Более того, когда пришла пора писать главу о походах Александра Македонского в Среднюю Азию, она отправилась в те края, чтобы отыскать там для своей книги достоверный материал. Побывала в Самарканде, или Мараканде, как называли во времена Александра Македонского этот город, где в 329 году до нашей эры проходил со своими войсками завоеватель и сильно разрушил его.
Была она и в Бухаре и в её окрестностях, входивших когда-то в страну, известную под именем Согдиана, - именно там согды, возглавляемые Спитаменом, оказали отчаянное сопротивление Александру - этому отведены впечатляющие страницы в книге "В глуби веков".
Она бродила по узким улочкам древних городов Узбекистана, всматриваясь в смуглые с тонкими чертами лица людей и восхищаясь их красотой, гордой осанкой, видя в каждом из них потомков тех согдов, которых некогда водил в сражения против македонского царя отважный Спитамен.
Вдумчиво, с интересом входила она в незнакомый ей ранее мир Востока и смотрела на всё глазами художника. Она запоминала цвет неба и цвет пустыни в разное время года, подолгу глядела на горы вечерней зарёй и на рассвете, любовалась цветением садов и яркими непередаваемыми красками осени. Ведь как и во времена Александра Македонского, здесь таким же знойным было солнце, так же иссушающе дули ветры, не изменили своего цвета горячие пески, по-прежнему вечными снегами были покрыты вершины гор, а небо не утратило своей ярчайшей синевы.
Самарканд - особая страница в жизни Любови Фёдоровны. Здесь она провела свою последнюю осень в 1975 году. Она хорошо знала Самарканд, не раз бывала в нём, жила продолжительное время и с большим радушием водила по улицам древнего города своих друзей, оказавшихся там впервые в ту осень.
Вот мавзолей Шахи-Зинда, Шир-Дор, усыпальница тимуридов Гур-Эмир с его изумительной красоты голубым изразцовым куполом, Регистан. А самаркандский базар! Восточный сказочный базар! Овощные и фруктовые ряды: яблоки, груши, гранаты; жёлтые, как мёд, дыни, розовый виноград... Смешались яркие краски и запахи, всё хочется разглядеть, купить. Но она торопит своих спутников, ведёт их дальше с какой-то затаённой улыбкой, явно собираясь удивить чем-то невиданным.
И вдруг останавливается. "Глядите!" - указывает широким жестом.
Там внизу, на просторном поле, живописно, будто по замыслу художника, рассыпаны горы арбузов и дынь, гигантов и крошечных карликов, зелёные и почти белые, полосатые и вовсе не поддающееся описанию разноцветье!
В памяти остался её щедрый жест. И улыбка, радостная, ликующая, будто это были её собственные сокровища и она делится ими с друзьями...
Она очень любила Самарканд. Звёзды над ним и неправдоподобно синее небо. Любила яркие краски, которыми так богат этот город, "сияющая точка земного шара", как называли его восточные поэты.
Там, в Самарканде, жил Улугбек, великий учёный, астроном, просветитель.
"Все сородичи Улугбека ушли в небытие. Но Улугбек протянул руку к наукам и добился многого. Перед его глазами небо стало близким и спустилось вниз. До конца света люди всех времён будут списывать законы и правила с его законов" - так сказал об Улугбеке узбекский поэт Алишер Навои, и эти слова запомнились Любови Фёдоровне. Чем больше она узнавала об Улугбеке и его жизни, полной знаменательных свершений, тем сильнее хотелось, чтоб узнали о нём и другие.
Оставив как-то сразу иные замыслы, она собралась писать о нём книгу.
Опять незнакомые миры и, дотоле неведомое, скрытое за семью замками средневековье Востока. Всё надо постичь заново - конец XIV - начало XV века (Улугбек родился в 1394 году, умер в 1449 году).
И вновь побывала она и в Самарканде и в других древних городах Хиве, Бухаре, Коканде, Ургенче. По многу часов проводит в музеях и библиотеках, разыскивая материалы об Улугбеке и его эпохе. Ей всюду помогают. А беседы с хранителем древних рукописей в университетской библиотеке дают толчок новым мыслям. Завораживает уже одно звучание: "хранитель древних рукописей". Какая-то неуловимая связь между этими словами и Улугбеком видится ей, даёт простор писательской фантазии.
Но более всего притягивает Афрасиаб, где обсерватория Улугбека, построенная им самим к северу от Самарканда в 1428 году. Потом, через двадцать лет, враги учёного, расправившись с ним, разрушили обсерваторию, и её удалось восстановить лишь спустя почти пятьсот лет. Но и в то время, когда там была Любовь Фёдоровна, ещё продолжались раскопки.
С неуёмной любознательностью рассматривала она всё вокруг. Пугаясь и подсмеиваясь над собой, она то поднималась на край обрыва, то забиралась в подземелье, уходящее неизвестно куда. Ей лишь бы доглядеться до всего своими глазами! Найти яркие детали для будущей книги! Хотелось сказать своё, никого не повторяя. Быть достоверной и убедительной.
