Изумрудно-зеленые контактные линзы придавали ее глазам неестественный блеск.– Так вот: мне все известно.Александра не сразу поняла:– Ты о чем?– Повторяю, дорогая: мне все известно. Я знаю, что произошло.У Александры упало сердце. Она недоверчиво покосилась на Мэри-Ли: каким образом ее подруга могла что-либо узнать о Трипе?– Выражайся яснее, Мэри-Ли.Та пошарила в объемистой сумочке, достала носовой платок, потом снова убрала его, но не стала до конца застегивать молнию.– Правду не утаишь, Александра. Во всяком случае, от тех, кто тебя хорошо знает. Я по голосу поняла, что у тебя несчастье. И все выяснила.– Что ты выяснила?Губы Мэри изогнулись в улыбке.– Тебе непременно нужно, чтобы я назвала вещи своими именами? О'кей. Я знаю про Трипа и Брауни.Александра застыла.– Я знаю, что они исчезли, – продолжала Мэри-Ли, жестом не давая Александре заговорить. – Мне все известно. Я не хочу оставаться в стороне. Мое место – в эпицентре событий. Не сегодня-завтра эта история все равно выплывет на свет. Я напишу об этом лучше, чем кто бы то ни было. Других нельзя подпускать сюда на пушечный выстрел.Александра почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Она непонимающим взглядом смотрела на Мэри-Ли.– Речь идет о жизни ребенка, – медленно произнесла она, – которому только шесть лет. Это не предмет для твоих упражнений.– Напрасно ты на меня так смотришь. Вы с Ричардом – весьма и весьма крупные фигуры. Исчезновение Трипа привлечет к вам самое пристальное внимание, хотите вы того или нет. Я пришла сюда лишь затем, чтобы помочь вам.– Помочь? – На Александру напал нервный смех. – Держите меня! – Она раскачивалась взад-вперед, потрясенная чудовищным цинизмом этих слов.– У тебя истерика, – сказала Мэри-Ли, пытаясь обнять Александру. – Прошу тебя: посмотри на вещи трезво. Я репортер. У меня огромный опыт, я могу обратить его тебе на пользу, если только ты мне позволишь. Я буду...– Нет, не будешь! – Александра отпрянула, уклоняясь от объятий Мэри-Ли. – Не тронь меня! Не прикасайся ко мне!– Ну же, Александра, успокойся. Если ты расклеишься, тебя...– Убирайся вон из моего дома! – выкрикнула Александра. – Тебе нельзя доверять, Мэри-Ли. Господи, в кого ты превратилась? Ты стала подлой, точь-в-точь как твоя мать!Мэри-Ли побледнела как полотно:– Что ты сказала?– Ты не поняла? Я сказала, что ты творишь такие же подлости, как твоя мать. Ты превратилась в холодную, бессердечную тварь. Это достаточно ясно, Мэри-Ли? О, Боже праведный... – Александра рухнула на кушетку и закрыла лицо руками. Она почувствовала, что Мэри-Ли садится рядом, но ей уже было все равно.– Александра! – Мэри-Ли осторожно дотронулась до ее плеча, но ответа не последовало. – Да, я знаю, что я подлая.Александра открыла глаза и увидела лицо Мэри-Ли, сморщенное, мокрое от слез.– Но мне уже не остановиться, Александра. Жизнь заставляла меня делать гадости, и на этом я вырвалась вперед. Я попортила немало крови самым разным людям. Однако сейчас я права: вам не избежать огласки, но я могу быть вам полезна. Я знаю свое дело, Александра. Я крепкий профессионал; другие рядом со мной дерьма не стоят.Александра хотела что-то сказать. Она сделала глубокий, долгий вздох и почувствовала, что ее злость остывает. В словах Мэри-Ли была доля истины. По большому счету, чем грозит их семье серия газетных очерков? Александра понимала, что отходит от собственных принципов, но если острый, как бритва, ум Мэри-Ли может быть им полезен, значит, надо этим воспользоваться.