А сама улочка действительно — вроде бы и не питерской принадлежности... Провинция, одним словом. Как раз для Монаха. Угрюмый нелюдим. Какой у него к Турку-то интерес? Чего его в бандиты занесло?..
Крюгер сел в машину.
— Куда едем? — спросил Бром.
— Как это — куда? К Врачу, конечно, куда еще! Надо же нам сегодня... как это... положительных эмоций добавить.
Врачом называли некоего медика.
— А что, у Врача бабки есть?
— А не колышит... Есть — нету... Пусть отдает. Срок пришел, все, туши свет, дуй на свечку. Что значит «бабок нет»? Это не разговор. А если в самом деле нет, то хоть душу отведу...
— А Турок знает?
— А Турок мне его отдал. Затрахал, говорит, его Врач. Бери, говорит, Крюгер, пользуйся...
Ехали недолго. Возле Театральной площади Бром остановился, вышел из машины и купил пакет чипсов. Крюгер смотрел на него с заднего сиденья — как ребенок, ей-Богу...
Они поднялись пешком по широкой лестнице старого, дореволюционной постройки дома, Крюгер нажал кнопку звонка.
Дверь открыл сам Врач. Время прятаться кончилось, теперь его не нужно вычислять, искать, подлавливать по телефону. Врач, что называется, спекся. Объяснили ему, что, чем дольше он будет бегать, тем хуже будет, когда поймают. А что поймают в любом случае — тоже объяснили. Да что тут объяснять-то... Всех ловили, не было случая, чтобы должник уходил. Хоть на Канарах, хоть в Швейцарии, а доставали — шарик-то маленький...
— А-а... Ну, заходите... — Врач выглядел спокойным.
Это подсказало видавшему виды Крюгеру, что денег у него нет. Такими люди становятся, когда теряют уже всякую надежду выкрутиться из положения, когда даже перестают бояться смерти. Период страха, довольно длительный, проходит, срабатывает блокировка. Он снова приходит уже потом, в самый последний момент...
Бром толкнул Крюгера в спину и они вошли в квартиру. Она была большой. Но уже неуютной. В ней отсутствовала старинная добротная мебель. Хозяин квартиры практически все распродал.
Как-то случайно от кого-то Турок услышал, что некто обладает очень приличными антикварными штучками, перешедшими к нему по наследству. Врач был мелкий аферюга из зачуханных, денег у него никогда не водилось. Затевал вечно разные новые проекты, прогорал на них. Потом занимал и перезанимал... На этом и попался на крючок Турка.
Короче, Турок выкупил у какого-то фраера расписку Врача под очередной долг и включил «счетчик». Очень жестко включил. И стал наведываться Крюгер к незадачливому должнику сначала просто так, потом и с грузовичком подъезжал. Вывозил потихоньку то, что наваливалось в процент. Сумма уже многократно превышала ту несчастную тысячу долларов, занятую когда-то Врачом, а тот никак не мог выкрутиться.
Начал было подниматься. Купил большую партию аудиотехники, ворованной, конечно, по бросовой цене. Техника эта, ясное дело, украдена была не из питерских квартир, а со шведских складов. Так что все было как бы чин чином. А «как бы» — это потому, что все документы на товар были липовые. Но кто там будет смотреть? В Питере половина магазинного товара по липе проходит, все привыкли уже...
Но чтобы мебелишку хорошую не упускать, пришлось подставить Врача с его липухой. Засветили ее через ментов знакомых — хрен с ней, с техникой! Конфисковали все у бедолаги, едва срок не накинули. Но сказали ментам, чтобы не сажали мужика. Менты молодцы в этом смысле — не посадили. Не хотели с Турком в контры идти...
Так и доил Врача Крюгер. Доил, доил — да вот, похоже, ничего уже не осталось у этого «нового русского»... Ну, квартира, понятно.
