Может быть, грехи молодости?
Крюгер решил не юлить и выложил доктору все как есть про свои взаимоотношения с девушкой по имени Симона, которая приставала к нему со своей странной любовью много лет назад, еще задолго до того, как он был сожжен заживо в заброшенной шахте на краю улицы Вязов.
— Я не знал, что был у нее первым парнем, — сказал Фредди. — Может, тогда бы я ее и не тронул.
— Ну-с, что-то уже начинает вырисовываться, — сказал Фаустофель, положив на стол последний волосок и завершив тем самым композицию. Волоски из его бороды образовали на поверхности стола фигуру обнаженной женщины. — Только не надо оправдываться. В вашей прошлой жизни все было закономерно… Получается, что за вами бегает Симона?
— Это не она. Это какая-то другая женщина. Я ее не знаю.
Доктор пристально посмотрел Крюгеру в глаза.
— У вас выраженная мания преследования, голубчик. Женщина вам угрожает, не так ли? Она собирается вас убить?
— Да. Она постоянно твердит: «Умри же, несчастный».
— Она называет вас по имени?
— Да. Дядюшкой Крюгером.
— Все сходится. — Доктор смахнул со стола волоски, разрушив женский силуэт. — У вас зрительные и слуховые галлюцинации. Голубчик, вы переутомились. Слишком частые убийства не пошли вам на пользу. Запомните, нельзя постоянно черпать воду из одного и того же источника: он неизбежно загрязнится. Вы пренебрегли этой заповедью, и ваше сознание помутилось. Представляю, что у вас сейчас творится в голове. Кстати, давайте посмотрим.
Он подвел Крюгера к кушетке и включил мощную лампу под потолком.
— Ну-с, сядьте и не сутультесь. И снимите шляпу. Ее здесь у вас никто не отымет.
Крюгер безропотно снял шляпу, обнажив лысую голову, покрытую чем-то, напоминавшим спекшийся вишневый джем.
— Что у вас с головой? — спросил Фаустофель. — Это кровь?
— Нет, пот.
— Не остроумно, голубчик!
— А я не шучу, — угрюмо возразил Крюгер. — Я так потею. А кровь у меня зеленая.
— Понятно, что не голубая, — усмехнулся доктор. Он взял кусок ваты и, смочив ее в спирте, стал протирать Фредди лысину. — О? А что у вас под кожей?
— Как что? Мозги.
— У меня смутные подозрения, что у вас отсутствует череп.
Доктор засучил рукава халата и достал из нагрудного кармана скальпель. Сделав три аккуратных надреза, он стащил с затылка Крюгера кожу, перевернув ее, как книжную страницу в сторону его носа.
Почувствовав у себя на макушке свежую прохладу, Фредди издал громкий вопль.
— Что вы разорались, как будто я снял с вас скальп! — прикрикнул на него доктор Фаустофель. — Вам ведь не больно?
— Не больно.
— Вот и нечего мне тут изображать из себя новобрачную.
— Простите, док. Больше не буду.
Фаустофель зацокал языком.
— Так я и думал, — сказал он. — Теменная кость начисто отсутствует. Одно зеленое вещество. Но его характерная извилистая форма еще не говорит о том, что это мозги.
— А что же это такое?
— Это может быть муляж, имитация, суррогат — все что угодно.
— Но чем же я тогда думаю? — заволновался Крюгер.
— Хотя бы и задним местом, — ответил доктор Фаустофель, копаясь у него в голове. — А что? Левое и правое полушарие там имеется — это ягодицы. Вы можете их и напрячь и расслабить — совсем, как настоящие мозги.
— Обижаете, док. Не такой уж я дурак, каким выгляжу.
— В Мире Потусторонних, голубчик, все возможно. Я знал одного эльфа, так у него мозги размещались под коленными чашечками! И он ими думал. Не хуже нас с вами. Когда я, еще не зная подоплеки дела, стукнул его молоточком по колену, он так взвыл, бедняга. Я, конечно, предложил ему сделать трепанацию черепа с последующим переносом мозгов на их обычное место. Но он не согласился. «Лучше, — говорит, — ревматизм, чем головная боль».
— Мозги у меня — в голове, — упрямо проговорил Крюгер.
— Сидите смирно, не дергайтесь. — Фаустофель взял мягкую кисточку и стал прочищать Крюгеру содержимое его головы. — Вы бы видели, что тут у вас твориться. Серое, то есть зеленое вещество болтается, как студень, повсюду какие-то разводы, накипь.
