— Вот этого-то я и боялся, — вздохнул Род. — Ну, думаю, придется мне довольствоваться этим. Пошли, дети, давайте разбивать лагерь. * * * Гвен со счастливым вздохом откинула голову назад.— Ах, как хорошо снова побывать в вышине.— Рад за тебя. — Род покрепче стиснул помело и тяжело сглотнул. По его представлениям летать следовало в милом, теплом космическом корабле, с шезлонгом и автобаром. — А такие гонки на помеле только для птичек. А подумав, даже птицы к такому занятию не притронулись бы.— Притронулись бы, папа. — Корделия понеслась параллельным курсом, сравняв скорость. На конце ее помела сидела весело щебетавшая малиновка.Род завистливо глянул на птицу.— Странными ты обзаводишься друзьями.Мимо них пронесся Грегори, делая кувырок назад, чтобы оглянуться и помахать на прощанье.— Воображает, — проворчал Род, но сердце у него запело при виде улыбки на лице его сдержанного младшего сынка. Приятно было снова увидеть его ребенком.— Смотри, куда летишь, — крикнула ему в след Гвен. Грегори весело кивнул и снова перекувырнулся на живот.К ним подлетел Магнус.— Спасибо, папа! Мы снова свободны!— Я в восторге, — Род был охвачен общим настроением. — Все можно, если Альфар знает, кто мы такие на самом деле.— Вон он. — Показал вперед Магнус. Род посмотрел в указанном направлении и увидел голубеющую вдали цепь холмов. — Это Вал Титанов, — проинформировал его Магнус.— Граница Романова. — Род почувствовал как в желудке у него внезапно образовалась пустота. — Почему-то я не обнаруживаю пылкого желания пересечь ее.— Но это ж будет волнующим, папа! — воскликнул, подлетая к нему с левого борта Джефри.— Без такого волнения я, думается, как-нибудь проживу. Кроме того, я проголодался. Дорогая, что ты скажешь, если мы найдем большое село, чтоб в нем был настоящий двор, по эту сторону границы?— Сомневаюсь, что там радостно примут так бедно одетых, как мы, милорд.— Да, но нам разрешат посидеть во дворе трактира, если мы купим себе еду за настоящее серебро.— Жаренная колбаса! — завопил Джефри.— Тушенное мясо! — пропел Магнус.— Сушенный сыр! — возликовала Корделия.— Голодные дети, — вздохнула Гвен. — Хорошо, муж, если ты того желаешь.— Отлично. Приземли нас в милой рощице, примерно в полумиле, идет? Лудильщиков могут принять во дворе трактира, но не в случае, если они используют его под взлетно-посадочную полосу. — Он внимательно оглядел местность. — Terra firma! ГЛАВА 5 Когда они вошли в селение, Корделия издала счастливый вздох.— Ведь приятно, что скверный старый колдун знает, что мы идем на него!— В самом деле, — пробормотал Род. — Таким образом он может хорошенько подготовить нам чудесный прием! Почему тебе это нравится, милая? Потому, что можно летать?— О, да!— Мне совсем не нравится маскироваться, папа, — объяснил Джефри.Род смерил сына оценивающим взглядом.— Да, полагаю тебе такое не по нраву, даже когда понимаешь, что это необходимо.— Конечно, знаю, — вздохнул мальчик. — И все же это меня тяготит, папа.— Понимаю, — нахмурился Род. — А вот меня беспокоит, каким образом Альфар обнаружил нас, несмотря на нашу маскировку.Семья продолжала идти в задумчивом молчании некоторое время. Затем Гвен сказала:— Всем известно, что у Верховного Чародея есть жена и четверо детей; одна девочка и трое мальчиков.— Ты что предполагаешь, — нахмурился Род, — что они велели своей фокуснице нападать на всякую семью, пробирающуюся на север? — Взгляд его стал рассеянным. — Конечно, надо полагать на север идут не так уж много семей, а возраст детей ни для кого не секрет...