— К тебе пришли там...
— Кто? — быстро спросил Барракуда. — Крюгер?
— Нет. Какие-то незнакомые...
Димка посмотрел на Ворону и сказал:
— Меня Димой зовут.
— Очень приятно, — ответила та механическим голосом.
— Люда, пропусти их, — попросил Барракуда. — Это, наверное...
— Да, наверное, — кивнул Димка. — Дай-то Бог... Слушай, — продолжил он быстро, когда Ворона вышла звать гостей, — слушай, это люди очень серьезные, я не хочу, чтобы Настя присутствовала при разговоре. Приедет Куз, пусть он будет как бы самый главный, окей? У него вид такой... самый солидный. Хорошо?
— Дима, ну, ты прямо как маленький. Сразу видно, что в нашем бизнесе новичок. У нас ведь тут на внешность не смотрят... Кого ты хочешь представить?
— Кого-кого... «Крышовиков» наших новых.
В следующий момент в кабинет вошли двое мужчин. За их широкими спинами мелькало лицо Вороны. Мужики полностью закрывали собой дверной проем, и ей только и оставалось, что прыгать сзади.
— Здравствуйте, — громко и уверенно сказал один из вошедших, сорокалетний брюнет с крупными, жесткими чертами лица. — Ты будешь Дима?
Он безошибочно определил того, кто ему был нужен.
— Да, я, — ответил Димка.
— Ну что, все в порядке? — спросил мужик. Представляться он не спешил.
— Вы... — начал Димка.
— Мы, мы. Я — Сухой Андрей Вадимович. Это — Толик. — Он кивнул на второго мужичка, поменьше ростом, но такого же широкоплечего. — Фирма «Кольчуга». Вот документы.
Димка мельком взглянул на раскрытое перед его носом удостоверение.
— Ну, что тут у вас? — спросил Сухой.
— Магазин, — ответил Димка.
Барракуда помалкивал.
— Да видим мы, что магазин. Какие проблемы?
— Пока никаких.
— Так вам требуется постоянная охрана, как я понял? — спросил Сухой.
— Да.
— Условия наши вам известны?
— Известны.
— Оплачивать как будем? Проводить по бумагам?
— Нам удобней черным налом, — быстро сказал Димка.
— Удобней... В общем, так. Вот наши расценки. — Сухой вынул из кармана сложенный вдвое лист бумаги. — По минимуму проведете через банк. Вот, наверное, по этому пункту — «Разовые услуги»... Раз в месяц, скажем, будем оформлять как сопровождение груза... Остальное — по этим расценкам черным налом мне. Устраивает?
— Вполне, — сказал Димка. — Как это все будет выглядеть?
— Как-как... Будет человек у вас тут стоять. Хорошего мальчика поставим. Двоих, вернее. Меняться будут. Сдюжат. Я смотрю, здесь у вас ничего такого страшного быть не должно...
— Да... Но вам говорили про сегодня?
— Про сегодня? А что сегодня?
— Сейчас придут люди... Мы им должны деньги... Хотелось бы, чтобы вы при этом поприсутствовали.
— Кто такие?
— Люди старой «крыши» этого магазина.
— А, вон оно что... Ну, поприсутствовать-то можно.
Димка с удовлетворением отметил, что упоминание старой «крыши» не вызвало у Сухого ни малейшего беспокойства.
— Отступного, что ли, им платите?
— Вроде того.
— Давно пора. А вообще, сразу надо было с нами работать. Дешевле бы вышло. А что все-таки за люди придут?
— От Турка.
— От кого? Ха, — сказал Сухой и посмотрел на своего друга. — Во дают ребята. Вы чего? — обратился он к Димке. — С ума сошли? Да-а... Не слабо. Ну, ладно, разберемся. Когда придут-то?
— Да должны скоро.
— Посидим. Вообще, разборки с Турком тоже денег стоят.
— Само собой. Договоримся, — сказал Димка.
— Ну, тогда другое дело. Подождем, Толя.
Толя пожал плечами.
