Мистер Грамби утверждает, что, несмотря на регулярные запросы,
Омар Креппс ни разу не объяснял предназначение тех двадцати семи миллионов
долларов, которые были переведены из Корпорации Креппса в Проекты О.К.
Мистер Грамби также заявил под присягой, что ни один из членов совета
директоров Корпорации не видел ни цента из этой суммы и не имеет ни
малейшего представления о судьбе разыскиваемых миллионов. Предполагалось,
что все прояснится после вскрытия завещания покойного миллионера, в той
его части, которая касается Фонда Креппса. В соответствующем комментарии
директор департамента налогов сообщил, что необходимые налоги с двадцати
семи миллионов выплачены полностью до их таинственного перевода в Проекты
О.К. При отсутствии специальных документов двадцать с лишним миллионов
станут считаться частью имущества Фонда Креппса и, в соответствии с
законом, будут еще раз обложены налогом. Если за прошедший промежуток
времени были получены дополнительные суммы по процентам, то, вне всякого
сомнения, они также подлежат налогообложению. Однако, учитывая необычность
ситуации, департамент налогов готов подождать до полного разъяснения дела.
Если управляющие Корпорации Креппса действительно ни в чем не виноваты,
тогда, конечно, наказывать компанию за чужие преступления не следует.
Мистер Д.Лерой Винтермор из адвокатской конторы "Винтермор, Стэбайл,
Шэмвей и Мерц" сделал следующее заявление. Учитывая запутанность дела, он
считает необходимым отложить оценку имущества Корпорации Креппса, для
определения размера налога, на один год. Он надеется, что к концу этого
срока ситуация прояснится. В таком случае придется отложить и основание
Фонда Креппса, но зато это в значительной степени облегчило бы определение
суммы налогов. В заключение доктор Винтермор сказал, что, по его мнению, у
Кирби Винтера нет ни достаточной предприимчивости, ни врожденной
решительности для того, чтобы осуществить операцию по изъятию такой
колоссальной суммы. Спланировать и провести подобную акцию могла скорее
мисс Фарнхэм.
Кирби Винтеру на данный момент предъявлены обвинения: в нападении на
полицейских, в сопротивлении аресту, в краже полицейского оружия и в
ношении оружия без специального разрешения. Все это добавлено к прежним
обвинениям: неявке в суд, присвоении чужого имущества, уклонении от уплаты
налогов, преступном сговоре и мошенничестве.
Утренним беспорядкам на пляже было дано вполне приемлемое объяснение.
Сообщили, что банда разбушевавшихся подростков ворвалась на общественный
пляж, где хулиганы принялись стаскивать купальники с женщин, отбирать
ключи от автомобилей, устроили налет на магазины, украв оттуда кучу денег,
издевались над ни в чем не повинными людьми самым жестоким образом.
Местные власти полагают, что подростки находились под воздействием
наркотика, который и превратил их в стадо безрассудных животных.
Предполагается, что распоясавшимися хулиганами могли являться учащиеся
колледжей из Джексонвилла, Дайтона и Лаудердейла, возвращавшихся после
каникул с Багамских островов.
- Я - банда хулиганов-подростков! - радостно сообщила Бонни Ли.
- Они дают описание одного из членов банды. Ты слышала? На нее
обратили внимание несколько человек. Сильно загорела блондинка с короткой
стрижкой в бледно-голубом купальнике.
- Цвета морской волны.
- Та, что видели Тэнни и Гарри.
- У-гу. Я знаю.
- Я заменил ее на девицу в черных трусиках и белом лифчике.
- Аппетитную?
- Лучшую из тех, что были в наличии.
- Тоже блондинка?
- Натуральная.
- Красивая?
- Очень.
- Ах ты, паршивец! Очень красивая, значит?
- Ну... исключая профиль. Подбородок почти отсутствует. От верхних
зубов до горла - прямая линия, почти идеальная.
- Это уже лучше. И как, понравилось ее раздевать?
- Я, знаешь, слишком торопился, чтобы хоть что-нибудь почувствовать.
- Это еще приятнее слышать, милый.
- Я ужасно беспокоюсь о Вильме.
- О ком? А, эта старая дева. Из того, что сказал по телефону твой
приятель Джозеф, следует, что она находится с ним на яхте. Они, что,
спустили ее в мешке за борт?
- Не думаю, что она на яхте. Карла говорила мне, что команда состоит
из пяти человек. А в новостях сказали, что матросов было трое. Скорее
всего, так оно и есть: они послали двоих за Вильмой, но те не успели
вернуться до отхода яхты. Джозеф, наверно, услышал в новостях, что
полицейские проверяют, куда7 девались мои вещи из отеля, стал нервничать и
приказал отчаливать. Может быть, посланные даже подоспели с Вильмой почти
вовремя и видели, как яхта отчаливает.
- А может, как и мы, заметили полицейских.
