Такой пациент, как ты, напоминает хитрую китайскую
головоломку, которая состоит из множества элементов, укладываемых в
определенном порядке. Учти, этих элементов у них не хватало, поэтому им
пришлось делать новые. Разумеется, что-то подпортилось и...
- Прекрати!
- Какой ты взвинченный, Чарлз.
- Ладно, я псих, неврастеник. - Он затянулся и задал вопрос, который
формировал минут десять, извлекая по частям из глубин подсознания. - При
нормальном уровне расходов в той жизни, которую я веду, сколько
приблизительно я протяну на четверть миллиона долларов?
Она посмотрела мимо него, постукивая коготками по губам.
- Существует масса вещей, которые вошли у тебя в привычку, -
задумчиво произнесла она. - Они дорого стоят. Например, сигареты, которые
ты куришь, или эти отвратительные яйца и еще... Бр... Этот оранжевый сок!
- Не вдавайся в подробности! На сколько?
Она сложила губы трубочкой.
- Это зависит от...
- Так на сколько долго?!
- Возможно, до конца недели.
Он уставился на нее, а потом едва сдержал смех, который больше
походил на всхлипывания.
- До конца недели?
Он подготовился получить неприятный ответ. Но слова Эдне превзошли
все его ожидания. Он спросил совершенно убитым тоном:
- Так что мне делать, Эдне?
- Имей в виду, - напомнила она. - Ты всегда можешь устроиться на
работу.
- Конечно, - с горечью прошипел он. - У тебя припасена вакансия? На
миллион долларов в неделю?
К удивлению Форрестера, она серьезно отнеслась к вопросу.
- Чарлз! Не на такую сумму! Ты не квалифицированный специалист. Я
считаю, что двадцать, двадцать пять тысяч в день будут для тебя пределом.
- И ты поможешь подыскать работу?
- Сколько, интересно, предложил бы Тайко?
- Постой. Разве Тайко предлагал работу? Я думал... Но ведь я считал,
что речь идет об очередном клубе! Он, кажется, называл его Общество Нед
Луд?
- Да, это так. - Она кивнула. - Чарлз! Зачем, по-твоему, существуют
клубы?
- В них объединяются люди с общими интересами для поддержания
общности интересов.
- А что вы вкладывали в странное понятие компании?
- Ну... Компания производит продукт, обладающий стоимостью. Продукт,
который можно продавать.
Она презрительно засопела.
- Мы вышли за рамки подобного определения: то, что любые достаточно
компетентные люди по соглашению считают стоящим зарплаты в обмен на
совершаемое действие.
- Боже, - охнул Чарлз Форрестер.
- И Тайко был здорово удивлен твоим поведением. Чарлз. Не знаю,
рассержен он или нет. Но я не стала бы рассчитывать на его вакансию.
- Возможно, - мрачно согласился Форрестер, с сожалением размышляя об
упущенной возможности.
- Человек Форрестер!
Голос инджойера был словно звонок будильника, пробудившего Форрестера
ото сна. Несколько мгновений потребовалось для осознания голоса, и он
вышел из состояния раздумий. Затем сказал:
- Одну минуту, машина. Эдне, если я понял правильно...
Но она торопливо и смущенно прервала его.
- Чарлз, дорогой, лучше выслушай сообщение.
- Человек Форрестер! Приоритетное уведомление о личном визите!
- Ага. Но, Эдне...
- Чарлз, - сказала она, - выслушай. Или... не стоит. Я скажу все
сама. - Она посмотрела на руки, избегая его взгляда. - Полагаю, следовало
рассказать обо всем заранее. Скорее всего, это Хайнци.
- Хайнци? Марсианин? Тот самый...
Она сказала извиняющимся тоном:
- Я вызвала его, дорогой Чарлз. Тебе лучше пригласить его войти.

7
Когда Форрестер оказался лицом к лицу с Хайнцлихеном Джурой де
Сыртисом Майджором, он почувствовал, что находится в состоянии "будь готов
ко всему". Что на самом деле означало, что он не был готов ни к чему. Он
не знал, чего ожидать. Сердце заколотилось, руки задрожали. Даже Эдне
оживилась. Она наблюдала за ним с большим интересом, а руки что-то
вытащили из инджойера. Транквилизатор? Нет, скорее стимулятор, заключил
Форрестер. Что бы это ни было, она закинула его в рот и проглотила, а уже
затем произнесла:
- Привет, Хайнци. Заходи. Полагаю, вы встречались ранее.
Форрестер посмотрел на нее и сразу перевел взгляд на Хайнцлихена. Его
рука потянулась вперед, остановилась, он забалансировал на цыпочках,
наполовину приготовившись к рукопожатию и наполовину - к атакующей позе
карате.
- Да, мы как-то тут встречались. И не один раз, а слишком часто, черт
побери!