— Эй, Врач, давай деньги, — сказал Крюгер. Это у них было уже нечто вроде пароля. Каждая беседа начиналась с этой простой и привычной фразы.
— Нету, — ответил Врач.
И вот это как раз было чем-то новеньким. В их отошениях уже так повелось, что на фразу о деньгах Врач или выносил из спальни очередную цацку, или показывал рукой на шкаф карельской березы, на бюро, на ломберный столик, на картины «академиков», висевшие по стенам... А тут — «нету»... Это что-то новенькое...
— Нету? Слышь, Боря, — повернулся он к Брому. — Нету, говорит. Ну, садись, братишка, бери бумагу...
— Квартиру я не отдам, — сказал Врач. — Лучше убейте.
— Ты чего? Думаешь, лучше? Смотри, Боря, что жадность с людьми делает! Ему квартира эта сраная дороже жизни... Да на хрен нам тебя убивать? Кому ты нужен, козел? Жену отправил в Москву?
Врач отвел глаза в сторону.
— Вижу, вижу, что отправил. Конспиратор. Ничего, там ее уже ждут дожидаются. Наши. Хочешь, сюда привезем. Хочешь, тебя травмировать не будем — без твоего, так сказать, ведома развлечемся с ней в столице? А?
Врач мрачно смотрел на Крюгера и молчал. Тот хмыкнул и коротко, без размаха ударил его в печень. Хозяин квартиры, застонав, повалился на пол, но Бром, выскочивший из-за спины товарища, подхватил падающее тело, удержал его сзади, просунув свои руки под мышки Врача.
Крюгер ударил еще раз — в солнечное сплетение.
— Ты особо-то не расходись, — заметил Бром, словно матрас, вздергивая обвисшего в его руках Врача, — убьешь...
— Да и хрен с ним. Ну, убью... Большое дело...
Это был один из способов окончательного запугивания. Конечно, убивать Врача не было никакого резона. Все-таки квартиру с живого пока, подчеркнул про себя Крюгер, получить юридически легче. Потом-то, когда доверенность подпишет, конечно, можно и грохнуть. А можно и нет — как себя вести будет. Поглядим. Сейчас, во всяком случае, рано.
— Боря, подержи-ка его за волосы...
Бром, удерживая обессиленного Врача одной рукой, другой схватил его за волосы и задрал голову бедолаги так, что подбородок торчал вертикально вверх.
Врач захрипел.
— Ну, что делать будем, Врач? Полечимся? Гланды удалим?
Крюгер вытащил из кармана нож, поднес его к горлу хрипевшего должника и слегка надавил. Из-под лезвия выкатилась капелька крови.
— Чувствуешь что-нибудь, — спросил Крюгер, — а? Не слышу?
Бром, которому неудобно было держать голову Врача так высоко, переступил с ноги на ногу и, переступая, зацепился ногой за телефонный шнур. Чтобы удержать равновесие, он выпустил голову Врача и схватился рукой за край стола, качнувшись вперед. Вместе с ним качнулось и тело несчастного. Голова Врача пошла вперед и в сторону, и его горло само косо напоролось на нож.
— Е!.. — Крюгер отскочил, но не смог увернуться от фонтанчика крови, брызнувшего ему прямо на грудь. — Ты что, Боря, мать твою!..
Бром выпустил Врача, и тот, хрипя и брызжа струйками крови, повалился на пол.
— Мудак! — сказал Крюгер. Он стоял, растопырив руки в стороны, и оглядывал свои грудь и живот. — Во мудак!
— Потише, ты, умник... Не можешь перо в руке держать? Что-то ты расслабился, Крюгер, совсем плохой стал. — Бром улыбался.
— Слушай, ты, козел, это из-за тебя...
— Кто козел? — все так же улыбаясь, спросил Бром.
При этом в голосе его зазвенело безумие. Он был известен как самый дикий беспредельщик и нередко лез на рожон даже по малейшему поводу. Бром шагнул к Крюгеру, переступив через корчащееся на полу тело.
