Он играл с огнем, подгоняя лонгхорнов и пытаясь заставить их повернуть направо. Один бык задел рогом правую ногу Уэйда, но это не остановило его, даже когда из раны выступила кровь. Он продолжал подталкивать животных, давать громкие команды, чтобы упрямцы повернули вспять.
Пробежав шесть миль, лонгхорны снова сошлись в единое стадо. Уэйд указал на долину к северо-востоку от них, густо поросшую мэрилендским дубом. Решено было загнать скот в эту долину, окруженную крупными валунами и покрытую кустарником, что могло послужить определенной защитой.
Как только лонгхорны остановились у ручья на водопой, Шианна спрыгнула с коня. Подойдя к Уэйду, она невольно охнула. Рукав его рубашки был залит кровью, на бриджах тоже проступали красные пятна.
– Безрассудный сорвиголова, – резко бросила она.
– Я? – фыркнул Уэйд. Морщась, он повернулся в седле, чтобы осмотреть поврежденную ногу. – А кто с оружием в руках примчался к разъяренным фермерам, чтобы единолично спасти меня от смерти? Черт возьми, женщина, тебя ведь могли убить!
– Тогда мы покинули бы этот свет вместе, – успокоила его Шианна. – Ты столько раз подвергал себя опасности, пытаясь остановить перепуганных лонгхорнов! Мне ты казался просто самоубийцей!
– А что, по-твоему, я должен был делать? – хмуро проворчал он. – Спрятаться за деревьями и позволить стаду разбежаться?
– Конечно, нет, но тебе не стоило скакать между ними, – вспыхнула Шианна. – Ты что же, единолично хотел обуздать стадо?!
Заставив Уэйда лечь на землю, Шианна стянула с него бриджи и увидела рану под коленом.
– О Боже, Уэйд! Он продырявил тебя до самой кости! – Тот лишь небрежно пожал плечами.
– Ты здесь за доктора. Вот и вылечи меня, – потребовал он.
Шианна расстегнула рубашку, чтобы осмотреть рану на груди, нанесенную неизвестным противником. Бормоча что-то себе под нос, она увидела хмурый взгляд Уэйда.
– Я хочу, чтобы у человека, за которого я вышла замуж, было хотя бы немного здравого смысла. Но он, похоже, начисто лишен его. Он кажется самому себе бессмертным кентавром, которому дано совершать немыслимые подвиги.
Когда Шианна ушла за медикаментами, Чад подошел к брату, чтобы осмотреть его раны.
– Когда вы с Шианной уехали в Уичито, я думал, между вами все прекрасно. – Его пристальный взгляд следовал за Шианной, бежавшей к фургону.
Уэйд, осмотрев поврежденную ногу, рассеянно глянул на брата.
– Очевидно, ты не знаешь свою новоиспеченную сестрицу, если думаешь так. Пойми, она слишком норовиста. – Он оперся на локоть и посмотрел брату прямо в глаза. – Я люблю ее, Чад, но она не из тех, кто будет смущаться, боясь высказать свое мнение. Если эта вспыльчивая красавица рассердится, об этом будут знать все.
Жалкая улыбка коснулась губ Чада. Он понял, что хотел сказать Уэйд этим признанием. Таким образом он деликатно попросил Чада отступиться.
– Ты никогда не будешь полностью доволен Шианной, если останешься с ней навсегда, – спокойно ответил Чад.
– Именно этим она и привлекает нас обоих. – Уэйд долго молча смотрел на брата.
– Ты знаешь, если бы речь шла о любой другой женщине, я бы отступил и позволил тебе завоевать ее расположение, – пробормотал он, рассеянно потирая рану на плече.
Чад сунул руки в карманы бриджей. Опустив голову, он пристально уставился на носки своих ботинок.
