не помирать же!Осторожно коснулся прута. Вгрызся смелее. Ни жжения, ни боли Сплинтер не чувствовал. Вмятины становились глубже. Железо поддавалось. Сплинтер не замечал часов, усталости. Не обращал внимания на саднящие десна.– Ещё немного! Ещё совсем малость! – подбадривал себя крысёнок: ведь больше его подбодрить было некому.Железный прут истончился и сломался. Сплинтер протиснулся наружу и остановился, осваивая пространство, которое видел лишь из клетки. Дом Гения оказался пересечением стен, возникших на пути Сплинтера без всякой логики. В каждой стене был прямоугольник – так крысёнок узнал о существовании дверей. Стоило толкнуть прямоугольник, и тот открывал новую клетку Хозяина.Съестным не пахло.А Гений неподвижно сидел в старом продавленном кресле. На коленях лежала раскрытая книга. Полосатый плед чуть съехал, открывая голубые пижамные штаны.Крысёнок принюхался. Бешено стучало сердце. Страшны были глаза Хозяина, которые ничего не видели. Сплинтер попятился и помчался прочь. Так крысёнок впервые увидел смерть.Входная дверь подалась легко, но ступени вели вниз.Сплинтер не разбирал дороги: лишь бы убежать подальше. Ход в подвал полуобвалился. В темноте Сплинтер различал обшарпанные стены. Проржавевший замок шлёпнулся на заваленный штукатуркой пол. Крыса-мутант щёлкнул выключателем. Электрические провода уцелели в этой сырости.Тусклый свет осветил нагромождение ящиков, коробок, лабораторных колб и упаковок с реактивами.Пыльное нутро платяного шкафа было набито ненужными мелочами. Сплинтер разгрёб хлам. На самом дне шкафа Сплинтер нашёл то, что, наверняка, было мало съедобно. Но крыса-мутант обрадовался. Выгреб содержимое. Овальные яйца оттёр старыми штанами Гения. Внутри что-то бултыхалось и попискивало.Сплинтер сгрёб все четыре яйца: следовало выбираться из дома. Призрак мёртвого Хозяина кивнул одобрительно.Яйца мешали, но Сплинтер держал их крепко. И вдруг скорлупа на одном из яиц треснула, и из разлома показалась змеиная голова, вращающая блестящими глазками.Крыса-мутант выронил добычу. И скоро перед Сплинтером прошёлся на задних лапах черепашонок.– Ну, явились-таки! – сварливо попенял малыш. – А то я уж зимовать в яйце собрался!Сплинтер на время потерял дар речи.А следом трескались, выпуская черепашат, остальные яйца. И теперь на попечении крысы, хочешь – не хочешь, оказалось четыре новорождённых черепашонка на «пьяных» непослушных лапках.– Уставился! Тоже мне: соляной столб! – глянул недобро самый поздний. – Нет, чтобы детей накормить!…Крыса-мутант только подивился этакому нахалу. Но пришлось смириться: всё-таки у него опыта было побольше, чем у жалких и глупых черепашат. Ну, вот что, малышня! – скомандовал Сплинтер. – Не знаю, что ждёт нас завтра и как обернутся дела. А сегодня – взялись за лапы и за мной шагом марш!Черепашки новоявленного попечителя не послушались. Пришлось действовать силой: сгрёб в охапку – и все дела!Сначала ютились в канализационных люках. Потом, когда черепашки стали постарше и догнали ростом своего наставника, переместились на заброшенную станцию метро.А когда к компании присоединились Эйприл и Кейси, то Сплинтер не мог не признать: семейка у них получилась хоть куда. * * * Братья-черепашки перессорились вконец, и Сплинтер решил экзекуцию над Миком приостановить.– Ну, не хочет он говорить, где видел Эйприл, – и не надо! – Сплинтер оглядел своих незадачливых питомцев. – Пора приступить ко второй части сегодняшней программы.