— Выше, дураки! Стреляйте выше!— Выходите на мост, сокращайте дистанцию! Мышка дождалась, пока десятка три лучников взошли на мост, потом повернулась к своим друзьям:— Поднимайте мост! Быстро!Раф и Мута так долго сидели без дела, что с радостью бросились к рукояткам. Подъемный мост взлетел вверх.Мэриел с удовлетворением увидела, как крысы с писком повалились на землю, хотя некоторые успели вцепиться в деревянный настил. Она махнула лапой:— Опустить мост!Рэб и Мута отпустили рукоятки и подтолкнули барабан. Раздался пронзительный скрип, рукоятки завертелись с бешеной скоростью, снаружи послышался жуткий треск — подъемный мост рухнул. Три крысы слетели в ров, остальные лежали оглушенные. Мута крутила барабан как игрушечный, легко поднимая и опуская огромный мост. Нагру был вне себя от ярости:— Недовольник, поднимись с лучниками на южную стену — оттуда они смогут пристрелить этих негодяев через окно! Лумба, отбери пятьдесят воинов, отправляйтесь на штурм сторожки. Принеси мне головы этих троих! Сильваморта, возьми треть нашего войска на зубцы — оттуда легче всего достать этих мерзавцев.Дандин вместе с Мельдрамом и Айрис лежал за скалой, наблюдая за тем, что происходит у открытых ворот.— Они зашевелились, чует мое сердце, не к добру это! — произнес он.Заяц вгляделся в фигурки, появившиеся на зубцах стены:— Крысы, похоже, взялись за дело всерьез — они поднимаются повыше, чтобы простреливать долину. Нас пристрелят, если мы что-нибудь не придумаем.Только они выглянули из-за скалы, как со стен посыпался град стрел. Айрис сказала:— Нам придется остаться здесь, пока не подоспеет помощь. Думаю, Мэриел не одна у подъемного моста — сама она не смогла бы поднимать и опускать его.Они снова пригнулись, в землю рядом с ними воткнулся добрый десяток стрел. Айрис выдернула одну, натянула тетиву и выстрелила:— Нам придется стрелять вверх: они вне пределов досягаемости — стрела даже близко не достала.Мимо щеки Мэриел пронеслась стрела, отскочила от стены и упала на пол. Мышка взглянула в окно и тут же бросилась на пол, под прикрытие стены.— Мута, Рэб, они забрались на зубцы и стреляют прямо в нас!Дверь затряслась под тяжелыми ударами.— Они выбивают дверь! — крикнула Мэриел.Гаэль Белкинг стоял, обняв королеву Сирину и Трюфэна, и осматривал жилище Ферпа. Бельчонок чувствовал, что лапы его отца дрожат от волнения. Повсюду стояли белки, они держали в лапах луки, пращи и копья. К королю приблизился самый старший из них, он поклонился так низко, что коснулся лбом лапы Гаэля.— Господин, мы считали тебя мертвым, но ты жив, и в Южноземье все счастливы.Гаэль поднял старика:— Добродел, добрый мой друг, как ты разыскал меня?— Молва о твоем побеге разнеслась повсюду. Я привел с собой две сотни, мы не отступим, пока ты не вернешь себе замок Флорет, а убийца Урган Нагру не свалится мертвым!Сирина хотела ответить, но позади раздалась барабанная дробь, и шум голосов прервал белок.— Дорогу отряду новобранцев!Колючка Шари и его отряд важно промаршировали мимо. Ферп украсил метлу цветами и сейчас поднял ее, приветствуя королевскую семью. Сирина вышла вперед и ласково дотронулась до лапы Шари:— Где ты был, мой юный воин? Ежик небрежно махнул лапой:— Набирал воинов. Посмотри!Внезапно гребень северной дюны ощетинился от множества ежей, потрясающих дубинками. Шари еще раз взмахнул лапой — и на южной дюне появились мыши с пиками. А из-за западного холма послышалось рычание и появилась толпа кротов, вооруженных булавами и цепями. Ферп взял барабан и выбил на нем короткую дробь. Между холмами шел отряд из восьмидесяти кротов с деревянными молотками.