— Это кажется маловероятным, — признала Гвен.— И следовательно, надо смотреть глубже. Но ведь мы узнали бы об этом, не так ли? О чудовищах, нападающих на семьи...— Вряд ли, если ведьма и ее чудовища побеждали, — указал Джефри.— Но при первом знакомстве ведьма увидела бы, что те семьи не обладают никакими магическими способностями! — возразила Корделия. — И тогда она, наверняка, отозвала бы своих чудовищ.Глаза Джефри сделались стальными.— Не отозвала бы, если хотела быть уверенной, что до короля не дойдет никаких известий.— Стратегия у них именно такая, — согласился Род.— Но — убивать детей? — охнула Корделия.— Их не назовешь милыми людьми, — процедил сквозь зубы Род.Дети смолкли на несколько минут переваривая неприятные сведения. Наконец, Грегори указал:— Мы ведь этого не знаем, папа.— Да, но я не стал бы этого исключать, имея дело с ними. И все-таки, все кажется немножко неординарным.— Возможно, они выставили часовых, — предположил Джефри.— Да, — кивнул Род, — очень может быть, но каких часовых? Мы же не видели никаких стоящих в дозоре солдат в ливрее Альфара. Значит, если у него есть часовые, то они замаскированы. И, полагаю, они знают, как мы выглядим...— Э, нет! — воскликнул Магнус хватая Рода за запястье. — Им просто-напросто нужно быть...— Телепатами! — Род стукнул себя по лбу ладонью. — Конечно! Достаточно расставить читающих мысли на всех главных дорогах, даже на пастбищах, если уж он такой подозрительный. И их будет невозможно заметить! Они могут быть, кем угодно — проезжающим на телеге фермером, слугой на кухне, купцом и его возчиками...Дети стали оглядываться кругом, внезапно насторожившись.— ...и их будет почти невозможно засечь, — закончил Род, — поскольку им требуется всего-навсего сидеть, широко открыв свой мозг для улавливания любой отбившейся мысли!— Мы могли бы замаскировать свои разумы, — задумчиво произнес Джефри.— Да, но мы этого не сделали. — Род покачал головой. — Кроме того это не так легко как кажется. Вы начинаете достигать весьма неплохих успехов по этой части... — Он поймал взгляд Гвен. — ...всякий раз, когда делаете что-нибудь, о чем не хотите дать узнать мне или маме.Дети обменялись быстрыми, виноватыми взглядами.— Конечно, мы с мамой добиваемся еще больших успехов по части зондирования ваших голов, — продолжал Род. — Поэтому это служит для всех нас хорошей тренировкой. Возможно, это неплохая идея. — Он усмехнулся. — Пошарьте-ка в своих головах, дети.Все четыре лица мгновенно сделались бессмысленными, глаза их теряли фокус.— Нет, нет! Не сейчас! Я хочу сказать, если они слушали нас, то услышат нас сейчас, и просто сотрут свои мысли и начнут думать маскировочные думы! Вам надо поймать их, когда они будут не готовы и захватить врасплох. Слушайте и зондируйте мозги, ища их всякий раз, когда вам взбредет в голову.— Но разве они не будут всегда замаскированы для нас, папа? — возразила Корделия.— Только не в тех случаях, когда они пытаются слушать ваши мысли, — объяснил Род. — Они не могут делать одновременно и то и другое — маскироваться и слушать. Вы сами это пробовали и знаете.На этот раз, дети обменялись восторженными взглядами. Сколько же все-таки знал папочка такого, чего они не знали?!— Постарайтесь застать их врасплох, — повторил Род.Дети философски вздохнули.— Знаю, знаю, — проворчал Род. — Ох уж этот непредсказуемый папочка! Сперва говорит делайте, а потом запрещает! Поэтому сопоставьте указания — иногда делайте, а иногда нет. — Он поднял взгляд.