– Он немного устал, бедняжка, спина болит, кажется.Тэш решила, что, пожалуй, и правда стоит навестить Пенни Монкриф. Тем временем Лисетт расположилась так, чтобы подчеркнуть все свои достоинства, и начала петь дифирамбы своему талантливому супругу, который был, по ее словам, просто святой.– Конечно, Найл ужасно устал, – промурлыкала она, – мы так много времени проводим вместе и все говорим и говорим…– Лорен выходила замуж в розовом, – сказал Макс Тэш, требуя ее внимания. – Я видел фотографии, выглядит потрясающе. – Они с Лорен обменялись теплыми улыбками.– На самом деле? – Тэш сделала большой глоток коктейля и закрыла глаза.Макс отвернулся, чтобы поговорить с отцом.Тэш хотелось кричать. Ей нужно побыть одной и придумать, как рассказать все Максу и покончить с этим обманом. Чем дольше она станет откладывать разговор, тем сложнее будет придумать причину, которая бы не ранила его чувств и не унизила Макса перед родными.– Конечно, Найл живет и дышит драмой, – изливалась Лисетт Бену, – во время съемок он становится ужасно раздражительным, если какой-нибудь электрик роняет гаечный ключ, он буквально взрывается. Найл просто не умеет переключаться. Живет своей ролью двадцать четыре часа в сутки. Именно поэтому у нас дома так захватывающе интересно. Каждый раз, когда муж берется за новую роль, я ложусь в постель с новым человеком.– Звучит весьма двусмысленно, – тихо пробормотала Тэш.– Но при этом Найл очень внимательный, – голос Лисетт источал мед и, слова звучали достаточно тихо, чтобы казаться соблазнительно интимными, но достаточно громко, чтобы Тэш, не прикладывая усилий, могла их слышать. – Как-то он сказал мне: «Дорогая, если ты когда-нибудь почувствуешь, что театр мешает нашим отношениям, я его брошу». Вот почему он отказался сниматься в «Человеке из Корнуолла». Нет, не подумай, я не просила. Найл сам сказал, что предпочитает быть со мной. Только представь, – ее тихий медленный голос стал таким низким, что Бен расстегнул воротник рубашки, закатив глаза, – он может часами сидеть и просто гладить мои волосы, если я напряжена, или массажировать ноги и рассказывать какую-нибудь из своих занимательных историй.Лисетт улыбнулась Тэш, ее кошачьи глаза светились.«И в результате чем ты ему отплатила? – со злостью подумала Тэш. – Лисетт пытается вывести меня из себя. Она знает, что я люблю Найла, и поэтому дает мне понять, насколько он недосягаем для меня. Наверное, он сказал жене, что я в него по уши влюблена и что его это ужасно смущает. Поэтому Найл так быстро ушел со двора, поэтому он сейчас от меня прячется».Тэш повернулась к Лорен и спросила у той, как она ухаживает за волосами, что они у нее такие блестящие. Ответ был таким ужасно скучным, что восторженный голос Лисетт постоянно звучал в ее ушах. Тэш больше не могла это выносить.Но как раз тогда, когда она собиралась ускользнуть, Макс схватил ее за руку.– Тэш, послушай, – он сказал это так громко, что большинство сидевших на веранде оглянулось с интересом. – Отец предложил мне работу в Штатах.– Неужели? – произнесла Тэш сдавленным голосом.– И очень хорошую: работать на съемочной площадке одного из фильмов, которые он финансирует. Это почти шесть месяцев на западном побережье США. – Он нежно накрыл руку Тэш своей. – Думаю, мы должны поехать, малышка.– Это же потрясающе! – Лорен в восторге захлопала в ладоши, откинув свои волосы так, что те ударили Тэш по лицу.– Я просто очень рад помочь молодой паре, которая так влюблена друг в друга.