– Если бы это была любая другая женщина, мы бы не стали соперничать, – заметил он. – Если бы я не знал, как она любит тебя, то действовал бы гораздо активнее, чем сейчас. – Чад тяжело вздохнул и поднял глаза на Уэйда. – Я не буду говорить, что смогу подавить свое желание, возникающее при одном ее виде, но буду уважать твое право на нее.
Мужчины затихли, увидев, что к ним приближается Шианна с сумкой медикаментов в руках. Без всякого сострадания она плеснула виски на плечо Уэйда, а затем вылила хорошую порцию в рану под коленом.
– О-о… черт! – завизжал он. – Лонгхорн был намного милосерднее.
– Это цена, которую тебе придется заплатить за свою бесшабашность, – мстительно фыркнула Шианна. Нажимая руками ему на грудь, она пыталась уложить его. – Лежи спокойно, хватит корчиться. Мы только зря теряем время.
Понимая, что Уэйду сейчас несладко, Чад направился к походной кухне за другой бутылкой виски. Вернувшись, он предложил брату выпить. Благодарно улыбаясь, Уэйд схватил бутылку и сделал большой глоток.
А Шианна, уверенно обрабатывая раны, щедро лила на них виски. Закончив борьбу с микробами, завела руки Уэйда за спину и перебинтовала раны. Удовлетворенная своей работой, она поднялась и строго наказала Уэйду не вставать.
Тот лишь проворчал что-то и начал поворачиваться на бок, чтобы встать на колени. Он намеревался увести стадо, пока фермеры не вернутся закончить начатое. Первая их попытка почти удалась. Потребовались невероятные усилия и смекалка, чтобы спасти положение. Уэйд сомневался, что им удастся еще раз одурачить разъяренных фермеров.
Пытаясь подняться, Уэйд услышал щелчок пистолета. Посмотрев вверх, он с удивлением увидел направленный на себя «кольт» 45-го калибра. Подняв ногу, Шианна надавила ею на плечо Уэйда, прижимая его к земле.
– Я сказала, ране надо дать отдых. – Она вложила пистолет в руку Чада, многозначительно глядя на него. – Если ваш брат попробует вставать снова, продырявьте ему другую ногу, – скомандовала она. Ее глаза зло сверкнули. – Это должно удержать его от дальнейших подвигов.
Уэйд раздраженно закатил глаза. Это был настоящий мятеж. Шианна выдвигала требования, а Чад стал ее преданным рабом.
– Что за чертовщина, – бормотал Уэйд, пытаясь сесть. Чад весело хохотал:
– Теперь я понимаю, что ты имел в виду. Леди полна огня, и я не могу даже подумать ослушаться ее из страха быть сожженным.
– Надо было заставить ее выкручиваться из сложившего положения, – зло ворчал Уэйд. – Тогда бы она поняла, что есть вещи, которые женщина не способна сделать.
– Да? – Чад изумленно поднял брови. – Я не думаю, что этот отважный маленький сорванец чего-то не может.
Уэйд бросил на брата неодобрительный взгляд.
– Ты все еще живешь в розовых очках, мой младший братец. Да, я допускаю, она находчива, но ведь небезгранично. Если бы я поставил ее на свое место, она бы живо приползла назад, умоляя меня подняться в седло и освободить ее от этих обязанностей.
– Ты хочешь сказать, что Шианна не справляется с хозяйственной работой или трудными заданиями? – бросил Чад, в голубых глазах которого светилось изумление.
Уэйд все хмурился.
– Вы с Хуаном думаете, что эта дерзкая девчонка может делать абсолютно все, даже перегонять стадо.
Чад засунул пистолет за пояс и сел рядом со своим рассерженным братом. Подняв руку, он указал налево:
– Она уже дает распоряжения. У нас будет шанс увидеть, сможет ли она повести стадо.
Уэйд наблюдал, как Шианна убеждала уставших ковбоев уводить стадо из долины. Затем он оказался в фургоне, где ему освободили место среди различного скарба.
