- Извини, - пробормотала я.
- Все в порядке, - отозвался он, улыбкой избавляя меня от сознания моего полного идиотизма. - Просто так немножко неудобно ходить.
Я расхохоталась, представив, далеко ли он ушел бы, прижимая одну мою руку к груди, а другую отцепляя от штанов. Да, неудобный способ передвижения!
- Уже можешь отпустить, - шепнула я, чувствуя, что прихожу в себя и, пожалуй, способна вести себя как взрослая.
Ну да, пусть даже у него с нашей малюткой-перевертышем что-то было. Может, сто лет назад. Тогда еще мой дедушка не родился. Как-нибудь переживу. Будь я мужчиной, я бы тоже ее хотела. Видали? Рассуждаю как взрослая.
Кости сел на диван рядом со мной. Ниггер занял оставшееся рядом место (мое уважение к нему сразу выросло), так что Франческе ничего не оставалось, кроме как опуститься в кресло напротив. Надо сказать, мое чувство превосходства испарилось, едва она уселась и закинула ногу на ногу.
Я и без зеркала знала, что покраснела до ушей. Юбка, задравшаяся на бедра, ничего не оставила воображению. Кости обхватил мои пальцы и сжал. Его руки еще хранили тепло недавнего прикосновения. Вот как поспешно ему пришлось меня сцапать, чтобы заставить сидеть смирно. Уж очень мне хотелось сорвать с себя курточку и набросить на нее взамен трусиков.
- Мы все знаем, зачем здесь собрались, - невозмутимо заговорил он, будто она и не демонстрировала ему выбритую бобровую шкурку. - Общеизвестно, что мне нужен Хеннесси, а ты из его компании, Франческа. Я знаю, что вы с ним не близки, но все равно изменять своему сиру - величайшее предательство. Имей в виду, я намерен его убить и все полученные от тебя сведения использую для этой цели.
Отлично, парень. Мысленно я ему аплодировала. Прямо к делу и покажи ей, что ее уловки тебя не волнуют. Ты и так счастлив.
Франческа скривила губки:
- Стала бы я сюда приходить, если бы не желала ему смерти? Ты же знаешь, я ненавижу его последние девяносто три года. С тех самых пор, как он забрал меня из монастыря и превратил.
- Вы были монахиней? - недоверчиво переспросила я, заглядывая в вырез ее платья, чтобы убедиться, что не ослышалась. - Шутите?
- Кости, зачем она здесь? Кому она нужна? - спросила Франческа, игнорируя мое присутствие.
Он сверкнул на нее изумрудным взглядом:
- Она нужна мне, и этот вопрос не обсуждается.
Это утверждение напомнило мне, что сначала драка, а потом уже секс. Не то чтобы я возражала против дополнительной работы. Как выяснилось, она мне нравилась. Пожалуй, в этом номере насчитывалось две развратницы.
- Тогда у нас с вами есть кое-что общее, - сказала я и услышала отрывистый смешок Кости. - Нет, я о другом. Я тоже желаю Хеннесси смерти. А это главное, что нам нужно знать друг о друге, верно?
Ее коньячные глаза остановились на мне, потом она пожала плечами:
- Да, пожалуй.
Кости и Ниггер переглянулись. Вампир с колючими волосами улыбался.
- Помимо самого очевидного, Франческа, чего ты хочешь в обмен на информацию? - спросил Кости, возвращаясь к главному.
- Чтобы ты меня взял, - мгновенно ответила она.
- Ничего не выйдет! - выплюнула я, по-хозяйски вцепившись в него.
Три пары круглых глаз уставились на меня. Только тогда я осознала, что крепко сжимаю не его руку, а кое-что другое. Ниггер расхохотался еще до того, как я, залившись краской, отдернула руку. Лучше бы мне на всякий случай подсунуть их под себя! Боже милостивый, что это со мной творится!
Кости усмехнулся, но не присоединился к взревывающему и утирающему глаза Ниггеру.
- Она не то имела в виду, милая, - совершенно нейтральным тоном начал он. - Франческа хочет сказать, что после смерти главы ее рода ей понадобится защита другого вампира. Я могу объявить ее своей, то есть «взять ее». Правда, я все еще вассал Джэна, но он очень давно не напоминал мне о своей власти, поэтому и я не требовал от него свободы. Так мне проще. Мы с ним понимаем друг друга, так что мне даже не нужно испрашивать его согласия на то, чтобы взять к себе Франческу. Хотя обычно такое согласие считается необходимым.
Слава богу, за всеми этими сложностями я и думать забыла тянуть к нему руки.
- А почему вы не хотите полной свободы? - обратилась я к Франческе.
- Вампир без хозяина - законная добыча, нинья. Что бы с ним ни проделывали, никто не потребует ответа. Это как с вашими государствами. Если ты человек без подданства, к кому ты обратишься в беде? Кто тебя защитит?
- Вы живете в дьявольски жестоком мире, - заметила я, радуясь, что у меня бьется сердце.