Магнитофон Кейси собрал чуть ли не из частей мясорубки. Но громыхало отменно. Пока Кейси трудился над сотворением этого электронного монстра, черепашки крутились рядом. Первый же шлягер очаровал братьев на всю жизнь.Черепашки оказались падки до музыки.И теперь, позабыв про распри, черепашки весело отплясывали на платформе метро.– Поддай жару! – махнул лапой Мик.Сплинтер повернул ручку звука до предела.Под сводами метро творилось нечто невообразимое: звук был такой, будто кто-то палил из пушек.Отсутствие слуха черепашки компенсировали энтузиазмом.Танец приобрёл рисунок боя. Братья-черепашки разбились на пары. Дон и Мик вели кулачный поединок. Рафаэль же совершенствовался во владении холодным оружием, если, конечно, так можно было назвать здоровенный тесак, которым Раф неистово размахивал.С коротким хлопком треснул и разлетелся один из светильников.– К счастью! – беззаботно махнул лапой Раф. – Стекло бить – всегда на подходе что-нибудь вкусненькое.Сплинтер ограничился укоризненным кивком. Порой его немного раздражал неукротимый нрав черепашек.А черепашки-ниндзя и впрямь, что дверь настежь: кутить так с размахом. Грустить – так отчаянно.– А всё-таки ты поосторожнее, – посоветовал брату Дон, не прерывая наступления на Лео. Древним искусством каратэ Дон владел лучше братьев и всегда норовил похвастать умением.– Дети! Хватит уже! – Сплинтер выключил магнитофон.Черепашки ещё танцевали, но уже без прежнего задора.– Ага! Веселье в разгаре!На лестнице, ведущей на платформу метро, стояла Эйприл, нагруженная пакетиками и свёртками. Довершали картинку ярко-красный абажур в горошек и какая-то нелепая штуковина в руках Эйприл.– Светильничек! – обрадовался Раф. Остальные ещё глядели, разинув пасти, на девушку. Первым опомнился Сплинтер:– Эйприл! Твой самолёт улетел час с лишним назад!– Ну, разве я не зашла бы попрощаться? Это невежливо! – пожала плечами Эйприл и сыпанула покупки в протянутые лапы черепашек.– Вот оно, синее море! – Эйприл вытащила из нагрудного кармана прямоугольничек билета, потрясла бумажкой перед носами черепашек и изорвала её в мелкие клочки.– Ты – что? – взвыли черепашки. – Это же твой отпуск!Сплинтер промолчал. Он достаточно долго жил на свете и неплохо знал Эйприл: нетрудно было догадаться – их всех ждёт что-то очень необычное. По сравнению с этим синее море – так, ерунда, дырочки от сыра.Эйприл так и светилась ожиданием нового приключения. * * * Эйприл выбралась из квартала с привидениями. Отложила требующие разрешения вопросы на потом.Предстояло заняться более насущными проблемами: там, в подземелье изнывают от голода её приятели черепашки. За Сплинтера Эйприл беспокоилась меньше: крыса-мутант был всеяден и мог при случае закусить живым тараканом.Эйприл поймала такси, шагнув к дороге. У машины распахнулась правая дверца.– Простите… – Эйприл поперхнулась: галлюцинации продолжались.Водительское кресло было пусто, если не считать очередной ящерицы на сиденье. Ящерица стояла на задних лапах, опираясь на хвостик. Верхние лапки были сложены в понятном и любой Галактике положении: ей тоже чего-то требовалось от Эйприл.От приключений можно было сдвинуться. Спасало чувство юмора.– Итак, вы, как я понимаю, Хищник? И челюсти, и когти при вас? – усмехнулась Эйприл.Она уселась поудобнее. Только тут обратила внимание, что не только водитель, но и такси попалось ненормальное. Ну, скажите, кому придёт в голову обставлять салон мраморными вазочками с фиалками?! И занавесочки на окнах…Сидения были покрыты гофрированной бумагой, жёсткой, как жесть, и шуршащей при малейшем движении.