Настя вышла на улицу и отошла в сторонку. Она незаметно оглядывалась вокруг, чувствуя все тот же дискомфорт. Ощущение было такое, будто она иностранка, впервые оказавшаяся в незнакомом городе. И эти подростки, толпившиеся в нескольких метрах от нее, какие-то не от мира сего.
— Эй, подруга, слышь, дай пару рублей, — раздался вдруг голос совсем рядом.
Настя повернулась и увидела улыбающегося паренька в черной «косухе», бандане, узких черных джинсах и тяжелых тупоносых ботинках.
— Ну, чего ты, пару рублей-то дай, — повторил парень, видя, что Настя не реагирует на его просьбу.
В его голосе послышалась та наглость, которая всегда появляется у этих пареньков, когда они не встречают при первом обращении сопротивления или вызывают растерянность. Теперь он просто так не отцепится.
Она снова почувствовала, какая пропасть сейчас лежит между ней и этими тинейджерами.
— No future... — пробормотала она про себя, но парень услышал.
— Чего-чего? Ты что, мать, больная? Ты типа панк? Ха, мужики, девка панком прикидывается, — сказал он, повернувшись к своим. — Слышь, ты, панк, — он взял ее за локоть, — пошли с нами пивка попьем. Дай на пиво-то...
Настя вырвала свою руку из тонких, шелушащихся от недостатка витаминов пальцев мальчишки.
— Ты что? — с искренним удивлением спросил парень. — Ты что, блин, хочешь вообще сюда дорогу забыть? Я сказал, дай на пиво быстро!
Он уже угрожал. Интересно, что он предпримет дальше?
Но тут она увидела, как метрах в двадцати от магазина остановилось такси и из него вышел Куз. Он сразу заметил ее, махнул рукой и быстрым шагом пошел к магазину.
Настя тоже махнула ему, не обращая на пристававшего мальчишку никакого внимания.
— Это что... папочка приехал, что ли? — Парень проследил за ее взглядом.
— Дай закурить, мужик. — Дорогу Кузу преградил высокий парень, с виду лет двадцати, с утра уже пьяный. Он тоже был в черной «косухе», кожаных черных, висящих на коленях мешками штанах и «казаках».
— Отвали, — сказал Куз, отодвигая его плечом.
— Марк Аронович, — обратилась к нему Настя, делая шаг навстречу и оставляя за спиной пристававшего к ней паренька. — Марк Аронович, нас уже ждут...
— Марк Ароно-о-ович... — протянул третий подросток, — да тут вас заждались. Уж не знаем, что без вас и делать-то...
— Ты чего, отец. — Высокий парень взял Куза сзади за плечо. — Я говорю, дай закурить!
— Настя! — игнорируя державшего его «кожаного», сказал строго Куз. — Иди вниз. — Потом повернулся так резко, что рука нетрезвого парня соскользнула с его плеча. — Ты, парнишка, извини, но я не курю. И тебе не советую.
— А ты кто такой, чтобы мне советовать? — спросил «кожаный», настраиваясь на драку.
Толпа вокруг уплотнилась. Назревало зрелище.
— Слышь, подруга, постой, не уходи. — Маленький паренек, про которого Настя уже и забыла, снова схватил ее за руку.
Настя, не обращая на него внимания, приблизилась к Кузу.
Марк вдруг взял «кожаного» за отвороты «косухи» и, крутанувшись на месте, не бросил и даже не уронил, а как-то аккуратно положил его на землю. После чего он распрямился над ничего не понимающим парнем, взял Настю за рукав и двинулся по ступенькам вниз.
— Ну, суки, подождите! — крикнули им сзади. — Мы с вами еще поговорим.
— Ждем, ждем на выходе! — поддержал другой голос. — Покупайте побольше! Может быть, в последний раз здесь...
— Не обращай внимания, — сказал Куз.
— А я и не обращаю. А вы прямо супермен, — ответила она. — Я не ожидала...
— Да что там... Надоело просто. Живешь, живешь столько лет, а всякая тварь лапы свои тянет... Ладно! Здесь-то как дела? Приехали эти... бандиты?