Гаэль и его семья поблагодарили Шари, Ферпа и четверку зайчат. Белкинг взял метлу Ферпа, вскарабкался на холм над жилищем кротов и воткнул метлу в песок.— Друзья, благодарю вас всех за то, что вы пришли мне на помощь. Эта метла будет штандартом нашей армии. Мы очистим Южноземье от зла и возродим страну к жизни!Холм содрогнулся от дружного крика:— Свободу Южноземью!Армия, словно ураган, понеслась к замку Флорет. Шари мчался впереди всех, чуть дальше бежали вожаки ежей, кротов, мышей, выдр и белок. Размахивая метлой высоко в воздухе, Шари издавал воинственный клич. Ежонок стал настоящим воином! ГЛАВА 31 Дверь сторожки затрещала от нового удара… Мэриел кивнула на дверь и сказала: — Кто-то должен остановить их!Отряд крыс с тараном возглавлял Лумба. Он был абсолютно уверен, что следующая попытка увенчается успехом. — Ну, еще разок!Таран держали десять крыс, они разбежались и бросились на дверь, следом за ними мчались еще сорок бандитов.Но не успели они достичь двери, как та распахнулась.Не в силах остановиться, крысы влетели за порог. Там-то их и ждала Мута с неустрашимым Рэбом. Оба воина налетели на крыс, как два орла на стаю голубей. Минута — и сломанные копья отлетели в сторону, щиты были разбиты, а доспехи смяты, как осенние листья.Крюкохвост тоже вбежал в комнату и тут же ринулся вон. Он проскользнул мимо Муты и почти добрался до двери, когда его настиг удар Чайкобоя. Бандит вывалился из окна, получил стрелу в грудь и рухнул в ров. Мышка размахивала своим оружием, поражая каждого, кто появлялся перед ней. В спину Муты вцепились две крысы, но барсучиха не замечала их: она махала лапами, как ветряная мельница, крысы так и отлетали от ее ударов.Рэб уже сражался на лестнице, он разил врагов острием копья и концом древка. Мута стряхнула с себя вцепившихся, как клещи, крыс и схватила валявшийся на полу таран. Остатки банды запищали в паническом ужасе и прижались к стенам, а барсучиха завертела тяжеленным тараном над головой, как пушинкой. Кто мог — бежал к лестнице, на верхней ступеньке их встречал Рэб с копьем. Крысы повернулись, но от двери на них надвигалась Мута с тараном в лапах.Выиграв сражение, измученные Мута и Рэб вернулись в сторожку, но сделать надо было еще очень много. Во время наступления дверь сорвали с петель;втроем они поставили ее на место и соорудили баррикаду из тарана и оставшихся копий.А на другой стороне плато из земли возле Мельдрама неожиданно высунулась голова Эгберта. С извиняющейся улыбкой крот сказал:— Извините, но дальше мне не пробраться, потому что на пути скала. Меня зовут Эгберт Ученый. Как поживаете?Мельдрам даже не нашелся что ответить, он сидел, молча уставившись на крота. Эгберт с досадой покачал головой и перешел на кротовый диалект:— Бур-р, я — Эгберткрот, пришел, это… вывести вас отсюда.Дандин с чувством пожал кроту лапу:— Веди нас, друг!Нагру явился к Сильваморте на зубцы — выяснить, как у нее дела. Лисица объяснила:— Отсюда простреливается вся долина, но затея со сторожкой над мостом провалилась. Лумба и его отряд кончили свои дни во рву, а эта мерзкая мышь загородила окно, и теперь мои лучники не могут стрелять в них.Нагру долго смотрел на загороженное окно. Наконец его глаза блеснули, он даже зажмурился от радости.— Пусть лучники нацелятся на окно. Мингол, тащи сюда тряпки, палки и солому. И хорошенько полей их маслом!На губах лисицы заиграла злобная улыбка.