Ящерка замахала лапками:– Что вы? Хищник, скорее, похож на вас!– Спасибо! – Эйприл пошарила в панели. Всё верно: космические гости быстро запомнили её любимую марку сигарет.– Значит, я – Хищник? – выпустила девушка дым. – Или, правильнее, Хищница. А вы тогда кто?– Я – та негритяночка из лифта, – честно призналась ящерка.– Очень приятно, – не удивилась Эйприл. – А я – Александр Македонский.– Македонский? – растерялась ящерка-негритянка.– Ладно, – Эйприл сдалась. – Давайте вашу очередную сказочку. Похоже, круговерть с пауками, черепахами и ящерицами никогда не закончится.Доди тотчас соскользнула к Эйприл на колени. Цепляясь коготками, вскарабкалась на плечо. Зашептала на ухо:– Мы с приятелями… Мы не сразу вам доверились. Мы не сразу решились просить помощи.Эйприл чуть скосила глаза, боясь уронить собеседницу:– Было бы просто чудесно, если бы вы не решились. Я бы сейчас купалась!Но Эйприл говорила не совсем правду. Честно говоря, не каждый день встречаются говорящие ящерки.– Я, наверное, не совсем правильно строю фразу?– Давайте к делу! – Эйприл всё сильнее мучила совесть, да и опасения: четыре здоровые и голодные черепахи! Ужас!– В общем… – замялась ящерка. – Возьмите это! – и крошечные лапки протянули что-то, похожее на спичку.Эйприл взяла предмет кончиками пальцев. Спичка была холодной и металлической.И тут же предмет вырос. Эйприл не удержала и выронила булаву.– Предупреждать надо! – Эйприл потёрла ушиб: наверняка, будет синяк.– Я не думала, что вы вообще не знаете о свойствах скипетра времени! – извинилась ящерица. – Вообще трудно представить, что существуют такие дикие планеты!Эйприл поджала губы: может, в других Галактиках охаивать хозяев считается хорошим тоном?Девушка повертела железяку:– И что это за штуковина?– Это, я повторюсь, скипетр времени. Мы решили вам его отдать.С секунду Эйприл переваривала новость.– Странные у вас, пришельцев, шуточки, однако! – процедила. – Какого же дьявола вы посылали меня отыскивать нашего Хищника?!Доди насупилась:– Тим и Джим, космические патрульные, побоялись признаться, что на их шлюпке тоже есть скипетр времени.– Почему? – оторопела Эйприл.– Вы – вон какая здоровая! А мы – маленькие. Отняли бы у нас скипетр – и прощай, родная Галактика, наше время!– Почему же ты так плохо думаешь о землянах? – сердиться на ящерицу, по меньшей мере, глупо.Получалось маловразумительно: если у пришельцев есть скипетр времени, зачем им ещё один?! Для коллекции, что ли? И ради этой таинственной цели готовы послать Эйприл в пасть неведомому Хищнику. Без зазрения совести!Эйприл все это и выложила.– Логика проста, – подняла глаза ящерка. – Ведь может оказаться, что Хищник вовсе не в Нью-Йорке. А два скипетра чувствуют друг друга и через расстояние, и через время. Чтобы путешествовать вверх или вниз во времени, и нужны станции времени. Вам же должны были рассказать об эстафете: прыжок за прыжком в гиперпространстве, от скипетра к скипетру. Но всегда – парно!– Ага! – Эйприл стало жутковато. – Это значит, что, если ваш Хищник бродит в мезозое, и мне туда сваливать?– Да, вы меня правильно поняли! – ящерка то ли была уж очень проста, то ли до чёртиков нахальна.– Ну, – закусила удила Эйприл. – А если я вы ловлю Хищника, отберу у него скипетр – будет у меня их пара. Да вам-то я ни один и не отдам!– Но мы выяснили: никто на этой планете не знает ни свойств скипетра времени, ни науки им управлять. Он вам будет совершенно бесполезен.