– Ты влюблен в нее.
– Но она не…
– И самое главное преимущество, которое ты имеешь, – это то, что она тоже в тебя влюблена.
После разговора с Ханной Пол еще долго сидел, наблюдая, как дождь струится по окну и силуэты деревьев в парке напротив становятся все менее различимыми.
Мэри сидела в своей спальне и разговаривала с Джорджем Бламбергом, который позвонил ей из Нью-Йорка. Она нервно теребила край атласного покрывала, слушая, что говорит ей агент Рэндела.
– Я прочел «Хозяина». Мы все здесь прочли эту книгу. Это изумительная вещь. – Мэри ничего не сказала, она продолжала мять край расшитого цветами покрывала на кровати. За окном шел дождь.
– Но у нас возник один вопрос… – Джордж сделал паузу. – Ваше письмо… и то, что на книге стоит ваше имя, а не Рэндела, – это показалось нам странным. Вы, наверное, ошиблись?
– Нет, там все совершенно правильно, – сказала Мэри. – На книге стоит мое имя, потому что я ее написала.
Молчание на другом конце провода несколько затянулось. Наконец Джордж Бламберг произнес:
– Извините, но я – в некотором замешательстве. Это книга Рэндела. Ведь это он написал ее?
– Эту книгу написала я. Рэндел умер. Сейчас я, полагаю, имею право на авторство собственной книги?
– Вы хотите сказать…
– Эту книгу написала я. И если бы Рэндел был жив, на книге стояло бы его имя, но он умер. Следовательно, я бы хотела быть автором своих собственных книг. И пожалуйста, если вы хотите представлять мои интересы как мой агент – это было бы чудесно.
Джордж Бламберг опять надолго замолчал. Потом воскликнул:
– Но «Хозяин» от начала до конца книга Рэндела. Его язык, его стиль, его интонация…
– Я считаю, что книга удалась мне на славу. Я рада, что вы тоже так думаете.
– Это его язык, – повторил Джордж. – Его стиль. Никто из нас, кто прочел эту книгу, ни на миг не засомневался бы, что это книга Рэндела…
– Рэндел умер.
– Но вы не можете стать автором книги, которую написал ваш муж. – В голосе Джорджа послышались утешительные нотки, когда он снова заговорил: – Я знаю, как вы преданы его работе, его памяти. Вы совсем недавно потеряли его… Мы все понимаем ваше горе – это произошло так неожиданно, так случайно…
– Мне кажется, вы не вполне понимаете, о чем идет речь, – сказала Мэри, стараясь говорить спокойно и убедительно. – Я не собираюсь бросать тень на память Рэндела Элиота. Его четверо детей очень гордятся им и считают, что он был автором этих четырех книг. Пусть они и остаются его книгами…
– Считают, что он был автором? – удивился Джордж Бламберг. – Моя дорогая леди, я уверен, что вы до сих пор не вполне оправились от несчастья, которое обрушилось на вас. Мы действительно не можем обсуждать сейчас этот вопрос. Может быть, спустя некоторое время…
– Нет, – перебила его Мэри. – Мои переживания не имеют никакого отношения к тому факту, что я написала «Хозяина» и хочу, чтобы вы представляли меня в качестве моего агента. Пока вы будете продавать «Хозяина», я продолжу работу над новой книгой, которая называется «Молящая судьба». Рэндел Элиот не писал «Хозяина», как, впрочем, и все остальное. Он только всю жизнь говорил, что хочет написать книгу, но так ничего и не написал. Все книги, автором которых считают Рэндела Элиота, написала я. Так же, как теперь я написала «Хозяина».
На другом конце провода воцарилось молчание.
– Я объясняю вам, как это произошло. Вы не раз слышали, как Рэндел говорил, что ему необходимо публиковаться, чтобы сохранить работу. Это было очень важно, потому что Рэндел почти на протяжении всего нашего брака периодически лечился в психиатрических клиниках. Ни один университет не станет держать в своем штате больного маниакальной депрессией, если тот не является личностью известной. Ни один университет не возьмет на работу человека больного, но они могут смириться с этим, если человек стал известным писателем.
Джордж Бламберг продолжал молчать.
– Много лет он говорил о том, что собирается написать свою первую книгу, но он так и не сделал этого. Наконец я сама решила написать ее втайне от всех, по ночам, даже если она и не будет напечатана. Так появилась первая книга, автором которой стал Рэндел Элиот. Я обманывала его, внушала ему, что он не помнит своей работы из-за болезни, из-за шоковой терапии… Так появился миф о его «трансе», находясь в котором он сочиняет книги. Он сохранил работу в университете, мы перестали нуждаться в деньгах, как это было раньше…
Через некоторое время раздался голос Джорджа Бламберга:
– У меня возникнут серьезные трудности, – произнес он задумчиво.