Люсьен великодушно улыбался, но в его голосе был сарказм, вообще-то отец всего лишь упомянул о проекте и не предлагал Максу никакой работы. Все смотрели на них с восторгом. Тэш в панике бросила взгляд на мать. Александра беспомощно посмотрела в ответ. Она знает, о чем я думаю, поняла Тэш с болезненным облегчением.Не замечая ее застывшего лица, Макс начал распространяться о перспективах в мире кино, американской мечте и смелости, берущей города.– Конечно, нам потребуются деньги, чтобы купить там дом, – вещал он беспечно, на долю секунды скосив глаза в сторону Александры, чтобы оценить ее реакцию. – Но я думаю, самое важное то, что мы вместе, – быстро добавил Макс и сжал ладонь Тэш.Девушка слушала и от ужаса не могла сказать ни слова. Это опять был «новый» Макс. Тот Макс, которого она знала в Англии, был до паранойи скрытен во всем, что касалось его личной жизни. Сейчас же он откровенно повествовал окружающим о своих чувствах и планах.– Но я не хочу ехать в Штаты, Макс, – объявила она, сама удивившись собственному спокойствию.– Что?Макс посмотрел на Тэш в крайнем недоумении.– Я сказала, что не хочу ехать в Штаты, – спокойно повторила она. – Я не уверена, что смогу общаться со всеми этими американцами. – Тэш улыбнулась с извиняющимся видом. – Но ничего, полгода пролетят быстро. Я буду потихоньку готовиться к свадьбе: рассылать приглашения, шить костюмы и учить кошек держать букет. А ты можешь по почте высыпать мне носки для штопки, если хочешь, а я буду по факсу отправлять тебе сообщения, что ужин в духовке.Она вежливо подмигнула Лисетт и грациозно удалилась прочь от пораженных зрителей, застывших с открытыми ртами.Последовала долгая тишина, во время которой Александра поняла, что у нее текут слезы от смеха.– Явно выпила лишнего, – пробубнил Макс и кинулся за Тэш.– Уникальный характер у твоей дочери, не так ли? – Люсьен повернулся к Александре с сухой улыбкой.Тэш укрылась в кладовке, так что Макс ее не нашел. От волнения девушке страшно захотелось шоколада.Она обнаружила многообещающего вида коробку и уже приготовилась наброситься на содержимое, но внутри оказалась только кипа старой бумаги. Может, это тайная любовная переписка ее матери? Тэш была разочарована: мятые листки оказались всего лишь счетами и накладными. Она засунула их обратно и откусила кусок булочки, а затем выползла поискать ключи от какой-нибудь машины.Паскаль оставил ключи от джипа на крючке в прихожей. Тэш взяла их, пытаясь не звенеть слишком громко, и проскользнула украдкой к черному ходу во двор.Девушка уже почти вышла, но внезапно остановилась: ей показалось, что она услышала отдаленный шепот. Кто-то нараспев читал стихи. Найл!Тэш прислонилась к двери и задержала дыхание. Он не должен ее увидеть.Бедная девушка пыталась утешиться тем, что если Найл цитирует Шекспира и смеется, то он, должно быть, счастлив. К нему вернулась Лисетт. И хватит заниматься самообманом. Тэш знала, что ей следует тихо уйти прочь, сбежать, пока ее никто не увидел. Но звук его мелодичного, хриплого голоса заворожил ее, и она не могла пошевелиться. Тэш просто не могла уйти.И тут она услышала приближающиеся голоса. Тэш оглянулась: спрятаться было негде. За исключением…Когда голоса стали громче и безмолвный воздух наполнился движением, она тихо отодвинула увядающую цветочную композицию и укрылась за ней. В этот же самый момент из двери выглянула голова Найла.Тэш могла видеть его сквозь плотные заросли умирающих цветов. Она была не в силах вот уже целые сутки смотреть ему в лицо и теперь ужаснулась тому, каким изможденным и уставшим он выглядел. Грязные волосы падали на измученные, покрасневшие глаза.