Бывают моменты, когда это особенно остро чувствуется. Именно такой момент переживавал сейчас Кохияма.
— А вы знаете Кёити Тэраду из Института фармакологии Гоко? — спросил он.
— Тэраду?.. Позволь, позволь...- Сомзя задумался.
— По его словам, они с Убукатой однокашники, вместе учились и университете в Маньчжурии.
— Ты как будто задался целью вызвать духов сороковых годов, — усмехнулся Сомэя. Он снял.очки, близорукие глаза часто, замигали.Такая у пего была привычка, когда он задумывался или старался что-либо вспомнить. — Подожди! Был у нас в Сибири, в Чите, солдат по фамилии Тэрада. Однажды утром его неожиданно вызвали к начальству, и больше он не вернулся. Позднее я слышал, что был он офицером медицинской службы, подозревался как военный преступник, а в лагере скрывался под видом рядового солдата,
— А в чем конкретно его подозревали?
— Не помню. Впрочем, имя у того было другое: не Кёити, а Киёси-Возможно, это совсем не тот, о ком ты спрашиваешь. Тот был человек мрачный, неразговорчивый...увлекался поэзией. Родом он был из Маэбаси и особенно почитал он своего земляка поэга Хагивару. Вечно бормотал его стихи. Фамилия Тэрада не такая уж редкая, наверное, именно поэтому я хорошо се запомнил.
На другой день Кохияма встретился с Тэрадой возле станции электрички "Парк Инокасира".
- Так, значит, г Сибири, н Чите...— с места в карьер начал Кохияма.
У Тэрады от удивления поползли кверху брови.
Осеннее солнце уже клонилось к закату, и его лучи, ярко ос решали побеленные стены маленького вокзальчика, полосатые красно-синие тенты лавок, телефонные будки. По эстакаде прогромыхала электричка. Тэрада медленно шагал впереди, словно следуя за своей собственной тенью.
— Говоряг, что вы там часто читали стихи Хагивары?
— Я и сейчас кое-что помню из его стихов, — спокойно ответил уже вполне овладевший собой Тэрада. — Вот, например:
По надземной дороге поезд бежит
Мысли за ним устремляются вслед.
Но остывшее сердце молчит, Пусто на Сердце, в нем отзвука нет. Недурно, — с иронической улыбкой заметил Кохияма. — Или вот еще:
Осень. Перекресток сверкает в закатных лучах. Экипажи катят по мостовой..
Я в шумной толпе, но кажется мне, Что я уже мертвый, что я не живой. Позвольте, - перебил его Кохияма, — но ведь того Тэраду, кажется, звали иначе. Его имя было Киёси...
Кохиям?, представился Тэрада в сибирском лагере военнопленных. Вот он стоит на заснеженной земле у колючей проволоки и бормочет стихи, возможно, в них он изливал свою тоску по родине.
— Я тогда переменил Имя, — неожиданно ответил Тэрада.
— Переменили?
— Да. Не я был первый, не я последний. В свое время меняли имена И Като Кисмаса, и Кусуноки Масасигэ, и Кацура Когоро. К тому же у меня были для этого очень серьезные основания. Бывает, правда, что голову спрячешь, а зад торчит. Но мне нужно было во что бы то ни стало скрыться под чужим именем. Ведь я служил в 731-м отряде.
— В отряде Исии? — воскликнул ошарашенный Кохияма. Тэрада сказал об этом с удивительным спокойствием, словно дело касалось не его, а кого-то другого. Отряд Исии! Слухи об этом отряде, сформированном во время войны, ходили до сих пор, и вряд ли кто-нибудь из журналистов, так или иначе соприкоснувшихся с медициной, ничего о
них не знал.
Отряд Исии назывался еще Управлением водоснабжения и профилактики Квантулской армии. Был он также засекречен под названиями "отряд Того", "отряд Камо" и, наконец, 731-й отряд.
Начальник отряда генерал-лейтенант медицинской службы Сиро Исии — изобретатель так называемого фильтра Исии, который, как считалось, имел огромное значение для водоснабжения в полевых условиях. Это было приспособление для очистки воды, где использовалась особая фильтровальная пластина, изготовленная из обожженного диатомита. Любую грязную воду фильтр Исии превращал в чистую, пригодную для питья. Говоряг, что в цистернах для воды, которыми в настоящее время пользуются Силы обороны, также применяется фильтр Исии. Однако свою известность отряд Исии получил отнюдь не в связи с этим изобретением.
Печальной славой своей отряд Исии обязан тому, что его задачей было производство бактериологического оружия. Создан он был в 1930 году, сразу же после маньчжурских событий. В составе Квантунской армии он назывался 731-м отрядом, которым командовал Сиро Исии — не только изобретатель знаменитого диатомитного фильтра, но и инициатор применения бактериологического оружии. Отряд занимался тем, что готовил для бактериологической войны культуры болезнетворных бактерий.