Росли стопки школьных тетрадей, в которых она любила делать нужные записи. Появились короткие наброски. Но написать задуманную книгу она не успела.
И всё же её впечатления от встреч с гостеприимным краем, который она искренне полюбила, не исчезли бесследно. В 1975 году вышла её маленькая повесть "Сад под облаками" об узбекском мальчике Алимджане и его друзьях, их участии в делах взрослых - хлопководов и садоводов, о верной дружбе. И всё это написано, как свойственно перу Любови Фёдоровны, когда героями книги оказываются малыши, с большой теплотой и доброй улыбкой.
С Узбекистаном связана и ещё одна её книга - "Неистовый Хамза", художественная биография узбекского писателя и революционера.
Так вырастила Любовь Фёдоровна в своём необыкновенном творческом саду ещё одно дерево, корни которого - в краю жарких пустынь и прохладных оазисов.
Около сорока лет занималась литературной деятельностью Любовь Фёдоровна Воронкова. С годами не ослабевал её добрый и светлый талант. С тех пор как она начала писать исторические произведения, будто новое дыхание пришло к ней. Именно в последние годы она чувствовала себя такой счастливой, ей всё удавалось, за что бы ни бралась. Свободно и легко ложились слова на бумагу. Кончая одну книгу, она уже знала, о чём будет следующая.
Замыслы рождались от соприкосновения с историческим материалом. Всё оказывалось взаимосвязанным, влияло друг на друга. Происходящее в седой древности воздействовало на будущее. Ничто не исчезало. Ясно улавливалась непрерывающаяся связь времён.
За сдержанной, суховатой строкой документа, случайным фактом ей, художнику, виделись целые картины. И главное - люди. Много замечательных людей: одни - давно забытые, другие известные только специалистам-историкам. А между тем судьбы их подчас были такие значительные, "удивления достойные", говоря словами Геродота, что нельзя было оставлять их в забвении. Казалось, они пришли к её "волшебному берегу" и не уходят, терпеливо дожидаясь, когда им подарят новую жизнь на страницах новых книг писательницы. И она торопилась, торопилась написать о том, кто особенно был ей интересен. Хотелось исполнить хотя бы небольшую долю задуманного.
Так, однажды её увлекла судьба афинского полководца, героя греко-персидских войн Фемистокла. Повесть о нём Любовь Фёдоровна задумала, ещё работая над книгой об Александре Македонском.
В романе "Сын Зевса" есть одна примечательная сцена: юный Александр просит своего учителя Аристотеля рассказать о подвигах древних эллинов.
" - Учитель, расскажи нам о таком героическом подвиге, который остался прославленным навеки!
- Хорошо, - согласился Аристотель, - я расскажу вам о многих подвигах, совершённых эллинскими героями, - о битве при Саламине, о битве при Марафоне... Но сначала расскажу о подвигах Леонида, царя спартанского".
События, о которых лишь коротко упоминается в "Сыне Зевса", настолько поразили воображение писательницы, что они вновь ожили в книге "Герой Саламина".
Эта книга - большая удача Любови Фёдоровны Воронковой. Здесь новыми гранями открылся её талант в труднейшем жанре, жанре исторического повествования. И если в её первой исторической повести о царе Кире и о Мессенских войнах ещё ощущается некоторая скованность, строгое следование Геродоту и Павсанию, если в романе об Александре Македонском заметна некоторая перегруженность событиями, то в повести "Герой Саламина" всё соразмерно, всё построено прочно, написано чистым, прозрачным языком, как её лучшие детские книги.
Уже с первых страниц повести мы входим в бурную, полную беспокойств и тревог жизнь Афинского государства. На собрании граждан страны решаются главнейшие вопросы их жизни. Мы слышим шум толпы, горячие споры, обнаруживаем непримиримую борьбу мнений. И, захваченные событиями, которые волнуют эллинов, принимаем в них самое живое участие, становясь на сторону одних, осуждая других...
На древнюю Элладу двинул несметные полчища персидский царь Ксеркс. Скорей всего, ему бы удалось завоевать и Афины и Спарту - ведь почти все остальные города-государства покорились ему, если бы не Фемистокл, вождь афинских демократов. Он сумел поднять соотечественников на борьбу против врага, вселить в их сердца веру в победу, и победа пришла.
С большим мастерством описывает Любовь Фёдоровна события тех лет и действующих в повести героев с их неожиданными поворотами судьбы. Здесь запоминается каждый. Прекрасна жена Фемистокла Архиппа, сильная и чуткая, умеющая поддержать близких в самую трудную минуту. Удачен и друг Фемистокла Эпикрат, оказавшийся верным ему до конца.
Не только образы друзей Фемистокла, но и его врагов оставляют сильное впечатление.
Но особенно убедительно и психологически достоверно нарисован портрет главного героя Фемистокла. Он весь в действии, в движении. Меняются времена, идут годы - другим становится и он. Лишь в одном Фемистокл остаётся неизменным - в своей любви к родине.
Казалось бы: далёкие времена и земли иные, совсем непохожие на наши. Но почему нас волнует эта повесть?