Уставившись на облако пыли, которое поднималось из-под колес фургона, Уэйд спрашивал себя: почему его мужскую гордость так задевало то, что Шианна столь виртуозно справлялась с его обязанностями? Он знал, что Шианна во время отсутствия отца управляла обширным ранчо. Он знал, как умело она собирала скот. Видел, что она ездит на лошади ничуть не хуже своих индейских кузенов. Действительно, сложно было придумать, чего Шианна не могла бы сделать, причем сделать хорошо. Особенно если хотела этого.
Черт возьми, были времена, когда Уэйд хотел быть ее защитником, объектом ее восхищения. Но еще ни разу он не спас эту горячую девицу от настоящей беды. Даже спасение Шиан-ны, когда Хеден, убегая по склону реки, пытался увезти ее с собой, Уэйд не мог приписать себе. Этому скорее способствовали хромающая лошадь и стремление Хедена поскорее скрыться от погони. Да разве мог он заработать уважение Шианны, если его везут в фургоне как довесок к багажу! Одной этой мысли было достаточно, чтобы окончательно испортилось настроение.
Уэйд посмотрел на гнедого жеребца, который был привязан к фургону.
– Галаад, дружище, ты и сам не знаешь, насколько тебе повезло, – обратился он к лошади. – Когда мужчина находит женщину, без которой не может жить, и делает большую ошибку, сказав ей об этом, он получает слишком много неприятностей! О, женщины! Они играют на чувствах мужчин.
Высунув голову из фургона, Уэйд смотрел на Шианну и Чада, которые стояли на холме перед стадом. Вот где он должен быть, а, уж конечно, не тащиться в этом фургоне! Уэйд метался, пытаясь успокоить свою раненую гордость, но это ему плохо удавалось. Отовсюду на него смотрела пара черных глаз, терзая его. Если бы не Шианна, он бы на скорую руку перевязал раны и снова был бы на своем месте, превозмогая боль. Проклятие, стоило подумать, прежде чем влюбляться в медсестру. А теперь она из-за любой царапины будет неделями держать его в постели.
Уэйд был по натуре лидером. Он привык командовать, с легкостью убеждал других следовать за ним, делать то, что он говорил. Это получалось само собой. Когда нужно было что-то предпринимать, Уэйд все продумывал и шел вперед. Последние события заставили его понять, что Шианна никогда не будет слепо следовать за ним. Ее прошлое вынудило ее стать лидером, и она удивительно хорошо вжилась в эту роль.
Что за брак получился бы у них, реши они оба командовать. Уэйд стукнул кулаком по своей ладони. Как ужиться двум сильным, своевольным людям, которые слишком похожи, чтобы быть совместимыми?
Да, он любил Шианну всем сердцем. Но может ли он считать себя настоящим мужчиной, если женщина, которую он любит, столь же умна и находчива, как и он? Шианна управлялась (и достаточно хорошо) с мужскими делами. Почувствует ли она себя когда-нибудь не в своей тарелке? Уэйду стало совершенно очевидно, что ему придется долго ждать, если он хочет узнать ответ на этот вопрос.
К тому времени, как Шианна и Чад решили остановить стадо на ночевку, Уэйд окончательно извел себя думами. Он принял как истину тот факт, что они с Шианной любят друг друга, но что-то между ними не складывалось. Когда они находились в объятиях друг друга, все было прекрасно, но когда Шианна взялась за его обязанности и прекрасно с ними справилась, Уэйд обиделся. Его задели именно те ее качества, которые так впечатляли сначала – сила воли, настойчивость, способность принимать решения.
Уставшая, но довольная, Шианна поспешила к фургону. Домчавшись до него, она выскользнула из седла. На ее лице появилось недоумение, когда она заметила угрюмое выражение почти воскового лица Уэйда.
– Ты чувствуешь себя хуже? – Обеспокоенная, она наклонилась над ним, чтобы взглянуть в его глаза. Ее ресницы затрепетали. – Что с тобой случилось?