— Вот это да, какой там хороший конь. Думается, я украду его.Потрясенные дети так и ахнули. Негодующе глянули на отца.— Ты не можешь его украсть, папа, — строго сказал Грегори. — Он и так уже твой.— Ведь так же еще удобней, не правда ли? — А себе под нос пробормотал:— Очень мило с твоей стороны выйти нам навстречу, Старый Железняк. Как насчет того, чтоб я проехал на тебе часть пути?— Укачало, Род?Но проехались на нем Гвен и Корделия до трактира. И трактирщик оказался очень любезен, коль Род привлек его внимание.Это было нелегко. Оставив семью у двери, Род зашел в трактир приготовившись к неприятной сцене. Он увидел жилистого человека в завязанном вокруг пояса засаленном фартуке, ставящего на стол двойную пригоршню кружек и собирающего с обедавших медяки. Когда он повернулся, взгляд его упал на Рода.— Ступай своей дорогой, — приказал он, продолжая свое дело. — Мы не подаем милостыню. — И зашагал было в кухню.— У меня есть деньги! — окликнул его Род.Трактирщик продолжал идти.Род обогнул его и сунул под нос трактирщику кошель, распахнув его. Тот остановился, нахмурясь. Постепенно его взгляд остановился на кошеле.Род вытряхнул на ладонь несколько монет.— Видишь? Серебро. Настоящее.Трактирщик нахмурил лоб, глядя на монеты так, словно те были насекомыми. Затем его лицо просветлело. Он взял двумя пальцами одну из монет, держа ее перед своим носом и разглядывая так, словно та была какой-то новой разновидностью жучка, потом деловито положил ее на зуб и прикусил.— Закуска? — не удержался от ехидства Род.— Серебро, — трактирщик казался озадаченным этим.— Натуральное, — согласился Род.Трактирщик смотрел на Рода.— Ну, и что?Род произнес:— Мы хотели бы что-нибудь поесть.— Мы? — трактирщик оглянулся по сторонам, осматривая стены и углы.— Мои жена и дети, — объяснил Род. — Я думал вы не захотите видеть нас в трактире.Трактирщик некоторое время подумал, а затем кивнул, хмуря брови. Род был удивлен, как такой человек вообще ухитрялся извлекать прибыль. Наконец, трактирщик заговорил.— Разумно. — Он продолжал кивать. — Разумно. — А затем снова кинул взгляд на Рода. — И что же вы желаете отведать?— О, мы непривередливы. Нас вполне устроят большая миска тушеного мяса, тарелка колбасы, пара буханок хлеба, кувшин молока и кувшин эля. О, и конечно же, шесть пустых чашек. И шесть ложек.Трактирщик, понимающе, кивнул.— Тушеное мясо, колбаса, хлеб, молоко и эль. — Он повернулся и пошел, все еще кивая. — Тушеное мясо, хлеб, молоко и эль. — И направился к кухне вновь и вновь повторяя этот перечень блюд.Род глядел ему в след. А потом пошел к выходу за Гвен и ребятами.Он нашел их сидящими под старым, широким дубом с огромной раскидистой кроной.— Нам дадут поесть, муж? — Судя по ее голосу, Гвен это, в общем-то, не волновало.— О, да. — Род поджал под себя ногу и уселся рядом с ней, привалившись спиной к стволу. — Трактирщик стал очень любезен, когда попробовал на зуб наше серебро и обнаружил, что это не сплав олова со свинцом.— Что же тогда тревожит тебя?— Честно говоря, дорогая, ему было, в общем-то, на... — Род взглянул на окружавшие его внимательные лица и закончил: — ...наплевать.— Безусловно, Тюдору недостает обходительности, — сказал входящий со своими спутниками в трактир рослый мужчина.— Да, мне больно говорить об этом, но наш благородный граф всегда был сквалыгой, — ответил его спутник. — А вот колдун Альфар — все говорят о его щедрости.Они прошли в трактир. Род сидел, уставясь в пространство.Магнус выразил в словах, что чувствовал.