Не говоря ни слова, он повернулся и повел Шарли по коридору до самого конца.
– Это графские апартаменты, Шарли. Насколько я понимаю, они мои по определению.
Он показал Шарли новые комнаты, элегантные, с едва уловимым запахом свежей краски.
– А моя комната?
– Сюда… – Он прошел по своему кабинету в спальню мимо огромной кровати с четырьмя столбиками в основании. Мягкий ковер глубокого цвета морской волны приглушал звук его шагов.
В дальнем конце спальни располагалась резная дверь, Джордан взялся за ручку и повернул ее.
– А вот это, моя милая, твоя комната. Прямо рядом с моей.
Он улыбнулся и жестом пригласил ее войти первой.
Она будет жить в комнате, соседствующей с его спальней. У Шарли комок застрял в горле, когда она поняла всю важность их расположения в этом доме и, в особенности, распределения спальных мест. На нее нахлынула волна радости. Значит, он все еще хочет ее. Он хочет, чтобы она была рядом с ним по ночам. Они могут приходить и уходить, когда захотят, и другие обитатели дома ничего об этом не узнают.
Какой-то тихий голос внутри нее настойчиво шептал: «Ну и что?» – но Шарли предпочла его проигнорировать. В этот момент она была слишком счастлива, чтобы позволить сомнениям замутишь это в высшей степени приятное ощущение.
Она вошла в комнату, полную солнечного света и цветов. По крайней мере, таково было первое впечатление. В ее спальне тоже стояла кровать с четырьмя столбиками, но более легкая и не столь изысканная, как у Джордана. Занавески полога были расшиты крупными дамасскими розами, такой же рисунок был и на покрывале. Ковер был выполнен в той же розово-зеленой гамме, и Джордан приоткрыл дверь в дальнем конце комнаты, демонстрируя гостиную, украшенную в том же стиле.
Эти комнаты не наводили на неприятные воспоминания. Их словно вымели вместе с разрушенным гипсом, а взамен привнесли сюда свет и яркие краски. В комнате не было темных, пугающих углов и закоулков, мысли о которых так долго преследовали Шарли. Все комнаты, а эта особенно, были совершенно новыми.
Она была такой элегантной, светлой, приносящей радость. Глаза Шарли наполнились слезами.
Джордан в мгновение ока оказался прямо перед ней.
– В чем дело, любимая? Тебе не нравится?
– Д… Д… Джордан… – Голос Шарли прервался. Это было так ей несвойственно, что на сотую долю секунды у нее промелькнула в голове мысль: а не сошла ли она с ума. Ей хотелось только одного: броситься к нему в объятия и остаться там навсегда.
– Она очень красивая. Очень… – прошептала она, подняв глаза на Джордана. Она видела, как складки на его лице разгладились, тревога во взгляде растаяла, он потеплел, и в нем появилось что-то еще.
Это «что-то» эхом отдалось у нее между ног.
– Джордан, – выдохнула она, протянув к нему руку неопределенным жестом, сама не зная, чего она просит, но уверенная в том, что ему известен ответ.
Так оно и было.
Его губы прижались к ее губам прежде, чем Шарли успела закончить свою мысль. За считанные секунды в голове у нее не осталось ни одной мысли, а тело пришло в состояние лихорадочного возбуждения.
Джордан принялся распутывать, развязывать ленты и расстегивать крючки, и Шарли услышала его вздох, когда ее груди освободились из корсета, и он обхватил их.
– Джордан… дверь…
Сдавленно чертыхнувшись, он оторвался от ее груди, пролетел по комнате к двери, захлопнул ее и запер. А на обратном пути успел скинуть с себя сюртук и рубашку. Шарли почувствовала, как он прижался к ней обнаженным торсом, ощутила его сердцебиение еще до того, как успела осознать, что он вернулся.
Его руки скользнули вниз по ее телу, освобождая ее от одежды и нижнего белья, а руки Шарли в это время боролись с застежкой его бриджей, стремясь добраться до его возбужденной плоти.
– Джордан… я хочу…
– Чего ты хочешь, любимая? Проси. Все что угодно… – пробормотал Джордан, не отрывая губ от ее груди.
– Я хочу узнать тебя.
В ответ на это заявление Джордан издал короткий смешок.
– Милая, я даже и не знаю, как нам с этим быть. Мы уже были представлены друг другу, мы видели друг друга обнаженными, и я был внутри тебя. Рискну предположить, что ты знаешь меня достаточно хорошо…
– Я не это имела в виду. – Шарли отстранилась от него и пробежала глазами по его телу. Она осторожным дразнящим движением потрогала его сосок, восхитившись тем, как он затвердел под ее пальцами.
– Я хочу провести свое собственное исследование. Совершить экскурсию. По Джордану Линдхерсту.
Выражение лица Джордана дорогого стоило. Шарли закусила губу, чтобы не засмеяться, пока он взирал на нее, словно она была Санта-Клаусом, герцогом Веллингтоном и сказочной феей в одном лице.