– Ладно. Слушай, – сдалась она. – Первым делом мне необходимо разыскать мужа. Немедленно. * * * Мэри-Ли как никто другой умела раскидывать сети и брать след. Не прошло и часа, как она установила, что Ричард вылетел из «Мидуэя» в Палм-Бич, а там поехал на такси в сторону Океанского бульвара. В тех краях находился особняк Мо Бернстайна.– Что еще за Мо Бернстайн? – удивилась Александра. – Впервые слышу.– Может, тебе лучше и не знать, – со вздохом ответила Мэри-Ли.– Да говори же, черт возьми, кто он такой?– Это очень важная птица, Александра. Наивысший авторитет. Заправляет американской мафией. Он даже главнее Джона Готти.Александра была поражена:– Откуда ты можешь это знать?– Такая уж у меня работа, – снова вздохнула Мэри-Ли. – Что же касается срочной поездки Ричарда, подумай вот о чем: он попал в тупиковое положение. В Чикаго – да и вообще в любом большом городе – полицейские настолько продажны, что с таким делом, как у вас, к ним лучше не соваться. Никто не знает, какие игры тут ведутся и кто кому платит.– Но мафия?.. – Александра с сомнением покачала головой.– Клин клином вышибают. Вероятно, Ричард использует все способы, какие ему доступны.У Александры пересохло в горле.– Боже мой, – дошло до нее через несколько секунд, – он решился на это, чтобы освободить Трипа? Да?– Скорее всего.В душе у Александры забрезжила надежда, а вместе с ней шевельнулся укор совести.– Ты думаешь, этот Бернстайн подскажет, как вернуть нашего сына?– Если кто и подскажет, так только он. А теперь я хочу просмотреть кассету, Александра. Давай-ка включим видео и подумаем, что могут извлечь отсюда две умные женщины. * * * Ричард провел всю ночь в ожидании, когда Мо Бернстайн завершит свои телефонные переговоры и соберет нужную информацию. Заявляться сюда, думал он, было чистейшим безумием. Однако это казалось единственным реальным шансом.Каждый час охранник приносил ему кофе.– Мистер Бернстайн говорит по телефону, – каждый раз уведомлял он.Ричард думал об Александре и молился о том, чтобы не потерять ее. Но мысли его все время возвращались к Трипу.Ровно в семь часов утра в комнату вошел сам Бернстайн.– Я узнал все, что нужно. Новости такие, что вы из штанов выпрыгнете.– Слушаю вас.– Вашего парнишку держит вовсе не профсоюз. Это фокусы семьи Провенцо.– Как? – растерялся Ричард.– Рука руку моет. Семья Провенцо использует пенсионный фонд профсоюза для отмывания денег. А в обмен они помогают профсоюзу оказать на вас нажим во время переговоров.Ричард не верил своим ушам. Его сына похитила мафия?В окна уже лился свет флоридского утра. За стенами здания пронзительно кричали чайки; садовник щелкал ножницами, подстригая кусты; время от времени лаяла сторожевая собака.– Вы просили информацию – я вам ее дал. Но за этим делом стоит не вся семья. Младший сын Провенцо – полоумный парень с шилом в заднице. Он словно с цепи сорвался. – Бернстайн, как и Ричард, провел всю ночь без сна, но не обнаруживал и тени усталости.– С ума сойти, – вырвалось у Ричарда. Его терзали гнев, изумление и страх за сына. Такого оборота событий он не ожидал.– Послушайте, Мо, – обратился он к хозяину, – я ведь пришел сюда не с пустыми руками.– Знаю, – ответил Мо. – Поэтому и согласился вас принять. Я не встречаюсь с людьми, от которых мне нет никакого проку. Давайте-ка сейчас позавтракаем, а потом, может, поплаваем, а? Я каждый день проплываю две мили. – Бернстайн похлопал себя по животу, твердому, как камень. – Иначе брюхо жиром зарастет, верно?