Было ясно: кто-то из врагов Хедена, воспользовавшись переполохом в салуне, рискнул пробраться сюда, чтобы прикончить Римса. Рейнольде не был уверен, что поверит кому-либо из подозреваемых – Уэйду, Чаду, Хуану и Блейку. Он сразу исключил Шианну и Микару, так как женщина не может обладать такой силой, чтобы справиться с Хеденом, тем более совершить подобное.
– Помогите же мне снять его! – прорычал Рейнольдс. Бездыханное тело Хедена вынули из петли и вынесли из комнаты. Все с любопытством посматривали друг на друга, и каждый гадал: кто же все-таки осуществил этот замысел, исполнения которого все желали?
– Кто-нибудь собирается признаваться в этом? – спросил Рейнольдс. – Или вы намерены молчать?
Уэйд пожал плечами и изобразил некое подобие улыбки.
– Вы находите происходящее забавным? – Рейнольдс еще больше помрачнел. – Убит человек, и я нахожусь в комнате, полной подозреваемых. Причем у каждого из вас были причины сделать это. – Он пальцем указал на Чада. – Вот вы заявляете, что Хеден Риме отхлестал вас кнутом, верно?
Чад молча кивнул, и Рейнольдс повернулся к Хуану, стоявшему словно изваяние.
– А этот постоянно говорит о ранении в живот, нанесенном ему Хеденом.
Тут командующий пристально посмотрел на Уэйда.
– А у вас, судя по всему, имелись самые веские причины для того, чтобы убить Хедена. Во всяком случае, сам Хеден был в этом убежден.
Уэйд снова пожал плечами, и Рейнольде повернулся к Блейку.
– Мистер Кимбалл признался, что совершил непростительную глупость несколько лет назад, когда не отволок Хедена Римса к шерифу. – Командующий тяжело вздохнул и взглянул на Шианну: – Я мог бы даже обвинить эту молодую леди, если бы решил, что ей под силу поставить Хедена в положение висельника.
– Разве вы не пропустили кое-кого? – язвительно спросил Уэйд.
– Кого? Вашу мать? – Рейнольдс усмехнулся. – Именно ее показания убедили меня в том, что Хеден Риме был сумасшедшим. А вы, кстати, отговаривали меня допрашивать Микару, так как она никогда не встречала этого человека, – напомнил командующий. – Когда же Хеден обвинил ее во лжи и заявил, что они встречались в Сан-Антонио, я понял: что-то не сходится…
Рейнольдс покачал головой и вновь заговорил:
– Не думаю, что пропустил кого-то из вас. Но я согласен: Риме и не заслуживал ничего другого после всех преступлений, которые совершил. Поверьте, я и сам бы предложил наказание, которое он уже получил.
Тут Уэйд наконец нарушил молчание:
– Я не имел в виду свою матушку, сэр. Я говорил о вас. – Бенджамин Рейнольдс побледнел.
– Обо мне?
Уэйд утвердительно кивнул, указывая на веревку, привязанную к ручке двери.
– Только вы пытались открыть дверь, что в конечном счете и явилось причиной смерти Хедена. Но какое теперь имеет значение, кто именно повесил приговоренного к виселице?
Бенджамин обвел всех взглядом и с облегчением вздохнул. «Что ж, тем лучше», – подумал он.
– Полагаю, что теперь это действительно не имеет никакого значения, – признал Рейнольдс. – Хеден Риме был безумен. Слава Богу, я вовремя понял это. Иначе он нашел бы себе новую невинную жертву. Так что к вам у меня нет больше вопросов. Да-да, поверьте, я совершенно не хочу знать, кто все это устроил.
Рейнольдс направился к выходу, потом вдруг остановился и добавил:
– Вы свободны и можете идти. Я очень сожалею, что не раскусил Хедена в самом начале. Тогда, возможно, удалось бы избежать этого неприятного инцидента.
