— Я не могу больше танцевать, мне нужно отдышаться. Кейро казалось, что ноги у нее стали ватными, а голова вертелась как юла.
— Конечно, — согласился Эрик, обхватив се за плечи своими сильными руками.
— Леди ясно сказала, что с нее довольно, — раздался в этот момент зычный голос Лоутона Стоуна, заглушивший звуки оркестра.
Кейро подняла отяжелевшие веки и увидела, как Лоутон пробивается к ней сквозь толпу. Эрик притянул ее к себе поближе жестом собственника и вызывающе взглянул на пришельца.
— Послушайте, мистер, — пьяно пробормотал он, — я первый познакомился с этой дамой. Если хотите с ней потанцевать, вам придется занять очередь, так же как и всем остальным.
Лоутон, некоторое время наблюдавший затем, как бесконечная череда поклонников передавала Кейро из рук в руки, словно горячую картошку, пребывал не в самом лучшем настроении и был не склонен выслушивать дерзости. Уколы ревности, которые ему довелось испытать, не лучшим образом сказались на его характере.
Шагнув поближе, он угрожающе посмотрел на ирландца:
— Если не хотите угодить в тюрьму за нарушение порядка, то передадите эту леди мне… и немедленно!
Поскольку Лоутон не расстегнул куртку, чтобы предъявить свой значок, Эрик не догадывался, что спорит с судебным исполнителем Соединенных Штатов.
— Черт возьми, я только хотел немного повеселиться. Потанцевать. Разве есть законы, запрещающие людям танцевать? Почему бы тебе не пойти своей дорогой и не оставить нас в покос?
Кейро была настолько пьяна, что с трудом могла осознавать, что происходит с ней рядом. Бормоча что-то себе под нос и пошатываясь, она подошла к спорившим мужчинам.
— Давай потанцуй с ним, Лоутон, — с трудом проговорила она. — Я не буду сердиться, я просто хочу минутку посидеть…
Ноги у нее подогнулись, и она наверняка рухнула бы на пол, если бы ее вовремя не подхватил Лоутон. Глядя на захмелевшую Кейро, или Хариту Гардинер, он не смог сдержать улыбки. Это было забавное зрелище. Волосы у Кейро растрепались, веки закрывались сами собой, а платье перекосилось на сторону во время слишком быстрой пляски. Сейчас в ней не осталось ничего от той утонченной юной леди, какой он впервые увидел ее в Форт-Смите.
— Хватит, Кейро, пойдем, я уложу тебя в постель, — прошептал Лоутон на ухо Кейро.
Однако у Эрика О'Брайена было свое мнение относительно того, кто должен уложить в постель нетрезвую красотку, поэтому он понял реплику Лоутона превратно.
— Именно так я и думал. Вы хотите воспользоваться состоянием не вполне трезвой девушки в бесчестных целях.
«Как будто этого не хотел ты сам», — с раздражением подумал Лоутон, и в это мгновение прямо перед его носом промелькнул тяжелый кулак. Эрик О'Брайен был здоровым как бык. Его неожиданный выпад заставил Лоутона отпрянуть, при этом он задел Кейро, которая и так с трудом держалась на ногах. Она отлетела в сторону, ударившись о живую стену из людских тел, образовавшуюся вокруг повздоривших мужчин. Ее неловкое движение породило цепную реакцию. Собравшиеся в круг мужчины начали толкать друг друга.
Тут-то все и началось. Лоутон ответил на выпад Эрика прямым ударом в челюсть, на другом конце зала тоже завязалась потасовка, и вскоре в драку оказался вовлечен весь зал. В воздухе мелькали кулаки, нанося удары во всех направлениях одновременно. Сбегавшиеся со всех сторон женщины мужественно бросались в самое пекло, пытаясь увести своих мужей и возлюбленных, однако до того, как свалку удалось остановить, сражение вспыхивало неоднократно. Несмотря на то что женская половина дружно требовала прекращения военных действий, некоторое время кулаки все еще врезались в челюсти и животы. Стоило женскому батальону подавить мятеж в одном углу зала, он немедленно вспыхивал в другом.
Лоутон и Эрик бились насмерть. В лице друг друга они нашли достойных противников. Всякий раз, когда Лоутону казалось, что он наконец-то нанес «решающий удар», Эрик отскакивал о сторону и снова бросался на него, как разъяренный бык.
В конце концов Лоутону удалось заставить Эрика опуститься на колени и некоторое время продержать его в таком положении. Осмотревшись вокруг, он не увидел Кейро. Владелец склада, опасаясь за сохранность своих товаров, вскочил на деревянный бочонок и выстрелил из пистолета. Когда ему удалось привлечь к себе общее внимание, он пригрозил, что прострелит чью-нибудь голову, если драка немедленно не прекратится.
А Кейро тем временем выбралась на улицу и с облегчением вздохнула. Заметив неподалеку фургон, стоявший в ожидании своего владельца, который, суля по всему, веселился на празднике, Кейро забралась внутрь и села на скамью. В этот момент донесшийся из зала выстрел испугал впряженных в фургон мулов, и они рванули вперед со скоростью пушечного ядра.