— Ты хочешь выкурить их оттуда! — воскликнула она.Сикант указала в долину:— Госпожа, взгляни! Враг бежит! Улыбка Сильваморты стала еще шире:— Они бегут домой! Смотрите, как спешат! Лучники, огонь!Нагру тут же отменил ее приказ:— Успокойся, побереги стрелы! Я хочу преподать им хороший урок! Оставайся здесь и займись нашими друзьями в сторожке. Я оставлю Недовольника и других возле ворот на случай засады. — Он повернулся и сбежал вниз по ступеням.— Куда ты? — крикнула ему вслед Сильваморта.Лисоволк на ходу отозвался:— Собираюсь показать им, что я не боюсь атаки. Я правлю Южноземьем, и они это узнают еще до темноты!Сильваморта ощутила вкус победы. Она откинула голову назад и завыла:— Покончи с ними, Нагру! Убей их, чтобы ни один не ушел живым! Сикант, иди и скажи, чтобы Мингол поспешил, — я выкурю их оттуда!Часа в четыре пополудни Бенджи высмотрел чистую речку, и Джозеф с Финбаром устроили привал на берегу. Землеройки Лог-а-Лога отправились за продовольствием в лес и вскоре принесли разных кореньев и овощей, яблок, груш, диких слив и даже несколько вишен. Все уселись, опустив лапы в холодную воду. Джозеф приглядывал за Винси и Фиггс, которые плескались под деревом.Финбар вонзил зубы в большое красное яблоко.— Да, Литейщик, славная тут страна — всего полно!Финбар шутливо бросил в Джозефа яблоко.— Да ты настоящая нянька! Перестань суетиться. Однако Джозеф не согласился:— Фиггс еще слишком мала, она может заблудиться, если уплывет одна далеко.Финбар сжал лапу Джозефа и подтолкнул его:— Ну тогда пошли догонять!И они вместе отправились вниз по течению. В солнечных лучах толклась мошкара, испуганно шарахаясь от двух пробирающихся вброд незнакомцев. Приложив лапы рупором ко рту, Джозеф громко крикнул:— Фиггс, где ты, Фиггс?Финбар прикоснулся к лапе Джозефа:— Только не поворачивайся резко — она за нами. Джозеф немедленно обернулся. Фиггс сидела на плечах бурой выдры, а другие пятьдесят выдр выстроились в воде, угрожающе подняв луки. Финбар оглянулся через плечо и увидел, как внезапно появилось еще столько же воинов.Фиггс слезла с плеч выдры и поплыла к Джозефу. Литейщик, не обращая внимания на нацеленные на него с обеих сторон копья и стрелы, недовольно пробурчал:— Ты только взгляни на свое платьице и чепчик — они насквозь промокли!Это успокоило выдр, и старший сказал:— Я — Нижнеречный Быстробег. А кто вы?— Я Джозеф Литейщик, а это Финбар Риск, выше по течению — наши друзья.Быстробег оперся на копье и кивнул:— Знаю, мы следили за вами с тех пор, как вы устроили привал. Вы служите Ургану Нагру — Лисоволку?Не успел Быстробег дотронуться до копья, как обе сабли Финбара сверкнули в воздухе. Он чуть присел на задние лапы и приготовился к бою.— Нет, приятель, мы пришли с ним сражаться, и если вы на его стороне, лучше начать битву прямо сейчас!Быстробег так и не вытащил воткнутое в землю копье, он протянул лапу Джозефу и Финбару:— Ваш враг — наш враг. Мы будем сражаться вместе, Финбар Риск!Вот так для команды «'Жемчужной королевы» начался последний переход к замку Флорет. ГЛАВА 32 Утреннее солнце залило лучами рощицу на северо-востоке Леса Цветущих Мхов. На листьях и лепестках цветов сверкали капли росы, а из глаз бывшего боцмана «Жемчужной королевы» катились сверкающие слезы. Цап устал всю ночь продираться через лесные заросли, но едва он задремал, как его разбудили вздохи и рыдания приятеля. Злой и невыспавшийся капитан схватил украденный кубок барсучихи и прорычал:— Подбери сопли!