— Они выступают против собственного лорда?— Выступают, — прошептала, глядя огромными глазами Гвен.— И публично! — изумился Род. — Я хочу сказать, крестьяне и раньше выступали против своих правителей, но все делалось скрытно. При всем, что они знают, мы могли быть... — У него иссякли слова.— И все же их лорд, видимо очень злой, если на него жалуется его народ! — воскликнула Корделия. — Могли его люди так легко потерять веру в него?— Обычно, это быстро не делается, — мрачно отозвался Род. — Но мы ведь отправились сюда не потому, что дела тут обстояли благополучно.К ним просеменила служанка, несшая поднос с едой. Лицо у нее было испачканным, а передник засаленным. От мытья посуды, — догадался Род. Он подобрался, готовясь к пренебрежению, которое привык встречать со стороны крестьян, и напомнил себе, что всем требовался кто-то, на кого они могли смотреть свысока. Возможно, именно потому они, действительно, и нуждались в лудильщиках.Но служанка лишь держала поднос, опустив его так, чтобы они могли дотянуться до него. Она покачала головой с недоумением.— Лудильщики! Почему хозяин уделяет добрую еду лудильщикам?Род осторожно взял тарелку и понюхал. По лицу его расползалась восторженная улыбка.— Эй! А она и впрямь добрая!— Можно мне? — Магнус сидел, не шевелясь, положив руки на колени. Так же сидели и другие дети, но глаза их так и пожирали еду на подносе.— Ну, да... удивительно. — Посудомойка, казалось, поразилась их дисциплинированности.Магнус схватил блюдо.— Можно мне? — крикнула Корделия и двое младших бухнули хором:— Можно мне? — вслед за ней.— Удивительно, — сказала, моргая, служанка и три ручонки схватились за блюда.Род передал тарелку Гвен и снял с подноса огромную миску с тушеным мясом, а затем кувшины.— Возьмите себе чашки, дети. — Гвен сгребла две оставшиеся кружки и ложки.Судомойка выпрямилась. Между бровей у нее пролегла глубокая борозда.— Странные вы лудильщики.Она пыталась думать, сообразил Род — и пыталась очень усиленно, если б ей не мешала умственная ограниченность.— Все еще гадаешь, почему твой хозяин подает нам больше, чем кухонные остатки? — обратился к ней Род.Лицо ее просветлело.— Да. Именно о том я и думала.— По самой веской из причин, — заверил ее Род. — Мы заплатили серебром.Она медленно подняла голову, рот ее открылся, округлившись.— О! Да, понимаю. — И все еще кивая, засеменила обратно на кухню.— Почему она не спрашивает, откуда взялись серебряные деньга у каких-то лудильщиков, пап? — поглядел ей в след Магнус.— Я надеюсь, что она додумается до этого вопроса, когда доберется до кухни...— Отчего она так туго соображает, папа? — Озабоченно спросила Корделия.Род покачал головой.— Не только она, милочка. Трактирщик тоже такой же. — Он, нахмурясь, поглядел вслед судомойке.Мимо них неторопливо прошли к двери трактира двое мужчин с седеющими висками в парчовых накидках.— Нет, но наш граф хочет управлять всей нашей торговлей, — говорил один. — Попомни мои слова, в скором времени он будет указывать нам, какие товары нам нельзя продавать, так как он предоставляет разрешение на торговлю только тем купцам, которые к нему подлизываются.— Да, и, вероятно, заберет в налог половину наших прибылей, — согласился другой, но говорил он довольно безразлично.Они прошли в трактир, оставив Рода ошарашенным услышанным.— Это наглая ложь, какую я слышал с тех пор, как сюда прибыл! Граф Тюдор настолько не вмешивается в экономику, что можно даже подумать, будто ему наплевать на нее!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35