Когда командующий удалился, Шианна незаметно взяла какую-то пушинку, лежавшую на подоконнике открытого окна. Зажав находку в кулаке, она пошла следом за Уэйдом.
– Дорогая, у тебя есть какие-нибудь предположения? – спросил Уэйд по пути в казарму.
Утвердительно кивнув, Шианна разжала кулак. Губы Уэйда растянулись в улыбке, но он не проронил ни слова.
– Как ты думаешь, он знал, что мы… – Шианна внезапно умолкла; она уже знала ответ на вопрос, который собиралась задать.
Тут откуда-то из темноты послышался крик совы. Шианна, державшая в руке перо, тихо проговорила:
– Позволь мне пойти к нему…
– Мы пойдем вместе, – ответил Уэйд.
Взяв на время лошадей у командующего Рейнольдса, Уэйд и Шианна направились в долину реки Ред-Ривер. Когда Пророк Совы вышел из тени, Шианна спрыгнула с лошади и бросилась в его объятия.
– Мне приснился сон, – прошептал Маманти. – И сон повел меня вдоль магического ручья в моей деревне и привел к этой большой реке. Я видел, как вы бежали из казармы в гостиницу, и я притаился под окном, когда вы посетили Римса.
Маманти устремил взор на Уэйда.
– Когда твой муж во второй раз появился в комнате безумца, я вошел через окно.
Шианна посмотрела на Уэйда, а затем перевела взгляд на Пророка Совы.
– Когда Риме хотел выстрелить в меня, Уэйд сбил его с ног, – продолжал Маманти.
– Наконец-то мы кое-что сделали сообща, – заметил Уэйд с улыбкой.
– Я хотел снять с него скальп, – заявил Маманти. – Но Уэйд не желал вызывать гнев техасцев на команчей и кайова. Он предпочел, чтобы Хеден Риме мучился от сознания того, что конец близок, но не имел возможности помешать этому. – Пророк Совы снова посмотрел на Шианну. – Твой муж решил, что будет лучше, если командующий Рейнольдс станет палачом. Но только мы втроем знаем, что на самом деле случилось с Хеденом Римсом. Хотя какое имеет значение, кто именно отправил этого злого бледнолицего на тот свет? Главное, что он получил справедливую награду. Многие пострадали из-за него, и вот наконец свершилось правосудие.
Маманти склонился к Шианне и на прощание поцеловал ее в лоб.
– Дело сделано. Злой бледнолицый сам навлек на себя погибель. – Индеец повернулся к Уэйду, которого теперь мог называть своим другом. – Я не сомневаюсь, что твоя семья будет жить в мире с команчами и кайова.
Маманти протянул Уэйду руку, и тот, пристально глядя в темные глаза Пророка Совы, ответил крепким пожатием.
– В следующий раз, Маманти, когда команчи окажутся в Техасе, их будет ждать стадо мустангов. Это станет подарком от моей семьи. Прими его в знак благодарности за то, что ты помог сберечь мне самое дорогое, что у меня есть. – Уэйд обратил на Шианну взгляд, полный любви. – У полиции больше нет причин беспокоиться. И никто никогда не узнает, что Пророк Совы, великий шаман команчей, был моим сообщником. Это останется нашей тайной.
Маманти улыбнулся и помог Шианне сесть на лошадь. Затем посмотрел на мужа молодой женщины.
– Ты хороший человек, Уэйд Бердетт… Для бледнолицего. – Индеец снова повернулся к той, которую так часто видел в мечтах. – Все так, как и должно быть… даже если я отказываюсь признать это.
– Значит, до весны?.. – спросил Уэйд. – Поверь, Маманти, я буду делать для жены все, что в моих силах.
Когда они возвращались во Флитвуд, Шианна то и дело поглядывала на мужа и улыбалась. Со смертью Хедена все ее страхи развеялись. Более того, ее очень радовало то, что Маманти наконец-то назвал Уэйда своим другом. Она посмотрела в сторону юга и подумала: «Теперь мы сможем начать новую жизнь».