Но не только поэтому об отряде Исии до сих пор говорили со страхом, была еще и другая причина. Когда Советский Союз объявил Японии войну и неизбежность поражения империи стала очевидной, главная база отряда, расположенная в предместье Харбина, была взорвана, а несколько сот заключенных, на Которых производились опыты, были отравлены или расстреляны, а трупы их сожжены. А еще раньше такой же эксперимент проводился над тремя тысячами заключенных, и улики, конечно, тоже были уничтожены.
Кито Киёмаса, Кусуноки Масасигэ, Кацура Когоро — известные генералы феодальной Японии. Силы обороны - официальное название вооруженных сил Японии с 1954 года.
В отряде насчитывалось около грех тысяч человек военнослужащих и вольнонаёмных. Но из опасения, что я совершенные преступления может последовать возмездие, большая часть личного состава бьиа срочно демобилизована и отравлена на родину еще до того, как Квантунская армия вступила в соприкосновение с советскими войсками Таким образом, всем кто служил в 731-м отряде, удалось уйти от ответственности, скрыть свое преступное прошлое. Впоследствии эти люди стали работать в лечебных либо в научно-исследовательских учреждениях, органах здравоохранения фармацевтических фирмах. Незаметно они растворились в общей массе, об отряде, вселявшем ужас во время войны, осталось лишь жуткое предание,
— Говорят, что генерал Исии раньше всех удрал на самолете домой? — помолчав немного, спросил Кохияма.
— Для меня Маньчжурия была второй родиной, — с дрожью в голосе отвечал Тэрада, — поэтому я отказался от своего права в числе первых вернуться на родину и из Харбина уехал в Мукден. Тем временем туда вступили советские войска. Стали вылавливать разбежавшихся японских солдаг, меня тоже взяли в плен. В городе свирепствовали эпидемии, я не мог не оказать помощь больным, меня и сцапали. Скрыть фамилию я не сообразил, изменил только имя и выдал себя за рядового солдата санитарной службы. Но избежать плена все равно не удалось.
Они поднялись по пологому склону и оказались позади парка Инокасира, знаменитого своей рощей гигантских криптомерии. Здесь было тихо, огромный, шумный Токио с его бесконечным потоком пешеходов и машин, с его шумом и автомобильными катастрофами, казалось, был далеко. Крутые улицы, поднимавшиеся в гору и сбегавшие вниз, были пустынны. Лишь изредка проедет на машине кто-нибудь из местных жителей или промелькнет автофургон, доставляющий товары на дом. И снова тишина: ни лязга трамваев, ни автомобильных гудков.
Тэрада умолк и остановился у ворот двухэтажного бетонного дома, окруженного белой каменной отрадой. Ворога были массивные, дубовые. Такие сейчас редко встретишь. На воротах висела табличка: "Дом сотрудников Института микробиологии Каньо".
С хмурым видом Тэрада открыл калитку. Следом за ним вошел Кохияма. Двор оказался неожиданно большим. Похоже было, что, кроме жилого дома, здесь собирались строить еще какое-то здание: в глубине двора лежали аккуратно сложенные бетонные блоки. Светло-серый дом отчетливо выделялся на фоне темной зелени парка, расположенного позади. Фасад украшали великолепные подъезды в современном европейском стиле. В каждом подъезде было, по-видимому, не более двух довольно больших квартир.
Подойдя к двери с табличкой "Убуката" и нажав на кнопку звонка, Тэрада повернул к Кохияме бледное как полотно лицо и быстро проговорил:
— То, что я вам сегодня рассказал, Кохияма, — это все в прошлом. Но, возможно, вас ждут еще и не такие неожиданности.
Кохияма улыбнулся, но ему вдруг почему-то стало не по себе. Однако взволновали его не столько странные слова Тэрады, сколько предстоящая встреча с Эммой.
— А, Тэрада-сан! — Дверь им открыл молодой человек в очках, с узким нервным лицом, он был в белом халате, по-видимому сотрудник Института микробиологии Каньо. Увидев за спиной Тэрады незнакомого мужчину, он удивленно вздернул тонкие брови.
В квартире стоял сильный запах какого-то лекарства. Молодой человек и Тэрада говорили о чем-то шепотом. Затем Тэрада громко сказал:
— Итак, Кохияма-сан, я полагаюсь на ваше обещание: о делах, связанных с исследованиями покойного, никому ни слова.
— Конечно, — поспешил ответить Кохияма. — Ведь на этом условии вы меня и взяли с собой.
Никакого обещания Кохияма, разумеется, не давал, но сейчас он не мог ничего иного ответите Тэраде. Из передней они прошли в комнату. Резкий запах креозола чувствовался здесь еще сильнее. Комната, в которой стоял рояль, походила на гостиную. В глубине сидел мужчина, тоже в белом халате. Он перелистывал какие-то бумага: по-видимому, это были бумаги покойного. Рядом с ним с задумчиво-рассеянным видом сидела Эмма. Она подняла на вошедших большие черные глаза, в которых стояли слезы, и молча ответила на поклон.