- И что же, по твоему, они решили делать дальше?
Бонни Ли пожала плечами.
- Ну, это совсем просто. Твоя Фарнхэм находилась в безопасном месте
до тех пор, пока Бетси не рассказала, где она прячется. По улицам бродить
с ней они не могут, поэтому проще всего вернуться назад и ждать, пока
Джозеф не даст новых указаний.
- Думаю, ты права. И ждать им, возможно, придется очень долго.
Полиция навряд ли полностью поверила в то, что сказал Джозеф. За ним
установят слежку.
- Ты говорил, что там нет телефона. Где это?
- Халендейл, Сансет, дом два-дробь-десять.
- Мы можем попытаться отыскать это место. Согласен?
- Да, но широкополая шляпа и темные очки мне нисколько не помогли.
Полицейский с одного взгляда узнал меня.
- Это потому, что ты отвернулся слишком быстро. Помнишь? Если бы
попросту спросил у него, что вокруг происходит, он бы тебя и не заметил,
поверь мне. Все будет о'кэй, милый. Держи хвост пистолетом, а в случае
чего - плюй прямо в их проклятые морды. Пойду наброшу на себя что-нибудь.

Тихая улица - кусочек сохранившейся в неприкосновенности довоенной
Флориды. Маленькие уродливые домики, окруженные громадными заросшими
участками, так что их уродство, упрятанное за буйной тропической
растительностью не столь заметно. Дом профессора Веллерли, когда-то
розового цвета, скрыт в этих джунглях даже больше, чем соседние строения.
Стоял жаркий сонный полдень. Только птицы громко щебетали, атакуя ягоды на
высоких кустах, окружающих укромную дорожку к дому.
Мимо прогремел грузовик из прачечной. Бонни Ли притормозила, и, когда
грузовик скрылся из виду, остановила машину у подъезда к соседнему дому, в
тени деревьев.
Заглушив мотор, Бонни Ли повернулась к Кирби. Дома она переоделась, и
сейчас была в черно-белой клетчатой рубашке и белой шуршащей юбке.
- Милый, не хочу докучать тебя просьбами, но не мог бы ты появиться
прямо в этом месте, чтобы я знала, что все в порядке.
Кирби кивнул. На всякий случай он решил перевести серебряную стрелку
назад на полный час. Странно, привыкнуть к красному свету оказалось
гораздо проще, чем к тишине. Тишина вокруг стояла такая глубокая, как
будто он очутился в замурованном склепе. Кирби даже шлепнул себя по бедру,
чтобы убедиться, что не потерял способности слышать звуки. Затем снял
туфли и как мог быстро направился к дому профессора Веллерли.
Приблизившись, он увидел, что ставни на окнах плотно закрыты. Все
выглядело так, словно хозяева в отъезде и внутри никого нет. Когда Кирби
огибал угол безмолвного дома, его напугал неподвижно повисший на высоте
лица пересмешник. Он аккуратно обошел птицу и тут увидел за кустами задний
бампер легковой машины. Значит, в доме все-таки кто-то есть. Предположение
Бонни Ли могло оказаться верным. Кирби оглядел машину. Новый дешевый
"Седан", скорее всего, взятый напрокат. На переднем сиденье -
темно-голубой бейсбольный шлем.
Обойдя дом кругом, Кирби убедился, что двери закрыты - так же, как и
ставни на окнах. Проникнуть внутрь не было никакой возможности: этому
препятствовали свойства предметов в красном мире - ни двери, ни ставни не
поддавались. Кирби приуныл. Он собрался уже вернуться к машине, чтобы
посоветоваться с Бонни Ли, но остановился, озаренный неожиданной мыслью.
Ему на память пришел один из рассказов о ее блужданиях и приключениях в
красном мире, и немедленно в голове созрел план. Наклонясь, Кирби принялся
шарить рукой по дорожке, пока не нашел то, что искал: несколько гладких
камешков, размером со сливу каждый. Поднимать их было все равно, что
тянуть сквозь густой клей. Пять из них Кирби расположил в воздухе прямо
против задней двери, остальные четыре - против окна. Затем, прицелясь
каждым камнем поочередно, он толчком отправил их в направлении замка,
оконной задвижки и рамы. Все они останавливались, как только он переставал
их толкать. Помня о своем обещании, Кирби быстро возвратился к машине, где
с выражением беспокойства на лице застыла БОнни Ли.
Возле машины он вернулся в обычный ход времени и сразу услышал со
стороны дома звуки ударов, скрежет, звон разбиваемых стекол.
- Что тут...
- Скоро приду, - сказал он и остановил девушку и весь остальной мир.
