Было совершенно естественно, что одна сторона видела в рождении королевского сына особую милость Божьего Промысла, а другая, в свою очередь, подозрительно относились к рождению этого ребенка и приписывала все дело замыслу иезуитов. Весьма вероятно, что такое предположение было ложно, но оно совпадало с протестантским настроением масс и давало слишком удобное оружие вожакам партии для того, чтобы они не придавали цены такой молве, хотя бы и вовсе неосновательной. Времена требовали решительного и неотложного действия. Протестантское население возлагало издавна свои надежды на Вильгельма Оранского. Как убежденный кальвинист он постоянно боролся за протестантские и общеевропейские интересы против тирана того века и отклонял всякое побуждение к личному возвышению ценой пожертвования теми великими принципами, которые проповедывал. Возраставший деспотизм короля Иакова заставлял давно уже назревать мысль о призвании принца в Англию с вооруженной силой для предъявления прав его супруги и поддержания протестантства. Несколько лордов отправились к принцу; он, со своей стороны, прислал в Англию чрезвычайного посла, человека ловкого, понимавшего свое дело еще лучше французских уполномоченных, которые вели издавна закулисную интригу в Англии. В июне семеро английских вельмож, в том числе граф Данби, Россель и Сидней, отправили шифрованное приглашение принцу, который уже склонил тайно к своему предприятию влиятельнейших членов Генеральных Штатов и вошел в соглашение с несколькими владетельными принцами, – прежде всего с курфюрстом Бранденбургским, Фридрихом III, который наследовал своему отцу с 29 апреля 1688 года. Положение Вильгельма как главнокомандующего и напряженное состояние всей Европы позволяло ему открыто поспешить со своим вооружением. В течение некоторого времени сам Людовик оставался в заблуждении насчет цели этих приготовлений, но, наконец, он дал знать о происходившем своему царственному вассалу, терявшему последнюю сообразительность среди своих забот на пользу папизма и под влиянием окружающих его посредственностей. Численность английского войска была доведена до 30 000 человек, но на смотре, произведенном королем в августе, он имел глупость испытать в одном полку, на скольких людей он мог положиться, – это испытание вышло весьма неудачным. В сентябре он получил уже положительное известие о том, что ожидалось; он и его советники, вроде Джеффриса, упали духом. Наскоро было увеличено войско, вооружен флот. Король объявил амнистию и старался сойтись с англиканской партией, но это было принято теперь за знак слабости и не могло остановить хода событий.
Высадка принца Оранского, 1688 г.
Принц Вильгель Оранский прибыл 5 ноября 1688 года в гавань Торбай (Девоншир) с десантом в 14 000 человек. Предприятие было смелое: нельзя было предвидеть, какое впечатление произведет высадка чужеземных войск, голландских и немецких, на английскую землю; королевское войско было, притом, многочисленнее; сам король видел сухопутные и морские войны и хвалился этим. Население тоже встретило Вильгельма холодно, гораздо холоднее, нежели несчастного герцога Монмоутского. Но он был отважен и знал, чего ищет: в манифесте его говорилось о нуждах народных, об устранении этих тягот с учреждением свободного парламента, об исследовании законности происхождения королевского ребенка и об обеспечении будущности страны.
