Мне так тебя не хватает, Коннор. Я не хочу больше жить врозь. Чуть было глупостей не наделала, а теперь поняла, что ты – мой единственный. Вернись».
Но я молчу. Молчу также и о том, что звездный гость, который потенциально способен запустить «Энджела в эфире» как минимум в первое подразделение, если не в премьер-лигу радиоклуба, – мой близкий знакомый. Пожалуй, даже слишком близкий. Думаю, пока с подобными признаниями лучше повременить, так что рассказываю только основное: «На самом деле Дэн все устроил», «Как гром с ясного неба свалилось», «Предвкушаю, что это интервью будет ключевым шагом в моей карьере», «А здорово, что все случится за день до дня рождения? Все-таки чего-то добилась в свои тридцать». Коннор мной гордится – по голосу слышно. Мне же, когда есть возможность выговориться не торопясь, начинает казаться, будто он совсем рядом, пусть нас и разделяет много тысяч миль.
Видите ли, в тот день, когда с отцом случилось несчастье, и я получила ту нелепую открытку, мне стало по-настоящему страшно. Я вдруг поняла, насколько мы с Коннором оторваны друг от друга. Наше полное взаимопонимание скатилось к пустым звонкам, нерегулярным электронным сообщениям и торопливо накарябанным открыткам с замятыми уголками. И еще я осознала, что и сама отчасти повинна в том, что с нами происходит. Меня настолько поглотили проблемы, связанные с отъездом Коннора (было страшно, что я не буду видеть его каждый день, не буду знать, чем он занят, и перестану быть для него пупом земли), что я как-то проглядела и положительные стороны нашей вынужденной разлуки. Благодаря временному отсутствию в моей жизни любимого человека я стала больше заниматься собой, сосредоточилась на работе, завела новые знакомства и обрела толику независимости. Я обнаружила, что вполне способна прожить самостоятельно в этом мире и еще – а это самое главное – что, хотя передо мной открылись новые горизонты, с Коннором их осваивать все-таки приятнее. Я попалась на удочку сомнений Кери и чуть не поддалась соблазну скрасить одиночество с божеством любви по имени Дидье. Только правда в том, что, не зайди я так далеко, мне бы и не открылось, что шикарный и уморительный Дидье, за поцелуй которого любая девчонка жизнь отдаст, – не для меня. И более того, я тоже наверняка не главная кандидатура на роль его ненаглядной половины. Поймите меня правильно, учитывая, какие его окружают подхалимы, я не удивлюсь, если человек этот страшно одинок. Немудрено, что наш обольститель не раскусил хитрой мамули (представляете, какой дешевкой я себя теперь чувствую?). Мы ошибочно приняли дружбу за другое чувство, замешанное на вожделении и только усложняющее жизнь.
Мой Коннор – больше, чем ходячая похоть. Рядом с ним душа поет, а не только то, что между ног (бывает, конечно, мы ссоримся, да что поделать: такова жизнь). Надеюсь, побыв какое-то время без меня, Коннор пришел к схожим выводам. Не исключено, что и его искушали, только я его не виню: на мою долю тоже порядком выпало. В мыслях никогда не держала, будто способна позариться на постороннего мужчину, ан нет же, позарилась. Остается уповать на то, что, если и Коннору пришлось вкусить чуточку соблазна, он не пришел к выводу, что счастье всей его жизни состоит в загорелых песочных часах в ошеломляющем купальнике. Только не это. Я Бога молю, лишь бы ему была нужна одна я.
Но хватит об этом, голову ломать можно бесконечно, а мне, если честно, сейчас не до гаданий на ромашке: разлюбил – не разлюбил. Мне раскруткой заниматься надо. Однако, если откровенно, излишне стараться, чтобы разжечь интерес публики к предстоящему интервью, не пришлось. Едва народ прослышал, что Дидье Лафит впервые выступит на английском языке, информация волной хлынула. «Сам Дидье Лафит? Не может быть! Ну что вы, быть не может. С какой стати звезде такой величины мелькать на радиостанции такого калибра? «Энерджи-FM»? Ой, не смешите». Целую неделю весь город занимался игрой в испорченный телефон, тешился слухами и перешептываниями; как только нам косточки не перемывали, причем я подозреваю, что и без божественной Кери Дивайн на каком-то этапе не обошлось.
– Надо понимать, это шутка? – надула она губки.
(Мы встретились в одном кафе на Байрс-роуд поболтать о Дидье.)
Нет, разумеется, я не стала рассказывать ей всего. Ограничилась чисто профессиональными вопросами: мол, так и так, Дидье Лафит согласился дать мне интервью. Поэтому, если хочешь написать статейку для журнала, приходи в пятницу.
– Ас чего это вдруг ему вздумалось дебютировать на вашей радиостанции? – фыркнула она. – Он птица высокого полета, а вы… К тому же, насколько я помню, он считал тебя медсестрой.