Сердце Шианны переполняла гордость за мужа. Ведь он проследил, чтобы никто из семьи не принял на себя вину за смерть Хедена. А командующий Рейнольде не мог обвинить ни одного из них, поскольку стал прямым соучастником убийства.
Как всегда, Уэйд точно все рассчитал, прежде чем действовать. Он предусмотрел последствия, с которыми мог столкнуться Пророк Совы, если станет известно, что индеец находится около Флитвуда. Уэйд также чувствовал свою ответственность за семью. Если бы кто-нибудь из них решился на убийство, то, возможно, был бы обвинен и осужден, даже несмотря на безумие Хедена. Но Уэйд позаботился о том, чтобы ни один из тех, кого он любил, не совершил подобной ошибки и не взял на себя грех из-за Хедена Римса.
Шианна протянула руку и прикоснулась к плечу мужа. Тот ласково улыбнулся ей и спросил:
– Ты что-то хотела сказать, дорогая?
– Только то, что ты – это ты и я люблю тебя, – прошептала Шианна.
Склонившись к жене, Уэйд поцеловал ее в губы.
– Означает ли это, что я прощен за то, что не позволил тебе и брату поступить с Хеденом по вашему желанию?
Какое-то время Шианна в задумчивости смотрела на мужа. Наконец спросила:
– Ты ведь не скажешь остальным, что на самом деле произошло?
Уэйд отрицательно покачал головой:
– Нет, не скажу. Так будет лучше. Потому что теперь каждый будет смотреть на другого с восхищением. Эта история – один из тех секретов, которые не стоит раскрывать. Хуан будет восхищаться Чадом, в то время как Чад будет думать то же самое обо мне, Хуане и Блейке. Неведение сблизит нас.
Шианна тихонько рассмеялась, и Уэйд спросил:
– Ши, ведь ты не собираешься выдавать меня?
– Нет, конечно. Но тебе придется заплатить за мое молчание.
Уэйд тоже рассмеялся:
– И какова же будет плата, шалунья?
– Я думаю, ты знаешь ответ, мой дорогой муж, – промурлыкала Шианна, обольстительно улыбаясь.
Разумеется, Уэйд знал ответ. И он доказал это, как только они оказались наедине в его комнате. Уэйд пообещал, что Шианна забудет об их встрече с Маманти и о разговоре на обратном пути во Флитвуд. Так и случилось. В ее памяти остался только образ мужчины с зелеными глазами и неподражаемой улыбкой. И этот мужчина заполнил весь ее мир и ее мысли, когда она оказалась в его объятиях…
Глава 27
Когда вдалеке показалась Шианна, на лице Блейка появилась улыбка. Теперь все неприятности остались в прошлом. Последние дни оказались очень беспокойными, но ковбоям в конце концов удалось расчистить вход в пещеру, и все ценности были найдены и отправлены на ранчо. Все, за исключением одного стула, который был сломан, когда Чад с Уэйдом выбирались из заточения. Собственность Хедена была продана на аукционе. Уэйд купил его асиенду и землю, и теперь молодые супруги все там переделывали по своему вкусу.
Так что все было бы замечательно, если бы не сообщение Чада. Он собирался отправиться в путешествие, но куда именно – не говорил. Блейк был расстроен, но понимал, что молодому Бердетту просто-напросто не сиделось дома, поэтому он и отправился на поиски приключений.
Когда Чад с Уэйдом отъехали от асиенды, Блейк положил руку на плечо Шианны и в задумчивости проговорил:
– Надеюсь, Чад найдет то, что ищет. Я думаю, что единственной причиной, по которой он оставался здесь так долго, было его желание успокоить мать. – Он перевел взгляд на Микару; та даже расплакалась после прощания с младшим сыном, но вскоре взяла себя в руки.