Но Хвастопуз словно не слышал капитана, он вздрагивал всем телом, а слезы лились и лились на землю.— За что ты убил старую барсучиху, капитан? Цап ходил вокруг Хвастопуза и говорил сквозь зубы:— Я ее убил, потому что она хотела убить меня. Ты что, не понял? Чего ж теперь, сидеть здесь и реветь, пока нас не поймают?Как всегда, Цап сопровождал свои слова пинками, но Хвастопуз сидел неподвижно, уронив голову на лапы.Цап яростно затряс Хвастопуза:— Слушай, ты, идиот! Я все еще твой капитан, и если я приказываю тебе идти, ты пойдешь!Но стоило Цапу отпустить его, как Хвастопуз снова рухнул на землю в рыданиях. Цап схватил толстый сук и набросился на Хвастопуза.— Поднимайся!Хвастопуз встал. Он подошел к Цапу, глаза его странно блестели, лапы тянулись к горлу капитана, зубы были оскалены, он не замечал сыпавшихся на него градом ударов. Цап попятился, сук в его лапе сломался, он споткнулся и упал, а Хвастопуз вцепился в его шею. Он сжимал горло своего бывшего капитана все крепче. Последний хрип — и все было кончено. Тяжело дыша, Хвастопуз отбросил Цапа в сторону, как тряпичную куклу.Полдень. Присутствующие на похоронах стояли вокруг засыпанного цветами холмика у юго-восточной стены аббатства. Взрослые и малыши одинаково печально смотрели на место последнего упокоения матушки Меллус. Симеон опирался на лапу аббата, который уже собрался с силами, — в начале дня он двигался словно в трансе, машинально выполняя все, что от него требовалось. В конце концов он вспомнил о своих обязанностях и сейчас, ободряюще похлопав Симеона по лапе, обратился к обитателям аббатства:— Друзья мои, все стихи и молитвы прочитаны, матушка Меллус теперь в солнечных лугах, в стране тихих закатов, но она навсегда останется жить в наших сердцах. Мудрые слова матушки Меллус всегда помогали мне — и когда я был несмышленым малышом, и когда меня выбрали аббатом. Вот и сейчас я слышу, как она говорит мне, что жизнь в Рэдволле продолжается. Помните о ней и во время работы, и во время отдыха!В лучах солнца что-то блеснуло, и, описав в воздухе дугу, на могилу матушки Меллус упал какой-то предмет.Мышонок оказался самым проворным — он первым подбежал и поднял его.— Фертил, смотри, это же чашка, которую мы выиграли!— Возьмите ее и живите в мире!Все подняли глаза и увидели, что на стене стоит Хвастопуз и с несчастным видом смотрит вниз, на могилу барсучихи. Лапа Тома потянулась к кинжалу, и он направился к стене. Сакстус крикнул Тарквину:— Останови его!Тарквин перехватил Тома, когда тот уже начал карабкаться на стену.— Успокойся, старина! Давай послушаем, что он скажет.Хвастопуз обошел вокруг, спустился по ступенькам в южной стене и остановился на последней. Хриплым от горя голосом он сказал:— Сегодня утром я убил своего капитана. Ваша барсучиха была хорошей, и он напрасно убил ее… Я должен был остановить его, но все случилось так быстро… Как бы там ни было, я вернул малышам чашку, и теперь вы можете убить меня.Сакстус взял из лапы Тома кинжал, спрятал его в широком рукаве и повернулся к мышонку:— Ты видел, что случилось. Я оставляю тебе решать, заслуживает ли он смерти или будет жить.Настало минутное молчание, все рэдволльцы с тревогой смотрели на мышонка, который серым клубочком подкатился к стене и взял Хвастопуза за лапу.— Хвастопуз хороший, он не убийца, он делает лодки.К ним присоединилась Фертил, она доверчиво прижалась к другой лапе Хвастопуза.— Хур-р, правда, он хороший, и я его, это самое… люблю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23