— А я часто кипячусь, — заметил Фредди. Но ему не давала покоя другая мысль; глаза его забегали. — Скажите, доктор, но если вдруг мои мозги в заднице, то что тогда у меня в голове?
— Это риторический вопрос, Крюгер.
— Почему?
— Потому что вы знаете на него ответ.
— У меня там дерьмо?! — выкрикнул Крюгер, пугаясь собственных слов.
— Не шумите. Сейчас мы это выясним наверняка. Где-то тут у меня была лакмусовая бумажка…
Доктор Фаустофель порылся в шкафу и вытащил запечатанный рулон. Оторвав от него небольшой кусок, он приложил полоску бумаги к зеленой массе в голове Крюгера.
Бумага тотчас стала окрашиваться. Сперва она изменила свой изначальный белый цвет на красный, потом стала оранжевой, желтой. Последовательно отразив все цвета радуги, полоска приняла окончательный черный цвет.
— Это действительно ваши мозги, голубчик, — подытожил доктор Фаустофель. — И хотя они зеленые на вид, думаю, внутри они черны, как уголь.
— Это от черных мыслей, док, — ухмыльнулся Фредди. — Но иначе я не был бы Фредди Крюгером.
Глава 2
Теменная кость
— Ну-с, голубчик, мозги я вам прочистил, — сказал доктор Фаустофель, разгибая спину. Любуясь своей работой, он поиграл в воздухе пальцами, снимая усталость в суставах. — Поменьше думайте и попусту не кипятитесь. Вот вам мой совет. И все будет в порядке.
— Спасибо, доктор. — Крюгер попытался встать, но Фаустофель удержал его за плечо.
— Куда вы с раскроенной головой? Погодите, я вам сейчас ее зашью.
— Не надо, я сам. Мне это раз плюнуть.
— Мда? Ну как знаете.
Крюгер поплевал себе на ладони и проутюжил ими верх головы. Разрез на коже моментально сросся, не оставив после себя даже рубца.
Доктор уважительно выпятил губы.
— Неплохо проделано, голубчик. Совсем неплохо. А почему бы вам, при ваших талантах, не избавиться от этих жутких шрамов на лице?
— Кто ж тогда меня будет бояться? — осклабился Фредди.
— И то верно, — кивнул Фаустофель. — Но вот, что касается отсутствующей у вас теменной кости, может все-таки попробуете ее нарастить?
— Сейчас.
Крюгер сосредоточился, мысленно приказав своей черепной коробке заделать дыру на темени, закрыв мозг костяным образованием. Держа руку у него на пульсе, доктор Фаустофель внимательно следил за его действиями и сочувственно приговаривал:
— Что, не получается? Попробуйте еще разок. Это в ваших силах.
После нескольких безуспешных попыток Фредди с досадой махнул рукой.
— Не могу! Черт побери, я растерял почти все свои способности. Раньше я мог запросто перемещаться в пространстве, принимать любой облик, передвигать взглядом предметы. А сейчас? От случая к случаю! И то с каждым разом все хуже.
Крюгер обхватил голову руками и, свесив ее между колен, застонал.
— Ну, полно, полно, голубчик, — похлопал его по плечу доктор. — Хотите, я вставлю вам теменную кость?
— Хочу, — оживился Фредди.
— Специальных заготовок у меня, к сожалению, нет. Но, думаю, вот эта вещица вполне подойдет.
Доктор взял со стола пепельницу, и, высыпав в мусорную корзину окурки, промыл ее под раковиной. Снова сделав у Крюгера на затылке разрез, он пристроил пепельницу над его зелеными мозгами.
— Ну-с, не давит?
— А? — Крюгер свел глаза на переносице.
— На мозги не давит?
— Нет.
— Великолепно! Можете заклеивать вашу кожу обратно. Крюгер плюнул себе на ладонь и стал водить рукой по темени. Но кожа не срасталась.
— Не выходит, — удрученно произнес он.
— М-да, голубчик. Плохи ваши дела. Слабеете на глазах. Фаустофель взял нитку с иголкой и заштопал ему голову.
— А все-таки она настоящая, — проговорил Фредди, надевая шляпу.
— Вы это о чем?
— О женщине в шубе.
— Вы полагаете? — нахмурился Фаустофель.