Возвратясь к дому, Кирби спрятался за машиной, вернул миру движение,
но тут же передумал и снова нажал на колесико часов. Разбитая дверь висела
на одной петле. Окно исчезло, как будто его никогда и не было. Кирби
прошел внутрь дома и здесь обнаружил, что камни, пробив дверь и окно,
пролетели через всю кухню и обрушились на шкаф с посудой. При одной мысли,
что произошло бы с Вильмой, если бы она находилась в этот момент на кухне,
ему стало не по себе. Он получил еще один урок.
Двое здоровенных молодых парней, остановленных за карточной игрой,
расположились в гостиной. Горел свет. По-видимому, здесь было жарко: оба
парня лоснились от пота. Один из них, более крупный экземпляр со светлыми
волосами, сидел без рубашки. На шее у него висело полотенце, руки и плечи
покрывала затейливая, изрядно выцветшая татуировка. Второй, дочерна
загоревший в море, был пониже и пошире. Грубые лица, одинаково обрамленные
бакенбардами, выражали хитрость, жадность и природную жестокость.
Загорелый держал в поднятой руке карту, готовясь бросить ее на стол.
Оба только что удивленно обернулись в строну кухни. Вильма Фарнхэм
находилась тут же, возле стены, установленной до потолка книгами, рядом с
небольшим камином, отделанным ракушечником. Ее распущенные каштановые
волосы уменьшали и без того маленькое личико, очки сидели как-то
наперекосяк, блузка наполовину вылезла из юбки, а рот раскрыт от
изумления. Она тоже смотрела в сторону кухни. Стакан с вином в ее руке
наклонился и часть выплеснутой жидкости застыла неподвижной струйкой, не
долетев до пола.
Кирби немедленно принялся за дело. Это была трудная работа, но, в
некотором смысле, довольно приятная. За четверть красного часа он
справился с обоими, и с загорелым, и с татуированным. По ходу дела он
обнаружил, что удобнее всего обрабатывать их, когда тела висят
горизонтально, в ярде от покрытого ковром пола. Правда, потребовалось
напрячь все силы без остатка, чтобы переместить их в это положение. Он
связал им кисти и колени веревкой, которая в красном мире вела себя, точно
толстенная медная проволока, а в рот каждому затолкал полотенца. Затем
обернул их простынями, похожими на фольгу, а поверх обмотал от колен до
плеч бельевой веревкой. Последняя операция напоминала намотку проволоки на
большую катушку. Для облегчения этого нелегкого занятия веревку
приходилось захватывать не возле тела, а как можно дальше, чтобы, как
вспомнил Кирби из курса физики, обеспечить для приложения силы наибольший
размах плеча.
Закончив, он поспешил к машине. Бонни Ли выглядела испуганной, когда
он вновь появился перед ней.
- Что за задержка, а?
- Извини. Мне нужно быстро вернуться туда, но теперь и ты можешь
войти, только через заднюю дверь. Поезжай на машине и развернись.
- О'кэй.
Кирби нажал на головку часов и пошел назад к дому сквозь мертвую
тишину. Вильма использовала несколько секунд, чтобы подойти поближе к двум
спеленутым и связанным фигурам, и пока она их разглядывала, вино лилось на
ковер. Кирби даже ощутил легкое сожаление, что упущена возможность
увидеть, как эти молодчики падают рядышком на пол, один за другим. Сначала
он собирался появиться прямо перед Вильмой, но, к счастью, вовремя
сообразил, к чему это может привести, и вернулся к выходу, встав за ее
спиной. Возвратив свет и звуки, он громко позвал:
- Вильма!
Вино пролилось ей на ноги. Она круто развернулась, сделала один
неуверенный шаг и ошеломленно уставилась на Кирби. Поправив очки, она
сказала:
- Долгая жисть сэру Ланшлоту!
- Ты что, напилась? - изумился Кирби.
Ухмыляясь, Вильма неверной походкой подошла к нему.
- Вонючка, наглый обманщик! Вся моя жисть - исполнение долга. И вот -
награда! Полиция за мной гонится. Эта девка, Бетси, добивается от меня
черти чего. Но я-то, ничего я не знаю! Старик Омар совершенно помер, и нет
у меня работы совсем, и все, что я у-устроила моему бедному брату - одно
раз-раз-рас-стройство желудка. А ты, глупый дурак, я тебе
пред-пред-претложилась, раз в жисьти набралась смелости за всю мою
страшенную, нес-счастную жи-с-с-с-ть! А ты-ы-ы?
Ее нос двигался в нескольких дюймах от подбородка Кирби, она
пошатывалась. За окнами послышался шум подъезжающего к дому "Санбима".
- Чего ты собираешься делать? Убежать? - Тут Вильму сильно потянуло в
сторону, но на ногах она как-то удержалась.
- А я бедная невинная жертва, брошенная на милость двух матросов. И
все, что они хотели - это играть в карты! Конечно, я напилась!
Пер-пер-первый раз в жис-сть.
Она снова покачнулась, выпрямилась, поклонилась Кирби и заявила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33