Делакруа быстро понял бы факты дела, но Босху хотелось видеть, как он будет читать, чтобы наблюдать за реакцией подозреваемого и делать выводы.
Босх стал убирать ордер во внутренний карман куртки.
– В чем дело? – спросил с мягким протестом Делакруа. – Могу я хотя бы взглянуть на эту бумагу?
– Вы Самьюэл Делакруа? – поспешно произнес Босх.
– Да.
– Это ваш трейлер, так ведь, сэр?
– Мой. Арендую это место. Я бы желал прочесть…
– Мистер Делакруа, – обратился к нему Эдгар. – Нам бы не хотелось обсуждать это на глазах у ваших соседей, уверен, что и вам тоже этого не хочется. Позволите вы нам войти и произвести санкционированный обыск или нет?
Делакруа перевел взгляд с Босха на Эдгара, потом опять на Босха. Кивнул:
– Придется.
Босх поднялся на порог первым. Протиснулся мимо стоявшего на пороге Делакруа, уловив запах перегара, гнилых зубов и кошачьей мочи.
– Начали пораньше, мистер Делакруа?
– Да, выпил, – ответил тот со смесью вызова и отвращения к себе в голосе. – Работу закончил. Имею право.
Следом вошел Эдгар, которому пришлось протискиваться с большим трудом, и оба детектива окинули взглядом то, что можно было рассмотреть в тусклом свете. Справа от двери находилась обшитая деревянными панелями гостиная. Там стояли обитая зеленым кожзаменителем кушетка и журнальный столик с царапинами на поверхности, обнажавшими древесностружечную плиту. Ламповый столик под стать ему, но без лампы, и подставка, где поверх видеомагнитофона неуклюже стоял телевизор. На нем лежала стопка видеокассет. Напротив кофейного столика стояло старое кресло с продранными – видимо, кошачьими когтями – подлокотниками, из них выступала набивка. Под столиком валялись газеты, главным образом бульварные, с кричащими заголовками.
Слева располагалась напоминающая камбуз кухня с раковиной, шкафчиками, плитой, духовкой и холодильником по одну сторону, обеденным столом на четыре персоны по другую. На столе была бутылка кукурузного виски. Под столом стояли блюдце с сухим кормом для кошек и старая пластиковая коробочка из-под маргарина, до половины налитая водой. Кошки нигде не было видно, только чувствовался запах ее мочи.
Узкий коридор за кухней вел к одной или двум спальням и ванной.
– Давайте не будем закрывать дверь и откроем несколько окон, – предложил Босх. – Мистер Делакруа, сядьте, пожалуйста, на кушетку.
Идя к ней, Делакруа воскликнул:
– Послушайте, ни к чему проводить обыск! Я знаю, почему вы здесь.
Босх посмотрел на Эдгара, затем на Делакруа.
– Вот как? – усмехнулся Эдгар. – Почему же?
Делакруа грузно сел посередине кушетки. Ее пружины потеряли упругость. Концы подушки задрались вверх, словно носовые части спаренных «Титаников», идущих ко дну.
– Из-за бензина, – ответил он. – Я его почти не расходовал. Езжу я только на поле и обратно. У меня ограниченные права из-за дорожных происшествий.
– Из-за бензина? – удивился Эдгар. – Почему вы…
– Мистер Делакруа, мы здесь не потому, что вы крадете бензин, – заявил Босх.
Он взял с телевизора одну из видеокассет. На ее ребре была наклейка с надписью «Первый пехотный, эпизод 46». Положил ее обратно и взглянул на другие наклейки. Всюду были эпизоды из телефильмов, в которых Делакруа играл больше тридцати лет назад.
– Это не наша забота, – добавил Босх.
– Тогда почему? Что вам нужно?
– Мы приехали в связи с вашим сыном.
Делакруа в изумлении смотрел на Босха, его рот медленно открывался, обнажая пожелтевшие зубы.
– Артуром, – наконец прошептал он.
– Да. Мы его нашли.
Делакруа отвел взгляд от Босха и устремил вдаль, вспоминая что-то давно минувшее. Интуиция подсказывала Босху, что Делакруа уже знает, какую весть услышит от полицейских. Взглянул на Эдгара, вопрошая, видит ли это он. Напарник еле заметно кивнул.
– Что-то вы не очень взволнованны для отца, который не видел сына больше двадцати лет, – промолвил Босх.
Делакруа посмотрел на него:
– Наверное, потому что я знаю – он мертв.
Босх, затаив дыхание, разглядывал его.
– Почему вы это говорите? Почему так решили?
– Потому что знаю. Знал с самого начала.
– Что именно?
– Он не вернется.
Босху показалось, что Делакруа ждал их появления, возможно, уже много лет. И решил изменить стратегию, взять этого человека под арест и ознакомить с правами подозреваемого.
– Я арестован? – спросил Делакруа, словно прочтя его мысли.
Босх снова взглянул на Эдгара, думая, понимает ли напарник, что их план рушится.
– Мы бы хотели сначала поговорить с вами. Неофициально.
– Можете и сразу арестовать, – спокойно сказал Делакруа.