Высадка принца Оранского на южном берегу Англии, 5 ноября 1688 г. С картины кисти Шнеллинка
Королевские войска, выступив навстречу неприятелю, дошли до Салисбери, где находился сам король Иаков. Но худые вести множились и ряды королевских сторонников редели: полк герцога Сент-Альбан передался Вильгельму; 19 ноября, ночью, дезертировал Черчиль, впоследствии столь знаменитый герцог Марльборо, за ним последовали многие другие военачальники, и вскоре король Иаков, не имевший духа вступить в переговоры и вернувшийся в Уайтхолл, увидел себя покинутым всеми, даже своей дочерью Анной и ее мужем, датским принцем Георгом. Город за городом передавались Вильгельму, который медленно приближался к Лондону. Иаков хотел теперь приступить к переговорам, но понял, что это не поведет ни к чему и что ему остается лишь бегство. Королева и маленький принц Уэльский были уже в дороге и прибыли благополучно во Францию; 12 декабря скрылся из Уайтхолла и король Иаков. Главнокомандующий его войсками, лорд Февершэм, распустил их; король при своем бегстве не сделал никаких распоряжений, и в Лондоне, как и вообще в Англии не состояло в эту минуту никакого правительства. Но страна уже привыкла к самоуправлению: 30 епископов и пэров, находившихся налицо, образовали вместе с лордмэром и альдермэнами временное правительство, приглашая принца Оранского прибыть в Лондон как можно скорее. Новому правительству удалось спасти ненавистного Джеффриса из рук разъяренной черни: в то время, как он, переодетый, старался спастись из Лондона, он был узнан и схвачен толпой. Его отвели в Тауэр. Между тем король Иаков, который, плывя вниз по Темзе, бросил в воду государственную печать, неизвестно зачем, был тоже признан в Чирнесе и несколько недогадливых лиц, не понимая положения вещей, задержали его и уговорили воротиться в Уайтхолл 16 числа. Но это уже не имело значения: он был только лишним, ничуть не опасным; голландские войска занимали уже дворец, и 18 числа принц Вильгельм потребовал, чтобы Иаков удалился из Лондона, в который в полдень должен был вступить он сам. Иаков был вынужден согласиться и королевская ладья поплыла вниз по Темзе, к Рочестеру, с чужеземным конвоем. Но благодаря плохому надзору, он успел бежать снова из своего местопребывания, оставя бумагу с выражением надежды на то, что дождется еще минуты, в которую его народ сознает свое заблуждение. Он прибыл во Францию и Людовик, которому надо было ценить его преданность, если не уменье оказывать действительные услуги, принял его с почетом, подобающим королевскому сану, и предоставил ему достойное убежище в Сен-Жермене.
Иаков II в изгнании. Вильгельм и Мария, 1689 г.
«Достославная революция» – как называют англичане этот переворот, избавивший их, по крайней мере, от самого ужасного рода деспотизма – завершилась без дальнейших препятствий. Принц Оранский, выказывая величайший государственный такт среди самого затруднительного положения, принял на себя, по просьбе находившихся в Лондоне лордов и городских нотаблей, временное управление делами до созыва парламента, назначенного на 1 февраля 1689 года. Но при этом возникло затруднение: парламент не мог состояться без королевского приказа, без документа, скрепленного королевской печатью. Среди громадного переворота граждане стояли все еще за легальность и, вследствие этого, созываемое собрание, за отсутствием короля и обеих палат в строго законном смысле, было названо Конвентом, и выборы в него, хотя произведенные со строгим соблюдением старых правил, были, однако, ограничены пределами, наложенными на них законными парламентами двух последних царствований. Крайне своеобразно и, в своем роде, величественно было зрелище представителей великой нации, обсуждавших с каким-то почти научным, академическим спокойствием наилучший способ перехода из фактически революционного положения к легальному и спокойному. Разбирались всевозможные государственные теории о божественном или земном происхождении власти, разбирались согласно букве и смыслу закона, или богословскому толкованию, но единственным практичным решением вопроса была декларация, устанавливавшая факты и примирявшая отдельные мнения; этой декларацией признавалось, что король Иаков нарушил свыше данную ему связь между государем и народом; тем самым он отрекся на деле от престола, который остается незанятым; на этот опустевший престол народ призывает теперь принца и его супругу, обоих одновременно, William and Mary, как гласят документы этого царствования; но собственно править делами должен был один Вильгельм, что могло совершиться беспрепятственно, при полной преданности Марии своему мужу. После их и их потомства, которого еще не было, престол мог перейти к младшей сестре Анне. В то же время в «Declaration of rights» («Заявление о правах») были обнародованы старинные королевские права в их общей связи, но с отменой права освобождать от действия существующих законоположений, – права, присвоенного себе последними королями. Вильгельм принял избрание и соединенные с ними условия; 21 апреля 1689 года он был коронован вместе со своей супругой. Совершилось великое дело: Англия была навеки освобождена от католической реакции, не перестававшей ей грозить со времен смерти королевы Елизаветы.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Людовик XIV. Война с аугсбургскими союзниками. Ризвикский мир. Великобритания при Вильгельме и Марии
Вышеуказанная победа была одержана в самый решительный момент. События в Шотландии и Ирландии, обусловившие изгнание последнего Стюарта из Англии, принадлежат уже всецело к истории великой континентальной борьбы, то есть войны аугсбургских союзников (1688– 1697 гг.) против притеснителя Европы, врага протестантства и всякой иной формы свободы.
Европейская война 1688-1697 гг.