«Может, и к лучшему, — подумал он. — Пришью эту суку, а то от него только хлопоты лишние».
За себя он был спокоен. Каким бы зверем ни был Бром, он, Крюгер, опытнее. И перо вот опять же наготове...
Бром сделал еще шаг. И тут Крюгер увидел, что улыбка сползла с его лица. Глаза нападавшего теперь были устремлены за спину противника, а на лице отразились сначала удивление, затем неподдельный испуг.
Теперь пришел черед Крюгера улыбнуться.
— Старая штука, Бром. Я на такие детские приколы не покупаюсь...
Плотный и глухой хлопок раздался в комнате, и тяжелая красная клякса, шлепнувшаяся Брому в лоб, заморозила улыбку Крюгера. Он не стал разворачиваться в сторону «пушки», а прыгнул вперед, сделав кувырок. Это был финт профессионала. И тем не менее не очень-то фортило ему сегодня. Падая на пол и пытаясь откатиться в сторону, Крюгер вляпался рукой в кровавую лужу и вслед за хрипом умирающего медика услышал второй хлопок. Он почувствовал легкий удар сверху в темя. На секунду закружилась голова, но затем пришла в норму. Вторая пуля, выпущенная в него, прошла выше, в миллиметре от его головы, слегка контузив, но даже не оцарапав его.
Крюгер оперся на руку, а другой, изловчившись, все-таки успел вытащить пистолет. Однако снова попав в лужу крови, подался вперед. Скользя по паркету, он, вместо того чтобы лечь на спину и стрелять, оказался на боку. Прямо перед собой Крюгер увидел блестящее красное лицо Врача. Тот был еще жив, хотя глаза его уже туманились. Врач так же, как до него Бром и Крюгер, улыбался. Из приоткрытого рта все еще лилась на пол кровь.
Это было последнее, что запечатлелось в мозгу Крюгера. Третья пуля, выпущенная из пистолета с глушителем, ударила его в висок. Она словно пригвоздила его голову к липкому от крови дубовому паркету старой, некогда уютной петербургской квартиры.
Глава 9
Идея Макса заключалась в том, чтобы Настя и компания вышли на источник недорогого, но приличного товара в обход официальных дистрибьюторских контор. Сделать это предполагалось вполне легально. Товар же был то что надо — компакт-диски, причем фирменные, из Америки а не пиратские дешевки, заполонившие всю Россию. К тому же кассеты, пластинки, книги, плакаты, журналы, газеты, компьютерные игры, ноты...
И все это — не то чтобы уж совсем даром, но на процентов семьдесят, а то и девяносто дешевле, чем при работе с официальными поставщиками из Европы.
— Интернет — вещь! — сказал Макс, сидя в кабинете магазина.
Вокруг стола примостились Настя, Димка, Куз и Барракуда. Ворона работала с починенным компьютером, Кук что-то разбирал в зале, сортируя товар на пришедший в негодность после Настиных буйств и пригодный еще к реализации.
— Интернет, господа, — великая вещь. Америка — огромная страна. И стоит она не на корпорациях типа «Майкрософт» и «Форд». Нет, ребята. Она стоит на мелком бизнесе. А пока существует мелкий бизнес, то есть, как в нашем случае, — небольшие музыкальные магазины, до тех пор какие-то из них будут время от времени открываться, работать, богатеть или разоряться. Нас, естественно, должны интересовать те, которые разоряются. Мы просто будем их на корню покупать и вывозить сюда.
— Ну, ты лепишь! — протянул Димка. — Это же такая возня... Такие бабки надо вбить... И еще неизвестно, продашь тут что...
— Тут все продашь, — сказал Барракуда. — Вопрос цены. Тема интересная. Я с такими вещами, правда, не работал, поэтому ничего советовать не могу. Тут спец нужен. Был у меня один кореш, закупал здесь военные прибамбасы — свитерки, гимнастерки, каски, атрибутику — и в Израиль гнал. Говорит, очень хороший бизнес...
