Се'Недра была знакома с этим взглядом на преподавание. Его придерживался её наставник – учитель Джиберс. Она в отчаянии озиралась, ища, как бы переменить тему.
– Наша история – очень древняя, – продолжал Горим неумолимо. – Хотите послушать?
Попавшаяся на собственный крючок, Се'Недра только беспомощно кивнула.
И Горим начал:
– «В начале дней, когда своевольные боги соткали наш мир из тьмы, в тиши небес обитал дух по имени Ал…»
В полном отчаянии Се'Недра поняла, что он намеревается пересказать ей всю книгу. Однако, когда первая досада прошла, она почувствовала в словах Горима странное очарование. Даже себе она не призналась бы в том, как тронул её призыв Горима к бесчувственному духу, явившемуся ему на Пролге. Что это был за человек, посмевший обвинять бога?
Слушая, она уголком глаза увидела какое-то сияние. Она скосила глаза – что-то светилось в массивной стене, однако иначе, чем свисающие с потолка хрустальные шары.
– «… Тогда возрадовался Горим, – продолжал старик, – и нарек то высокое место Пролгой, что значит Святое Место. И покинул он Пролгу, и вернулся…»
– Яа! Гарах тек, Горим! – Голос, произнесший эти слова, был исполнен возмущения.
Се'Недра оглянулась, чтобы взглянуть на вошедшего. Как все алгосы, он был мал ростом, однако казался почти уродом из-за непропорционально широких плеч. Нечесаные бесцветные волосы торчали в разные стороны. Его кожаная куртка с капюшоном была заляпана грязью, большие черные глаза горели фанатизмом. За спиной толпились человек пятнадцать алгосов. Они всем своим видом выражали возмущение. Фанатик в кожаной куртке продолжал изливать гневную хулу. Горим нахмурился, но стойко выслушивал нападки. Подождав, пока фанатик остановился перевести дыхание, старец обернулся к Белгарату.
– Это Релг, – сказал он извиняющимся голосом. – Теперь ты видишь, о чем я говорил. Убедить его в чем-нибудь просто невозможно.
– Зачем он нам сдался? – спросил Бэйрек, явно раздраженный поведением вошедшего. – Он даже не знает цивилизованного языка.
Релг сверкнул на него глазами.
– Я знаю твое наречие, чужак, – произнес он с неописуемым презрением, – но предпочитаю не осквернять священные пещеры его нечистым звучанием. – Он опять повернулся к Гориму. – Кто дал тебе право говорить слова священной книги иноверцам?
Мягкие глаза Горима стали немного жестче.
– Я думаю, этого довольно, Релг, – твердо сказал он. – Какую чушь ты внушаешь в дальних галереях этим простакам – твое дело, но что ты говоришь в моем доме – мое. Я по-прежнему Горим – король алгосов и не обязан отвечать тебе. – Он посмотрел на возмущенные лица тех, кто пришел с ревнителем. – Это не общее собрание, – сказал он Релгу. – Сюда призвали тебя, а не их.
– Они пришли проследить, чтобы ты не причинил мне вреда, – упрямо отвечал Релг. – Я говорил правду о тебе, а власть имущие боятся правды.
– Релг, – сказал Горим ледяным тоном, – ты даже вообразить себе не можешь, сколь безразлично мне все, что ты обо мне говоришь. Отошли их – или мне отослать?
– Они тебя не послушают, – фыркнул Релг. – Они подчиняются мне.
Глаза Горима сузились. Он встал. Потом он заговорил с приспешниками Релга на алгосском. Се'Недра не понимала слов, да это было и не нужно. Она тут же узнала повелительный тон, какой никак не ожидала услышать из уст благообразного Горима. Даже её отец не посмел бы так говорить.
Люди за спиной Горима опасливо переглянулись и попятились. Горим отрывисто бросил последний приказ. Приспешники Релга обратились в бегство.
