..
Она кивнула. Она готова была отвечать нам любые его вопросы, лишь бы он оставил ее в покое и позволил и дальше выкачивать деньги из тупых и властолюбивых новых русских. Тут еще Кот со своими нахлебниками... Тут еще Парамоша, который требует от нее, чтобы она не надевала трусы, потому что трахает ее в любом месте, где встретит и очень не любит возиться с нижним бельем... Она уже чуть не плакала от всех этих проблем, свалившихся на нее сейчас одновременно. Она современная сильная женщина, но любым силам приходит конец!..
– Да, обращался... Это наш клиент. Чего вы от меня хотите? Больших денег у меня нет... Мое тело, наверное, вас не прельстит, особенно, когда я сниму парик и корсет... Чего же вам нужно?
– Деньги засунь себе в задницу, когда парик дома снимешь... – отрезал Иван. – Глядишь, и кончишь еще, чем черт не шутит... Какой заказ и когда тебе сделал этот человек?.. За что он тебе заплатил? И не вздумай мне соврать, я достану тебя везде!
– Вас интересует, какую работу мы, наше агентство, для него сделали? – спросила она, слегка ожив и приободрившись...
Она, вероятно, поняла, что Ивана ни она сама, ни ее деньги не интересуют, – только информация о том человеке, о котором расспрашивал Иван. Это ее немного успокоило и она даже смогла улыбнуться... Вместе со спокойствием вернулась и уверенность в себе, а вместе с ним попыталось вернуться и высокомерие...
– Вообще-то содержание каждого заказа является коммерческой тайной... – сказала она, но тут же испуганно посмотрела на Ивана и поспешно добавила... – Но я, конечно, скажу, раз вы так настаиваете... Тем более, специального договора о неразглашении заказа мы с тем человеком н заключали...
«О, господи, вот дура-то непроходимая, – подумал с негодованием Иван. – Столько лишних слов! Просто понос какой-то!»
– Он сделал нам очень необычный заказ. Правда, мы с него и гонорар взяли по очень необычным расценкам... Он хорошо нам заплатил... Он предложил нам изучить его внешность и подобрать среди москвичей пятьдесят человек, которых при минимальном вмешательстве наших специалистов можно превратить в его двойников... Конечно, мы с радостью взялись за эту работу...
– Пятьдесят?! – не смог удержаться Иван от неожиданного для него самого восклицания. – Да на какой хрен так много-то?..
– Количество он сам определил и настоял, чтобы их было именно пятьдесят и ни одним человеком меньше... – пояснила она. – Он даже волновался по поводу естественной убыли, так как сам он человек немолодой... Но мы его успокоили, пообещав, что в случае непредвиденной естественной смерти любого из двойников, обязуемся изготовить еще одного, замену, так сказать...
– Но зачем же пятьдесят? – продолжал недоумевать Иван.
– Вы думаете, это так трудно? – всполошилась директор агентства. – Мы тоже так поначалу думали.. Но наши ребята справились на удивление быстро. Дали объявление в газете, что фирме требуются люди с определенной внешностью. И буквально на следующий день у нас было уже человек пятнадцать, которых можно было использовать для выполнения заказа... Сейчас, знаете ли, очень трудно в Москве на работу нормальную устроиться, а мы предлагали очень выгодные условия... – делать ничего не нужно, работайте где хотите, только разрешите вас слегка подгримировать и поддерживайте этот грим в течение месяца. Каждый получил от нас весьма солидную для безработного сумму... Сейчас такие деньги на дороге не валяются!
– Сколько? – просил Иван.
– Двести пятьдесят долларов! – ответила она с некоторой даже гордостью.
– Нет! – мотнул головой Иван. – Эта дрянь меня не интересует! Сколько вы их успели уже наштамповать на сегодняшний день?
– Пока человек тридцать... Работа над заказом продолжается... Мы обязательно выполним свои обязательства перед заказчиком...
Она не понимала, что нужно Ивану и иногда ловила себя на том, что говорит с ним, как с тем самым заказчиком... Потом спохватывалась, но останавливалась в растерянности. Что же этому-то нужно?
– Он оставил вам свои координаты? Этот человек, заказчик? Как с ним связаться? – в голосе Ивана слышалось нетерпение...
– Только номер телефона...
– Какой? – Иван чуть не выкрикнул этот вопрос, но вовремя сдержался.
Она назвала семизначный номер. Иван с досадой скрипнул зубами и налил себе в фужер еще граммов двести коньяка. Женщине, сидящей напротив него, он до краев наполнил фужер «клико»... Кивнул на вино..
– Пей!– приказал он и директорша покорно подняла бокал.
