Или нет, кто знает.
- Кстати, у нас с Тайко сеанс кроулинга, - сообщила Эдне. - Идем с
нами. Отдохнешь. Поползаешь...
- Ползать?!
- Обязанность каждого - поддерживать форму. Особенно в нынешние
времена, - убеждал Тайко.
- Вы так добры ко мне, - с благодарностью признался Форрестер, мечтая
об одном - остаться в комнате и смотреть обзорную стену. Передавали
сообщения со станции слежения, входящей в щит обороны Земли. И хотя -
повторялось сообщение "Следов беглого сирианина не обнаружено", Форрестер
предпочел бы не уходить из комнаты, а дождаться обнадеживающих вестей и
убедиться, что Земля в безопасности. И еще... Первым услышать, как
пойманный сирианин на допросе рассказывает о сообщнике...
- Мы ушли на кроулинг, - напомнила Эдне. - Мы должны уходить прямо
сейчас.
- Обождите, - раздраженно сказал Форрестер. - А что передавали о
Грумбридж 1830?
- То же, что и неделю назад, дорогой Чарлз. Это всего лишь комета.
Так мы ползаем или нет?
- Чарлз еще не пришел в себя от добычи, - насмешливо сказал Тайко. -
Увы, старина, у остальных все-таки бывают дела.
Форрестер оторвался от карты звездного неба, высвечиваемой обзорной
стеной, и посмотрел на Тайко, тот подмигнул и добавил:
- Сейчас ты уже в команде. Пора приступать к делу.
- Команда? - не понял Форрестер. - Дела?
- Мне надо выступить от имени Общества, - разъяснял Тайко. - С
публичным обращением, как вы называли это раньше. И, так как ты уже
получаешь от нас деньги, будет неплохо, если ты посмотришь саму процедуру.
Потому что, - и он толкнул Чарлза в бок, - совсем скоро ты начнешь
заниматься этим сам.
- Но сперва поползаем, - сказала Эдне. - Какого Пота! Пойдем же!
Они потащили с собой рассеянного, бормочущего Форрестера, который
через некоторое время понял, что своим поведением он привлекает
нежелательное внимание.
Возможно, размышлял Форрестер, самое правильное с его стороны -
сдаться властям и признаться во всех смертных грехах...
- Сэр, я совершил дурной поступок и хочу сделать официальное
заявление. В состоянии, предположительно, гипноза я помог убежать
сирианину, таким образом навечно нарушив безопасность человеческой расы...
Да, вероятно, в другое время так и следовало бы поступить, но только
не сейчас.
А пока надо стараться походить на остальных. И если опасность
вторжения сирианской армады и уничтожение Земли вызывало у них как
лихорадочное возбуждение, так и пренебрежение, то и он изберет идентичную
манеру поведения.
- Неплохо мы погуляли за свои денежки! - весело и беспечно понес
Форрестер. - И неплохую планету мы создали! Но пусть победит лучшая раса!
Эдне в недоумении перевела взгляд на Тайко, тот повел плечами и
сказал:
- Полагаю, он еще не отошел от потрясения.
Форрестер прикусил язык и сосредоточился на происходящем вокруг.
Тайко и девушка привезли его в южную часть города, где он прежде не был -
на берег озера, к постройкам, напоминавшим павильоны Всемирной ярмарки.
Ховеркар остановился.
Они вышли и смешались с группами и парами людей - все находились в
приподнятом настроении. Здания, окружавшие их, имели странный оттенок
веселья. Но это касалось не только зданий. Воздух наполнял всеобщий
карнавал радости и похотливости. Любовное приворотное зелье, щедро
испускаемое индивидуальными инджойерами, плотным туманом повисло в
воздухе.
Вывески и витрины шокировали откровенностью, но после нескольких
глотков живительного воздуха Форрестер уже наслаждался происходящим.
- Так-то уже лучше, - улыбнулась Эдне и одобрительно похлопала его по
плечу. - Нам сюда, мимо машины радости.
Форрестер шел следом за ними. Он наблюдал за царившим весельем с
нарастающим удовольствием и праздничной расслабленностью.
Королевство цветов! Цветы и травы застилали землю, по которой он шел,
росли вдоль тротуаров, свисали с карнизов, склонялись над дорогой,
тянулись лозами с изумрудными кистями винограда, с вплетенными в них
россыпями ярко-красных светящихся ягод; геометрически точные посадки
растений украшали стены домов. Даже прямо на дороге, посреди счастливой
толпы, он заметил медленно и неуклюже передвигающиеся кустарники,
усыпанные желтыми и оранжевыми плодами.
- Внутрь, - позвала Эдне и взяла его за руку.
- Быстрей! - вскричал Тайко, подталкивая Форрестера.
