – Пусть они делают все, что хотят, и получают от этого удовольствие. Иначе ты слишком устанешь и не сможешь наслаждаться нашим медовым месяцем.
Люси почувствовала, что краснеет.
– Если я и устану, то не из-за предсвадебных хлопот, – осмелилась ответить она. – Когда ты вернешься?
– Что, уже соскучилась?
– Я спрашиваю из-за крещения, – с чувством собственного достоинства ответила Люси.
– Неужели? Не волнуйся, я помню, что в четверг мы едем на крестины.
В выходные Джулия и Сайлас собирались крестить своего трехмесячного ребенка и попросили Люси стать его крестной.
– Мне пора. Береги себя, – спокойно произнес Маркус и положил трубку.
– Я уже иду, миссис Крэбтри, – сказала Люси домработнице, стараясь не заплакать от холодности Маркуса.
Миссис Крэбтри дала понять, что ей нравится перспектива жить в одном доме с женой Маркуса, и вот уже в течение нескольких вечеров они с Люси разговаривали о том, что можно изменить в слегка старомодной кухне.
– Вам только что пришла посылка, – сказала домработница.
– Да? – переспросила Люси, прошла в кухню и с любопытством уставилась на стоящую на столе коробку.
К посылке была прикреплена записка, написанная рукой Маркуса: «Надеюсь, что это поможет, сделать каждое наше утро достойным того, чтобы просыпаться».
Слегка краснея, Люси начала разворачивать ее. В коробке оказалась кофеварка.
– О, Маркус, – прошептала она, охваченная эмоциями, которые сама же пыталась подавить.
– Он сказал, что по утрам вам очень не хватает эспрессо, – широко улыбаясь, произнесла миссис Крэбтри.
Люси очень хотелось позвонить Маркусу и поблагодарить его. Но, сообразив, что он может быть занят с клиентом, она решила просто написать ему сообщение.
Люси облегченно вздохнула. «Кажется, вечеринка идет как по маслу», – подумала она.
– Люси!
– Дорланд! – радостно прокричала Люси, когда редактор и владелец журнала взял ее за руку и повел к одному из столиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13