– Я вас отлично понимаю. Во все это трудно поверить, но это факт. Я не имею никаких претензий по поводу авторства первых четырех книг, которые все знают как книги Рэндела Элиота. Но теперь, когда он умер, я свободна и могу публиковать свои собственные романы под своим собственным именем. Вы ведь знаете, что литература знает примеры, когда оба супруга писали…
– Если даже это так, – в задумчивости произнес Джордж Бламберг, – что скажут критики, редакторы, читатели? Ведь это стиль Рэндела… Они не захотят поверить, что эта вещь не его. Нет, я не хочу сказать, что я вам не верю…
– Да, мне почти невозможно доказать, что это я написала все эти книги. Все, что у меня есть – это мои черновики, рукописи, копии, записки. Правда, они все написаны моей рукой, а не Рэндела. Нет ни одной копии или версии книги, написанной рукой Рэндела. Все, что он написал – это несколько листков оберточной бумаги с каракулями, которые невозможно разобрать. Я знаю, что они могут сказать: он диктовал ей, а она просто записывала и переписывала то, что он ей говорил. Или они заподозрят меня в том, что я уничтожила все его бумаги и присвоила всю его работу.
– Я вижу, вы понимаете суть проблемы.
– Возможно, они даже скажут, что я сошла с ума. Некоторое время они молчали, потом Мэри сказала:
– Вы-то понимаете, что я не могла обо всем рассказать Рэнделу? Все его благополучие покоилось на этих книгах… отзывах… премиях!.. – Слезы брызнули из глаз. Мэри. – И я не хочу отнимать у него эти четыре книги – пускай они остаются его книгами. Дети так им гордятся. Никому, пожалуйста, не говорите, что они мои.
– А нельзя сделать так, чтобы и еще одна книга принадлежала бы ему? – просил Джордж. – «Хозяин» Рэндела Элиота может принести кучу денег! А вам они так необходимы, не правда ли? Рэндел сейчас на волне популярности, и мы сможем очень быстро ее продать. Это лучшая книга Рэндела!
После долгого молчания Мэри сказала:
– Вы мне не верите.
– «Хозяин» должен принести много денег. Но он только в том случае принесет деньги, если все будут знать, что это посмертная книга человека, который писал «в трансе». Ведь эту историю знают все! Именно эта популярность приносит деньги! Его знают как человека, который «диктовал в трансе»! Что может быть приятнее денег? Вы дадите своим детям отличное образование! Вы поможете Дону в его бизнесе. Не надо ничего менять, и мы оба будем богаты.
– Вы считаете, что, если я буду автором «Хозяина», она не принесет много денег?
– Подумайте сами, что скажет редактор, когда я принесу ему эту книгу. Он спросит: «Кто такая Мэри Квин?» Я отвечу: «Это вдова Рэндела Элиота». Он спросит: «Кто она? Чем она занимается?» Я скажу ему: «Ничем. Это ее первая книга». И знаете, что он мне скажет? Вы помните, сколько получил Рэндел за свою первую книгу?
– Пять тысяч авансом, – сказала Мэри.
– Может быть, я уговорю его на десять.
– Десять тысяч, – повторила Мэри.
– Это красная цена книги под вашим именем. Да и то, если я смогу найти редактора, который согласится взять ее. Вы не знаете, как трудно продать первую книгу!
– Но вы сказали, что это лучшая книга, которую я написала.
– Нет. Я сказал, что это лучшая книга, которую написал Рэндел. Подождите до тех пор, пока появятся отзывы. По этой книге будут снимать фильмы…
– Нет, – воскликнула Мэри. – Я не могу. Я не могу видеть имя Рэндела на книге, которую написала я. Я никогда не смогу больше согласиться на это.
– Лучше видеть свое имя на чеках, чем на книгах, – сказал Джордж. – Подумайте обо всех преимуществах того, что вы не являетесь «автором». У вас перед глазами пример Рэндела. Что случилось, когда он стал известным и получил премии? Покой исчез, как дым. К вам обращаются с просьбами дать отзыв на книгу. Молодые или начинающие авторы надоедают вам, чтобы хоть что-то урвать от вашей славы. Вас будут показывать по телевидению в каком-нибудь шоу между сообщением об убийстве кем-то собственной бабушки и интервью с говорящей собакой. Надоедливые журналисты и телевизионщики будут дежурить около вашего дома, чтобы заснять вас прогуливающейся по лесу или среди пшеничных полей. Бог его знает почему, но они всегда любят снимать писателей на лоне природы. Вам будут постоянно названивать люди и говорить о том, как им понравилась или не понравилась ваша книга. Они захотят узнать ваше мнение о какой-нибудь другой книге или о той, которую пишут сами. Они будут присылать вам свои рукописи, а потом ждать вашего ответа и обижаться на вас, если у вас нет времени, чтобы ответить им. Одним словом, вы лишитесь свободы и покоя.
– Мне не нужна такая известность.
– А что вам нужно?
Мэри посмотрела в окно, за которым шел дождь.
– Это мои произведения, – сказала она наконец. – Рэндел больше ни в чем не нуждается, и я хочу быть автором собственных книг.