– Как? То есть вы не хотите с нами разговаривать?
Делакруа медленно покачал головой и снова уставился вдаль.
– Хорошо, я поговорю с вами, – вздохнул он. – Расскажу вам все.
– О чем?
– Как оно было.
– Что было?
– С моим сыном.
– Вы знаете, как оно было?
– Конечно. Это дело моих рук.
Босх едва не выругался. Подозреваемый буквально сознавался до того, как ему зачитали его права, в том числе и право не давать невыгодных для себя показаний.
– Мистер Делакруа, на этом остановимся. Я ознакомлю вас с вашими правами.
– Я только хочу…
– Нет, сэр, пожалуйста, пока не говорите ничего больше. Давайте покончим с этой формальностью, а потом мы очень охотно выслушаем все, что вы хотите сказать.
Делакруа махнул рукой так, словно для него это не имело значения, словно ничто не имело значения.
– Джерри, где твой магнитофон? Я так и не забрал свой из ОВБ.
– В машине. Только вот не знаю, как батарейки.
– Иди проверь.
Эдгар покинул трейлер, Босх молча ждал. Делакруа поставил локти на колени и закрыл лице ладонями. Босх разглядывал его позу. Такое случалось не часто, но ему было не впервые добиваться признаний при первом разговоре с подозреваемым.
Эдгар вернулся с магнитофоном и сообщил:
– Батарейки сели. Я думал, твой у тебя при себе.
– Черт. Ну, тогда записывай.
Босх достал бумажник, в котором носил значок, и вынул из него визитную карточку. На обороте были отпечатаны права, гарантированные Пятой поправкой к Конституции, и линия для подписи. Зачитал их и спросил Делакруа, понятно ли ему. Тот кивнул.
– Это означает подтверждение?
– Да, подтверждение.
– Тогда распишитесь на линии под текстом.
Он протянул Делакруа карточку и ручку. Когда подпись была поставлена, убрал карточку в бумажник. Подошел к креслу и сел на его край.
– Итак, мистер Делакруа, хотите вы повторить то, что сказали нам несколько минут назад?
Делакруа пожал плечами, будто речь шла о чем-то незначительном.
– Я убил своего сына. Артура. Убил. И знал, что вы когда-нибудь появитесь. Ждать пришлось долго.
Босх посмотрел на Эдгара. Тот писал в блокноте. У них будет запротоколировано признание подозреваемого. Потом перевел взгляд на Делакруа, надеясь, что молчание побудит его добавить еще что-нибудь. Но тот ничего не говорил и снова уткнулся лицом в ладони. Вскоре заплакал, и его плечи задрожали.
– Да поможет мне Бог… это дело моих рук.
Босх снова посмотрел на Эдгара и вопросительно вскинул брови. Напарник быстро приподнял большой палец. В их распоряжении было больше чем достаточно материала, чтобы перейти к очередной стадии, к контролируемой и снабженной аппаратурой комнате для допросов.
– Мистер Делакруа, у вас есть кошка? – спросил Босх. – Где она?
– Кот где-то здесь. Может быть, спит у меня на кровати. А что?
– Мы позвоним в службу ухода за животными, пусть приедут и позаботятся о нем. Вам придется поехать с нами. Мы возьмем вас под арест. И продолжим разговор в полицейском управлении.
Делакруа опустил руки и как будто встревожился.
– Нет. Там не станут заботиться о нем. Его отравят газом, как только узнают, что я не вернусь.
– Но нельзя же просто бросить животное здесь.
– О нем позаботится миссис Крески. Она живет рядом. Будет приходить и кормить его.
Босх покачал головой. Из-за кота все рушилось.
– Мы не можем этого допустить. Ваш трейлер придется опечатать до тех пор, пока не получим возможность произвести в нем обыск.
– А зачем его обыскивать? – гневно воскликнул Делакруа. – Я говорю все, что вам нужно знать. Я убил своего сына. Случайно. Видимо, нанес слишком сильный удар. Я… – Он снова уткнулся лицом в ладони и плачущим голосом пробормотал: – Господи… что я наделал?
Босх взглянул на Эдгара и поднялся. Ему хотелось отвезти Делакруа в участок, в одну из комнат для допросов. На смену его беспокойству пришло осознание безотлагательности. Приступы раскаяния проходят быстро. Босх должен записать показания Делакруа на пленки – видео и аудио, – пока тот не решил поговорить с адвокатом и не осознал, что обрекает себя откровенностью на одиночную камеру до конца жизни.
– Хорошо, с котом разберемся позднее, – сказал Босх. – Пока оставим ему побольше корма. Поднимайтесь, мистер Делакруа, мы едем.
Делакруа встал.
– Можно переодеться во что-нибудь приличное? На мне старье, в котором я хожу здесь.
– Об этом не беспокойтесь, – промолвил Босх. – Мы потом привезем вашу одежду.
Он умолчал, что одежда будет уже не его. Ему выдадут тюремный комбинезон с номером на спине. Желтый, в какие одевают заключенных, содержащихся на этаже для убийц.
– Повезете меня в наручниках? – прошептал Делакруа.