Они вошли в здание, напоминающее крепость, и опустились по наклонной
плоскости, ограниченной мерцающими огоньками. Концентрация аэрозоля была
раз в десять выше, чем на свежем воздухе. Форрестер начал проявлять к Эдне
повышенный интерес, даже больший, чем к сирианам. Эдне наклонилась и
заигрывающе прикусила ему мочку уха. Тайко довольно рассмеялся. Они были
не одни. Поток людей с раскрасневшимися возбужденными лицами нарастал и
спереди и сзади.
Форрестер всецело отдался празднику:
- Ведь после всего, - крикнул он Эдне, - какое это имеет значение.
Нас все равно сотрут в порошок!
- Дорогой Чарлз, - ответила она, - помолчи и раздевайся.
Подсказка почти не удивила Форрестера. Он отметил, что вся процессия
принялась сбрасывать одеяния: накидки, платья, прозрачное ажурное нижнее
белье полетело на пол, а маленькие металлические машины собирали и
выкидывали все в урны.
- Ну а почему бы и нет? - засмеялся он, и швырнул ботинок в
автомат-уборщик, который, как котенок, встал на задние колеса и поймал его
в воздухе. Толпа спускалась все ниже, с каждым шагом избавляясь от одежды.
И вот они очутились в зале с высокими сводами, где шум разговора и смех
были громки, как на суде Линча.
Дверь закрылась. Липкий аромат исчез. Потоки резкого, холодного
вещества обрушивались на обнаженные тела и отрезвляли людей.
Чарлз Форрестер не прожил и четырех десятков лет фактического времени
- времени, отмеренного сердцебиением и работой легких. Первая часть жизни,
измеренная десятилетиями, протекала в двадцатом веке. Вторая - дни,
дарованные чудом, - началась после пяти веков забытья в морозильных
камерах.
Но эти пять столетий, незаметно пролетевшие для Форрестера,
запечатлелись реальным временем для остального человечества: каждый век -
сто лет; каждый год - триста шестьдесят пять дней; каждый день - двадцать
четыре часа.
Лишь крупицу истории мог постичь Форрестер из суммы событий, что
набежали за эти столетия.
Загадкой оставалось даже могущество, сконцентрированное в аэрозолях.
Экспериментируя с кнопками инджойера или следуя причудам друзей,
Форрестер испробовал все многообразие психостимуляторов и эйфориков,
тонизирующих и снотворных коктейлей. Но впервые он испробовал смесь, не
одурманивающую восприятие, а наоборот - обостряющую. И вот сейчас в зале
вместе с Тайко и Эдне, окруженный полусотней мужчин и женщин, он открыл
для себя состояние полного пробуждения и впервые в жизни ощутил истинную
чистоту восприятия и чувства.
Он обернулся посмотреть на Эдне. Ее лицо было без грима, а глаза
впивались немигающим взглядом.
- Ты гадок внутри, - змеей прошипела она.
Слова хлестнули пощечиной, но Форрестер воспринял ее как должное.
Очищающий гнев наполнил его сознание и бросился наружу:
- Блудница! - клеймил он. - Твои дети незаконнорожденные! - Он
никогда не думал, что способен сказать ей это.
- Заткнись и ползи! - рявкнул Тайко.
Через плечо, небрежно и бесстрастно, Форрестер произнес:
- Да помолчи ты, беспринципная, мягкотелая, продажная шкура.
К удивлению, Эдне ободряюще кивнула и сказала:
- Камикадзе чистой воды. Выросший в грязи и достойный ее
представитель, Вульгарный глупец. - Он растерянно молчал, и Эдне с
нетерпением воскликнула: - Чего же ты ждешь, камикадзе! Очистись! Ты
ревновал?
Не спор витал над залом, а бушующий ураган брани и жестоких
оскорблений. Форрестер едва замечал окружающих: все его внимание было
приковано к Эдне, к женщине, которой он собирался подарить любовь, но
сейчас все усилия он направил на то, чтобы унизить ее.
- Держу пари, ты даже не забеременела! - изгалялся он.
- Что? - выпад застал Эдне врасплох.
- Какие-то дурацкие намеки на выбор имени! Захотела меня захомутать?
Она непонимающе посмотрела на Форрестера и с отвращением воскликнула:
- Пот! Общее реципрокальное имя! Чарлз, ты говоришь, как тупой идиот!
- Вы, пара идиотов! А ну, ползите! - визгливо вскричал Тайко.
Форрестер удосужился взглянуть на Тайко. Тот стоял на коленях прямо
на влажном полу, но тут Форрестер понял, что это не влага, а грязь.
Вязкая, мягкая, липкая грязь сочилась из стенных отверстий. Многие
бросались на пол, вероятно в тысячный раз после размораживания. Форрестера
мучила дилемма: какую загадку решить? Узнать суть происходящего в зале?
Или - что Эдне имела в виду, когда несла чушь про какое-то реципрокальное
имя?
Она настойчиво тянула Форрестера пасть ниц в кашеобразную субстанцию.
- На пол! - кричала она. - Ты делаешь все бестолково. Падай же на
пол, ты, потный камикадзе!