Кейро почувствовала, как сиденье вылетело из-под нее, и она полетела вверх тормашками через его спинку. Голова у нее закружилась, как на карусели. Фургон затрясся по булыжной мостовой, и Кейро почувствовала сильный приступ тошноты. Упряжка свернула за угол, и Кейро, вскрикнув от страха, отлетела к противоположной стенке фургона.
Ее крик достиг ушей Лоутона, однако он среагировал не сразу: сначала ему пришлось пробиваться сквозь толпу, пустив в ход локти. Выбежав на улицу, он заметил, как упряжка сворачивает за угол, волоча за собой готовый опрокинуться фургон.
Разразившись проклятиями, от которых небо едва не рухнуло на землю, Лоутон вскочил на стоявшую неподалеку лошадь. Лупа скрылась за облаками, и ее тусклый свет нисколько не облегчал Лоутону его задачу — он с трудом различал дорогу и совсем потерял из виду повозку. К тому же Кейро продолжала вопить как резаная и только усугубляла ситуацию, еще больше пугая мулов. Они мчались в темноте не разбирая дороги. Колеса фургона то и дело попадали в ямы, и Кейро, будто выброшенная из катапульты, с душераздирающими воплями перелетала с одного сиденья на другое.
Она была слишком пьяна для того, чтобы перебраться на козлы и остановить упряжку. Беспомощно перекатываясь по фургону и ударяясь обо все углы, она давала себе клятвы, что отныне не возьмет в рот ни капельки виски — если, конечно, выживет сегодня!
Запряженная повозка съехала к ручью и, взметнув тучу брызг, промчалась по его руслу. Изрыгнув очередные проклятия, Лоутон тоже собрался спуститься к воде, но слишком поздно обнаружил, что лошадь, на которую он впопыхах вскочил, питала, судя по всему, стойкое отвращение к прыжкам. Увидев под собой воду, поблескивавшую в лунном свете, она резко остановилась, и Лоутон, и с ожидавший такого поведения животного, вылетел из седла и шлепнулся в воду.
Отчаянно ругаясь, он выбрался из воды, схватил своего скакуна за поводья и, переведя его па противоположный берег, снова бросился догонять повозку.
Лоутон был невероятно зол на Кейро, которая — будто того, что она вытворяла на празднике, было ей недостаточно — умудрилась угнать фургон и сама же до смерти перепугалась. По ее милости, а также по милости чьей-то трусливой клячи, которая боится воды и вообще шарахается от любой тени, он сам промок до нитки.
Сняв с себя пояс, Лоутон с силой подхлестнул скакуна. Расстояние между ним и громыхающим фургоном начало сокращаться. Лошадь под Лоутоном снова начата капризничать, боясь приблизиться к экипажу, из которого доносились пронзительные крики, но Лоутон припал к седлу, поравнявшись с фургоном, схватил волочившиеся по земле поводья и, скрипя от напряжения зубами, натянул их что было сил. Мулы наконец остановились.
Избитый, ободранный и промокший до костей Лоутон обернулся назад и увидел, как Кейро поднимается на четвереньки. Она взглянула на него и не удержалась от смеха.
— Что с тобой, черт тебя возьми? — крикнул в раздражении Лоутон. — Ты была на волосок от смерти, а теперь смеешься. Не понимаю, что тебя так развеселило?
В голове у Кейро все кружилось, похоже, даже сумасшедшая скачка не смогла ее отрезвить.
— Черт возьми, ты так кудахчешь, будто собираешься снести яйцо! Немедленно отвечай, над чем ты так смеешься, — не унимался Лоутон.
Кейро посмотрела на него через плечо и расхохоталась еще пуще. Мокрые волосы были разделены пробором посередине, и от этого голова Лоутона казалась квадратной.
— Разве ты не понимаешь? — выдавила Кейро сквозь смех.
— Нет, черт возьми! — взорвался Лоутон. Он шагнул через спинку сиденья и уселся рядом.
Кейро взглянула в его налитые кровью глаза.
— Меня насмешило, что тот самый человек, который дважды пытался меня убить, дважды спас мне жизнь. — И она снова залилась неудержимым пьяным смехом. — Если бы ты видел себя! Тебе не идет быть мокрым.
Лоутон решил, что ему не понять ее извращенного чувства юмора — разве что он напьется сам. Оставалось только удивляться тому, как она, чудом избежав смерти, легко перенесла это происшествие. Лоутон предположил, что странное поведение Кейро объясняется количеством выпитого спиртного. Под его воздействием некоторых охватывает злость, другие спотыкаются и падают, а третьи — к числу которых относился и он сам — трещат как сороки.
Кейро, судя по всему, относилась к разряду хохотушек. В пьяном виде она находила смешное в таких вещах, в которых ничего смешного не было и в помине. За последние полчаса она раз десять находилась на волосок от гибели! Над чем же здесь смеяться?