Телохранители подали обильный завтрак. Ричард, однако, ел мало. Он поковырял вилкой омлет, откусил пару кусочков пирога и выпил стакан апельсинового сока. Capo тоже ел весьма умеренно. Поднявшись из-за стола, он сразу же повел Ричарда коридорами в ту часть своих владений, которая находилась с противоположной от парадного подъезда стороны.На фоне изумрудной лужайки блестела бирюзовая гладь пятидесятиметрового бассейна. Его дно украшали мозаичные изображения русалок и морских коньков. Когда на поверхности воды появлялась легкая рябь от атлантического бриза, казалось, что эти фигуры приходят в движение.– Проплывите со мной две мили, Ричард, и я буду считать, что с вами можно иметь дело, – предложил Бернстайн.– Что?– То самое. Хотите вызволить сынка – должны мне потрафить, а то у меня тут со скуки сдохнуть можно.У Ричарда расширились зрачки. Ему с трудом удалось унять озноб. Зачем этот старый черт устраивает балаган?– Если вы настаиваете, я готов, – сказал он вслух. Тот махнул рукой в сторону пляжного домика:– Выберите там себе плавки.Когда Ричард вышел из дверей, Бернстайн, развалясь, полулежал в шезлонге: он и не подумал переодеться.– Быстро вы, – одобрительно отметил он. Судя по всему, в его планы вовсе не входило нырять в бассейн.– Не вижу смысла тянуть. * * * Ричард с трудом выбрался из воды и опустился на бортик бассейна. Он так выдохся, что боялся потерять сознание.– Смотри-ка ты, живой! – Бернстайн держал в руке стакан виски с содовой, поданный телохранителем. Он был явно доволен собой.– Как видите.– А ну, обсушитесь.Бернстайн швырнул ему полотенце. Ричард просто накинул его на плечи: растираться не было сил.– Теперь самое время покрутить педали. – Бернстайн осклабился, указывая на тренажер-велосипед, закрепленный рядом с пляжным домиком.Ричард пристально посмотрел ему в глаза, и Бернстайн, запрокинув голову, громогласно расхохотался, довольный своей выдумкой.– Ладно, ладно, это я так. Вы что, шуток не понимаете, Ричард? Идите-ка сюда. Посидим за столом, выпьем по стаканчику. Хочу вам кое-что сказать, Кокс.– Что же?– Раз уж я взял дело в свои руки, мы бы с вами так или иначе столковались. Но я уже три года не видал, чтобы кто-то одолел две мили. Нынешние юнцы – слабаки, слюнтяи. Их надолго не хватает. А у вас, как видно, нутро двужильное. Вы мне нравитесь.Через полчаса условия сделки были сформулированы. Власти штата Флорида со дня на день должны были узаконить игорный бизнес; Ричард, преодолевая внутреннее сопротивление, согласился открыть казино в шести своих отелях на флоридском побережье, как только закон вступит в силу. Бразды правления, разумеется, должны были находиться в руках Бернстайна.– О'кей, – сказал Мо, – считайте, что мы договорились. Вашего сынишку я вызволю. У нас на это есть свои приемы.– Только прошу вас, действуйте так, чтобы мальчик не пострадал.– Положитесь на меня. Но это еще не все.– Слушаю вас. – Ричард подумал, что радоваться рано.– У моей жены скоро день рождения. Надо бы порадовать старушку, как вы считаете?– Да...– Вот и я говорю: надо бы ее пригласить к вам на банкет. Нам, конечно, придется прихватить парочку ребят – я без них никуда. И Сэма Провенцо – это уж обязательно.Ричард не мог позволить себе долгих раздумий. «Коза Ностра» среди их гостей, да еще с телохранителями? Александра убьет его, просто убьет. Но сейчас не время об этом рассуждать. Пусть приходит хоть сам черт, если в результате Трип окажется дома.– Пусть будет по-вашему, Мо. * * * Александра сидела в детской с Эндрю и Стефани. Она читала им книжку, но мысли ее занимал только пропавший сын. Услышав шаги, она обернулась и увидела Ричарда.