— Не знаю. Пойдемте, посмотрим.
Они прошли за прилавок, сказав, что идут к Барракуде по делу. Продавец только руками развел — сегодня люди шли к его начальнику непрерывным потоком...
— Привет, — поздоровалась Настя с Барракудой. — Как у вас тут?
— Настя, слушай, можно тебя на минуточку? — спросил Димка.
— Да.
Они вошли в бухгалтерию, и Димка, обняв Настю за плечи, тихо сказал:
— Слушай, я с Барракудой уже все обкашлял.
Настя поморщилась.
— Да ладно, брось ты, не время сейчас русским языком заниматься. В общем, по делу все нормально, мои бандюки пришли, ждем тех, беспредельщиков... Ты, Настя, в зале побудь, ладно? Я не хочу, чтобы ты во время разговора там была. Знаешь, всякое может случиться...
— А то я мало всякого видела?
— Ну, видела, и что, интересно? Понравилось тебе?
Настя молчала.
— Я тебя прошу, по-человечески прошу — побудь в зале. Без тебя все равно никто ничего делать не будет, а с бандитами разбираться — это мужская работа. Ты же драться с ними не будешь, если придется, правда?
— Ладно. Бог с вами. Я тут осмотрюсь пока. Это ведь в принципе уже наше все?
— Настя, осталось последнюю точку поставить. Как только люди Турка возьмут деньги, с той же секунды — все наше.
Димка повернулся и шагнул за прилавок. Настя увидела, как прямо следом за ним протиснулись в глубь помещения еще двое — оба с широкими спинами, на которых болтались длинные, до колен, кожаные куртки. Последняя питерская бандитская мода. После «пилотов», под которыми разве что кобуру спрячешь, перешли боевики все-таки к более просторным одеждам.
Настя как-то почти спокойно посмотрела, как бандиты исчезли в темноте внутреннего коридорчика вместе с Димкой. А чего ей волноваться — не убьют же его. Да и не один он там будет — она вспомнила двух мордоворотов, сидящих в кабинете вместе с Барракудой.
Она подошла к прилавку и стала разглядывать товар, выставленный под стеклянной витриной. Жалкие стоечки с пиратскими компакт-дисками, пиратскими же кассетами, самописными видео... Книги, журналы, значки, одежда... Все черное...
— Металлику...
— Бандану...
— Нашивки...
Молодые покупатели, тоже все в черном, тянули мятые рубли...
Нет, при ней все будет по-другому. Насте вдруг стало здесь не просто скучно, а аж до тошноты. Как она ненавидит черный цвет, Господи, как она его ненавидит...
Когда магазин станет ее собственностью, в нем не будет ни одной черной вещи. И дешевки никакой не будет. В ее магазин станут ходить красивые люди покупать красивые вещи... Слушать хорошую музыку...
— Хули встала, уснула, что ли? — Ее толкнули в спину, и она отлетела в сторону, чуть не разбив локтем витрину.
— Чего смотришь, блин, покупаешь или нет? Отойди на хуй отсюда!
Высокий парень в кожаной жилетке протиснулся мимо нее к прилавку и купил кассету «Короля и Шута». На обратном пути он снова задел Настю плечом и вышел из магазина широкими деловыми шагами.
— Эй, не курите там, — крикнул продавец кучке парней и девчонок, сгрудившихся в углу возле выхода.
— Там дождик, Кук, — разноголосым хором весело крикнули ребята. — Щас уйдем...
* * *
— Значит, теперь ты по-другому решил работать? — Крюгер пристально смотрел Барракуде в глаза.
— Да.
— И как же?
— Да вот так. — Барракуда выдерживал взгляд, не отводя глаз.
Сухой и Толик стояли в углу с равнодушным видом, но это деланное равнодушие могло обмануть только неискушенного человека. Они внимательно следили за каждым движением Брома и Крюгера, которые нависли сейчас над Барракудой и сверлили его взглядом.