- Не будь наивной, - жестко одернула она меня. - Наша система намного милосерднее вашей. Сколько людей каждый день умирает от голода, потому что ваш народ отказывается заботиться о своих? Или еще - сколько американцев умирают от болезней, которые поддаются лечению, но в нем отказывают, потому что им оно не по карману? Вампиры никогда не оставят своих голодными или нищими. Даже Хеннесси, хоть он и скотина, счел бы для себя оскорблением допустить до такого тех, кто ему принадлежит. Поразмысли над этим. Худший из нашего рода обращается со своими лучше, чем ваши государства со своими гражданами.
- Франческа...
Ниггер уже не смеялся. Она махнула рукой:
- Я закончила.
А вот я - нет.
- Если вы, кровопийцы, такие уж столпы добродетели, почему никто из вас не помешал Хеннесси измываться над моими сородичами? Я хочу сказать, по словам Кости, пять процентов населения - не-умершие, значит, вас много! Или похищение, насилие, убийства и пожирание человеческих существ - пустяк?
Кости погладил меня по плечу:
- Котенок, может...
Франческа вскочила с места.
- Да протри глаза! То, что вытворяет Хеннесси, - ничто в сравнении с делами людей! Каждый год больше пятнадцати тысяч подростков из Колумбии продают в рабство в Европе и Азии, и это не вампиры проделывают! В Конго жестоко изнасиловали сто тысяч женщин - мятежники и солдаты их же милиции! В Пакистане до сих пор суды оправдывают насилие и убийство женщин «по законам чести», а твоя страна и другие смотрят на это сквозь пальцы. Может, вампиры и занимаются в первую очередь собственными делами, но если бы мы вздумали и впрямь навести порядок на этой планете, то очистили бы ее от человеческого рода с его злодеяниями...
- Хватит!
Кости в мгновение ока оказался перед ней. Он пальцем ее не тронул, но голос прозвучал, как удар хлыста.
- Помнится, лет девяносто назад я знавал очень молоденькую девушку с точно такими же взглядами. Так, относительно твоих условий - согласен. Я возьму тебя к себе, после того как убью Хеннесси. А если полученные от тебя сведения окажутся полезными, соответственно оплачу их, когда все кончится. Тебя устраивает?
Глаза Франчески загорелись, как зеленый сигнал светофора, потом снова стали карими, как были вначале. Она села, покусала губу и кинула:
- Договорились.
После этого все быстро уладилось. Франческа не знала ни кто такой Гасила, ни как теперь связаться с Хеннесси, поэтому Кости, не называя, где теперь устроился, дал ей способ связаться с ним. Ниггер заметил, что собирается уехать из города, чтобы поискать подходы к Хеннесси, а Кости позвонит попозже. На том и закончили. Мы с Франческой не прощались. Она осталась в номере, а мы с Кости вышли, но на сей раз не воспользовались лифтом, хоть нам и предстояло спуститься на двадцать этажей. Он кивнул в сторону лестницы, и я начала спуск. Хоть какое-то занятие, чтобы не закипеть окончательно.
- Ты мне никогда не рассказывал про общество вампиров, - холодно заметила я.
Один этаж позади, еще девятнадцать осталось. Кости ответил мне непроницаемым взглядом. За руку он меня больше не держал. Я засунула руки в карманы.
- Ты не спрашивала.
Первое, что пришло мне в голову, - счесть это пустой отговоркой и разозлиться. Я уже открыла рот, чтобы выпалить какую-нибудь колкость, но, вопреки обыкновению, поразмыслила и оставила ее при себе.
- Пожалуй, так.
Он мог бы опуститься до моего уровня и напомнить, что меня интересовал единственный вопрос: как убивать вампиров. Что их культура, вера, ценности и традиции меня совершенно не заботили, разве что могли пригодиться для более эффективной охоты. Мне вдруг стало страшно. Я уже мыслю как убийца, это в двадцать два года-то! Когда я успела стать такой равнодушной?
- Как это вышло? - тихо спросила я. - Откуда пошли вампиры?
Кости готов был улыбнуться.
- Тебе эволюционную теорию или божественную?
Я на секунду задумалась.
- Божественную. Я верующая.
Наши ноги отбивали стаккато по ступеням, а говорил он негромко. На лестницах всегда гулкое эхо, и хотя час был уже поздний, ни к чему было загадывать загадки постояльцам, могущим нас случайно подслушать.
- Мы пошли от двух братьев, которые вели разный образ жизни, и один из них позавидовал другому. Так позавидовал, что стал первым убийцей на земле. Каин убил Авеля, и Бог изгнал его, но прежде отметил клеймом, отличавшим его от всех иных творений.
- Бытие, глава четвертая, - вздохнула я. - Мама заставляла меня изучать Библию.
- О том, что было дальше, в Библии не написано, - продолжал он, по своему обыкновению искоса поглядывая на меня. - «Клеймо» преобразило его в не-умершего. В наказание за кровопролитие он обречен был всю оставшуюся жизнь пить кровь. Впоследствии Каин раскаялся в убийстве брата и создал собственный народ, существовавший на окраине отвергнувшего его общества. Дети, которых он «породил», были вампирами, и от них пошли новые того же рода, и так далее. Конечно, от гуля ты услышала бы другую версию легенды. Они рассказывают, будто Каин стал не вампиром, а упырем. Споры о том, кто был первым, не утихают с давних пор, но разрешить их мог бы только сам Каин, а его здесь нет.