В это время воздух перезарядили на стимулятор, открывший Форрестеру
ворота чувств. Действие напоминало ЛСД, заключил Форрестер, или
супербензедрин. Он увидел новый спектр цветов, услышал крики летучих мышей
и рев ультразвука, изведал запахи, вкус, доселе неведомые ему. Он
отчетливо осознал, что находился в гуще организованного ритуала, понимая,
что его назначение - выход внутреннего напряжения через мерзкие слова,
скопившиеся в подсознании и блокируемые внешним сдерживающим центром.
Сдержать эмоции? Остановить их поток казалось невозможным. И, анализируя
все сказанное Эдне, он знал, что позже, когда туман рассеется, нахлынет
сожаление и отвращение к самому себе. Но он высказал все до последней
капли.
Она кивала, отвечая соответствующим образом.
- Ревнивец! - кричала она. - Типичное проявление манипуляционного
собственничества! Ты грязен изнутри. Мусор!
- Почему бы и не ревновать! Ведь я любил тебя.
- Гаремная любовь! - насмехался Тайко.
Тайко лежал лицом в грязи. Рядом она - безмозглый сгусток страстей.
Но она человек, как ты осмеливаешься овладевать ею?!
- Фальшивка! - взревел Форрестер. - Претендент на звание мужчины!
Отправляйся ломать машины! - Он был взбешен, но часть его мозга оставалась
трезвой и аналитически мыслящей. И он крайне удивился произнесенным
оскорблениям в адрес Тайко и Эдне. Это произошло против его воли. Но
сознание Форрестера побуждает его изрыгать жестокие, ранящие оскорбления и
брань. Оглядевшись вокруг, он обратил внимание на то, что был
единственным, кто продолжал стоять на ногах. Остальные извивались и
ползали в грязи. Форрестер опустился на колени.
- Зачем вся эта глупая возня? - спросил он.
- Молчи и ползай, - приказал Тайко. - Изгони хоть часть животного
начала.
- Отказываясь ползать, ты портишь жизнь окружающим, - врезалась в
разговор Эдне. - Прежде чем пойти ногами, ты должен научиться ползать.
Форрестер нагнулся к Эдне.
- Мне претит ползать.
- Ты должен вывести гниль. Секреты, как нарывы... Но, безусловно,
камикадзе обожают загнивать.
- Но я не обязан...
Форрестер замолчал, не по добровольной прихоти, а потому что был не в
силах вслух произнести заведомую ложь. Он собирался заявить, что у него
нет секретов.
У него накопилось бесчисленное множество секретов, а один, самый
страшный, почти срывался с языка, сдерживаемый вопящим запретом мозга.
И задержись он хоть на одно лишнее мгновение в этом зале, он закричал
бы во всеуслышание, что благодаря его сообщничеству сирианину удалось
убежать; а пари на любую сумму, что человечество окажется уничтоженным, он
считает почти выигранным.
Стирая грязь, задыхаясь и бормоча себе под нос, Форрестер поднялся и
заставил себя побежать раскачивающимся бегом футболиста, увертываясь и
перепрыгивая через безликие корчащиеся тела, и, продравшись сквозь цепь
рук и недовольные выкрики ползающих, выскочил в раздевалку, где смыл грязь
душистым аэрозолем, обсох под теплыми потоками воздуха и окунулся в
горячий свет. Свежие одежды появились перед ним, но он не испытывал
радости. Временное затмение ушло, зато воспоминания вернулись.
Он был тем, кто уничтожил Землю. В любой момент тайна откроется... И
он не отваживался думать, каким окажется наказание.
- Человек Форрестер, - раздался голос инджойера, - за промежуток
прерванного обслуживания накопилось некоторое число сообщений. Из них
следующие три приоритетных звонка относятся к классу срочных.
- Обожди, - настороженно приказал Форрестер. Но нет. Порывшись в
складках аккуратно сложенной футболки и турецких шальвар, он обнаружил
палицообразные очертания инджа.
- А, всплыл-таки, старый знакомый?
- Да, человек Форрестер, - согласился инджойер, - Зачитать сообщения?
- Да, - ответил Форрестер, но затем осторожно добавил: - Если они
действительно безотлагательны. Никто не собирается в данную секунду,
подкравшись, разнести мне череп?
- Подобная вероятность неочевидна, - чопорно заметил инджойер. - Тем
не менее, человек Форрестер, часть сообщений проходит по категории
чрезвычайно важных.
Форрестер присел на подогреваемую скамейку, вздохнул и задумчиво
произнес:
- Беда заключается в том, индж, что мне не удается найти ответа на
вопрос. В поисках разгадки в мозгу возникают лишь новые вопросы, в то
время как на первый ответа я так и не получил. Поступим следующим образом.
Гони чашку черного кофе и пачку сигарет. Прямо в эту милую, теплую и
безопасную комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24