– Простите, к слову пришлось. Глупо, но автору трудно удержаться и не упомянуть о своей книге.
– Мне сказали, что вы много знаете о негритянских общественных организациях. Вы когда-нибудь слышали о «Черном Израиле»?
– Постойте, постойте, что-то припоминаю. Да, слышал, но мне ни разу не удалось, как бы это сказать… проникнуть туда.
– Это что-то вроде «Черной руки» или нет?
– Боже упаси! Надеюсь, что нет. Это расистская организация, выступающая за большее равноправие, за предоставление более широких возможностей неграм и так далее. Подобных ей – множество.
– Значит, вам ничего не известно о тайной или преступной стороне деятельности «Черного Израиля»? Ничего, что бы могло привести к убийству?
– Скажу вам откровенно, мистер Дрейк, мои исследования касались в основном организаций, имевших отношение к детройтским расовым волнениям. Насколько я знаю, «Черный Израиль» не занимался там активной деятельностью. Изучив ситуацию, я пришел к выводу, что негритянские объединения похожего толка либо играли незначительную роль в разжигании волнений, либо вообще не имели к ним отношения. Их возникновение явилось следствием различных факторов: социальное расслоение, зависть, успехи негров, вызывавшие неприятие у реакционно настроенных южан, осевших в Детройте. Неприязнь намеренно подогревалась разного рода демагогами, а иногда и вражескими агентами.
Мне было некогда слушать лекцию, поэтому я сказал:
– Большое вам спасибо. Можно мне от вас позвонить?
– Конечно. Жаль, что именно на ваш вопрос у меня не нашлось ответа. «Черный Израиль» – организация тайная, она всегда остается в тени, хотя, возможно, имеет большое влияние. Я вам советую расспросить о ней кого-нибудь из образованных негров. Они обычно знают о том, что происходит в их среде.
– Спасибо, попробую. – Сняв трубку, я набрал номер Эрика.
Когда он ответил, я сказал:
– Это Сэм. Я из Анн-Арбора, скоро уеду.
– Где ты находишься?
– В Энжел-Холле.
– Я собираюсь в город. Может, встретимся в «Дейвенпорте»?
– Через полчаса. – Я повесил трубку.
Старый салун и ресторан «Дейвенпорт» был совсем рядом с Мэйн-стрит. Я зашел туда и, пока ждал Эрика, съел булочку с ветчиной и выпил пива. Когда он появился, я заказал то же самое для него и еще пива себе. Потом я заметил, что в руке он держит сегодняшнюю детройтскую газету, а физиономия у него пошла красными пятнами.
– Почему ты не сказал мне ничего по телефону? – спросил он, не успев сесть.
– Рядом со мной был доктор Уэнлес. Я подумал, что не стоит говорить при нем.
– Понимаю. Что, черт возьми, все это значит? Во что мы вляпались?
– Это-то я и хотел с тобой обсудить. Полиция снова настаивает на самоубийстве. Таким образом, за две недели мы имеем два самоубийства. Одно на Оаху, другое в Детройте. Может, это совпадение, что оба тела нашел я. А может, именно это совпадение заставило меня без всяких на то оснований заподозрить, что две эти смерти как-то связаны между собой. Но, ей-богу, я в этом убежден и не верю, что то и другое – самоубийства.
– Не представляю, как ты собираешься объединить эти две истории. У тебя нет ни одного конкретного подозреваемого.
– Гектор Ленд мог убить Сью. Сколько дней, как он сбежал с корабля?
– Давай посчитаем. Уже три. Вечером будет четыре.
– Он может скрываться сейчас в Детройте. И вот еще что. Бесси Ленд упоминала, что ее муж вступил в «Черный Израиль» и говорил, что после этого удерет с флота.
– Помню, – подтвердил Эрик. – А что еще за «Черный Израиль»?
– Не знаю, но хочу выяснить. Мужчина, сидевший в баре рядом с Бесси, пригрозил ей и заставил замолчать. Утром она была мертва. Не исключено, что «Черный Израиль» – что-то вроде мафии, а Гектор Ленд – один из их головорезов.
– Но эта организация может оказаться и столь же безобидной, как баптистская церковь. По-моему, ты склонен делать из мухи слона.
– Два убийства – слон, которого не я придумал. Допустим, Уэнлес причисляет «Черный Израиль» к безобидным организациям. Но есть еще кое-что, о чем я не могу забыть.
– Что именно? – обеспокоенно спросил Эрик. Он заказал еще две бутылки пива.
– Помнишь разговор перед ужином в тот вечер, когда умерла Сью?
– Насчет того, сможет ли вражеский агент передать информацию с Оаху?
– Джин Халфорд сказал тогда, что утечка информации есть, так ведь? Мне кажется, смерть Сью может быть связана именно с этим.
– Не понимаю, каким образом?
– Она работала на радиостанции. У нее был доступ к средствам связи…
– Что за чепуха! – возмутился Эрик.