Шианна безмолвно кивнула; ее пристальный взгляд был прикован к широкой спине Уэйда и живописному пейзажу, который открывался в свете нового дня. Казалось невообразимым, что прошло уже четыре месяца с тех пор, как они вернулись в Техас. Это были счастливейшие дни в ее жизни. Их с Уэйдом любовь продолжала цвести, даже когда Шианне казалось, что муж уже заполнил каждый уголок ее сердца. Вместе они выгнали тот темный, мрачный дух, который наполнял ужасом ранчо Хедена во время его пребывания здесь. Теперь залы особняка наполнились радостью и смехом.
Единственным темным пятном в их ярком мире был отъезд Чада. Шианна знала, что произойдет так, как предсказывала Микара. Бедная женщина мужественно держалась все время, пока Чад, сопровождаемый Уэйдом, не скрылся на тропинке, ведущей на запад, к Форт-Блиссу. С улыбкой на губах Микара наблюдала за отъездом сына. «Какая большая цена такому самообладанию», – подумала Шианна. Микара знала, что должна позволить Чаду идти своей дорогой. Но видеть его отъезд и знать, что, возможно, пройдут годы, прежде чем он вернется… Эта мысль убивала ее. В конце концов Микара снова разрыдалась и ушла в дом.
Шианна тоже переживала из-за отъезда младшего Бердетта. Чад, Уэйд и Хуан был неразлучны в последние месяцы; они все вместе трудились, создавая уют в бывшем доме Хедена. Теперь Чад решил их покинуть… Очевидно, какая-то сила толкала Чада на поиски того, что отсутствовало в его жизни. Впрочем, Шианна прекрасно понимала: младшему Бердетту нужна была женщина. Правда, Шианна считала, что Чаду следовало бы отправиться не на запад, а на восток, но она оставила свое мнение при себе.
Тут Блейк вдруг обнял дочь и с нежностью в голосе спросил:
– Говорил ли я когда-нибудь тебе, как горжусь тобой? Ты подобно солдату выдержала тревожные годы войны. Если бы я не был уверен, что ты превратишься в сильную женщину, то никогда бы не остался в Луизиане с Микарой.
Шианна с улыбкой ответила:
– А если бы ты не послал Уэйда вместо себя, то я никогда не узнала бы, что такое любовь. И я бы никогда не поняла, чем привлекла тебя Луизиана.
Блейк радовался, глядя в безмятежное лицо дочери.
– Нам обоим очень повезло. Удивительно, не так ли? Наша долгая разлука оказалась скрытым благословением. – Блейк посмотрел в сторону асиенды и добавил: – Я думаю, мне нужно найти способ утешить Микару. Она, конечно же, будет очень скучать по Чаду.
– Почему бы тебе не показать ей свою пародию на гориллу? – предложила Шианна. – Обычно это очень веселило меня.
Блейк скорчил рожу, изображая обезьяну.
– Ты думаешь, это хоть немного развеселит ее?
– Без сомнения, – со смехом подтвердила Шианна. Сбросив «маску гориллы», Блейк сказал:
– Да, чуть не забыл… Уэйд хотел, чтобы ты встретила его около ручья после того, как он попрощается с Чадом.
Шианна невольно нахмурилась.
– Но зачем?
– Понятия не имею, – пробурчал Блейк, пожимая плечами.
Молча кивнув отцу, Шианна направилась в конюшню, чтобы взять своего любимого Дельгадо. Она была заинтригована предстоящим свиданием около Говорящего ручья. «Должно быть, он хочет проведать мустангов, которых держит в загоне до возвращения Маманти», – решила Шианна. Уэйд недавно соорудил этот загон, и Чад проводил там долгие часы, приручая своенравных жеребят. Это было главным развлечением Чада, пока он жил на ранчо.
Вскочив на своего вороного жеребца, Шианна погнала его на север. Она была уверена, что прекрасно проведет остаток дня. Да, день не будет потерян. Когда Уэйд находился рядом и никто не нарушал их уединения, всегда находилось несколько минут и для весьма приятных развлечений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55