Кугель повернулся к Сольдинку.— Да, последнее замечание — и покончим с этим. Манера поведения Бандерваля, его злословие и недоброжелательность так не похожи на мои добросердечность и сдержанность! Кроме того, я должен обратить ваше внимание на его сальную кожу и чересчур развитые ягодицы; все это указывает на его тягу к роскошной жизни и даже склонность к казнокрадству. Если мы и вправду наймём его на должность младшего клерка, предлагаю усилить все замки, чтобы обезопасить ваши ценности.Бандерваль прочистил горло и собирался что-то ответить, но Сольдинк успокаивающе поднял вверх обе руки.— Джентльмены, довольно! Я намерен обсудить вашу пригодность с Меркантайдесом, который вполне может пожелать лично побеседовать с вами обоими. Приходите завтра в полдень, и я сообщу вам все новости.Кугель кивнул.— Благодарю вас, сударь. — Повернувшись к Бандервалю, он повелительным жестом указал на занавески. — Можете идти, Бандерваль. Мне нужно поговорить с Сольдинком наедине.Бандерваль начал возражать, но Кугель непререкаемым тоном добавил:— Я должен обсудить продажу высокоценных чешуи.Бандерваль с явной неохотой вышел. Кугель повернулся к Сольдинку.— Во время нашей беседы мы упоминали о «Фейерверке».— Совершенно верно. Но вы так и не дали понять, какое отношение вы имеете к этой чешуе.— Я и сейчас не собираюсь этого делать. Подчеркну лишь то обстоятельство, что она спрятана в надёжном месте. Если бы на меня напали грабители, они ничего бы не нашли. Я говорю об этом единственно для того, чтобы уберечь нас обоих от ненужных неприятностей.Сольдинк угрюмо улыбнулся.— Ваши заявления о «разностороннем опыте» кажутся мне вполне обоснованными.Кугель забрал свои сто восемьдесят три терция у Диффина, который трижды пересчитал монеты и с очень большой неохотой подвинул их по коричневой мраморной столешнице к Кугелю. Заботливо положив деньги в карман, тот покинул контору Сольдинка.Вспомнив совет Вемиша, Кугель остановился на ночлег на постоялом дворе «У голубых ламп». На ужин он заказал большое блюдо рыбы с гарниром. Когда подали вино и сыр, он откинулся назад и оглядел собравшееся общество.У камина в противоположном конце комнаты двое затеяли игру в карты. Первый был высокий и тощий, как скелет, с плохими зубами, лошадиным лицом с набрякшими веками и сальными волосами. Второй отличался могучей статью, массивным носом и челюстью, его рыжие волосы были собраны в хвост на макушке, а подбородок был украшен роскошной рыжей бородой.Чтобы поднять ставки, они смотрели по сторонам в поисках новых игроков. Высокий позвал:— Эй, Ферск! Как насчёт партии в скаке? Не хочешь?Рыжебородый тоже закричал:— Я вижу почтённого Сабтила, который никогда не отказывается поиграть! Сабтил, иди сюда, с твоим толстым кошельком и постоянным невезением мы всегда тебе рады!— Замечательно.— Ну, кто ещё? Эй ты, длинноносый в дурацкой шляпе! Будешь с нами?Кугель робко приблизился к столу.— А в какую игру вы играете? Предупреждаю, в картах я полный невежда.— Это скаке, и нам все равно, как ты играешь, пока у тебя есть денежки.Кугель любезно улыбнулся.— Так и быть, сыграю за компанию пару партий, но вам придётся объяснить мне правила.— Не трусь! Ты в два счета освоишься с ними! Меня зовут Вагмунд, это — Сабтил, а этот мрачный головорез — Коймен, он бальзамирует покойников Саскервоя, и он — самый уважаемый гражданин в этом городишке. Ну, начали! А правила у скакса вот какие.И Вагмунд принялся объяснять метод игры, подкрепляя свои высказывания постукиванием корявого указательного пальца по столу.— Ну, Кугель, все ясно? Как думаешь, справишься? Не забудь, все ставки будем делать в звонких монетах! Нельзя держать карты под столом и передвигать туда-сюда.— Я столь же неопытен, сколь и осторожен, — сказал Кугель. — И все-таки мне кажется, я понял правила и рискну двумя, нет, тремя терциями. Таким образом, на первый кон ставлю один терций!— Вот это смелость, Кугель! — одобрительно хлопнул его по спине Вагмунд. — Коймен, раздай карты, будь так добр!— Сперва, — напомнил Сабтил, — сделайте свои ставки.— Верно, — согласился Вагмунд. — И ты тоже смотри не забудь.— Не беспокойтесь, моя быстрая и искусная игра известна всем.— Меньше бахвальства, больше денег! — поторопил Коймен. — Я жду ваших ставок!— А как насчёт твоей собственной ставки, мой милый воришка украшений покойников, которых поручают твоим заботам?— Всего лишь промашка, и ничего больше.Игра продолжилась. Кугель проиграл одиннадцать терциев и выпил две кружки местного пива — едкой жидкости, сваренной из желудей и горького мха. Через некоторое время Кугель ухитрился подменить те карты, которыми они играли, своей колодой, после чего удача повернулась к нему лицом, и он быстро выиграл тридцать восемь терциев, а Вагмунд, Коймен и Сабтил разразились сердитыми криками и начали хлопать себя по лбу, не веря такому неблагоприятному исходу игры.