— Сегодня наконец стало известно, отчего умер Убуката, — склонившись К Кохияме, прошептал Тэрада.
— А он умер не от воспаления легких?
— Это было очень похоже на воспаление легких. Очень. Но оказалось совсем другое!
— Что же именно?
— Легочная чума.
— Чума?! — Пораженный, Кохияма так и застыл на месте с раскрытым ртом.
— Это вы и имели в «иду, когда обещали мне "еще и не такие неожиданности"? — переведя наконец дух, раздраженно спросил Кохияма. Он пристально всматривался в длинное, костлявое лицо Тэрады, по па нем трудно было что-либо прочесть,
— Я это предполагал, но точно еще ничего не знал, — Ответил Тэрада.
— Раз вы предполагали, следовательно, вам было известно, как сюда попала инфекция?
— Нет, это еще предстоит установить.
Тэрада взял из стопки книг, лежавших на столе, какой-то том и стал его перелистывать. Книга в тисненном золотом переплете — "Основы иммунологии". Быстро отыскав какое-то место, он ткнул в него пальцем и кивком подозвал Кохияму. С трудом разбирая мелкий, густо набранный шрифт, Кохияма с раздражением начал читать: "В Азии и Африке с чумой не покончено еще и поныне. Насчитывается пять месг, считающихся "родиной" чумы; отсюда заболевание распространяется, проникая в соседние, ,а затем и, в отдаленные страны. Места эти следующие: в Африке — Уганда, расположенная в верховье Нила; там же в свое время была обнаружена палочка Коха; в Азии — районы у подножия Гималаев; китайские провинции Юньань и Тибет; северная часть Индии и некоторые районы Монголии".
- В» хотите сказать, что господин Убуката заразился чумой, занесенной из далеких краев?
— Это простейшее объяснение.
— Как же так?' Я, разумеется, не специалист, но по моим понятиям морские границы Японии создают возможность обеспечить надежный заслон. Как же все-таки инфекция смогла проникнуть в Токио? Это же очень серьезно...
— Возможно, инфекция и не принесена извне...
— Но вряд ли Убуката использовал чумную бациллу для своих экспериментов!..
— Убуката занимался генетическим исследованием кишечтюй папочки, стойкой К лекарственным препаратам. Не исключено, что тут не обошлось и без чумной бациллы, — невозмутимо продолжал Тэрада.
— В таком случае чума может гнездиться даже здесь, и этой квартире!..
— Как бы то ни было, никто из нас в течение ближайших десяти дней не выйдет из этого дома. Продукты и все необходимое будут доставляться сюда, институт возьмет на себя все расходы, — заявил Тэрада с абсолютно бесстрастным лицом.
— Позвольте, это же черт знает что! — воскликнул Кохияма.
— Но ведь это в ваших же интересах, — спокойно ответил Тэрада. — Сюда ежедневно будет приезжать для осмотра врач из клиники. Если не принять вовремя меры или эти меры окажутся недостаточны, девяносто процентов заболевших чумой умирают. А так есть надежда на спасение.
— Есть надежда на спасение? — зло усмехнулся Кохияма. — Вы говорите так, словно у всех у нас уже чума.
— Но поймите простую вещь: вы находитесь в квартире, где человек заболел чумой. Правда, помещение уже продезинфицировано. Но если.вы заразились, то необходимо дожидаться конца инкубационного периода.
— Чудовищно! Как же вы, заведомо зная обо всем, даже не попытались Отговорить меня! Наоборот, вы даже пригласили меня сюда.
— Очень просто. Вы так настойчиво интересовались личностью покойного и его исследованиями, что я волей-неволей пошел у вас на поводу.
В словах Тэрады были явные противоречия. С одной стороны, он будто бы не знал раньше об истинной причине смерти Убукагы. А с другой — он почему-то предупредил Кохияму, что его "ждут еще и не такие неожиданности". Сейчас же он заговорил об интересе Кохиямы к исследованиям покойного Убукаты, явно желая как-то оправдаться.
В конечном счете Кохияма оказался, по существу, под домашним арестом. По телу побежали мурашки. Уж не нарочно ли Тэрада заманил его в ловушку? Но с какой целью?
— В таком случае я должен немедленно связаться с редакцией, — сказал Кохияма.
— К сожалению, это невозможно.
— Как?! — возмутился Кохияма. — Если уж мне нельзя уйти, я должен по крайней мере хоть объяснить причину своего отсутствия. Я, правда, всего-навсего репортер, но я должен...
— К сожалению, это невозможно, — не меняя тона, повторил Тэрада.
- Позвольте, это становится похоже на какую-то скверную шутку. Чума — одна из самых страшных болезней, дающих, по официальной статистике, наиболее высокий процент смертности! Врачи обязаны немедленно сообщать о такого рода заболеваниях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22