– Папа! Папа! Папа! – радостно закричала Стефани и обхватила ручонками его колени. Энди тоже бросился к отцу.– Здравствуйте, малыши, – сказал Ричард. Он охрип и с трудом выговаривал слова. – Я скучал без вас. И без мамы.Их глаза встретились. Ричард смотрел на жену с мольбой. Александра открыла рот, но не смогла произнести ни звука. Таким она Ричарда еще не видела. Он перебросил через руку скомканный пиджак; несвежая рубашка была измята, узел галстука съехал набок, верхняя пуговица под ним расстегнулась. За одни сутки он состарился.– Рич... – позвала она, отложив книжку и направляясь к нему.– У меня был тяжелый день, – сказал Ричард, прижимая к себе детей. – Ты даже не представляешь, что это был за день.– Нам срочно надо поговорить. Энди, Стефани, поиграйте вдвоем, хорошо?Дети вприпрыжку побежали в дальний конец комнаты. Александра спросила:– Что-то случилось? Еще хуже?Ричард не улыбнулся.– Бог ты мой, куда уж хуже?Александра вызвала по интеркому Рафаэлу и поручила ей присмотреть за детьми. Когда они с Ричардом шли по коридору к спальне, он начал срывать с себя рубашку.– Что стряслось? Я знаю, что ты летал к Мо Бернстайну. Это же мафия, Ричард. Как ты мог?Он скинул всю одежду и стоял перед ней на ковре совершенно обнаженный; его тело оставалось по-юношески стройным и мускулистым.Александра не дождалась ответа.– Ричард! – воскликнула она. – Черт возьми...Он прошел в ванную и включил душ.– Ты хочешь, чтобы Трип вернулся домой? – бросил он через плечо.– Ты еще смеешь спрашивать! – Александра была на грани истерики. – Ричард! Подумать только: Мо Бернстайн! Не могу поверить, что ты счел возможным к нему обратиться. Ты даже не спросил, как мы тут жили. А наши дела все хуже и хуже. Нам прислали еще одну кассету.– Что? – Ричард еще не успел встать под душ. – Что ты сказала?Александра больше не могла держать себя в руках.– Я сказала, что мы получили еще одну кассету, – кричала она. – Пока ты где-то там продавал душу мафии, они прислали нам новую пленку. Брауни вся в крови. Они... они заставили ее размазать кровь по лицу Трипа.– Господи, да что же это такое?– Это все, что ты можешь сказать? Они пытали Брауни, а скоро настанет черед Трипа. Это нелюди, Ричард, они способны на все.– Идем, – сказал Ричард, накидывая халат. – Я хочу просмотреть кассету. Сейчас же. * * * Они снова заперлись в библиотеке. Александра уже возненавидела эту комнату. Когда все это кончится, решила она, надо будет убрать с глаз долой видео, купить другой телевизор, сменить обои и перестелить ковры.Ричард, не отрываясь, просмотрел короткую видеозапись. Александра ясно видела, что отражалось на его лице. Страдание. Испуг. Холодная ярость. Он прокрутил пленку пять раз и когда, наконец, выключил видео, Александра заметила на его глазах слезы.– Ах, сволочи, – сказал он. – Александра, нашего сына похитила мафия. И мафия нам его вернет.Она молча смотрела на него.– Малышка... Бернстайн – единственный, кто может дотянуться до этих скотов. Он найдет на них управу.– Но у него руки в крови. Это же босс всей мафии.– Да, так и есть. И наше счастье, что мы можем ему что-то предложить – он ничего не делает даром. Он считает, что дело займет сутки или около того. Мы с ним, так сказать, наметили стратегию.– Вот как, наметили стратегию? Ай да молодец, Ричард! – взорвалась она. – Опять решил поиграть, на сей раз в шахматы: ты – король, а ни в чем не повинный Трип – пешка!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61