Не стоило ночь напролет трахать Лисетт, решила Тэш. Но она не чувствовала мстительности. Ее сердце обливалось кровью: Найл, наверное, все еще не верил в свое счастье, боялся, что столь страстно желаемое возвращение Лисетт может причинить ему новую боль.Кажется, так и есть. Двумя секундами позже в ее сердце выделилась двойная порция жалости, когда Лисетт, еще более худая в халате Найла, который не был завязан и выставлял на всеобщий обзор не особо целомудренное шифоновое нижнее белье, вихрем пронеслась по холлу; следом за ней шел Люсьен. Последний выглядел бы смешно, если бы не его элегантная красота. Густые волосы обрамляли его привлекательное загорелое лицо, а стройное, все еще великолепное тело не было полностью скрыто банным халатом. Он выглядел неотразимо: зрелый, умный, элегантный и в высшей степени сексуальный.Тэш не могла смотреть на лицо Найла, пока парочка дружно шла наверх.Может, между ними еще ничего и нет, размышляла девушка. Скорее всего, Лисетт не интересно флиртовать с Люсьеном, когда Найл не видит. И она уж точно не знала, что муж сейчас наблюдает за ней, иначе бы разыграла соответствующую сцену. Лисетт просто идет наверх переодеться, как и Люсьен. Почему бы им не подняться вместе?Но это было слабым утешением для Найла, который наверняка испытывает адские муки, наблюдая за старыми фокусами жены. Тэш хотелось выпрыгнуть из-за тигровой лилии и папоротника, который щекотал ей нос, и утешить его.Когда Найл поворачивался, чтобы вернуться в библиотеку, Тэш показалось, что он обнаружил ее цветочное укрытие. Но Найл исчез, не сказав ни слова.Тэш выползла из-за композиции с лицом, желтым от пыльцы, и побежала к джипу Паскаля. Она просто умирала от ревности и от жалости к Найлу.Невнятно ругая себя за то, что даже не попыталась его утешить, девушка со скрипом и визгом завела двигатель и чуть не переехала курицу. Лишь выехав на шоссе, она вдруг поняла, что оставила адрес больницы дома. И у нее даже не было денег, чтобы купить Пенни цветы. Глава пятьдесят седьмая – Ну, что скажешь?– Идея совершенно безрассудная, и ты это знаешь, – прошептал Гас раздраженным тоном, уставившись на Хуго, который угощался виноградом Пенни.– Почему безрассудная? – Пенни обидело, что никто не интересовался ее мнением. – Мне кажется, это может сработать.Хуго победоносно взглянул на Гаса и начал подлизываться к Пенни: он взбил ее подушку и перестал поедать виноград. Вместо этого он исподтишка стянул горсть вишен. Хуго сегодня пропустил завтрак, и теперь ему хотелось есть.– Слишком уж она взбалмошная и эмоциональная, не так ли, солнышко? – Гас попытался вернуть преданность Пенни, поплотнее подоткнув одеяло.– Не выдумывай, дорогой, – вздохнула Пенни, высвобождая руку, чтобы отмахнуться от предложенного Хуго кувшина с водой. – Ты ведь сам на прошлой неделе говорил, что нам нужно нанять конюха.– Я такое говорил? – поразился Гас. – Не забывай, мы едва-едва покрываем расходы на конюшню. Мы просто не можем себе этого позволить.Пенни замолчала, на это ей нечего было возразить. Гас и Хуго пререкались вот уже полчаса, и у нее разболелась голова. От запаха дезинфицирующих средств и звуков, доносившихся из освещенного лампами дневного света коридора в ее маленькую палату с желтыми стенами, Пенни чувствовала себя просто скверно. Она ненавидела больницы, ей становилось плохо от одного только вида стетоскопов. Сейчас врач осмотрит ее в последний раз, и ее отпустят домой.