Эрланд подошел к помосту и поклонился. Мастер церемоний провозгласил:— О Ты, Которая Есть Кеш, я имею честь представить тебе его высочество, принца Эрланда, наследника трона Королевства Островов, рыцаря-капитана Западных земель.Эрланд выпрямился и произнес:— Ваше величество, я благодарю вас за любезность, с коей вы разделили щедроты ваши со мной и моими спутниками. Позвольте мне представить… — и он начал формальное перечисление всех членов своей свиты, как делал всякий раз, встречаясь с императрицей. Про себя он удивлялся — неужели каждый день ему придется все это повторять?— Судя по сообщениям, у вашего высочества был сегодня трудный день, — произнесла императрица. Эрланд ждал, что она скажет еще, но она просто закончила:— Мы рады снова видеть вас вместе с нами, ваше высочество. Пожалуйста, угощайтесь.Следом за принцем Эрландом в зал вошел принц Авари со своими придворными. Один, который проходил ближе всего к Эрланду, плюнул ему под ноги.Эрланд замер. Лицо его побагровело. Молодой человек, который плюнул, пошел дальше, но Эрланд повернулся и сказал:— Эй ты!Все глаза обратились на двух молодых людей. Юноша, прищурившись, смотрел на Эрланда. Он был чистокровным и, судя по всему, сыном родовитого отца, раз занимал место в свите принца; тело его было поджарым и мускулистым. Эрланд ощутил, что приближается драка, и был не в том настроении, чтобы от нее уклоняться.— Эрланд! — прошипел Джеймс ему в ухо. — Отойди!— Императрица смотрит, — пришло предупреждение от Гамины.Молодой аристократ остановился перед принцем, а принц бросил взгляд на трон. Императрица действительно обратила внимание на молодых людей. Один из вельмож хотел подойти к ним, но императрица призвала его к себе. Кажется, она не хотела, чтобы кто-нибудь вмешивался. Более того, в ее глазах появился заинтересованный блеск. Эрланд подумал, что это может быть испытанием — надо посмотреть, что за правитель будет у Королевства Островов через некоторое время. «Если это так, — подумал Эрланд, — они нашли в моем лице твердого противника».— Что такое, садарин? — спросил молодой человек, подойдя к принцу.Придворные зашушукались. При кешианском дворе неохотник считался ниже простолюдина, и назвать так кого-то значило нанести смертельное оскорбление.Эрланд взглянул на принца Авари. Принц с интересом смотрел на них и едва заметно улыбался. Принц Островов догадался, что молодой человек оскорбил его по наущению принца Авари. Эрланд вздохнул и изо всех сил ударил молодого человека тыльной стороной ладони по лицу.Тот зашатался и упал. Но не успел он коснуться пола, как Эрланд схватил его за ожерелье и дернул вверх.— Тот, кто оскорбляет меня при дворе Кеша, оскорбляет Королевство Островов. Я не могу этого допустить. — Он оттолкнул молодого человека. Тот с трудом удержался на ногах. — Тебе выбирать оружие, — сказал ему Эрланд.Джеймс схватил Эрланда за руку.— Ты не можешь идти на дуэль. Они этого от тебя и ждут, — зашептал он.— Я тебя не понимаю, — сказал молодой кешианец.— Я тебя ударил, — сказал ему Эрланд. — Ты имеешь право выбрать оружие, которым мы будем драться на дуэли.Лицо молодого человека сморщилось в непритворном удивлении.— На дуэли? Зачем мне с тобой драться? Ты наверняка меня убьешь.Эрланд не знал, что и сказать. И тут заговорила императрица.— Лорд Килава.Из-за столика в дальней части зала поднялся человек средних лет.— Чего желает моя императрица?— Твой сын — фигляр. Он оскорбляет гостя в моем доме. Что надлежит с ним сделать?Мужчина побледнел. Но, отвечая, стоял все так же прямо.— Воля вашего величества.Императрица помолчала и сказала:— Я бы подарила принцу его голову в банке с медом и вином как трофей, но, так как наши традиции не похожи на традиции родины его высочества, боюсь, таким подарком мы доставим ему еще больше неудобств. — Она сделала паузу. — Молодой Разаджани!Юнец, оскорбивший Эрланда, повернулся к императрице.— Да, ваше величество?— Твой вид мне неприятен. Тебе запрещается появляться в верхнем городе. Никогда, пока я жива, тебе не ступать на камни плато. Когда я уйду в Зал Вечной Красоты, тот, кто сменит меня на троне, может оказаться милосердным и позволить тебе вернуться. Вот и все, что я скажу тебе, — только потому, что твой отец верен мне. В моих старых костях осталось не так много милосердия. А теперь — прочь!Эрланд, усевшись за свой столик, спросил у Кафи:— К чему это все?— Простите, мой принц? — уроженец пустыни, кажется, не понял его вопроса.— Почему же он оскорблял меня, если не собирался драться? — спросил Эрланд.