– Ничего, – угрюмо буркнул Уэйд.
Шианна присела и задумчиво посмотрела на своего мужа.
– Я в чем-то ошиблась, и это не понравилось тебе?
– Что ты могла сделать неправильно? – саркастически хмыкнул Уэйд. – Ты уложила меня в фургон, чтобы вылечить, взяла стадо под свой контроль, определила, куда идти, и уговорила уставших ковбоев пройти еще шесть миль, прежде чем расположиться на ночлег. К чему тут можно придраться?
Ситуация показалась Шианне очень знакомой. Не так давно она тоже чувствовала себя столь же бесполезной, как старый ботинок. На ее губах появилась легкая улыбка. Понятно – задета мужская гордость Уэйда. Она тоже чувствовала укол обиды, когда он приехал на ранчо, чтобы взять на себя ее обязанности.
Шианна тщательно закатала бриджи Уэйда и сняла повязку. После отдыха его рана уже не так сильно кровоточила.
– Ты уже начал выздоравливать, – заметила Шианна, бросив на него быстрый взгляд, и занялась его ногой. – Жаль, что я не могу сказать того же относительно твоей пострадавшей гордости.
Уэйд отдернулся, словно Шианна нанесла ему удар.
– Что ты имеешь в виду?! – резко спросил он.
– О, полагаю, ты сам прекрасно знаешь, что я имею в виду, – пожав плечами, сказала Шианна. – Я заняла твое место во главе стада. Ты, наверное, рассердишься, узнав, что стройные ряды быков и коров не распались, оказавшись под присмотром другого вожака.
Шианна потянулась, чтобы достать бальзам для раны, но его не оказалось на месте. Уэйд уже взял пузырек, чтобы самостоятельно обработать рану.
– Я не нуждаюсь в том, чтобы меня опекали, – резко сказал он. – Если ты такая самостоятельная, то почему бы тебе не вернуться к своему другу, чтобы вместе посмеяться над калекой. Тебе не нужен муж, дорогая. Тебе нужен подкаблучник, который будет ходить за тобой, а ты из гордости будешь выполнять такую мужскую работу, скажем, перегон скота, и не хуже лучших ковбоев.
Уэйд не смог бы ранить ее сильнее. Спустя несколько минут он и сам это понял. Уэйд еще не видел такого обиженного выражения на милом личике Шианны.
Пытаясь взять себя в руки, Шианна пристроилась у задней стенки фургона. Ее губы дрожали. Шианна подняла глаза и встретилась с угрюмым взглядом Уэйда.
– Я обижалась на тебя, когда ты взял под контроль мое ранчо. Мою гордость задело то, что ты с такой легкостью управлялся с моим большим налаженным хозяйством. Я чувствовала, что меня предали, когда ковбои признали тебя за своего, даже не задав тебе каких-то вопросов. – Шианна сделала глубокий вздох, чтобы сдержать слезы. Она не хотела, чтобы Уэйд видел ее обиду. – Твоя осведомленность в делах заслуживала всяческих похвал со стороны тех, кто был ее свидетелем. Для умудренного жизнью учителя успехи ученика – это не оскорбление, а скорее признание плодов его работы.
Шианна облизнула сухие губы и заставила себя не отводить взгляда от лица Уэйда, пока не закончит говорить то, что хотела высказать.
– А помнишь, Уэйд, ты мне говорил, что нет ни рыцаря на белом коне, ни прекрасной дамы, которую надо постоянно спасать. И я согласилась: чтобы выжить на этой земле беззакония, надо быть жестокой. У вас, мужчин, более грубая кожа и бескомпромиссные взгляды. Неужели я стала менее женственной, если научилась приспосабливаться к обстоятельствам? Ты бы предпочел видеть меня жеманной особой, которая повсюду жалуется на недостаток учтивости у кавалеров?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55