Хайнцлихен вошел в комнату, дверь автоматически закрылась. Он
остановился и вперился в Форрестера, словно в музейный экспонат. Эдне
забавлялась с освещением, и красные с желтым пятнышки рассыпались по лицу
марсианина. Они подходили его личной цветовой гамме. Он был высоким и
толстым мужчиной с рыжими волосами; коротко постриженная рыжая бородка
закрывала почти всю поверхность лица, за исключением носа, губ и глаз.
Из-под этакой маски шимпанзе он внимательно изучал Форрестера, задумчиво
теребя бороду, оценивающе глядя на руки, тело, положение ног, а затем, как
бы подводя итог увиденному, кивнул. Переведя взгляд на грудь Форрестера,
он ткнул в нее пальцем и объявил:
- Вот сюда я убью тебя. Сюда. В сердце!
Форрестер резко выдохнул через нос. Что-то щипало внутри.
Форрестер почувствовал выброс адреналина в кровь. Он открыл рот, но
Эдне успела вставить слово первой.
- Хайнци, дорогой! Ты ведь обещал!
- Обещал? Что обещал? Я обещал поговорить, вот и все. Так давай
говорить.
- Но Чарлз не понимает положения вещей, Хайнци. Присядь и выпей.
- Конечно, я выпью. Выбери на свой вкус, только повкусней и
побыстрей. У меня всего несколько минут. - Он обернулся к Форрестеру. -
Ну? Желаешь побеседовать?
Форрестер ответил воинственно:
- Ты, черт возьми, прав. Я хочу побеседовать. Нет, Эдне. Выпивку не
надо. Вот что... - Он запнулся в трудных поисках точной формулировки
мысли. - Мне небезынтересно узнать, какого... дьявола ты собрался убить
меня?
Вопрос сбил марсианина с толку. Он беспомощно взглянул на Эдне, потом
посмотрел на Форрестера.
- Какого Пота я знаю, - ответил он. - На вечеринке ты наступил мне на
ногу... Но, по большому счету, ты мне не нравишься. И почему ты задаешь
подобные вопросы?
- Почему? Речь идет о моей жизни.
Марсианин проворчал:
- Дорогая, мысль встретиться действительно оказалась неудачной. Я
ухожу. Чем больше я смотрю на этого парня, тем меньше он мне нравится.
Но Эдне уже взяла его за руку.
- Пожалуйста, Хайнци. Возьми. - Она подала бокал с пенящимся
оранжевым напитком; бокал напоминал емкость для бренди с пустотелой
ножкой. - Чарлз только что вышел из замороженного сна. И, боюсь, он
медленный ученик.
- Это его дело. А мое дело убить его.
Марсианин хоть и сердился, но бокал взял. Девушка явно перехватывала
инициативу.
- Да. Но, Хайнци, дорогой, какое тебе удовольствие в том, что ему
ничего не известно?
- Триммер! - проворчал Хайнцлихен. - Возможно, удовольствие именно в
этом. Я убежден, что мы теряем многие несомненные ценности, когда убийство
совершается по правилам.
- Ладно, Хайнци. Возможно, ты прав. Но есть и такое понятие, как
честная игра. И я убеждена, что Чарлзу не известны все его права.
Марсианин покачал головой.
- Это тоже не мое дело. У него есть инджойер. Он узнает через него
все, что захочет.
Эдне ободряюще подмигнула Форрестеру, который не приободрился от ее
подмигивания. Но она уже чувствовала себя увереннее и спокойнее. Она
откинулась на спинку дивана, потягивая из бокала выпивку, и вкрадчиво
подсказала:
- Будет более красиво, если ты поговоришь с Чарлзом. Расскажи
подробнее, что ты собираешься делать.
- Это можно. - Марсианин отставил бокал, почесал в раздумье затылок и
сказал: - Все просто. Я хочу классно прикончить его: я буду бить его
ногами по груди, пока не сломаю, пока ребра не проткнут сердце. Основное
преимущество данного способа - жуткая боль и нетронутый избиением мозг.
Разумеется, - продолжал рассуждать марсианин, - придется больше заплатить.
Но за удовольствия всегда приходится платить. А дешевка всегда остается
дешевкой. - Затем лицо его просветлело - или это показалось? Борода
здорово скрывала мимику. - Кстати, - добавил он. - Возможно, я отделаюсь
от уплаты счета. Я советовался с адвокатом. Он сказал, что Форрестер
бездействовал в юридическом аспекте. Поэтому я буду оспаривать расходы.
Но, в конечном счете, и это не имеет значения. Ведь, черт возьми, расходы
есть расходы.
Форрестер задумчиво кивнул и сел.
- Пожалуй, я все-таки выпью. Эдне, - признался он и неожиданно
осознал, с некоторой долей гордости, что совершенно спокоен.
Причиной перемены настроения стало то, что во время речи Хайнцлихена
Форрестер принял решение.
Он решил подыграть шутке. Но, по правде говоря, марсианин не шутил.
По правде говоря, когда этот человек рассказывал о желании причинить
Форрестеру боль и в конечном итоге добиться смерти последнего, то
рассказывал он искренне. Но нельзя прожить жизнь, занимаясь сплошным
взвешиванием последствий. Порой приходится притворяться, что фишки сделаны
из пластика и за ними не стоят деньги, иначе в панике, нервничая,
проиграешь.