— Это особенности чистокровных, ваше высочество. Поймите — они не воины, они охотники. Воины для них — не больше чем собаки, которых можно натравить на противника. Если необходимо, они сражаются, и весьма доблестно, но не видят в этом никакой чести. Для них честь в том, чтобы выследить жертву, загнать ее и прикончить одним ударом. Молодому Разаджани не было смысла драться с вами. Никто не сомневается, что вы — храбрый и опытный воин. Вы бы легко убили его. Он знал это и никогда не стал бы драться с вами.— Мне трудно это понять, — произнес Эрланд.Кафи пожал плечами.— А им трудно понять, как человек может позволить обстоятельствам вынудить его сражаться с тем, кто явно превосходит его в военном искусстве. С их точки зрения это равносильно самоубийству.Вошла свита принцессы Шараны; на шаг отставая от них, шла Миа. Эрланд во все глаза смотрел на принцессу с золотистой кожей.— Почему моя служанка сегодня с принцессой? — спросил он потом у Кафи.— Потому что ваша «служанка» — сестра принцессы Шараны.— Сестра? Принцессы? Да вы шутите!— Конечно, нет, ваше высочество. Императрица никогда бы не позволила ни рабам, ни «низшим», таким, как я, прислуживать вам в ваших покоях, — слово «низшие» прозвучало с неприкрытой горечью. — Так что только юноши и девушки благородного происхождения — младшие в своих семьях — могут прислуживать императрице и ее гостям.— Все?! — воскликнул Эрланд, вне себя от удивления.— Да, — ответил Кафи, — все служанки в ваших покоях — дочери благородных людей. — Он махнул рукой на тех, кто — наблюдал за смущенным принцем. — Конечно, в ваших покоях все служанки — родственницы императрицы и члены императорской семьи.— Боги и демоны! — воскликнул Эрланд. — Боюсь, я переспал с половиной дочерей из королевской семьи!— Менее, чем с десятой частью, ваше высочество, — рассмеялся Кафи. — Многие являются дальними родственниками ее величества. И что с того? Чистокровные смотрят на телесные отношения не так, как вы или я. Их женщины так же свободны в выборе партнеров, как и мужчины. Это происходит оттого, что у них императриц было столько же, сколько императоров.Согласно требованиям протокола, последней появилась принцесса Сойана и ее свита; принцесса задала матери формальный вопрос о ее здоровье. Ритуал был соблюден, можно было начинать ужин.Принцесса со свитой разместилась за столом, и появились слуги. За столом Эрланда почти не разговаривали — принц и Локлир неотрывно смотрели в другой конец зала: Эрланд — на принцессу Шарану и госпожу Миа, Локлир — на их мать. ***Позднее, вечером, Джеймс пригласил Эрланда прогуляться с ним и Гаминой по одному из многочисленных дворцовых садов. Решив, что для этого есть причина, принц согласился.Они вошли в сад, и Эрланд услышал мысли Га-мины:— Джеймс попросил, чтобы ты поговорил с ним с моей помощью, так как ясно, что нас могут подслушивать даже в середине этого сада.— Не так как дома, но тоже очень красиво, правда? — сказала она вслух.— Да, действительно, — согласился Эрланд. С помощью Гамины Эрланд услышал то, что без слов хотел сообщить ему Джеймс.— Со мной наконец вышел на связь наш агент во дворце.— Наконец? Этому что-то мешало?— Мешало? Только то, что мы были под постоянным наблюдением. Половина слуг в наших покоях — шпионы, но разница между ними и не шпионами невелика — о любом нашем действии докладывается всегда, любым слугой. Мне кажется, происходит что-то очень значительное.Эрланд спросил Гамину, как она провела день, и они поболтали о ничего не значащих вещах, поговорили о чудесном фонтане, отделанном мрамором, — женщина на колеснице охотилась на трех смешных демонов. Эта скульптурная группа каким-то непонятным Эрланду образом подсвечивалась снизу, что создавало удивительный эффект.— Я должен спросить, как они этого добиваются, — вслух сказал Эрланд. — Хочу сделать что-нибудь подобное в Крондоре. Как ты думаешь, что происходит?— мысленно спросил он.— Я еще не знаю, — ответил Джеймс. — Пока я понял только вот что. Императрица слабеет здоровьем. Она гораздо более больная, чем кажется. Этот слух широко распространен по дворцу и по нижнему городу. Но никто пока не знает, что предполагается, будто она должна назвать своим наследником принца Авари, тогда как она склоняется к Сойане или даже Шаране. Императрица и ее сын много лет находятся в размолвке и часто едва разговаривают друг с другом.— Значит, стоит вопрос о наследовании трона?— Судя по всему — да, — ответил Джеймс. — Обычно трон переходит к старшему отпрыску.— Какая чудесная ночь, — вслух сказал Эрланд. — Но тогда это Сойана.