Шарли воспользовалась его замешательством, развернула его и толкнула на кровать.
– Давай-ка сначала снимем с тебя вот это, – сказала она и повернулась, зажав его ботинок между коленками.
Джордан прочистил горло. Очень громко.
Подумав о том, какая картина открылась перед ним, когда она наклонилась и ухватилась за его ботинок, Шарли поразилась собственной смелости. Но у нее было такое ощущение, будто все свои комплексы и запреты она оставила в Лондоне. Здесь она свободно могла следовать своим внутренним импульсам и желаниям. И, видит Бог, она вдруг почувствовала, что желаний у нее предостаточно.
Она освободила сначала одну ногу Джордана, потом принялась за вторую. Шарли ощутила прикосновение его голой ступни к ягодицам, когда он принялся ей помогать.
– Какая красота, Шарли. Твоя попка – настоящее произведение искусства.
Она усмехнулась, стянула с него второй ботинок и со стуком уронила его на пол.
– Джордан, попы не бывают красивыми.
– Но твоя очень красивая. Уж поверь мне на слово.
Она передвинулась к Джордану между ног и помогла ему освободиться от бриджей, с удовольствием отметив, как распрямилась его затвердевшая плоть и потянулась к ней, будто магнитная стрелка компаса на север.
Наконец, Шарли удалось раздеть Джордана. Она толкнула его назад, чтобы он откинулся на спину, а сама опустилась перед ним на колени.
Она облизала губы.
Вот теперь она наконец может поиграть.
Джордан совсем перестал осознавать, что происходит вокруг, все его внимание сосредоточилось на женщине, которая к нему прикасалась.
Шарли смотрела на него с неподдельным интересом и восхищением, пробегая руками по его волосам к плечам.
Он заворожено наблюдал, как она вытянула губы перед тем, как нагнуться и легким, как перышко, прикосновением прижаться к его губам. Потом она нежно поводила языком по его шее и подбородку.
Ее груди то и дело касались его тела, и Джордан прикладывал огромные усилия, чтобы преодолеть искушение прижать ее к себе покрепче. Устоять было нелегко, потому что он чувствовал силу ее возбуждения, которое не уступало его собственному.
А еще он ощущал ее запах и знал, что она вся горячая и влажная в том месте, которое ему самому хотелось бы тщательно исследовать. Очень хотелось.
Но она попросила дать ей возможность узнать его, и, видит Бог, он это сделает. Даже если в процессе он умрет от удовольствия – что ж, значит, он умрет счастливым.
– А-а-а-ах, – вырвался у Джордана сдавленный смешок, когда Шарли задела чувствительный участок кожи у него под мышкой.
Она усмехнулась:
– Джордан, ты боишься щекотки. Никогда бы не подумала.
Джордан закусил губу и заставил себя не реагировать:
– Да нет, не особо. И спорим, что я смогу найти места, где тебе щекотно, секунд за десять.
Она рассмеялась, обводя контуры его мышц кончиками пальцев:
– Наверное, сможешь. Это пари я не принимаю, я слишком увлечена своим путешествием, в котором я собираюсь совершить множество открытий.
Она наклонилась вперед и пососала его сосок, обводя твердую шишечку языком. У Джордана вырвался стон:
– Господи, Шарли, я обожаю, когда ты так делаешь.
Она отстранилась, напоследок нежно лизнув плоский сосок.
– Я и не знала, что мужчины могут быть такими чувствительными здесь. – Она погладила его торс руками, лаская и массируя одновременно.
Джордан вздохнул от удовольствия.
– Мужчины чувствительны везде, Шарли. – Он усмехнулся. – Мы слабые создания и реагируем на все, что вы делаете с нами.
Шарли скользнула по кровати вниз, сдвинувшись поближе к его пупку. Голос Джордана зазвучал отрывисто и хрипло, когда она погрузила туда палец и пощекотала кожу его живота.
– Подобные вещи… – Он сглотнул, когда ее язык последовал за кончиками ее пальцев. – Когда ты делаешь нечто подобное, я начинаю хотеть… О-о-о, – простонал он.
Она опустила руки к тому месту, где начиналась полоска волос, спускавшаяся вниз к его плоти. Ее груди терлись о его кожу. Джордан чувствовал прикосновение ее твердых сосков. Ее язык еще немного поласкал его пупок, а потом опустился вниз, заставив затрепетать все его нервные окончания. Член Джордана был тверже ствола дерева, и у него было такое ощущение, что и размером он не многим меньше. Он молча взмолился, чтобы тот не ударил Шарли по голове и не убил ее.
– Чего ты начинаешь хотеть, Джордан? – спросила она и осторожно подула на влажную дорожку на его коже, которую проложила языком.