- А он куда делся?
- Стал Верховным Божеством нежити. Присматривает за своими детьми из тени. Кто знает, существует ли он на самом деле? Или Бог решил, что он оплатил свой долг и забрал его к себе?
Я задумалась. Кости придержал шаг.
- Думаешь, это доказывает, что твоя мама права? - подколол он. - Что все мы - убийцы? Потомки первого в мире убийцы - если не придерживаться теории, что вампиры и упыри - случайная эволюционная мутация.
Я не отставала от него. Двенадцатый этаж... одиннадцатый... десятый...
- Моему первому предку тоже досталось за его дела - наконец решила я, пожимая плечами. - После той истории с яблоком осуждать других не приходится.
Он рассмеялся - и я вдруг оказалась в его объятиях, не успев дотянуться ногой до следующей ступеньки. Он впился губами в мой рот, выпил дыхание, и тот же внутренний импульс, что подталкивал меня безумствовать в номере наверху, овладел мной. Руки сами обхватили его за шею, ноги сжали его бока, и я целовала его так, словно одним усилием воли могла стереть память о женщинах, что были до меня.
Треснула ткань. За спиной у меня оказалась стена, а мгновение спустя он вошел в меня.
Я цеплялась за него, впиваясь ногтями в спину в нарастающей страсти, прижавшись губами к его шее, чтобы заглушить рвущийся наружу крик. Он стонал мне в щеку, свободная рука зарылась мне в волосы, он двигался быстрее, уходил глубже. В нем не было нежности, да я и не нуждалась в ней, нас обоих соединила необузданная страсть.
Все во мне внезапно скрутилось в узел и тут же расплылось потоком восторга, хлынувшего в каждую частицу тела. Кости тоже вскрикнул и спустя несколько потрясающих минут расслабил объятия.
Скрип двери, ах... и он рявкнул:
- Уходи, ты ничего не видел.
Дверь захлопнулась. Только теперь туман рассеялся и меня захлестнула волна стыда.
- Господи, да что же это со мной делается?
Я оттолкнула его, и он поставил меня на ноги, по целовав напоследок.
- На мой взгляд, все в полном порядке.
Джинсы у меня лопнули от молнии до бедер. Тот, кто пытался выйти на лестницу, давно скрылся, но я все равно скорчилась от неловкости. Хорошенькое зрелище ему представилось! И кто-то кого-то еще называл шлюхой? Ханжа!
- Сперва я при всех тебя лапала, потом чуть не продырявила нашу потенциальную Иуду и в довершение всего насилую тебя на лестничной площадке! И я еще думала, что ты слишком груб с Тимми! Ты вправе требовать извинений.
Кости хмыкнул, снял с себя куртку и набросил мне на плечи. Хоть дыру на штанах прикрыл. Его одежда уцелела. Он ведь и сам никогда не носил трусов, так что ему только молнию дернуть...
- Ты меня не насиловала, и я никогда не стану требовать извинений за нынешний вечер. Ни за одну минуту. Если на то пошло, я чувствую облегчение.
- Облегчение? - Я оглядела передок его брюк. - Ну, можно и так выразиться.
- Не то... - Опять веселый смешок. - Хотя и это тоже. Знаешь, как ты себя вела? Как вампир. Мы собственники, все до единого. Потому-то я и реагировал так остро, когда Тимми пялился на тебя взглядом влюбленного теляти. А когда ты точно так же накинулась на Франческу, я убедился... что ты считаешь меня своим. Я ведь не знал, как ты ко мне относишься, Котенок. Надеялся, что видишь во мне не просто партнера и внешнюю привлекательность. Так что, хотя можешь поверить, что она тебе не соперница, но я с эгоистичным удовольствием наблюдал, как глубоко тебя это задело.
Я молча уставилась на него. Мне многое хотелось ему сказать. Вроде: «Как ты мог подумать, что мне нужно только твое тело?», или «Ты разве не понимаешь, но ты - мой лучший друг?», или, в конце концов, «Кости, я люблю...»
- Пора нам отсюда убираться, - струсив, пробормотала я. - Пока тебе не пришлось еще на кого-нибудь сверкать зелеными глазами, чтобы он не бросился за полицией.
Он улыбнулся, и может, моя вина в том, что улыбка вышла малость грустноватой.
- Все нормально, Котенок. Я ничего не требую. Можешь не дергаться.
Я взяла его за руку, не заботясь о разнице в температуре, и до смерти перепугалась, что меня это больше не волнует.
- А ты и в самом деле мой? - не удержалась я.
Холодные пальцы ласково сжали мою ладонь.
- Конечно, твой.
Мои пальцы сжались гораздо крепче. Очень рада.
19
Часы дробили одиннадцать, и Кэт - охотница за вампирами собралась на охоту, хотя мое охотничье снаряжение и составлял лишь лифчик, завитые волосы и короткое платье. Да, работа грязная, но я ее выполню. Сюда, сюда, кровопийцы!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40