— А что, собственно, случилось? Я вам деньги должен — вот, забирайте. Спасибо вам, что помогли. Отступного я вам тоже плачу, как договаривались. Был же договор, так?
— Ну, допустим, — сказал Крюгер. — Но так не делается.
— Как это — так?
— Надо было заранее сказать. А то что же это — у нас рабочий день сегодня, мы приезжаем, бросаем все дела, а ты говоришь — извините, пацаны, вы мне не нужны. Так не делается!
— И кто у тебя теперь работать будет? — спросил Бром.
Барракуда покосился на Сухого. Тот вытащил из кармана брюк удостоверение, раскрыл и поднес к носу Крюгера.
— Ах, вот что... Ну, ясно. Хорошо. Раз ты такой шустрый, Барракуда, работай с ними. Поглядим, много ли наработаешь...
Сухой убрал удостоверение, не проронив ни звука.
Крюгер сгреб со стола деньги, сунул их в сумку, висевшую на плече.
— Пойдем, Боря, нас здесь не любят.
Крюгер повернулся и, не прощаясь, вышел. Бром окинул всю собравшуюся в кабинете компанию пристальным злобным взглядом и последовал за своим товарищем.
— Ну что же... — пробормотал Барракуда. — Все, что ли...
Сухой и Толик продолжали молча стоять, не выказывая желания уйти.
Димка, молчавший на протяжении всего разговора, сунул руку в карман, вытащил пачку долларов и протянул Сухому:
— Я к вам заеду в контору все оформить... Завтра, наверное... Это задаток.
Сухой со скучающим видом взял деньги, посчитал, улыбнулся, повернувшись к Толику:
— Эта работа нас устроит. Тебя Димой зовут?
— Да.
— Приезжай завтра к двенадцати. Всегда рады работать с хорошими людьми.
— А сегодня...
— Сегодня мы пришлем нашего человека. Через час примерно кого-нибудь поставим. А с послезавтра у вас будет уже штатная охрана. Своя. Пару дней на подмене, ничего?
— Да нам все равно, — ответил Димка. — Лишь бы порядок был.
— Будет порядок, — сказал Сухой. — Ну, мы пошли?
— Да. До свидания...
— Всего. И не бойтесь. Эти гаврики к вам больше не сунутся. Мы проследим.
Димка посмотрел на Барракуду:
— Ну что, начинаем новую жизнь?
— Похоже на то. Марк, как будем новую жизнь начинать?
— С банкета, — ответил Куз. — Как же еще? Сегодня закроемся, наверное. А с завтрашнего дня, похмелившись, начнем помалу...
Димка покрутил головой.
— Так я все-таки не понял. Это что же, теперь это все, — он обвел рукой кабинет, — это все наше?
— Ну, практически да, — ответил Барракуда. — Но у меня тоже ведь право голоса есть? Мы так договаривались?
— Конечно, — ответил Марк. — Конечно. Но главная здесь будет та девочка, которая сейчас в зале. Это же все ее деньги.
Барракуда вздохнул:
— А откуда у нее такие бабки, можно спросить?
— Наследство, — ответил Димка. — Ладно. Я пойду к ней.
— Настя! — крикнул он, выйдя в зал. Не обращая внимания на любопытные взгляды молодых людей, толкущихся вокруг, он искал глазами подругу. — Настя! — крикнул он еще громче.
— Я здесь. — Голос Насти прорезал гул, стоящий в зале. — Иди сюда!
Димка, не глядя, распихал локтями покупателей и пролез к прилавку. Настя была почти прижата к стеклянной витрине.
— Все! — радостно сказал Димка, подумав, что «радость» — слишком незначащее слово. Его распирал настоящий восторг. Они стали владельцами настоящего предприятия, у них свой магазин... Об этом не стыдно сказать в любой компании, он стал наконец-то по-настоящему солидным человеком! Словно другая жизнь началась сегодня! — Все! — повторил он, тронув Настю за руку. — Купили!
— Точно?
— Да. Теперь это — наше.
Он увидел в ее глазах необычные искорки. Димка и так считал ее красивой девчонкой, но сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45