Кери так до сих пор и не уловила, где кончается шарм и начинается бестактность.
– Это недоразумение мы уже уладили.
– Ну и на каком же свидании вы спелись? На лодке, в «Девоншире» или на третьем? – с лукавой усмешкой поинтересовалась она.
– Ни о каких свиданиях и речи не шло, – твердо ответила я. – Так тебя заносить в список VIP-гостей или нет?
– Никогда бы не подумала, что мое присутствие на исключительном событии, напичканном звездами, будет зависеть от твоей милости. Как видно, все же придется принять приглашение. В конце концов, моя колонка – самая главная в этом городе.
– Разумеется, мадам. Будьте уверены, мы непременно раздобудем специальное креслице из золотой пластмассы под ваш дизайнерский задок.
Итак, Кери согласилась, а значит, Мег тоже будет специальным гостем на знаменательном событии. Вписала имя подружки в список гостей, которым заведует Дэн, представив ее важным игроком на передовых фронтах музыкальной индустрии. Мег так обрадовалась, что пять дней подряд присылала мне благодарственные открытки; наконец пришлось намекнуть ей, что если на мой адрес будут и впредь приходить сердечки в очаровательных конвертиках, подписанных женской рукой, почтальон заподозрит, что я бросилась в пучину лесбийской любви. Спасибо, на любовном поприще мне сложностей и так хватает.
Какая же маленькая у нас студия! Столько гостей наметилось – того и гляди, Дидье места не останется, а ведь с ним неизбежно будет присутствовать свита. Дэн решил не приглашать друзей со своей стороны, поскольку в их присутствии он будет еще сильнее нервничать; мой папа отпадает – негоже ему так сердце напрягать; так что мы задумали, как это сейчас заведено в солидных кругах, устроить конкурс. Каждый день с понедельника слушателям задавался какой-нибудь вопрос о нашем звездном госте, а они дозванивались и сообщали свои ответы, после чего их имена заносились в «базу данных нашего компьютера». Впрочем, вся «база данных» представляла собой потрепанный листок на письменном столе Дэна, но, согласитесь, звучит внушительно. В четверг разыгрывался финал: два слушателя, набравших равное число очков, встретились в эфире, чтобы побороться за шанс прийти в студию и лично пожать руку «гвоздю пятничной программы». Я, разумеется, имею в виду Дидье. Впрочем, знакомство с «нашим звукорежиссером Дэном», как я заверила последнего из слушателей, уже само по себе праздник. А теперь, похоже, самое время сознаться в одной маленькой хитрости – что называется, лжи во спасение. Видите ли, я знала имя нашего будущего победителя еще до того, как прочла первый вопрос. Откровенным подлогом это не назовешь, просто немного невинного вмешательства – так сказать, направила ход игры в нужное русло. На мой взгляд (и Дэн полностью со мной согласился), больше других недостает радости в жизни самому младшему из моих слушателей, Тирону. Несмотря на все невзгоды и испытания, которые ему подкидывает судьба, от него с самого начала исходила огромная отдача. Так почему бы чуть-чуть ни повлиять на исход какого-то паршивенького конкурса и не привнести толику счастья в безрадостные будни бедолаги, – раз уж это в нашей власти?
Поначалу мне казалось, все очень просто: аудитория у нас не такая уж и многочисленная, а уж тех, кто не поленится взять трубку и набрать номер, и того меньше. Но я не учла одного: так было раньше. Стоило же объявить во всеуслышание, что в наши апартаменты прибудет Дидье Лафит, ситуация изменилась кардинально. От слушателей отбоя не стало, ожили телефоны, и оказалось, что желающих принять участие в нашем конкурсе больше, чем за всю историю «Энерджи-FM». (Звучит невероятно, хотя, если учесть, какими были предыдущие призы, подобное отсутствие ажиотажа вас не слишком удивит: чайное полотенце от Долли Партон, комплект салфеток и рожок для обуви с гравировкой названия нашей радиостанции.) Слушатели, старые и новые, все прибывали, невинно надеясь на нашу порядочность. В четверг утром мне пришлось выдержать серьезную схватку с совестью – я засомневалась, стоит ли идти на махинации в столь серьезном деле, как конкурс высокого профиля (допустим небольшую оговорку: поймите правильно, мы отнюдь не первая по значимости радиостанция Шотландии). Впрочем, желание помочь Тирону единственно возможным для меня способом в конце концов возобладало. А потому не было ничего удивительного в том, что его непосредственный соперник по финалу сумел ответить только на один из пяти заданных вопросов. И уж тем более неудивительно, что голос его странным образом напоминал чахоточную пародию Дэна на Шона Коннери. Благо, эта выходка сошла нам с рук, чему я несказанно рада. Слышали бы вы, как обрадовался Тирон, – ради такого не жаль и на сделку с совестью пойти.
– Завтра пришлем за тобой машину, Тир, – говорю ему, отключившись от эфира, – проведешь целый день со мной, Дэном и Дидье Лафитом в студии. Прими мои поздравления.