В зале появился Бандерваль. Он заказал пива и некоторое время стоял, наблюдая за игрой, время от времени приподнимаясь на цыпочки и куря длинную глиняную трубку, набитую сухими травами. Он отпускал комментарии по ходу игры, периодически то выкрикивая одобрительные слова, то подшучивая над проигравшими за их промахи.— Ёлки-палки, Коймен, почему ты не выложил свою красную двойку и не забрал все ставки, прежде чем Кугель не побил тебя зелёным валетом?— Потому что когда я в прошлый раз так пошёл, — взорвался Коймен, — Кугель вытащил королеву дьяволов и разбил меня в пух и прах.Он поднялся на ноги.— Все, я пуст. Кугель, хотя бы угости меня пивом со своего выигрыша.— С удовольствием! — Кугель подозвал мальчишку-подавальщика. — Пиво Коймену и Бандервалю!— Спасибо! — Коймен поманил Бандерваля на своё место. — Ты можешь попробовать сыграть с Кугелем. Он прямо волшебник какой-то!— Попробую сыграть с ним на терций— другой. Эй, мальчик! Принеси новую колоду карт и выкини эту рвань!— Разумеется, нужны новые карты, — с воодушевлением вскричал Кугель. — Но я все-таки возьму эти старые и потренируюсь на них. Бандерваль, твоя ставка?Бандерваль поставил терций и раздал новые карты. Его пальцы мелькали так стремительно, что Кугель даже замигал.Они сыграли несколько партий, но удача оставила Кугеля. Он уступил своё место другому желающему и встал позади Бандерваля, чтобы присмотреться к тому, как тот играет.Выиграв десять терциев, Бандерваль объявил, что больше играть не намерен. Он повернулся к Кугелю:— Позвольте мне употребить часть моего выигрыша на благое дело — угостить вас кружечкой доброго пива! Сюда, я вижу пару свободных стульев у стены. Мальчик! Две кружки лучшего Таттербласса!— Сию минуту, сударь! — Мальчик поклонился и побежал в погреб.Бандерваль вытащил свою трубку.— Ну, Кугель, и как вам нравится Саскервой?— Мне кажется, здесь очень мило, и какое поле деятельности для серьёзного человека!— Вот именно, и как раз по этому поводу я и хотел высказаться. Но сперва выпьем за ваше благоденствие!— Я хочу выпить за благоденствие в целом, — осторожно поправил его Кугель. — Мне же самому не слишком везло.— Что? А ваша ловкость в игре в скаке? У меня в глазах зарябило, когда я попытался следить за вашими движениями.— Дурацкая привычка пускать пыль в глаза, — махнул рукой Кугель. — Пора бы мне научиться играть не так хвастливо.— Это не так уж и важно, — сказал Бандерваль. — Гораздо важнее предложенная Сольдинком должность, которая уже вызвала несколько прискорбных столкновений.— Действительно, — согласился Кугель.-Позвольте мне внести предложение.— Я всегда с радостью воспринимаю новые идеи.— Суперкарго, вполне вероятно, управляет другими служащими на борту «Галанте». Если вы…Бандерваль поднял руку.— Будем смотреть на вещи трезво. Я чувствую, что вы человек слова. Давайте испытаем судьбу, и пусть Мандинго решит, кто из нас займёт эту должность, а кто останется ни с чем.Кугель вынул свои карты.— Предпочитаете играть в скаке или в рамполио?— Ни то, ни другое, — отверг его предложение Бандерваль. — Надо устроить испытание, исход которого не известен заранее. Видите вон ту стекляшку, в которой папаша Краснарк, хозяин этого заведения, держит своих сфигалов? — указал Бандерваль на котёл со стеклянными стенами, где копошилось множество ракообразных, которые в жареном виде считались непревзойдённым лакомством. Длина обычного сфигала — примерно восемь дюймов, у него пара сильных клешнёй и жало на хвосте.— У этих созданий разные характеры, — продолжал своё объяснение Бандерваль. — Некоторые из них бегают быстро, другие медленно. Мы выберем по одному сфигалу каждый и отпустим их на пол. Тот, кто первым добежит до противоположной стены, выиграет испытание.Кугель внимательно посмотрел на сфигалов.— Они храбрые ребята, ничего не могу сказать.Одно из этих созданий в красную, жёлтую и противную бледно-голубую полоску чем-то привлекло его взгляд.— Ну хорошо, я выбрал своего бегуна.— Вытаскивайте его щипцами, только осторожно! Они могут пустить в ход и клешни, и жало.Стараясь действовать как можно более незаметно, чтобы не привлекать внимание, Кугель вытащил щипцами своего бегуна и поставил его на линию; Бандерваль сделал то же самое.Потом он обратился к своему сфигалу:— Милый сфигал, беги изо всех сил! Моё будущее зависит от твоей скорости. На старт! Внимание! Марш!