Цвет и запах, оно, впрочем, ни сколько не изменило, зато приобрело немного невыразительные формы угрожающих размеров. На столе возвышался мешок исполинских размеров, в верхней части которого, угадывалось некое подобие физиономии - огромный рот, расплывшийся в глупейшей улыбке и маленькие глазки. С нежнейшей любовью, существо устремило свой взор на созидателя.
Никто не смог бы возразить против того утверждения, что сие творение безумно любило своего творца, и души в нем не чаяло. Что касается самого создателя, то было очень не похоже, чтобы он испытывал чувства, хотя бы отдаленно напоминающие те, с которыми на него смотрело это нечто... Все непременно закончилось бы трагедией, так как это воплощение любви и заботы с возгласом "маленький ты мой" образовало в боках конечности и потянулось к Драко, который сейчас был не столько белый, как обычно, сколько зеленый. Но, к счастью, не замедлил с решением профессор Дамбладор и создание, должно быть, присоединилось на небесах к своим собратьям по горшкам - к Гному, Толстяку и Рыбке. Что касается скромной персоны последнего творения, то ее впоследствии окрестили Вонючкой.
Как ни банально это звучит (а для организаторов тотализаторов, принимавших в тот вечер ставки, даже печально), призовые очки были разделены поровну между факультетами, а званием победителя и соответствующей грамотой был награжден каждый из финалистов.
Вскоре, все немного успокоились и приняли решение заняться самой главной частью праздника - угощениями. В первую очередь требовалось плотно покушать, от чего Грег, тщательно отобрав самые вкусные из блюд, наворотил себе не малую порцию самых разнообразных яств. И вот, когда он уже все это успел скушать и ждал десерта, шум в зале перекрыл отчаянный вопль. Этот вопль был таким громким, что его непременно можно было услышать во всех отдаленных частях замка, а эхо повторило его по меньшей мере раз десять. Такой тишины, которая воцарилась в зале сразу после этого вопля, не знал сам Хогвартс с момента своего основания.
- Посмотрите, посмотрите, что с ней стало! - Проорал опять кто-то.
Эта фраза, не столько произносимая, сколько выкрикиваемая с чувством леденящего кровь отчаяния, повторилась раз пять, становясь все ближе и ближе. И, наконец, все увидели кричащего - в зал вбежал Фильч, его всего трясло, глаза бешено вращались из стороны в сторону, а сам он выделывал такие зигзаги на пути к Дамблдору, что о какой-либо координации движений и говорить не приходилось. Фильч держал в руках довольно красивую статуэтку кошки... Та была запечатлена в камне, выгнув спину и злобно ощетинившись. Ни кто сразу и не понял, что эта статуэтка и есть кошка... И не какая-нибудь кошка, а нежно любимая Фильчем миссис Норрис. Подбежав к столу профессоров, Фильч опустился на колени, прижимая к себе кошку, и, громко разрыдался.
- За что?! - Вопил Фильч между всхлипываниями обращаясь не столько к профессорам, сколько ко всем присутствующим.
Дамблдор не без применения некоторой силы вырвал у Фильча кошку и стал внимательно ее осматривать.
- Это он - снова завопил Фильч, - это все он.
Грег не сразу осознал тот факт, что Фильч показывает на него, он сначала следил за действиями Дамблдора.
- Побойтесь поспешных выводов, Фильч, - сказал профессор, - однажды вы уже ошибались, не допускайте ошибки вновь.
Фильч, обхватив голову руками, разрыдался пуще прежнего. Праздник был окончательно испорчен, но больше всего Грега расстроила кончина кошки, она действительно ему нравилась. А ложное обвинение в этом его попросту бесило. С ужасом Грег осознал, что Гарри думает точно также как и Фильч - очень уж удивленно он на него смотрел со своего места. Грег встал, и медленно подошел к Дамбладору. Фильч, увидев это, быстро попятился на четвереньках в сторону. Пока Грег шел, вся школа смотрела на него с нескрываемым ужасом, тут уж было не до сравнения со Снейпом, на него в этот момент было действительно страшно смотреть!
- Профессор, - твердо и спокойно сказал Грег, - я к этому не имею никакого отношения.
- Я знаю, - профессор нахмурился, постукивая палочкой по кошачьей статуи, - тебе это пока не под силу. Это работа Бомануара, его излюбленный почерк...
- Бомануар? - изумилась профессор МакГонагалл, - Но ему сюда не пройти!
- Он меняет облик, - объяснил профессор, - ему ничего не стоит стать, к примеру, мною...
Через пять минут после этого происшествия, всех учеников старосты факультетов развели по их гостиным и строго настрого запретили покидать их. Это правило не относилось к Грегу, во всяком случае, он считал именно так и имел твердое намерение сходить в больничное отделение и справиться у профессора Дамблдора о состоянии кошки. Дождавшись, пока все разбредутся по своим комнатам или займутся своими делами, Грег незаметно выпрыгнул из гостиной в коридор. Но не успел он сделать и пары шагов, как перед ним выросли фигуры Малфоя и двух его дружков-телохранителей. Они стояли, чинно подперев бока, и надменно смотрели на Грега.