Телефон оказался хорошо знаком Ивану. Он накануне сам звонил по этому телефону – телефон дежурного главного управления Федеральной службы безопасности... Шутник Крестный оказался шутником и на этот раз. Он оставил в агентстве телефон генерала Никитина, конечно, не будучи уверен, что он попадет в руки Ивана, но так, на всякий случай. И номер попал-таки к Ивану... Значит, и такой вариант был Крестным предусмотрен, как вполне возможный...
Допив коньяк, Иван встал и ни слова не говоря женщине, облегченно вздохнувшей, когда он поднялся, вышел из ресторана... Город перед его глазами качался и норовил опрокинуться...
Иван с трудом нашел свободное такси среди машин, выстроившихся перед рестораном и сказал водителю:
– Гостиница «Останкино»... Сдашь меня бармену...
Машина тронулась. Водитель посмотрел на пьяного Ивана и пробурчал.
– У тебя деньги-то остались на дорогу? Или все пропил дотла?
Иван пошарил у себя на груди в поисках кармана и наткнулся на золотую цепь...
– Денег нет! – заявил он. – Возмешь вот... Цепь!.. На дорогу хватит... Золото настоящее, за базар отвечаю... Не отвезешь в Останкино – убью гада!..
Образ нового русского оказался очень навязчивым и Иван никак не мог выбраться из шкуры придуманного им бизнесмена Терентьева...
В борьбе с этим фантомом он совсем не заметил, как за его такси увязалась черная «бээмвэшка», плотно следовавшая по Садовому кольцу за машиной, в которой ехал Иван от самой «Метелицы»...
...Через полчаса после того, как Иван, не простившись со своей собеседницей, просто встал и ушел из «Метелицы», Герасимов доложил генералу Никитину, что Иван обнаружен. Наблюдение за директором рекламного агентства Еленой Хофман дало результат – Иван все же вышел на нее и установил с ней контакт... Разговор удалось записать на аудиопленку и видео... Зрелище само по себе – забавное, но никакой новой информации о Крестном на пленках, к сожалению, не содержится.
– А может быть, и к счастью, – добавил Герасимов, кратко изложив содержание разговора Ивана с директором агентства «Свежий ветер – новые горизонты». – У Ивана оборвалась последняя ниточка, через которую он мог выйти на Крестного... Он сейчас растерян, напоролся в стельку, валяется бесчувственно в гостинице. Если бы мы хотели его взять – лучше момента, чем сейчас – не придумаешь... Он окончательно потерял след Крестного... Тем скорее он уцепится за нашу дезинформацию... А мы, сплавив Ивана в Швейцарию, спокойно поработаем здесь...
Никитин к тому времени приканчивал третью бутылку «Корвуазье», над ним уже потрудилась Верочка, впрочем, все так же безрезультатно, и он был весьма близок к тому, чтобы выпасть в осадок часов на десять, оставив руководство всем управлением на Герасимова и Верочку... Гена Герасимов прекрасно знал, что примерно через полчаса он может принимать решение самостоятельно, но генерал еще держался, и – этикет есть этикет – Герасимов не мог не задать Никитину риторический, по существу, вопрос, поскольку ответ на него знал прекрасно:
– Разрешите начинать операцию?
Говорить Никитин уже не мог, язык совсем плохо его слушался. Генерал ограничился энергичным кивком, выражающим разрешение... И тоже отключился, предоставив Герасимову тренироваться в руководстве управлением... Все равно, рано или поздно – придется.

Глава пятая.

В Швейцарию Иван вынужден был взять с собой почти весь свой разнообразный арсенал. Он впервые выезжал за пределы России, и не уверен был в том, что за границей ему без особого труда удастся найти то оружие, которое ему нужно... А терять время на поиск посредников и, главное, расширять число лиц, с которыми ему приходилось бы входить в контакт, Ивану очень не хотелось бы... Еще и потому, что полиция всегда вербует посредников в торговле оружием... К ним стекается слишком много информации, чтобы полиция не стремилась сделать из них осведомителей...
Рассчитывать провезти в самолете свое вооружение, которому мог бы позавидовать любой голливудский головорез, Иван, конечно, не мог. Поэтому, ему пришлось ехать в Швейцарию поездом...
Но он даже рад был возможности отдохнуть несколько дней от постоянного напряжения, с которым он ежеминутно ожидал, что вот-вот из-за поворота на него выйдет еще один Крестный, которого он вынужден будет убить, поскольку не может выяснить – настоящий это или двойник. Эта картина настолько часто мелькала в его голове, что приняла характер навязчивого бреда. Встречи с двойниками Крестного начали сниться Ивану с упорным постоянством... В каждом сне Иван убивал Крестного, но за его спиной поднимался еще один и с насмешкой смотрел на Ивана... Стоило убить этого, как за ним поднимался следующий... И так – без конца... Иван уже начал бояться засыпать и пару суток в Москве провел совсем без сна... Зато, и навязчивые двойники Крестного его за эти двое суток не беспокоили...