Эта война происходила на различных полях битвы всей Европы и длилась девять лет. Первые дела на Рейне были, действительно, весьма успешными для французов: в октябре 1688 года маркиз Буфлер с 20 000 человек подступил к Майнцу, который сдался без сопротивления. Кобленц и Кёльн устояли, благодаря своевременной помощи. Но Трир, равно как укрепление кёльнской епархии, – эти последние, добровольно сданные архиепископом Вильгельмом фон Фюрстенберг, – перешли в руки французов. Тем временем в Англии совершился переворот, лишивший Людовика его преданнейшего вассала, и император Леопольд не усомнился вступить в союз с узурпатором-еретиком, который в своем двойном качестве короля английского и штатгальтера нидерландского мог располагать силами обоих государств. Сам папа тоже видел в нем поневоле союзника для борьбы со своим обидчиком, Людовиком XIV. Трактат с Генеральными Штатами и Англией был заключен в Вене 12 мая 1689 года. Им обусловливалась общая война, всеми силами, и восстановление всего положения согласно мирным договорам 1648 и 1659 годов. Император выказал при этом необыкновенную уступчивость. В начале 1689 года французы страшно опустошили Пфальц, подвергнув разорению цветущие города: Мангейм, Гейдельберг, Шпейер, Вормс и другие. Лувуа со своим обычным жестокосердием объяснял такую военную меру невозможностью оставлять в каждом городе гарнизоны при малочисленности французских войск на этом театре войны. Все продовольственные средства плодородной местности уничтожались ради того, чтобы они не достались неприятелю. Так отстаивали французы право пфальцской принцессы Елизаветы Шарлоты, супруги герцога Орлеанского, которую сокрушали эти ужасы на ее родине; но она была не в силах склонить к милосердию высокомерного короля. Французам не удалось, однако, удержать за собой Майнц при всех этих мерах, и маркиз д'Юксель во главе 10 000 войска был вынужден капитулировать (1689 г.) перед армией герцога Лотарингского, подкрепленной баварскими полками, между тем как бранденбургцы брали обратно Бонн и Рейнберг.
Поджигатель Меляк. Гравюра XVII в.
В Нидерландах произошло нечто более решительное лишь в 1690 году. Французы были здесь под командой одного из способнейших и отважнейших военачальников, маршала Люксембургского, выдающегося члена высшего французского общества. После интриг и разнузданности придворной жизни он бросался во все трудности и лишения войны, чтобы предаться потом снова вихрю светских удовольствий. Колебания испанцев и раздоры немецких князей из-за главной команды облегчили ему успех: 1 июля 1690 года он одержал блистательную победу над принцем Вальдеком у Флерюса, не послужившую, однако, ему на пользу, вследствие подкреплений, доставленных Вальдеку курфюрстом Бранденбургским. В Италии и на море французское оружие тоже торжествовало в этом году. Герцог Савойский примкнул к союзникам, но французы, под начальством Катина, разбили его при Стаффорде (август).
Шотландия, 1690 г.
В продолжение всего 1691 года Франция одерживала еще верх над соединенной Европой; она действовала успешно и в Испании: французский флот в Средиземном море бомбардировал Барселону, но главнейший враг Людовика, Вильгельм III, завоевал окончательно Англию и мог теперь принять деятельное участие в континентальной войне. В 1689 году дела приняли в Шотландии такой же оборот, как в Англии. В Эдинбурге тоже собрался Конвент, который, восставая против католицизма еще резче, нежели английский, издал «декларацию прав», подобную лондонскому договору, и в которой, пользуясь случаем, пресвитериане выговорили себе возвращение их прежнего церковного строя. И в силу этого договора они предлагали английской королевской чете и шотландскую корону. Но один из членов шотландского дворянства, храбрый офицер Грагэм Клавергоуз, маркиз Денди, стоял за своего короля. Собрав небольшой конный отряд, он бросился в горы и поднял горцев именем короля Иакова. Борьба была непродолжительна, но полна романтического интереса: в этом своеобразном мирке мелких и крупных кланов и дружин, предводительствуемых Мак-Клинами и Кланранальдами, Макдональдами, Камеронами, Стюартами, наступило дикое оживление, по горам и долам, от одного клана к другому переносился, как в старину, огненный крест под звуки горного рожка, возвещая наступавшую войну. В Киликранском ущелье (7 июля) дикая отвага горцев одержала верх над регулярными войсками, обратившимися в полное бегство; но в самый момент победы пал маркиз Денди, единственный человек, способный сдерживать этих сынов природы с их страстями и мелкими распрями, – и эта потеря превратила победу в поражение. Королевская партия была уничтожена и пресвитериане, овладев положением, дошли до самых резких решений, которые Вильгельм умерял по возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106