– Так полагается, – ответил Босх. – У нас нет выбора.
Он зашел за кофейный столик и повернул Делакруа спиной к себе, чтобы надеть их.
– Знаете, я в прошлом актер. Однажды играл заключенного в одном эпизоде «Беглеца». В первой серии, с Дэвидом Янсеном. Роль была незначительной. Я сидел на скамье рядом с ним. Вот и все. Видимо, подразумевалось, что я под наркотиком.
Босх промолчал и мягко подтолкнул его к узкой двери трейлера.
– Не знаю, почему мне это вспомнилось, – усмехнулся Делакруа.
– Ничего, – сказал Эдгар. – В подобных ситуациях люди вспоминают и более странные вещи.
– Осторожнее на ступеньках, – предостерег Босх.
Они вывели арестованного, Эдгар шел впереди него, Босх сзади.
– Ключ есть? – спросил Босх.
– На кухонном столе, – ответил Делакруа.
Босх вернулся в трейлер и нашел ключи. Принялся отпирать шкафчики и в конце концов обнаружил коробку кошачьего корма. Открыл ее и высыпал все содержимое на картонное блюдце под столом. Корма было маловато. Босх понял, что потом ему придется позаботиться о коте.
Когда он вышел, Эдгар уже усадил арестованного на заднее сиденье машины. Из двери соседнего трейлера смотрел мужчина. Босх повернулся, закрыл и запер дверь жилища Делакруа.

36

Босх заглянул в кабинет лейтенанта Биллетс. Она, сидя боком к письменному столу, работала на компьютере, стоявшем на приставном столике. С письменного стола все было убрано. Биллетс собиралась домой.
– Что? – произнесла она.
– Похоже, нам повезло, – сообщил Босх.
Биллетс отвернулась от компьютера и промолвила:
– Попробую догадаться. Делакруа приглашает вас войти, садится и делает признание.
Босх кивнул:
– Почти что так.
Биллетс изумленно вытаращила глаза:
– Неужели?
– Делакруа заявляет, что это дело его рук. Нам пришлось заставить его замолчать, чтобы можно было здесь записать его показания на пленку. Он как будто бы давно ждал нашего появления.
Биллетс задала еще несколько вопросов, и Босх кончил тем, что описал весь визит в трейлер, в том числе и проблему отсутствия работающего магнитофона для записи признания Делакруа. Лейтенант выразила обеспокоенность и недовольство как неподготовленностью Босха и Эдгара, так и тем, что Бредли из ОВБ не вернула Босху магнитофон.
– Гарри, могу только заметить, что радоваться особенно нечему, – сказала она, имея в виду возможность поставить под сомнение признание Делакруа, так как его изначальные слова не записаны на пленку. – Если мы проиграем это дело из-за упущения со своей стороны…
Биллетс не договорила, но в этом не было необходимости.
– Знаете, я думаю, все будет в порядке. Эдгар записал дословно все, что он рассказал. Мы остановили его, как только получили достаточно оснований для ареста, а теперь запишем все на аудио и видео.
Лейтенант как будто слегка успокоилась.
– А зачитывание прав? Ты уверен, что мы на этом не погорим, – произнесла она; последняя фраза прозвучала не вопросом, а утверждением.
– Не должны. Делакруа пустился в излияния до того, как у нас появилась возможность ознакомить его с правами. И после этого он продолжал говорить. Иногда такое случается. Готовишь таран, а перед тобой распахиваются ворота. Его адвокату при всем желании зацепиться будет не за что. К нам не придерешься, лейтенант.
Биллетс кивнула, давая понять, что Босх ее убедил.
– Было бы со всеми так легко, – усмехнулась она. – А как с прокуратурой?
– Сейчас туда позвоню.
– Хорошо, в какой вы комнате, если я захочу понаблюдать?
– В третьей.
– Отлично, Гарри, иди доводи дело до конца.
Она повернулась к компьютеру. Босх отсалютовал и уже у самой двери остановился. Биллетс почувствовала, что он не ушел, и спросила:
– В чем дело?
– По пути туда я все время думал, чего можно было бы избежать, если бы мы отправились прямиком к нему, а не плясали бы вокруг него, собирая ниточки.
– Гарри, я понимаю, что у тебя на уме, но ты никак не мог знать, что этот тип – спустя двадцать с лишним лет – только и ждал вашего появления. Ты вел расследование правильно, и, случись тебе начать все заново, опять действовал бы так же. Ты обкладывал добычу. То, что произошло с Брейшер, совершенно не связано с твоими методами.
Босх поглядел на нее и кивнул. Слова Биллетс помогут ему успокоить совесть.
Она снова повернулась к компьютеру.
– Иди доводи дело до конца.
Босх вернулся к столу своей группы, чтобы позвонить в прокуратуру, доложить, что по делу об убийстве произведен арест и арестованный сознался. Разговаривал он с О'Брайен, членом руководства, и сообщил ей, что либо он, либо его напарник приедут к концу дня заявить об обвинении. О'Брайен, знакомая с делом только по телерепортажам, сказала, что хочет прислать обвинителя для контроля за получением признания и дальнейшим продвижением дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38