– Значит, вам все-таки нужны именно слава и известность?
– Мэри ничего не ответила.
– У вас всегда будут деньги. Вы будете жить так, как захотите, – сказал Джордж. – Если вы останетесь в тени, вы навсегда избавитесь от нелестных отзывов, газетных сплетен и грязных интервью. У вас отпадет необходимость держать секретаря, который разбирал бы вашу почту. Вам не надо будет тратить свое время на бесконечные встречи, беседы, лекции, выступления и прочую суету, которая сопровождает любую знаменитость. Все это быстро надоедает и очень утомляет. У вас будет все, что вы пожелаете, потому что у вас будут деньги. И при этом вы будете самым свободным писателем, о котором я когда-либо слышал. – Джордж слегка рассмеялся. – У вас будет все, кроме известности.
Мэри молчала.
– Стоит только влезть в это дело, как начинается масса проблем, – продолжал Джордж. – Когда вы перестанете быть «вдовой» и станете «писателем», надо думать о своем имидже, о том лице, которое запомнится публике. Надо создавать это фальшивое лицо и заботиться о том, чтобы оно не тускнело и не забывалось. Вся известность Рэндела строилась на том, что он был писателем, который писал в «трансе». Именно этот образ запомнила публика. Именно это принесло ему популярность. Какой имидж был бы у него, не будь этого? А ведь автора необходимо постоянно помнить, чтобы покупать его книги.
– Профессор колледжа на Среднем Западе? – сказала Мэри.
Джордж с облегчением рассмеялся:
– Наконец вы поняли суть проблемы.
– Да, он мог быть «маниакальным мастером литературы», «неистовым гением» или еще кем-то с отклонением в психике. – Мэри посмотрела на себя в зеркало. – А кем могла бы стать я?
– Кто знает? Однако вы уже немалого добились тем, что стали вдовой Рэндела Элиота – известного писателя. И вы сделали это собственными руками, – сказал Джордж. – Я знаю, что вы до сих пор не оправились от вашего горя, но я хочу сказать вам правду. Вы потеряли его, но впереди у вас еще долгая жизнь. Если вы хотите писать – пишите. Все ваше время будет принадлежать вам, и только вам. Вы будете от всего свободны. Его книги приносят деньги? Прекрасно! Но как насчет отрицательных отзывов на них? Они никогда не будут вас касаться. Вы можете говорить: «Как грустно, что до них не дошел смысл этой вещи Рэндела», – и продолжать наслаждаться жизнью.
Мэри снова посмотрела в окно, по стеклу которого струились капли дождя.
– Меня досаждают писатели и исследователи, которые хотят заняться написанием биографии Рэндела.
– Отказывайте всем. Скажите им, что вам очень тяжело говорить о нем. Оттягивайте время, обещая, что когда-нибудь вернетесь к этому вопросу.
– Но они публикуют статьи, где исследуют его творчество в свете его психического заболевания! Это же мои книги, мое творчество! Они охотятся за фактами его биографии, их интересует все – его родители, дети… И они пишут о том, как его жизнь отразилась в его книгах! В его работе! Что за чепуха! Это же моя работа!
Джордж вздохнул:
– Но в этом же есть и положительная сторона для вас. Давайте посмотрим на это так – они же не потрошат ваше прошлое с целью вынюхать факты вашей биографии: были ли вы в любовных отношениях с вашим отцом, или не являетесь ли вы тайным алкоголиком, или получаете ли вы наслаждение, избивая каждую пятницу собственных детей, или переспали ли вы с каждым мужчиной в вашем квартале…
– Нет, – сказала Мэри.
– Значит, вы свободны, оставаясь в тени. Вас не трогают, и слава Богу! – Джордж сделал паузу. – Вы вполне можете фигурировать в «Хозяине» в качестве редактора, кем вы, помимо всего остального, по праву можете называться. И еще запомните одну вещь – мы с вами в первую очередь говорим о деньгах. О больших деньгах за «Хозяина». Это шестизначная цифра. Вы станете очень богатой женщиной.
Какое-то время Мэри молчала. Потом спросила:
– Такая большая сумма?
– Да, – сказал Джордж. – И она не включает в себя многие вещи – например, гонорары за перевод книги или за фильм, снятый по ней, или ее переиздание. Это все дополнительные доходы.
– А что насчет моей новой книги?
– Это очень просто! Мы можем сказать, что он продолжал диктовать до конца своих дней. Он много диктовал вам, словно предчувствуя свой конец…
Мэри повесила трубку.
Она долго смотрела в окно на голубые канадские ели, мокрые от дождя.
Потом она упала на кровать и зарылась лицом в ладони.
ГЛАВА 27
Мэри долго пролежала так, слушая, как идет дождь.
Стало смеркаться, когда Мэри встала с кровати, поправила измятое покрывало и умылась. Потом она нанесла на лицо косметику, надела хлопчатобумажную блузку, брюки и босоножки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40