Лицо фанатика исказилось гримасой гнева. На мгновение показалось, что он прикажет им остаться, но в последнюю секунду он передумал.
– Ты слишком далеко зашел, Горим, – сказал он угрожающе. – Эту власть нельзя тратить по пустякам.
– Власть эта – моя, Релг, – отвечал Горим, – и я решаю, когда ею воспользоваться. Ты вздумал противостоять мне на почве вероучения, и я должен был напомнить твоим приспешникам – и тебе, – кто я такой.
– Зачем ты призвал меня сюда? – спросил Релг. – Присутствие этих иноверцев оскверняет мою чистоту.
– Мне нужна твоя помощь, Релг, – отвечал ему Горим. – Эти чужестранцы готовятся к сражению с древним врагом, самым окаянным из всех. Судьба мира зависит от успеха их предприятия, и ты должен им помочь.
– Что мне мир? – Голос Релга был исполнен презрения. – И что мне увечный Торак? Ал хранит меня. Я нужен ему здесь и не выйду из священных пещер, чтобы осквернить себя обществом бесстыдных иноверцев и чудовищ.
– Весь мир будет осквернен, если Торак воцарится в нем, – сказал Белгарат. – А если мы проиграем, Торак воцарится.
– Но не в Алголанде, – возразил Релг.
– Мало ты его знаешь, – прошептала Полгара.
– Я не выйду из пещер, – упорствовал Релг. – Близится рождение дитяти, и я избран, дабы явить его алгосам и наставлять, доколе он станет Горимом.
– Очень интересно, – сухо заметил Горим. – И кто же сообщил тебе о твоем избранничестве?
– Ал говорил со мной, – объявил Релг.
– Странно. Обыкновенно пещеры вторят голосу Ала. Все алгосы слышали бы его.
– Он говорил в моем сердце, – быстро ответил Релг.
– Как-то непохоже на него, – кротко сказал Горим.
– Все это несущественно, – вмешался Белгарат. – Я предпочел бы, чтобы ты пришел к нам добровольно, Релг, однако волей или неволей ты к нам присоединишься. Так повелевает сила, в сравнении с которой мы все – ничто. Можешь спорить и отнекиваться, но когда мы выйдем отсюда, ты пойдешь с нами.
Релг брызнул слюной.
– Никогда! Я останусь здесь, чтобы служить Алу и дитяти, которое станет Горимом Алголанда. А если вы попытаетесь меня принудить, этого не допустят мои последователи.
– Зачем тебе этот слепой крот, Белгарат? – спросил Бэйрек. – Он будет нам только лишней помехой. Я заметил: те, кто беспрестанно кичатся своей святостью, оказываются очень плохими спутниками. И что он может сделать такого, чего не мог бы я?
Релг уничижительно глянул на рыжебородого гиганта.
– Большие люди, которые широко раскрывают рот, редко бывают умны, – сказал он. – Смотри внимательно, волосатый. – Он подошел к стене. – Это ты можешь? – спросил он и медленно погрузил руку в стену, как если бы это была вода.
Силк присвистнул от изумления и быстро подошел к фанатику. Как только Релг вынул руку, Силк поспешно приложил к этому месту свою ладонь.
– Как ты это делаешь? – спросил он, вглядываясь в камень.
Релг хрипло засмеялся и повернулся спиной.
– Эта способность и делает его полезным для нас, Силк, – объяснил Белгарат. – Релг – кудесник. Он находит пещеры, а нам надо найти их под Рэк Ктолом. Если понадобится, Релг сможет пройти сквозь скалу и найти их.
– Как это возможно? – спросил Силк, не спуская глаз с того места в стене, куда Релг погрузил руку.
– Это связано с природой вещества, – отвечал чародей. – То, что представляется нам твердым, вовсе не такое уж непроницаемое.
– Любая вещь или твердая, или нет, – не унимался к Силк. Лицо его выражало недоумение.