Сам факт, что ставки были важны для Форрестера, явился причиной игры
в его незначительность.
Он взял бокал из рук Эдне и рассудительно произнес:
- Расставим все по местам. Правильно ли я все понял? Ты советовался с
адвокатом перед тем, как попытался убить меня?
- Нет. Когда же ты проснешься? Я только зарегистрировал документы.
- Но ты говорил о...
- Да выслушай же ты! Документы подавались на убийство. Все, как
обычно: боны, оплачивающие аппарат реверса смерти, гарантии неповреждения
мозга и все в том же роде. Адвокат возник только вчера и подсказал мысль,
за которую я ухватился. Может быть, я убью тебя и спасу деньги, внесенные
под боны и гарантии.
- Прошу прощения. Но это мне не понятно, - Форрестер мило кивнул,
напряженно размышляя. Ситуация немного прояснилась. Важно было помнить,
что смерть для этих людей - не окончательное событие, а всего лишь антракт
между актами. - Как я понимаю - то есть, если я понимаю правильно, -
продолжал Форрестер, - юридическая часть дела означает, что в случае
убийства ты гарантируешь оплатить расходы по замораживанию.
- Подчеркиваю: только своему замораживанию.
- У меня нет комментариев. Закон позволяет убыть меня. И деться мне
некуда.
- Да.
Форрестер задумчиво прокомментировал:
- Но, учитывая все моменты, это несколько несправедливо.
- Несправедливо? Все справедливо! В этом и есть суть гарантий.
- Да, конечно, при условии нормальных обстоятельств. Но в случае,
когда о реверсе смерти не может идти речи...
- Ты спятил? - раздраженно отрезал марсианин.
- Вроде бы, нет, - упорно продолжал Форрестер. - Ты упомянул, что
собираешься избежать оплаты расходов. Конечно, тебе виднее, ты лучше
осведомлен. Положим, твой план удастся? Тогда?..
- Тогда ты заплатишь за все сам.
Форрестер вежливо сообщил:
- Такой вариант не подходит. У меня нет денег. Спроси у Эдне.
Хайнцлихен Джура со взглядом, полным марсианского гнева, обернулся к
Эдне, но она лишь подтвердила:
- Вообще-то, Чарлз говорит правду, Хайнци. Я не подумала заранее о
данном аспекте. Но его слова соответствуют истине. Я не проверяла лично
его банковский счет, но... денег там должно быть немного.
- К черту его счет! Какое мне, о Пот небесный, дело до счета!? Я горю
желанием убить его!
- Джура, но если ты убиваешь меня...
- Заткнись!
- При таком раскладе, Сыртис...
- Пот собачий! - Лицо марсианина исказила гримаса мохнато-бородатой
злобы. Он был классно сбит с толку, что выводило его из себя. - Что с
тобой, Форрестер? Почему ты не найдешь работу?
- Найду. Как только смогу, Майджор.
- О Пот! Струсил и собрался увильнуть!
- Я все еще недопонимаю своего финансового положения. Я не планировал
быть бедным. Прими мои извинения, Джура, но...
- Заткнись! - рявкнул марсианин. - Времени на разговоры уже не
осталось. Я спешу на спевку. Мы репетируем песни Шумана, в которых я
солирую. Отвечай на вопрос: ты собираешься увильнуть?
- Ну, - проронил Форрестер, поигрывая бокалом, и бросая взгляд на
Эдне. - Да...
- Мудозвон! Провонявший потом мудозвон!
- Я понимаю твои чувства. Возможно, я ощущаю себя точно так же.
- Плевать я хотел на твои чувства! Ладно... Ничего не обещаю. Но
снова обсужу все с адвокатом и проясню ситуацию. А ты тем временем
устраивайся на работу!
Форрестер проводил марсианина. Но по непонятной причине, не
поддающейся анализу, он чувствовал себя на подъеме.
Он постоял задумчиво у двери, тестируя ощущение человека, только что
обнаружившего свою нищету и усилившего ненависть врага, поклявшегося убить
его. Форрестер чувствовал себя достаточно хорошо. Вероятно, это фатальная
иллюзия, подумал он.
Эдне, свернувшись на диване калачиком, наблюдала за ним. Она вновь
поколдовала с освещением, и теперь туманно-голубой дым окутывал комнату.
Кожа девушки призывно мерцала сквозь кружева накидки. Возможно, она что-то
сделала и с одеждой. Казалось, тело Эдне раскрылось, стало более заметным.
Форрестер извинился, прошел в ванную и холодной водой ополоснул лицо. И
только тогда осознал причину приподнятого настроения.
Он выиграл очко.
Он не был уверен в ценности добытого очка.
Он даже не знал, в какой игре выиграл его.
Но, к лучшему или к худшему, он добился маленькой победы над
Хайнцлихеном Джурой де Сыртисом Майджором. Все прошедшие дни Форрестер был
пробкой, качающейся на волнах от проплывающих мимо судов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24