– Ты не дал мне договорить. Я ее не обвиняю. Допустим, шпион делает ей предложение, она его отвергает, и ее убирают, чтобы не выдала. Я не могу ничего объяснить, просто хочу сказать, что обе смерти заслуживают внимания. Ты мне поможешь?
– Нет, – железно ответил Эрик, – у меня есть обязательства по отношению к жене.
– Понимаю. И осталось всего два дня. Хорошо, сделаю, что смогу, сам.
Оставив Эрика наедине с недопитой бутылкой пива, я сел в поезд до Детройта. С вокзала я доехал на такси до негритянского квартала, затем прошел заледеневшими улицами мимо развалюх с армейскими звездочками в каждом втором окне к «Парижу». Пока я туда добирался, с низкого неба сползали черные как сажа сумерки, сгущавшиеся над заиндевевшими крышами.
Кабинки в зале пустовали, но возле стойки собралось несколько человек, которых обслуживал тот же бармен в несвежем фартуке. Подойдя к стойке, я заказал выпивку. Бармен неприветливо глянул на меня, но промолчал. Я заказал порцию виски за сорок центов, протянул доллар, а сдачу не забрал. Потом я сказал:
– Ужасная история случилась прошлой ночью с миссис Ленд.
– Ага. – Круглая черная физиономия оставалась такой же угрюмой.
– Как она вела себя до того, как ушла отсюда? Была чем-то расстроена?
– Чувствовала себя паршиво. Надралась.
– Ас ней никого не было?
– Послушайте, мистер, – жалобно взмолился бармен, – все утро с меня не слезала полиция. Я выложил им все, что знал. Никого с ней не было. Может, мне позволят наконец об этом забыть?
Он принялся тереть мокрой тряпкой выщербленную поверхность стойки. Тер он с такой яростью, будто хотел уничтожить следы воспоминаний о Бесси Ленд. Входная дверь, распахнувшись, впустила в помещение зимнюю стужу. Бармен взглянул поверх моей головы. Мелькнувшие в его внимательных глазах удивление и настороженность заставили меня обернуться. Высокий худощавый негр в коричневом плаще и коричневой шляпе с полями остановился в дверях, но, встретившись со мной взглядом, повернулся и вышел.
Я бросился следом за ним. Это был тот самый негр, что велел Бесси Ленд молчать. Когда я выскочил на улицу, он уже приближался к углу, шагал он быстро, вытянув вперед шею и придерживая поднятый воротник. Он оглянулся, и при свете уличного фонаря я успел разглядеть его вытянувшуюся, как у гончей, физиономию. Он побежал, и я помчался за ним, скользя по утоптанному снегу.
Я догонял его. Снова обернувшись, он увидел, что я близко. Я припустил что было мочи, перенося тяжесть на каблуки, чтобы не грохнуться. Миновав две трети длинного квартала, мы поравнялись возле обшитого досками дома. Свернув к дому, он в два прыжка одолел заснеженные ступени и нырнул в узкий дверной проем. Я преследовал его, понимая, что ни за что не поймаю, если он затеряется в лабиринте коридоров.
Чернота, открывшаяся за дощатой дверью, была до того густой, что казалась осязаемой, и еще там стояла потусторонняя тишина. Я притворил за собой дверь. Негр, поджидая меня, мог затаиться в холле, и я не хотел, чтобы уличный свет упал на меня. В доме по-прежнему не было слышно ни звука. Осторожно ступая, я попытался нащупать пол носком ботинка. Пола не оказалось. Потеряв равновесие, я рухнул во мрак. Падение мое показалось мне довольно продолжительным, я постарался задержать дыхание, напряг мышцы и с грохотом приземлился на четвереньки. Прежде чем успело стихнуть эхо, где-то надо мной распахнулась и захлопнулась дверь. Человек, за которым я охотился, заманив меня в слоновью ловушку, подождал снаружи, пока я свалюсь туда, и смылся.
Похоже было, что я упал на кучу мусора. Пошарив вокруг, я нащупал проволоку, несколько жестяных банок и зачерпнул пригоршню какой-то пыли. Потом, вспомнив, что у меня есть зажигалка, я чиркнул ею. Жирная серая крыса метнулась прочь от света, унося за собой лысый хвост. Я стоял на коленях в золе, посреди джунглей из гнутых труб, обуглившихся бревен и бесформенных обломков. Постепенно до меня дошло, что я свалился в подвал выгоревшего изнутри жилища. Достав из кармана письмо, я поджег его. При таком освещении, заприметив в углу почерневшие бетонные ступени, я выбрался из западни. Затем, ступая по самому краю фундамента, сумел подойти к выходу. Эта сохранившаяся пустая оболочка дома заставила меня внутренне содрогнуться. Мерзость запустения в самом сердце города. Даже заваленные грязным снегом улицы показались мне сейчас человечными и жизнерадостными.
Негр, за которым я гнался, исчез без следа. Я осознавал, что разыскивать его в темном городе бесполезно. Я понятия не имел, как его зовут, весьма смутно представлял себе, как он выглядит, к тому же соплеменники наверняка уже помогли ему спрятаться. И все же надо было попробовать. Отряхнув как следует брюки и пальто, я пошел назад в «Париж». Путь оказался неблизким.