– Оно только кажется твердым, – сказал Белгарат. – Релг пропускает частицы своего вещества между частицами, составляющими вещество камня.
– А ты так можешь? – спросил Силк скептически. Белгарат пожал плечами.
– Не знаю, не пробовал. В любом случае Релг чует пещеры и идет прямо к ним. Он, вероятно, и сам не знает, как это делает.
– Меня ведет моя святость, – отвечал Релг заносчиво.
– Может быть, может быть, – отвечал чародей со снисходительной улыбкой.
– Святость пещер влечет меня, ибо я чувствую влечение ко всему святому, – объявил Релг, – и для меня оставить пещеры Алголанда значило бы повернуться спиной к святости и лицом к скверне.
– Посмотрим, – сказал ему Белгарат.
Свечение, которое заметила Се'Недра, вспыхивало все ярче, и вскоре принцессе показалось, что она различает в камне неясные человеческие очертания. Потом, как если бы стены стали воздухом, фигура проступила явственно и шагнула в комнату. В первую минуту показалось, что это похожий на Горима старик, в такой же одежде и с бородою, только крепче сложенный. Тут Се'Недру поразило ощущение чего-то явно большего чем человеческого. С благоговейной дрожью она ощутила присутствие божества.
Релг открыл рот и задрожал всем телом, потом вскрикнул и упал ниц.
Божество спокойно смотрело на лежащего ревнителя.
– Встань, Релг, – сказало оно голосом, в котором эхом отдавалась вечность, и пещеры огласились звуком этого голоса. – Встань, Релг, и служи своему богу.


Глава 18

Се'Недра получила превосходное воспитание. Она изучила все тонкости этикета, назубок знала все обращения к императору или к королю, но присутствие божества пугало и смущало её. Она чувствовала себя неловко, как деревенская девчонка. Она задрожала, что случалось с ней крайне редко, и растерялась, не зная, что делать.
Ал смотрел на искаженное благоговейным ужасом лицо Релга.
– В безрассудстве своем исказил ты, что я тебе говорил, о сын мой, – сказал он сердито. – Ты извратил мои слова на потребу своим желаниям.
Релг дрожал.
– Я сказал, что ты явишь алгосам дитя, которое станет Горимом, – продолжал Ал, – и велел готовиться к тому, чтобы стать его наставником. Разве я велел тебе заноситься посему?
Релг задрожал еще сильнее.
– Велел я тебе подстрекать к мятежу? Или возмущать алгосов против Горима, которого я над ними поставил?
– Прости меня, о мой бог, – молил Релг, распластавшись на полу.
– Встань, Релг, – твердо сказал ему Ал. – Я тобой недоволен, и низкопоклонство твое для меня отвратительно. Я покорю тебя своей воле, Релг, или сломаю. Я очищу тебя от твоего всепоглощающего самодовольства. Тогда лишь ты станешь пригоден для дела, на которое я тебя избрал.
Релг, шатаясь, встал.
– О мой бог… – Он смолк, не в силах продолжать.
– Слушай мои слова, Релг, и повинуйся. Я повелеваю тебе идти с Белгаратом, последователем Олдура, и, елико возможно, ему способствовать. Ты будешь повиноваться ему, как если бы я говорил его устами. Понял ли ты?
– Да, о мой бог, – смиренно отвечал Релг.
– Повинуешься ли ты?
– Я сделаю, как ты велишь, пусть даже это будет стоить мне жизни.
– Это не будет стоить тебе жизни, Релг, ибо ты мне нужен. Зато и награжу я тебя сверх того, что ты можешь вообразить. Релг в немой покорности поклонился. Ал обернулся к Гориму.
– Ты, о сын мой, пребудешь пока здесь, – сказал он, – хотя годы твои и гнетут тебя. Недолго осталось тебе нести их бремя. Знай же, что я доволен тобой.
Горим склонился в поклоне.