– А если я окажу финансовую помощь? – внезапно спросил Хуго.– Что конкретно ты предлагаешь?Гас усиленно пытался выглядеть безразличным. У них постоянно было туго с наличностью, и Гас находился в вечном поиске спонсоров. Однако он знал, что с Хуго надо держать ухо востро.– Помнишь, пару лет назад ты предлагал мне долю в загоне?Хуго со звоном выплюнул вишневую косточку в металлическое ведро.– Тогда ты, помнится, ответил, что лучше уж просто сжечь деньги, по крайней мере, это будет красивое зрелище и заодно согреет собак. Так?– Гас, но ведь Хуго подарил нам старый фургон для перевозки лошадей, – напомнила Пенни и подмигнула Хуго.– Который ломался со сверхъестественной регулярностью по дороге на почти каждое соревнование, в котором также участвовал и сам Хуго. Думаю, дело тут было нечисто, – рассмеялся Гас. – У меня было много отказов от выступлений в тот год.Пенни ударила мужа хризантемой. Гаса трудно уговорить, но в конце концов он все равно согласится на предложение Хуго, как всегда. Но сначала нужно пройти через установленную процедуру спора.– Да ладно тебе вспоминать. – Хуго выглядел еще более коварно. – С тех пор многое изменилось. Например, как ты знаешь, мой старик откинул копыта.И он жестоко улыбнулся. Пенни и Гас не смогли скрыть, насколько их это покоробило. Правда, отец Хуго был тираном и садистом, он регулярно угрожал вычеркнуть своего старшего сына из завещания. Хуго начал свою карьеру в конном спорте под руководством Бошомпа-старшего, который не брезговал рукоприкладством.– Так вот, помимо всего прочего, – продолжал Хуго, жуя вишню, – я также унаследовал и его бухгалтера, жуткого сноба и зануду. Я просто мечтаю утереть ему нос.– Х-м-м. – Гас задумчиво почесал щеку. – Тебя устраивают те условия договора, что я предлагал в прошлый раз?Хуго пожал плечами. Он просто не помнил условий. Зато Гас помнил каждую горькую подробность: они с Пенни не спали тогда ночами, чтобы составить отчаянный план, который спас бы их от обременительных долгов. Гас был в отчаянном положении, а Хуго легкомысленно пообещал отдать другу всю выручку от огромной ставки его фаворита. Лошадь пришла тогда последней, и Хуго, чтобы утешиться, уехал кататься на лыжах, бросив товарища. А Гасу пришлось взять под залог дома грабительский заем, который они до сих пор еще выплачивали. И хотя он простил Хуго намного быстрее, чем Пенни, он ему больше не доверял.Гас знал, что надо быть сумасшедшим, чтобы связаться с Хуго. Тот потакал своим прихотям, отчего у Гаса возникало неприятное ощущение, что он пешка. Но он также знал, что, если сейчас откажется от предложения, это будет равносильно тому, чтобы проткнуть иголкой собственный спасательный жилет. Выбирать особо не из чего.– Ну и? – спросил Хуго, в общих чертах обрисовав условия сделки.Гас понял, что не слышал ни слова. Он взглянул на Пенни и по ее восторженному, потрясенному лицу понял, что Хуго предложил много денег.– И все это ради Тэш? – Гас удивленно уставился на друга.Хуго кивнул, не мигая. Он выглядел таким же равнодушным, как всегда, но в его глазах было что-то странное. Гас мог поклясться, что это была мольба.Пенни дотянулась до руки мужа и пожала ее.– Пожалуйста, Гас, – ласково просила она, – мне кажется, нам стоит согласиться. Тэш того стоит, мы не пожалеем.Гас насмешливо поднял бровь и печально улыбнулся. Затем перевел взгляд с откровенна молящего лица Пенни на нарочито равнодушное лицо Хуго и рассмеялся, признавая свое поражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69