- Куда это ты собрался? - Начал было Малфой.
- У меня дела. - Оборвал его Грег, остановившись прямо перед ними.
- Ты испортил мне зелье! Думаешь, я не понял, кто это мог быть?
- Я испортил тебе зелье не более, чем ты испортил его Поттеру. - Грег сам дивился своему спокойствию и хладнокровию, эта троица явно собиралась с ним, что называется, разобраться.
Малфоя так удивило спокойствие Грега, что перейти к каким-либо решительным действиям он ни как не решался. Собравшись с мыслями, он решил все-таки вывести Грега из равновесия и бросил еще одну фразу:
- Новую кошку искать пошел?
Это было уже слишком, Грег действительно потерял свое спокойствие, но вовсе не так, как того хотелось Малфою. Вместо того, чтобы почувствовать вину, он так разозлился, что стал, должно быть, раза в полтора выше и шире. Он спокойно двинулся на Малфоя, словно не замечал его, а попросту шел по коридору. Надменная усмешка мгновенно исчезла с лица трех героев - настал их черед бояться, они не замедлили посторониться, вжавшись в стены. Грег же, так плавно и медленно мимо них прошествовал, и от него повеяло таким ледяным холодом, что вся троица чуть не лишилась чувств.
В больничном отделении замка собрались почти все профессора, они стояли вокруг стола, на котором лежала бедная кошка, и возбужденно что-то друг другу доказывали. Помешать им в этот момент означало бы проявить максимум бестактности, поэтому Грег сел неподалеку от них в кресло. В соседнем кресле седел человек в полосатой мантии и сосредоточенно следил не за профессорами, а за каждым движением Грега.
- Кажется, ученикам было запрещено покидать свои гостиные? - Спросил он.
- Если меня подозревают, я имею право быть в курсе дела. - Сказал Грег, ни на секунду не усомнившись в своей правоте.
- Да, да... ты, пожалуй, прав. Меня зовут Корнелиус Фадж, ты знаешь, кто я?
- Я Грег Стоун, о Вас могу только предположить, что вы тоже волшебник.
- Я министр магии, - Фадж рассмеялся, - что не мешает мне быть волшебником, тут ты прав. Скажи, а почему Фильч подозревает тебя?
- Я пытался подружиться с его кошкой, - Грег пожал плечами.
- И всего лишь? Странно для племянника того, чье имя мы не называем, странно.
- Так вы знаете, что я племянник Вальдеморта?
- Знаю, но это не важно. Скажи, а шрама у тебя нет, случаем?
- Нет. - Грег врал так, будто у него и вправду нет шрамов. - Если бы и был, вы же знаете, что современная медицина...
- Да, да... знаю, - оборвал его Фадж.
- Что с кошкой, вы в курсе?
- Стандартное заклинание полного окаменения, - Фадж пожал плечами, - но в наше время им умеет пользоваться, кажется, только маркиз Бомануар.
- Но ведь это беглый преступник, бывший соратник моего дяди, значит он тут и...
- И наиболее вероятная из его целей - Гарри Поттер, - закончил фразу Фадж.
11 Глава - Первая игра
Целую неделю вокруг окаменевшей кошки кипели страсти. Все то и дело показывали на Грега пальцем и шептали "Это он, это он", но стоило ему пройти мимо, сплетники мигом разбегались. Гарри понял все правильно и не стал обвинять Грега в гибели бедной кошки, хоть и относился к нему теперь с некоторой осторожностью. Единственным, кто ни как не отреагировал на происшествие с кошкой, был Стен - он всячески старался подбодрить и помочь Грегу с учебой, давал книжки про Квиддич и вообще, старался не оставлять его одного ни на минуту. Вскоре и Эсси с Ревеккой отошли от этого случая и стали спокойно с ним общаться, как будто ничего и не случилось.
Мистер Малфой, из без того предупреждавший негативных последствиях зарабатывания штрафных очков Слизерину, был и зол на Грега еще и за испорченное зелье. Но после выяснения взаимоотношений в коридоре, он теперь опасался высказывать свое недовольство в открытую. Причину этих опасений Грег не знал, как, похоже, не знал ее и сам Малфой. В любом случае, говорило это лишь о том, что от Малфоя теперь нужно ждать куда более крупных неприятностей, нежели глупое выяснение взаимоотношений в коридорах замка.
Но все это было мелочью в сравнении с главным - что-то изменилось в Греге самом, на столько прочно и бесповоротно, что он стал на много серьезней. Теперь он осмысливал каждый свой шаг и каждое слово, у него была предельно ясная цель - не дать более себя заподозрить. К счастью, разрядкой всеобщей напряженности стала первая в сезоне игра в Квиддич - между Слизерином и Гриффиндором.