Да потому, что написана она талантливым художником. И учит любви к своей родине. Верности ей до конца.
Книги Любови Фёдоровны не стареют и не забываются. Они прочно вошли в золотой фонд советской детской литературы.
Валентина Путилина
М А Ш А-Р А С Т Е Р Я Ш А
Жила-была девочка Маша.
Утром встало солнышко, заглянуло в окно.
А Маша спит.
Пришла мама:
- Маша, поднимайся, Маша, одевайся! Светит солнышко с утра, в детский сад идти пора!
Маша проснулась, открыла глаза:
- Встану - не устану. Я немножко полежу да в окошко погляжу.
А мама опять:
- Маша, поднимайся, Маша, одевайся!
Нечего делать - надо подниматься, надо чулки надевать.
Оглянулась Маша - а чулок-то нет!
- Где же, где мои чулки?
Обыщу все уголки.
Их на стуле нет,
И под стулом нет,
На кровати нет,
Под кроватью - нет...
Ищет Маша чулки, никак не найдёт.
А кошка на стуле мурлычет-приговаривает:
- Ищешь, ищешь - не
найдёшь,
А разыщешь - так пойдёшь.
Надо вещи убирать
Не придётся их искать.
И воробьи за окном Машу поддразнивают:
- Опоздаешь, Маша,
Маша-растеряша!
А Маша всё ищет:
- И под стулом нет,
И на стуле нет...
Да вот же они - у куклы в кроватке!
Мама спрашивает:
- Маша, скоро?
А Маша отвечает:
- Надеваю чулки,
Обуваю башмаки.
Заглянула под кровать, а там только один башмак стоит, а другого нет!
- Под кроватью нет,
На кровати нет,
И за шкапом нет,
И под шкапом нет...
А кошка ходит, всё своё мурлычет-приговаривает:
- Ищешь, ищешь - не найдёшь,
А разыщешь - так поймёшь.
Надо вещи убирать
Не придётся их искать.
Подошёл к окну петушок и запел:
- Опоздаешь, Маша, Маша-растеряша!
Стала Маша просить петушка:
- Петушок, петушок,
Разыщи мой башмачок!
Петушок поискал-поискал - нет башмачка во дворе.
А башмачок-то вот где - на столе стоит.
Мама спрашивает:
- Маша, скоро?
А Маша отвечает:
- Вот надену платье
И пойду гулять я!
А платья тоже нет нигде!
- В чём пойду гулять я?
Потерялось платье!
Платье в горошину,
Куда оно положено?
И на стуле нет,
И под стулом нет...
А кошка всё своё мурлычет-приговаривает:
- Ищешь, ищешь - не найдёшь,
А без платья не пойдёшь...
Надо вещи убирать
Не придётся их искать...
Опоздаешь, Маша,
Маша-растеряша!
Но тут Маша увидела своё платье. Обрадовалась:
- Платье в горошину
На полочку заброшено!
Мама говорит:
- Больше ждать я не могу!
А Маша отвечает:
- Я бегу-бегу-бегу!
Бежит Маша в детский сад, торопится.
А ребята в детском саду уже позавтракали и пошли гулять. Они увидели Машу и закричали:
- Опоздала, Маша,
Маша-растеряша!
С О Л Н Е Ч Н Ы Й Д Е Н Е К
БЕДОВАЯ КУРИЦА
Таня спала под светлым ситцевым пологом. Утром к маленькому сенному оконцу подошёл петух - да как запоёт!
Таня и проснулась. Она подняла полог, посмотрела в оконце - солнышко уже высоко.
Таня слезла с постели и в одной рубашонке вышла во двор.
На дворе мать кормила кур:
- Цып-цып-цыпа-а-а!
Со всех сторон - и с усадьбы, и с улицы, и со двора - бежали и летели куры. Они хлопали крыльями и кудахтали.
- Ну, как, Танюша, спала? - спросила мать. - Видно, крепко? Моя бригада уже наработалась - мы целый луг скосили и валы разбили, а ты только-только глаза открыла! Ну, расскажи, какие тебе сны снились.
Таня посмотрела на синее небо, на зелёные берёзы... Посмотрела матери в лицо, в её весёлые глаза, улыбнулась и сказала:
- Не знаю.
Куры расторопно клевали корм. А одна - рябая, мохноногая - опоздала. Она спешила откуда-то издалека - шею вытянула, крылья распустила - да впопыхах и налетела на Таню. Таня даже покачнулась.
- Вот бедовая! - сказала Таня. - Людей с ног сшибает.
А мать засмеялась и поцеловала Таню в тёплые светлые завитки на макушке.
- Эх ты, - сказала она, - хохлаточка моя! С курицей не справилась! Беги умойся да платье надень, а то бабушка скоро завтракать позовёт.
ЛАСТОЧКИ
Таня прошла через двор к палисаднику. Возле сирени на самом солнцепёке росли в палисаднике весёлые цветы мальвы. Таня подняла голову к розовым бутонам, - как они высоко растут! - взялась рукой за шершавый стебель; стебель покачнулся, и капелька росы из алого цветка упала ей прямо на лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44