Кейро снова посмотрела на Лоутона, и его вымазанное грязью лицо и мокрая одежда вызвали у нее новый приступ хохота. На копчике его носа, словно бородавка, повис комок глины, щеки были измазаны грязью, Кейро инстинктивно потянулась к его лицу, чтобы стереть грязь, но промахнулась и угодила пальцем в ноздрю. При этом она расхохоталась еще громче, а Лоутон смущенно крякнул и спрыгнул с фургона.
— Сиди здесь, пока я не разыщу эту нервную лошадь, которая мне досталась, — распорядился он.
Но Кейро только махнула рукой. Лоутон исчез в темноте, и Кейро выбралась из фургона, намереваясь прогуляться вдоль ручья. Она все еще не пришла в себя. Мысли в голове мешались и пугались. Пережитая опасность породила в ней неукротимую любовь к жизни и желание каждое мгновение наслаждаться ею. С детской беззаботностью она прогуливалась вдоль берега ручья, укрытого нависающими ветвями деревьев. Хмель понемногу выветривался из нее, и мысли обретали все большую ясность.
Несмотря на сердечную боль, которую причинил ей Лоутон, Кейро понимала, что живет полной жизнью и переживает такие приключения, каких не выпадало на ее долю за все предыдущие годы. Разумеется, она могла вернуться к прежней жизни — размеренной и небогатой событиями, но для этого ей следует держаться подальше от Лоутона, который, судя по всему, и был причиной произошедших с ней перемен. Он принадлежал к той категории людей, которые необъяснимым образом притягивают к себе приключения.
Наткнувшись на дерево, ветви которого раскинулись над самой водой, Кейро остановилась. Она внезапно задумалась над тем, сколько необычных событий произошло с ней за то время, что она провела с Лоутоном Стоуном. От этой мысли Кейро снова рассмеялась и, ухватившись за ветку, нависавшую у нее над головой, с ловкостью шимпанзе перекинула через нее ногу. Сколько лет прошло с тех пор, когда она в последний раз лазала по деревьям?
Кейро стала карабкаться по ветке, намереваясь перебраться на соседнюю и проверить, не разучилась ли она это делать.
Глава 15
— Кей? — позвал Лоутон, вглядываясь в темноту, и прислушался в ожидании ответа.
Ответом было молчание.
— Проклятие! — выругался он, сам не сознавая, что невольно употребил излюбленное выражение Кейро. — Разве я не сказал ей, чтобы она никуда не уходила? Но ведь она ничего не желает слушать. Черт возьми, она просто ушла, и одному Богу известно, где теперь ее искать!
Лоутон ненадолго умолк и снова прислушался. Откуда-то из темноты до него донеслось приглушенное хихиканье и невнятное пение. Различив мелодию своей любимой песни «Скачу к своей Лу», Лоутон решительно зашагал на звук. Дойдя то того места, где, по его расчетам, находился источник шума, он ничего не обнаружил на пустынном берегу ручья. Вдруг откуда-то сверху послышался новый взрыв смеха. Лоутон поднял глаза вверх и где-то там, в вышине, различил нечто вроде громадной птицы в изумрудно-зеленом оперении, карабкавшейся по сучьям. Лоутои плотно сжал губы, подавив желание окликнуть эту идиотку, поскольку она могла испугаться и расшибиться до смерти.
Милостивый Боже, он-то думал, что достаточно хорошо узнал эту особу, но теперь убедился в своем заблуждении. В нетрезвом виде Кейро вела себя просто безобразно, как, например, сейчас — взлетела под самое небо, не хуже воздушного змея, рискуя грохнуться вниз. Все ее сегодняшнее поведение свидетельствовало о том, что от Кейро Калхоун, то есть от Хариты Гардинер, можно ожидать чего угодно. За ее внешностью благовоспитанной девицы скрывался эдакий сорвиголова.
Зацепившись подолом за сучок, Кейро, взмахнув руками, пошатнулась.
Сердце у Лоутона оборвалось, и он бросился к дереву, чтобы в случае падения смягчить его. Но Кейро сумела вовремя ухватиться за ветку над головой и, снова рассмеявшись, перескочила на следующую ветку.
— И она еще называла меня сумасшедшим! — проворчал Лоутон, забрасывая ногу на нижнюю ветку и устремляясь следом за Кейро, которая была уже почти на самой верхушке дерева.
Покачивание ветвей и треск сучьев, доносившиеся откуда-то снизу, привлекли ее внимание. Оседлав толстую ветку, Кейро стала всматриваться в темноту, откуда на нее надвигалась крупная мужская фигура.
— Это ты, Лоутон? — с трудом ворочая языком, выговорила Кейро.
— А кого, черт подери, ты ожидала увидеть? — проворчал он, перескакивая на ветку повыше.
— Уж точно не тебя, — игриво ответила Кейро. — Никогда бы не подумала, что ты способен на такое ребячество. Могу предположить, что ты вылупился из яйца, притом в возрасте лет двадцати, не меньше.
— Спускайся. Мне надоели твои идиотские забавы, — ворчливо отозвался Лоутон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45