Четыре дня в поезде, где вероятность столкнуться с Крестным настолько мала, что ее почти не существует, – это был просто отпуск какой-то. Все тридцать двойников, вернее – теперь уже всего только двадцать шесть, остались в Москве...
Пусть Герасимов разбирается с ними – устанавливает, разыскивает, берет под наблюдение, разговаривает с ними, проверяет, не сделал ли Крестный рокировку между оригиналом и одним из двойников? Крестный вполне мог убрать кого-то из них, а сам занять его место... Ему не впервой было нырять в глубокие слои...
Иван был, слава богу, свободен от такой работы, он сейчас точно знал, где находится Крестный... Конечно, теоретически, и в Швейцарии могла быть подставка. Существовал такой вариант. Очередной двойник... Но вероятность этого была слишком мала...
Экономный Крестный не станет тратить бешенные деньги, чтобы организовывать маскарад за рубежом, да еще в отнюдь не дешевой Лозанне, да еще нанимать для охраны Василя – человека, услуги которого ценятся им самим отнюдь не дешево... Если он вообще оказывал раньше подобного рода услуги, в чем Иван сильно сомневался... Да и нанять Василя не просто – сам с охранниками ходит.
Если уж Крестный самого Василя уговорил, значит очень сильно боится умереть от руки Ивана...
В двухместном купе Иван уложил баул со своим арсеналом под сидение и улегся спать, как только поезд выехал из Москвы... Спал он нам этот раз тяжелым сном без сновидений. Может быть, они и были, но Иван их не помнил, как никогда прежде не помнил свои сны... Но он был очень рад, что избавился от назойливых двойников Крестного, которые донимали его во сне...
Прежде Иван, действительно никогда не видел снов... Или – забывал их, едва проснувшись... Единственное, что он мог сказать точно, – просыпался он чаще всего с отвратительным чувством незащищенности от неизвестной ему опасности...
Раньше, в Чечне, в рабстве, после гладиаторских бое, во время которых на радость своему хозяину он убивал таких же российских солдат, как и он сам, Ивану снилась Россия, снился лагерь спецподготовки, снилась Самара, снился отец, всегда – смертельно больной, умирающий, но так и не умерший ни в одном из снов...
В этих снах Иван был свободен и уязвим, просыпался он всегда в холодной испарине от близости своей смерти, которая во сне была неотвратима, но никогда так и не успевала наступить...
Когда перестали сниться сны, Иван не помнил, да и нем быв сказать точно, что они перестали сниться. Просто он перестал их помнить... Сознание отказывалось запоминать сон, в котором он боялся смерти и был слабым. Скорее всего, сны все же снились...
Иван иногда просыпался среди ночи, но не мог сказать, что его разбудило. В памяти, как и по утрам, зиял такой же черный провал вместо сна, но каждый раз ночью на Ивана накатывало чувство какой-то детской беззащитности перед неведомой опасностью...
Ночью эта опасность была почти реальной, почти осязаемой, Иван даже оглядывался в тревоге, пытаясь определить ее источник... Но натыкался взглядом на все те же привычные стены сарая, в котором обычно ночевал, прикованным к массивному толстому столбу... Сны снились ему все реже, пока не пропали совсем... Но и чувство ночной опасности приходило к нему все реже, хотя иногда оно все же продолжало его посещать...
С того времени, как он вернулся в Россию, Иван не мог припомнить, чтобы хоть раз ему что-нибудь снилось... Только чувство тревоги, с которым он просыпался, напоминало ему, что он едва избежал какой-то опасности, грозившей ему во сне... Что это за опасность, он не знал, и, честно говоря, рад был, что не помнил сна... Так ему было гораздо спокойнее.
Ночные опасности были какими-то нереальными, но тем страшнее они казались. Днем было все просто – вот человек, которого нужно убить, вот человек, который за это платит деньги...
И все! И думать больше было не о чем... Иван и не думал. Кто-то другой выбирал для него жертву, кто-то другой подталкивал его к очередному убийству, а в результате Иван полностью удовлетворял свое неуемное стремление к Смерти, стремление наслаждаться ею и страшиться того, что она так и будет всегда проходить мимо, не задев никогда его своим дыханием...
Иван проспал подряд целые сутки и проснулся, когда за окном уже были горы, – поезд пробирался через Восточные Карпаты, от Самбора к Ужгороду... Привычное утреннее чувство опасности вдруг неожиданной волной накатило на него... Остались позади горы, за окном вновь маячил равнинный пейзаж Среднедунайской низменности, а чувство тревоги его не покидало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23