— Верно, но есть большая группа аристократов, которая хотела бы видеть на троне Авари. Во-первых, потому что предыдущими правителями были две женщины, а многие из подчиненных Кешу наций твердо патриархальны, и члены Галереи опасаются, что правление трех женщин подряд приведет к матриархату. В древние времена люди Кеша прошли через такой период. Но главная причина, почему многие хотят видеть на троне Авари, — его считают более способным. Сойану многие полагают слабой. Ее покойный муж был весьма влиятельным лицом в Галерее лордов и мастеров — это у них примерно то же самое, что у нас Объединенный Совет лордов. Кто-то боится ее, считая опасней. Она вполне может заставить Авари и лордов делать то, что ей нужно… и если даже Авари провозгласят следующим императором, она все равно сможет доставить много проблем Галерее.— А что здесь общего с попыткой… убить моего брата?— Давайте посмотрим, какие еще чудеса предлагает этот сад.— Да, — согласилась Гамина. — Здесь очень красиво.— Боюсь, в другой раз, — сказал Джеймс. — У нас сегодня был очень тяжелый день. Теперь мы официально представлены, вскоре начнутся празднования. Впервые соберутся все правители Империи. Мы должны выглядеть наилучшим образом.— Наверное, этим можно объяснить нападение в пустыне. Партия Авари очень сильна в самом сердце Империи, тогда как сила Сойаны. сосредоточена в основном на плато. Если начнется война на севере и против нас будут брошены, отряды Псов Войны, это очень ослабит положение Авари здесь. Кроме того, именно он поведет против нас армию. Абер Букар, командующий армией, очень стар. Его мог бы сменить лорд Джака, но Братство Наездников и некоторые другие и так считают, что воины на колесницах пользуются непозволительно большим влиянием, так что вряд ли императрица решится назначить Джаку. Поэтому принц — единственная фигура, за которым армии пойдут не рассуждая. Кроме того, главенства в Галерее добивается еще один человек.— Кто? — спросил принц.— Лорд Рави, мастер Братства Наездников. Но он не чистокровный, и, хотя его кавалерийские части чрезвычайно лояльны, все же им не хватает престижа воинов на колесницах.— По твоим словам, при дворе кипят страсти.— Возможно, но помни, что, пока правит императрица, все подчиняются ей. Весьма вероятно, что, когда она умрет, разразятся беспорядки, может быть даже гражданская война. Но тот, кто хочет развязать войну, явно не желает дожидаться ее смерти. Хотя здесь мне еще не все ясно.Эрланд вслух сказал:— Если мы хотим хорошо отдохнуть, надо возвращаться, — повернув туда, где располагались его покои, он, кажется, погрузился в размышления. — Мне почти ничего не ясно. Будем надеяться, что многое прояснится, прежде чем начнутся открытые столкновения.Собеседники с ним молча согласились. Глава 12. ОКОЛЬНЫЕ ПУТИ Боуррик указал в сторону от дороги.— Что это может быть? — спросил он Гуду.Караван двигался по хорошо наезженной дороге от Фарафры до Кеша; с обеих сторон тянулись фермерские земли. Никаких происшествий не было — до настоящего момента.К северу от дороги три человека на лошадях пытались поймать четвертого пешего. Тот, в желтой рясе до колен, выглядел непривычно. Его голова была обрита, как это делали монахи, но такого одеяния, как у него, Боуррик не видел ни у кого из монахов известных ему орденов. К тому же, казалось, он изрядно развлекался и производил гораздо больше шума, чем принц привык ожидать от монахов. Всадники пытались схватить его за рясу, а он увертывался, отскакивал, подныривал под лошадей и при этом громко улюлюкал и смеялся.Его прыжкам нисколько не мешали деревянный посох, который он держал в руке, и весьма объемистый мешок, висевший на плече. Он бегал, смеялся и выкрикивал всякую чепуху, чтобы позлить своих преследователей. Гуда и Боуррик, глядя на него, тоже засмеялись. Услышав смех, один из всадников оглянулся и, похоже, разозлился еще больше. Он схватился за дубинку и подъехав, к пританцовывающему человеку, пытался ударить его, но тот уклонился, перекатившись по земле, и, прежде чем всадник успел развернуть лошадь, уже снова был на ногах и приплясывал. Повернувшись спиной к наездникам, он повилял задом и издал губами характерный звук, призванный выразить его презрение ко всем троим.— Кто это? — смеясь, спросил Боуррик.— Этот прыгучий, судя по одежде — исалани. Это народ из Шинг-Лая, к югу от Пояса Кеша. Странные они люди. На лошадях жители степей из Ашунты. Об этом можно догадаться по их прическам и военным дубинкам; сейчас один из них как раз пытается вразумить ею прыгуна.Боуррик заметил, что прически у всех троих наездников были одинаковыми. Убранные назад волосы стягивались колечком, концы которого скрепляло перо; волосы свисали длинным хвостом до середины спины; над ушами оставались два локона. Но одеты они были по-разному: на одном были бриджи из оленьей кожи и кожаный жилет на голое тело, другой носил кожаные доспехи, а третий — кавалерийские сапоги, вышитую рубашку и шляпу с плюмажем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42