Мне даже почудилось, что парень закусил губу, чтобы не выдать бушевавших в душе эмоций, – он был сильно растроган.
– Я так рад, – сдавленно всхлипнул он. – Очень благодарен. Не ожидал… Спасибо, Энджел. Просто не верится. Никогда в жизни не был так счастлив.
– Отлично, – обрадовалась я. – Крепись, парень, то-то будет завтра.
– Дэн, ты от кого под мостом прячешься?
Так торопилась на работу, что чуть не налетела на своего звукорежиссера.
– Да нет, я тут просто…
– Вот именно, просто забился под мост, – заканчиваю за него. – От кого скрываешься? Завидел полицию общественного надзора за желтыми бутсами?
Дэн опускает взгляд на ноги, на которых светятся, как два радиоактивных банана, едко-лимонные кроссовки.
– И вовсе это не бутсы. Сейчас так модно, между прочим.
– Ага, модно – по официальной статистике службы помощи дальтоникам, что ли? – Весело хихикая, хватаю его за рукав и тяну к зданию «Энерджи-FM».
– Вы только посмотрите, какая острячка. – Я торопливой походкой направляюсь вперед, и Дэн, изо всех сил стараясь за мной поспевать, топочет рядом. – Посмотрим, на что способны твои ковбойские бутсы, когда придется удирать от во-он того крохотного сборища.
У меня буквально дух сперло, когда я увидела, на что он указывает.
– Ого! Что стряслось?!
– Так, попробуем проанализировать. Кто-то захватил заложников, и все собрались поглазеть, как их будут освобождать. Или З. Г. в кои-то веки проиграл, забрался на шпиль и грозится спрыгнуть, если ему не предоставят пожизненный запас пирожных.
– Ты правда так думаешь?
– Конечно нет, рыба-ангел, – прыскает он. – Просто в нашем здании намечается одно событьице – кстати говоря, с нашим участием и участием мужчины, которого любой гей и каждая женщина в этой толпе съели бы живьем, дай им шанс.
– Что? Только не это, – ужасаюсь я, обводя взглядом стекающуюся к зданию толпу. – То есть они сюда пришли ради Дидье? Из-за нашего интервью?
Глазам своим не верю. Последний раз столько народу собиралось у нашего здания, когда… Да о чем я?
Никогда еще эти стены не видели такого внушительного зрелища. Откровенно говоря, никто даже не знал, где находится «Энерджи-FM», не знал и знать не хотел. До сегодняшнего дня.
Подцепляю Дэна под локоток, и мы обреченно плетемся в направлении бушующих фанатов. Вот что собой представляет организованный беспорядок: металлические заграждения, полицейские, фотографы, телевизионщики с камерами и… Черт, телевизионщики с камерами?
– Что у меня на голове? – обращаюсь к Дэну. – Господи, хотела же по-другому одеться. Дэн, мы ведь на радио работаем, а не перед камерой. Теперь все узнают, как я выгляжу. Кошмар!
– Ты выглядишь отлично. – Он с улыбкой кладет руку мне на плечо, стараясь ободрить. – Джинсы в самый раз: не слишком тугие. Свитерок ничего – самый писк, красный тебе к лицу, а ботинки… Вот так-так! А я-то думал, они у тебя розовые!
– Ну да, – криво улыбаюсь. – Другие пришлось купить. Экстренный случай.
Дэн закатывает глаза, но тут же, заметив что-то на моей голове, начинает возиться с прической, высунув язычок от усердия.
– Ну вот, вот так, мисс залаченные завитки. Вы прелесть и умница – настоящий диджей. – Распростер руку к толпе и говорит: – Вперед, золотко, пора лицом к лицу встретить поклонников.
– Смотрите, вон та курочка, видно, диджей, – доносится до меня, когда нас пропускают за металлическое ограждение и мы торопливо направляемся к дверям радиостанции.
– Это Энджел, – подсказывают ему. – Энджел Найтс.
– Ух ты, ботиночки зацени! – снова говорит тот, кто меня первым узнал. – А причесон-то – обалдеть.
– Энджел! Эй, Энджел!
Скованно оборачиваюсь и как заводная машу рукой – вылитая королева. На вытянутых в трубочку губах застывает улыбка – смотрю на них будто зачарованная. Я вдруг словно в голливудскую актрису превратилась, которая на глазах у преданных поклонников и прессы со всего мира в день премьеры ступает по красному ковру, покачивая маленькими подобранными бедрами и цокая каблучками усыпанных бриллиантами туфель от Маноло Бланика за триста тысяч долларов. И вот, отдавшись силе воображения, я топаю в своих красных ковбойских ботинках к парадному входу одного из многочисленных офисных зданий Глазго и, хотя камеры «Глазго гералд» не имеют ничего общего с представителями мировой прессы, чувствую себя на все сто. Меня знают! Мое имя выкрикивают на улице! Я популярна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47