– Замечательная мысль! – восхитилась Эйприл. – Мало того, что вы держите землян за недотёп, так ещё и используете нас, чтобы мы таскали из огня каштаны!– Нет, – возразила ящерка. – На землян мы не рассчитываем. Мы можем надеяться только на тебя, Эйприл!В носу засвербело. Эйприл, ругая себя на чём свет стоит, расчувствовалась-таки. Сдалась:– Ладно! Сделаю, что смогу. Попробую выпутать вас из этой истории! * * * Вечерние сумерки окутали замок князя Наринаго. Ударил колокол, возвещая возвращение воинов. Князь с крепостных стен подал знак: подвесной мост опустили. Среди приближающихся всадников князь углядел беглеца сына. Радости не выказал, хоть весь день сердце тоскливо сжималось.Мальчишка отбился от рук, а князь никак не мог угадать причину. В россказни соглядатаев Наринаго не мерил. Ну, в самом деле, станет ли мальчик гоняться за простушкой, если лучшие девушки княжества почтут за честь принадлежать сыну князя?Медный колокол ударил вторично, – мост за всадниками тут же поднялся. И лишь когда, громко заскрипев, отворились ворота, князь спустился с крепостной стены. Зев ворот проглотил всадников и принца.– Вернулся? – холодно глянул князь на сына.– Не по своей воле! вскинул голову Кин-Чин.– Не слишком ли рано ты начал принимать самостоятельные решения?– Достаточно вырос, чтобы носить оружие!– Ты угрожаешь? – князь машинально схватился за рукоятку меча.Кин-Чин не тронулся с места.Воины и слуги попятились. Наринаго вскипел:– Ты – наглый мальчишка! Не смей на меня так глядеть! И я запрещаю впредь покидать замок! Под страхом смерти! Ты позоришь меня!– Нет, отец, – не сдержался принц, – это ты позоришь меня грязными войнами, которые постоянно ведёшь с соседями, набегами на мирные селения твоих подданных, сделками с Уокером…– Как ты смеешь упрекать меня, щенок?! Присутствующие отползали, стараясь не попасть под бешеный взгляд Наринаго. Князь направил клинок меча на Кин-Чина:– Лучше вообще не иметь сына! – побелел от злобы князь. – Умри же!– Потом умрёт, – удар князя остановил непонятный рокот, прокатившийся по стенам крепости.Князь замер. К ним, не касаясь земли, приближалось странное существо. Воины и слуги остолбенели. Пришелец был демоном или духом. Выше самого рослого, крепче самого могучего воина, незнакомец даже костюмом отличался от человека. Блестящий белый костюм без единого шва облегал тело. Но ужасней всего была морда, на которую старались не смотреть.– Демон! Демон! – прокатился по толпе шёпот. Пришелец приблизился к князю. Вырвал из рук Наринаго меч и с лёгкостью переломил о колено. У князя едва не помутился рассудок: вместо лица у гостя была металлическая маска, а с черепа свисали шипящие и извивающиеся змеи. На плече зеленовато светилось оружие, которое пришелец время от времени угрожающе поглаживал когтистой лапой.Кто это был – люди не знали. Но чувствовали: на этот раз в город пришёл некто, перед кем все прежние страхи – детские.К Наринаго первому вернулось самообладание, хотя руки мелко подрагивали:– Кто ты? Зачем здесь?Хищник, вполне удовлетворённый произведённым впечатлением, постепенно терял очертания, становился полупрозрачным. Хорошенько напугать – это первая часть спектакля. А настоящий торговец оружием всегда предпочтёт изворотливость и умение втереться в доверие.– Эй, Уокер! – позвал прозрачный гость. – А ты говорил, что нас тут ждали!Князь сумрачно проследил, как через ворота вползают повозки с оружием Уокера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25