— Вот видишь! А если это поставить на мощную основу! Не кустарно возить в багаже сумочки с компактами, а напрямую, через Интернет с этими магазинами завязываться, то проблемой будет только ходить посылки растаможивать. Они же в Интернете публикуют сразу все свои объявы, распродажи, каталоги с ценами...
— А что там по ценам? Пример какой-нибудь приведи.
— К примеру, у нас хороший компакт стоит в магазине баксов пятнадцать. Ну, пусть двенадцать. В Штатах, на сейле, можно взять и по доллару. А если магазин закрывается, в опте можно вообще почти даром взять. И даже если оплатить пересылку, то да се, то можно сделать так, что компакт будет выходить в тот же доллар. Вопрос опта. Вопрос то есть предварительных вложений.
— Как ты грамотно излагаешь, Максим, — сказал Куз. — Как по писаному... Где ты так насобачился?
— В школе хорошо учусь, — улыбаясь, ответил Макс, косясь на Настю.
— Да, Дохлый у нас умница, — кивнула Настя.
Макс расцвел. Наконец-то. Назвала как когда-то. Уже теплее...
— Что скажешь? — спросила Настя у Барракуды.
— Что скажу? Я уже сказал — дело для меня новое. Я вам здесь не советчик. Но интуиция мне подсказывает, что дело выгодное. Если не сглупить самим, как обычно это у нас бывает, то... очень даже может быть, что дело пойдет... Есть кое-что и помимо. Знаете что? У меня со дня на день должны прийти календари... — И он вкратце рассказал о своем последнем коммерческом проекте, который и подвел его под монастырь.
— Вот придут они, я и займусь их реализацией. Буду, в общем, по этому направлению работать. Вы мне здесь не помощники — ни хрена в торговле нашей не сечете... Поэтому и давайте занимайтесь этими вот международными отношениями... Договорились?
Настя пожала плечами, но Куз сказал за нее:
— Это разумно. Если календари твои уже напечатаны, то, конечно, не выбрасывать же их... Надо продавать. А сколько там?
— Общий тираж — миллион. Прибыль должна пойти сумасшедшая.
— Ну и очень хорошо!
— Я правильно понял, — спросил Макс, — связываться мне со Штатами? Я ведь хоть сегодня могу начать...
— Так начинай, — сказал Барракуда. — Юридический адрес у нас есть, реквизиты возьми у Вороны. Да, кстати, вас как-то надо оформлять? Зарплату выплачивать, трудовые книжки, то-се... Пенсионный, — он хмыкнул, — фонд...
— Ты прикалываешься, — спросила Настя, — насчет пенсионного фонда?
— Прикалываюсь, — честно ответил Барракуда.
— Это все не горит, — сказал Димка. — Это все ерунда. Надо будет, оформимся...
— Так что, — снова заговорил Макс, — из каких сумм я могу исходить? Чем мы вообще располагаем?
Сидящие за столом молчали. Дело дошло до главного.
Наконец Настя встала, оперлась руками о стол. Куз отметил, что она автоматически, не задумываясь, приняла позу этакого председателя собрания акционеров...
— Значит так, — сказала Настя. — Это, как говорится, информация закрытая. Мы все работаем вместе, у нас друг от друга секретов быть не должно. Мы должны понимать, что делаем. Но если кто продаст...
Куз, Барракуда, Макс и даже Ворона, слышащая разговор из соседней комнаты только краем уха, одинаково почувствовали высокий серьез затронутой темы.
«Ах, что за девочка, — подумал Куз. — Вот так девочка!..»
— Если кто продаст, — она положила руку на плечо Димке, — будет плохо. Вы все, или почти все, знаете о моих проблемах. Так что мне терять нечего... — Она ненадолго замолчала, затем, словно подводя итог совещания, сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45