На этот раз бармен посмотрел на меня с неприкрытой враждебностью.
– Я вылил ваше виски, – сказал он, – думал, вы не вернетесь.
– Плевать на виски. Кто этот человек в коричневом пальто?
– Какой человек в коричневом пальто? – спросил он с деланым изумлением. – Не видел я тут никого в коричневом пальто.
– Видели, видели. Тот, кто убежал, заметив меня.
– Ах, этот. А разве он убежал? Мне показалось, ему у нас не понравилось, и он пошел в другое место.
– Он был здесь вчера вечером.
– Нет, это был не он. Этого я никогда в жизни раньше не видел.
– Он сидел рядом с Бесси Ленд, – упорствовал я.
– Вам, конечно, лучше знать, мистер. А вот я никогда его раньше не видел, – напустив на себя идиотский вид, заявил бармен. – Еще виски?
Сдержавшись, я не стал обзывать его лжецом и ушел. Было очевидно, что в одиночку мне ничего не добиться. Я нуждался в помощи профессионалов.
От злости я промахал пешком целых три квартала и только потом поймал такси. Шоферу я велел ехать к зданию на Лафайет-стрит, где находилось ФБР.
Рабочий день уже закончился, но на этаже, который занимало ФБР, сидела дежурная. Я изложил ей свои соображения относительно подрывной деятельности. Она проводила меня в ярко освещенный просторный кабинет с полированным ореховым столом и четырьмя стульями. Через минуту появился коренастый рыжеволосый молодой человек в сером деловом костюме и, пожав мне руку, сказал:
– Моя фамилия Хефлер. Лейтенант Дрейк? Рад с вами познакомиться. Насколько я понимаю, вы хотите довести до нашего сведения информацию, как говорили в восемнадцатом веке.
– Я хочу получить информацию.
– Так или иначе, буду рад вам помочь. – Произнеся эти слова вкрадчивым любезным голосом, он успел пробуравить меня насквозь своим внимательным взглядом. – У нас налажено сотрудничество с Вооруженными силами. Может быть, вы слышали о нашей деятельности на Гавайях?
– Жаль, у меня не хватило ума прийти к вам еще в Гонолулу. Второй смерти можно было бы избежать.
Хефлер хотел было опереться на стол, но слово «смерть» заставило его выпрямиться.
– Будет лучше, если вы, мистер Дрейк, присядете и расскажете мне обо всем по порядку.
Я рассказал ему все, начиная со смерти Сью Шолто и до встречи с человеком в коричневом плаще, который, как мне казалось, имел отношение к этой истории. Хефлер делал заметки карандашом в блокноте. После того как я закончил, он еще несколько минут писал. Потом он заговорил тоном лектора:
– Есть несколько основополагающих вопросов, на которые необходимо дать ответ, мистер Дрейк. Насколько я понимаю, вы на них ответить не можете. Надеюсь, это получится у нас. Первый вопрос: является ли «Черный Израиль» преступной и (или) подрывной организацией? Смерть миссис Ленд свидетельствует о том, что организация может оказаться преступной.
Заявление Гектора Ленда о том, что после вступления в «Черный Израиль» он намерен дезертировать, говорит о том, что организация, возможно, подрывная. Мы займемся «Черным Израилем».
– Сегодня я съездил к доктору Уэнлесу в Анн-Арбор, но он о «Черном Израиле» почти ничего не знает. Он посоветовал мне поговорить с кем-то из образованных негров.
– Понимаю. Второй вопрос тесно связан с первым. Чем занимался и продолжает заниматься Гектор Ленд? Откуда у него деньги и почему он сбежал? Он ли убил Сью Шолто? Он ли убил свою жену Бесси Ленд?
– Три дня назад он находился в Сан-Диего.
– Он может находиться сейчас здесь, – нетерпеливо сказал Хефлер. – Мы его выследим.
Третий вопрос настолько тесно связан с двумя первыми, что, ответив на них, мы ответим и на него. Если согласиться с тем, что мисс Шолто и миссис Ленд были убиты, то почему это случилось? Вы выдвинули собственную версию, мистер Дрейк, и я, между нами говоря, склонен с вами согласиться.
– Я высказал несколько предположений, – возразил я. От голода, усталости и яркого света меня замутило. – Какое именно вы имеете в виду?
– При отсутствии в данный момент информации, – Хефлер снова перешел на сухой официальный язык, – мы можем исходить лишь из общих соображений. Однако представляется вполне вероятным, что обе женщины были убиты, поскольку им было слишком много известно о подрывном характере организации, при этом не имеет значения, случайно они об этом узнали или были в чем-то замешаны. Не исключено, что это связано с подкупом кого-то из военнослужащих. Или со сбором информации для Токио. В любом случае, наша задача – разобраться. Для начала мы займемся этим мужчиной в коричневом пальто.
– Большое облегчение сознавать, что я не один, – признался я.
– Я благодарен вам за то, что вы пришли, и надеюсь, мы сможем держать вас в курсе дела.
Я поднялся и пошел к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24