– Белгарат, – приветствовал чародея Ал. – Я долго взирал на тебя и вместе с твоим повелителем тобою горжусь. Через тебя и дочерь твою Полгару пророчество близится к исполнению, коего все мы ожидаем.
Белгарат тоже поклонился.
– Долог этот путь, – ответил он, – и петляет так, как никто из нас вначале не предполагал.
– Истинно, – согласился Ал, – всех нас это порою изумляет. Вступил ли уже в свои права дар Олдура миру?
– Еще не совсем, – сказала Полгара. – Он уже идет к этому, и то, что мы видели, вселяет надежду.
– Будь же здрав, Белгарион, – сказал Ал испуганному юноше. – Благословение мое даю тебе, и знай, что я и Олдур будем с тобою, когда придет твой час.
Гарион поклонился – довольно неуклюже, заметила Се'Недра. Она решила, что скоро – очень скоро – надо будет его немного поучить. Он будет противиться, конечно, – он невыносимо упрям, – но она знала, что, если теребить его достаточно долго, он покорится. В конце концов это нужно для его же пользы.
Ал, казалось, все еще глядел на Гариона, но выражение его несколько изменилось. Се'Недра догадалась, что он говорит с другим – с тем, кто был как бы частью Гариона, а как бы и нет. Потом он серьезно кивнул и посмотрел прямо на принцессу.
– С виду она совсем еще ребенок, – заметил он Полгаре.
– Она уже достаточно взрослая, – ответила Полгара. – Она дриада, а они вообще невысокие.
Ал мягко улыбнулся принцессе, и она почувствовала, что тепло этой улыбки её согревает.
– Она как цветок, правда ведь? – сказал он.
– Хотя не без шипов, – сухо заметил Белгарат, – и с изрядной долей колючих побегов.
– Зато мы еще больше будем ценить её , Белгарат, а колючки её и шипы послужат нашему делу лучше, чем её красота. – Ал снова взглянул на Гариона, и странная усмешка пробежала по его губам. Не понимая отчего, Се'Недра залилась краской и тут же подняла подбородок, словно стараясь сбросить румянец со щек.
– Я пришел сюда, чтобы поговорить с тобой, о дочь моя, – сказал Ал, обращаясь прямо к ней. – Здесь тебе надлежит остаться, когда спутники твои отправятся дальше. Тебе нельзя вступать в королевство мергов, ибо в Рэк Ктоле тебя ждет верная гибель, а без тебя борьба со тьмою может окончиться провалом. Живи с миром в Алголанде, доколе твои спутники возвратятся.
Такое Се'Недра понимала. Как принцесса, она знала, что бывают случаи, когда надо подчиняться беспрекословно. Хотя она всю сознательную жизнь уламывала отца, лукавством и лестью добиваясь от него своего, она редко бунтовала в открытую. Она склонила голову.
– Я сделаю, как ты повелеваешь, – ответила она не задумываясь.
Ал удовлетворенно кивнул.
– Сим пророчество будет защищено, – объявил он. – Каждому из нас в нашем деле назначена своя роль – и мне тоже. Не задерживаю вас больше, дети мои. Добрый вам путь. Мы еще встретимся. – И он исчез.
Последние его слова эхом прокатились по пещерам Алголанда. Минуту царило молчание, затем грянул восторженный хор – это все алгосы восславили божественное посещение.
– Белар! – шумно выдохнул Бэйрек. – Вы почувствовали?
– Ал подавляет своим присутствием, – согласился Белгарат. Он повернулся к Релгу, саркастически подняв одну бровь. – Я полагаю, ты переменил решение, – заметил он.
Лицо у Релга было серое, и он все еще сильно дрожал.
– Я повинуюсь моему богу, – сказал он. – Куда он повелевает мне, я пойду.
– Я рад, что все улажено, – сказал Белгарат. – Сейчас он хочет, чтобы ты шел в Рэк Ктол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35