Этим утром, позавтракав отменным кофе с молоком по методу МакГонагалл, Грег направлялся на стадион в самом лучшем расположении духа. Его не столько волновал исход состязания, сколько само его участие. Волноваться было решительно не о чем - он в совершенстве владел метлой, а снитч не одну сотню раз бывал зажатым в его кулаке на тренировках. Стиль же собственной игры он отточил и систематизировал до полнейшего автоматизма, чего, кажется, нельзя было сказать о Гарри. Быстро переодевшись в раздевалке, Грег вышел на поле первым. Он внимательно осмотрел поле, запомнил расположение солнца и прикинул, где ему будет лучше расположиться, чтобы высматривать снитч, не раздражая при этом глаза солнечным светом.
Все это он делал, держа в руках обычную школьную метлу - ту самую, у которой ни один прут не желал смотреть назад, а все они топорщились в стороны. Его не смущали ни чьи насмешки, он почему-то знал - эта метла его не подведет. За время тренировок Грег пытался выровнять ей прутья, но это делало ее только хуже, что лично для него говорило об одном - у метлы есть свой характер и ее нужно уважать. Черенок же был тщательно отполирован и покрыт лаком, который Грег готовил в классе Снейпа целый месяц. Чтобы не скользили руки, он обмотал метлу в нужных местах материей. На самой верхушке рукоятки красовалась собственноручно выведенная золотом монограмма - трезубец. Словом, это была его метла, только его и он был готов доверить ей собственную жизнь.
И так, проведя тщательный осмотр грунта, погодных условий, прикинув силу ветра и еще несколько незаменимых вещей, которые играли важную роль только для профессионалов Квиддича, Грег сделал неслыханное! Заполненный до отказа стадион зашумел тысячей голосов, когда Грег, спасаясь от лучей солнца и предотвращая неизбежное попадание при полете в глаза длинных волос, одел свои любимые солнцезащитные очки и не менее любимую бейсболку, слегка скосив козырек налево, по привычке. И то и другое было для Грега чем-то вроди талисманов. Он отбил в них не одну тысячу подач, когда играл в бейсбол и, как он считал, именно они приносили ему удачу, а сдвинутый влево козырек всегда помогал укрыть глаза от солнца, которое в Лос-Анджелесе почему-то всегда располагалось над школьным бейсбольным полем слева от него.
В таком виде, Грег походил на пилота американских ВВС перед выполнением особо ответственной и опасной миссии. Должно быть, в его лице угадывался американский патриотизм и необходимость отстоять на поле битвы честь своего флага, потому как Стен с трибуны Гриффиндора не замедлил козырнуть с самой серьезной физиономией, на какую только был способен, и это не было шуткой. Предельно собравшись, Грег стоял в стороне и смотрел, как игроки обоих команд выходят на поле, как выходит единственный судья, мадам Трюк. Он знал эту процедуру из книг с точностью до секунды, когда для этого было самое время, он спокойно занял на поле свое место и, не садясь на метлу, стал ждать начала матча.
- И так, нам нужна честная и красивая игра, - сказала мадам Трюк, - прошу оседлать метлы и приготовиться.
Грег не шелохнулся. Мадам Трюк громко дунула в свой свисток, выпустила мячи и мигом взмыла в высоту вместе с тринадцатью игроками. Грег же не одобрял подобной суеты, сделав пару шагов по земле, он сходу сел на метлу и не торопясь, двигаясь по краю площадки, стал плавно набирать высоту. Он был весь вниманием, его глаза казались неподвижными, но боковым зрением он отслеживал не только движение каждого из игроков, но и траекторию полета каждого из мячей. А когда какой-либо из игроков пропадал из поля его зрения, он мог с точностью до 95% предугадать его действия. Позиция на краю поля оберегала его от неожиданного удара бладжером из-за спины, Гарри-же кружился по полю и то дело уворачивался от этих назойливых шаров.
В таком темпе игра шла минут десять, за которые, впрочем, Гриффиндор успел забросить пять шаров и счет был 50:0. Но вот Гриффиндор сбавил темп, все стали не столько заниматься своим делом на поле, сколько следить за Гарри, чем не замедлили воспользоваться игроки Слизерина - они посыпали на Гарри такой град бладжеров, что даже Грегу стало жутковато. Однако мастерство Гарри также было на высоте, и он без труда уворачивался от шаров и гнался за Снитчем. Грег, вместо того, чтобы последовать его примеру и сломя голову ринуться за шариком, стал плавно приближаться к месту событий. Он прекрасно знал повадки снитча, так просто этот крылатый мерзавец не даст себя поймать.
Подлетев поближе, Грег дал знак своим загонщикам прекратить шквальный огонь и пристроился ровно в хвост метлы Гарри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27