Джордан непроизвольно задвигал бедрами:
– Я… я… начинаю хотеть тоже сделать тебе что-нибудь приятное. Я хочу касаться тебя языком, Шарли. Везде…
Его голос прервался, когда она достигла желанной точки и взяла его плоть в руки. Он так остро ее чувствовал, что ощущал даже прикосновение ее дыхания, когда она проводила пальцами по всей его длине, изучая его и разглядывая.
Джордан голову терял от наслаждения.
– Боже, Шарли, – пробормотал он, откинув голову, пока ее рука исследовала каждую его впадинку и бугорок, мягко поглаживая, лаская и время от времени сжимая его плоть.
– Тебе нравится, Джордан? Тебе приятно?
Джордан смог издать только какой-то звериный нечленораздельный рык. Ее губы сомкнулись вокруг его члена, и, его сознание куда-то улетучилось. А то, что осталось, достигло наивысшей степени наслаждения.
Шарли осторожно скользнула по его плоти губами, проводя по ней языком, пробуя ее на вкус и обнаруживая чувствительные точки, о которых он прежде и не подозревал.
Прежде женщины оказывали ему подобную услугу довольно часто. Он был солдатом, и это был наиболее безопасный способ получить удовольствие от женщин, которые встречались им во время военных кампаний. Джордан не хотел заразиться сифилисом, который всегда ходил в любой армии, поэтому именно так он иногда получал разрядку.
Но то, что он испытывал сейчас, было совершенно новым ощущением. Это превосходило банальный физический акт. Это было единение, настоящий дар, с которым он столкнулся впервые в жизни. Шарли любила его языком так нежно и мягко, так страстно, и Джордан чувствовал, что он отчаянно нуждается в каждом движении, которое она ему дарила.
Он чуть приподнял голову, чтобы иметь возможность наблюдать за тем, как она двигается на его теле, откинув назад золотистые волосы, которые щекотали кожу его бедер.
Ее щеки чуть заметно двигались, когда она посасывала его плоть, устанавливая свой собственный ритм, который вызывал отклик, как в его сердце, так и в яичках.
Она явно была новичком в такого рода удовольствиях, ее движения были слегка неловкими и неуверенными, но Джордан ни на что бы их не променял. Это было нечто гораздо большее, чем просто прикосновение ее рта к его члену. Дело было в ее желании попробовать его на вкус, прикоснуться к нему, понять и узнать наслаждение. Она касалась того потаенного уголка Джордана, к которому до сих пор никто даже близко не подходил.
Его сердца.
Ощущая себя достаточно дерзкой и смелой, Шарли просунула руку ему между ног и осторожно обхватила яички, словно они были чем-то невероятно хрупким и драгоценным. Джордан не мог с ней не согласиться, в этот момент они были именно такими.
Она нашла точку чуть пониже головки члена, прикосновение к которой заставляло его извиваться и стонать.
– Шарли-и-и-и… – просипел Джордан, сжав зубы и изо всех сил стараясь держать себя в руках.
– Джордан, не сдерживайся, – выдохнула она прямо на его влажную плоть, отчего та задрожала. – Я хочу, чтобы ты дал себе волю. Я видела, как ты кончил Джейн в руку в «Лунном доме», и я очень хотела, чтобы это я довела тебя до оргазма. Пожалуйста, Джордан, позволь теперь мне это сделать. Подари мне этот опыт. Пожалуйста…
Дважды просить ей не пришлось.
Как только ее губы вновь обхватили его плоть, она сжала рукой ее основание, а другую руку просунула за яички и нащупала то невероятно чувствительное место, от прикосновения к которому у него каждый волосок на теле приподнялся, а мышцы свело сладкой судорогой.
– Боже, я сейчас… я не могу больше сдерживаться…
Он знал, что ему суждено проиграть эту битву. Шарли попросила его, и, хотя рассудок Джордана говорил ему, что она леди и что он не должен этого делать, каждая клеточка его тела жаждала освобождения. Это желание концентрировалось в его плоти, приводя ее в полную боевую готовность.
Шарли задвигала головой быстрее, более уверенная теперь в своих движениях. И Джордан понял, что не в силах больше бороться.
Через несколько мгновений он почувствовал, как напряглись его ягодицы, мышцы ног сжались, словно молния прошла вниз по его позвоночнику, через его яички и по его члену, заставив его взорваться прямо в рот Шарли.
Она издавала какие-то тихие звуки, пока семя Джордана выплескивалось ей в горло. Она плотно обхватывала губами его плоть, чуть сжимая ее, словно стараясь выжать все до последней капли.
Джордан обессиленно откинулся на кровать:
– О боже, Шарли. Боже мой.
У него и вправду с головой не в порядке. Женщина подарила ему одно из самых больших наслаждений, которое он когда-либо испытывал в жизни, и он не смог ей сказать ничего лучше. Он вздохнул.
– Насколько я понимаю, тебе понравилось. – Шарли вытянулась рядом с ним, на ее губах играла лукавая улыбка.
Глаза Шарли сузились, она наклонилась и мягко коснулась губами его рта, давая ему почувствовать его собственный вкус на своих губах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29