Оба подняли свои щипцы и потихоньку отошли от стеклянного чана. Сфигалы побежали по полу. Бегун Бандерваля, заметив открытую дверь, повернул в сторону и был таков. Сфигал Кугеля нашёл прибежище в башмаке Вагмунда, который тот снял, чтобы обогреть ноги у камина.— Объявляю обоих противников дисквалифицированными! — возвестил Бандерваль. — Придётся провести испытание каким-нибудь другим способом.Кугель и Бандерваль заняли свои места. Через некоторое время Бандерваль предложил новый план.— За этой стеной на пол-этажа ниже находится кладовая. Чтобы избежать столкновения, подавальщики спускаются по правой лестнице, а поднимаются с подносами по левой. В нерабочее время каждый проход заперт одной из этих тяжёлых выдвижных ставен. Как вы можете убедиться, ставни держатся на цепи. Смотрите дальше. Эта цепь вот здесь управляет ставней, которая закрывает левую лестницу, по которой подавальщики поднимаются вверх с пивом и прочей снедью. Третье. Каждый из подавальщиков обязан носить круглый колпак, чтобы в еду не попадали волосы. Вот что мы сделаем. Каждый из нас по очереди будет отпускать цепь, чтобы ставня опускалось на одно или более звеньев. Через некоторое время какой-нибудь подавальщик собьёт свой колпак о нижнюю планку ставни. Когда это произойдёт, тот из нас, кто последним прикоснулся к цепи, проиграет пари и должен будет оставить все претензии на должность суперкарго.Кугель рассмотрел цепь, ставню, которая поднималась и опускалась, закрывая проход, и внимательно взглянул на подавальщиков.— Мальчики несколько различаются по росту, — заметил Бандерваль, — и, пожалуй, разница между самым высоким и самым низким около трех дюймов. С другой стороны, полагаю, что самый высокий мальчик привык наклонять голову. Это прибавит интереса игре.Кугель сказал:— Я должен поставить условием, чтобы ни один из нас не подавал никаких сигналов, не кричал и не строил помех, рассчитанных на то, чтобы нарушить простую логику игры.— По рукам! — воскликнул Бандерваль. — Мы должны играть, как джентльмены. Кроме того, чтобы избежать тактики намеренной задержки, условимся, что ход делается прежде, чем появится второй подавальщик. Например, вы опустили ставню, а я рассчитал, что следующим должен появиться самый высокий мальчик. Я могу подождать, но могу и не ждать, пока пройдёт один мальчик, но потом мне все равно придётся опустить цепь, прежде чем появится второй.— Это мудрое правило, и я поддерживаю его. Хотите сделать первый ход?Бандерваль отклонил это преимущество.— Вы все-таки, в некотором смысле, гость здесь, в Саскервое, поэтому вам должна принадлежать честь первого хода.— Благодарю вас. — Кугель снял цепь с колышка и опустил ставню на два звена. — Ваша очередь, Бандерваль. Можете подождать, пока пройдёт один мальчик, если хотите, а я ускорю процесс, заказав нам ещё пива.— Отлично. А теперь я должен отдать все свои силы игре. Вижу, что придётся очень точно рассчитывать время. Поэтому я опущу цепь ещё на два звена.Кугель подождал, и на лестнице появился высокий мальчик с подносом, на котором стояли четыре кувшина с пивом. По оценке Кугеля, он не достал до ставни примерно на тринадцать звеньев цепи. Кугель тут же выпустил ещё четыре звена.— Ага! — заметил Бандерваль. — Вы вошли во вкус! Вот увидите, я не менее решителен, чем вы! Ещё четыре звена!Кугель, прищурившись, оценил высоту ставни. Ещё шесть звеньев, и колпак высокого мальчика как пить дать слетит с его головы. Если мальчики обслуживают заказчиков по очереди, самый высокий пойдёт третьим. Кугель подождал, пока пройдёт следующий мальчик, среднего роста, и опустил цепь на целых пять звеньев.Бандерваль втянул в себя воздух, а затем торжествующе защебетал:— Хорошо придумано, Кугель! Но я сейчас быстренько опущу цепь ещё на два звена и пропущу низенького мальчика, который как раз сейчас поднимается по ступеням.Невысокий мальчик прошёл под ставней, не задев её лишь на одно— два звена, и Кугель должен был сделать свой ход или сдаться. Он хмуро выпустил ещё одно звено цепи, и тут из кладовой вышел самый высокий подавальщик. Но, как нарочно, поднимаясь по лестнице, он склонил голову, чтобы вытереть рукавом нос, и таким образом ему удалось сохранить свой колпак в целости и невредимости. Теперь настала очередь Кугеля ликовать.— Ходите, Бандерваль, если не хотите сдаться.Бандерваль печально отпустил ещё одно звено.— Теперь мне остаётся лишь молиться, чтобы произошло чудо!На лестнице показался папаша Краснарк, мужчина с мрачным лицом, выше самого высокого из мальчиков, с мощными руками и нависшими чёрными бровями. Он нёс поднос, на котором стояла полная горячего варева супница, кусок жареного петуха и объёмистая плошка с пудингом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45