— Я уверен.
— Ну-ка, Фредди, сядьте на стул.
Крюгер покорно сел.
— Нога на ногу! — скомандовал доктор и, когда Крюгер принял необходимую позу, стукнул ему молотком по колену.
У Фредди отвалилось полноги. Из штанины с глухим стуком вывалилась обезображенная конечность.
— Нервы у вас — ни к черту, — сказал Фаустофель.
— Я знаю, — всхлипнул Крюгер.
Целых два часа ушло на то, чтобы пришить ампутированную ногу обратно.
— Из чего вы только сделаны, голубчик, — ворчал доктор, пока Фредди натягивал штаны. — Из какого теста?
— Я старая рухлядь, — вздохнул Крюгер, путаясь в штанинах. — Мне место на помойке.
— Надо бороться со своими слабостями, а не заниматься самоедством.
— Да. Мне нужно бороться.
Взгляд Крюгера застыл, в нем появилось что-то хищное, что-то от свирепого упрямства акулы. Доктор Фаустофель это заметил. И ему это понравилось: значит, есть еще надежда на выздоровление.
— Я убью ее! Я не боюсь ее! — вскричал Фредди, забегав по кабинету.
— Кого убьете?
— Эту женщину. Я убью ее! Убью!
— Ну, хорошо. Хорошо. Конечно убьете, — стал успокаивать его доктор. — Никуда она от вас не денется.
Крюгер внезапно остановился посреди комнаты, схватившись за виски.
— Что случилось? — спросил доктор.
— Чувствую, что закипаю. В голове гудит и какой-то странный звон. Так у меня никогда не было.
— Это от пепельницы, голубчик. Она амортизирует ваши мечущиеся мысли. Ничего, со временем привыкните. А пока старайтесь поменьше нервничать.
Доктор помог Крюгеру добраться до кушетки и прилечь.
— Силы не те, — со злости заскрипев зубами, простонал Фредди.
— У вас невроз навязчивых состояний, голубчик. Но это пройдет. Все вернется. Вы снова будете убивать. Вот увидите.
— Избавьте меня от этой женщины, — взмолился Фредди. — Все, что хотите для вас сделаю. Хотите, прям сейчас полы здесь у вас помою?
— Я работаю бескорыстно, — строго заметил доктор. Он приблизил к нему свое лицо, едва не коснувшись своей бородкой его носа. — Но знайте, Крюгер, если вы окончательно расклеитесь, то станете изгоем. Мир Потусторонних вышвырнет вас из своей Черной касты. На вас поставят крест. Надеюсь, вы знаете, что это означает?
— Смерть, — прошептал Фредди.
— Вот именно. И полное забвение. Но не думайте, что я вас запугиваю.
Доктор порылся в карманах и протянул ему визитку.
— Я не брошу вас один на один с вашим недугом, голубчик. Возьмите, здесь адрес моего брата Шелти Догги. Он остановился в отеле «Эдем». Я попрошу его временно стать вашим телохранителем. У Шелти сложный характер, и вам придется приложить все усилия, чтобы ему понравится. Потому что, если вы ему не понравитесь, он может вас отделать. Это не страшно, я вас, конечно, починю. Но предупреждаю сразу, если дело дойдет до перебранки, не вздумайте обозвать его сукиным сыном. Запомнили? Сукиным сыном.
— А что тогда будет?
— Мне придется лечить вас вдвое дольше.
Глава 3
Сукин сын
Шелти Догги своей внешностью походил на породистую собаку — что-то среднее между колли и шелти, но все-таки был ближе к последней. У него было узкое лицо, длинный прямой нос и черные круглые глаза. Светло-каштановые волосы с рыжеватыми вкраплениями свешивались до самых плеч. На голове уютно расположился «стэтсан» — серая шляпа с загнутыми кверху полями.
С тонких губ Шелти не сходила ироничная улыбка. Она была словно намертво приклеена к его влажному рту.
Шелти Догги был прирожденный гангстер. Но об этом знали немногие. И число тех, кто об этом знал, неумолимо сокращалось. Может быть, именно поэтому в Мире Потусторонних за ним закрепилось прозвище — Бешенный Пес. Недаром матерью Шелти была собака, а отцом — сам Дьявол.
Он сидел, развалившись в кресле, в своем номере-люкс на седьмом этаже отеля «Эдем» и, задрав ноги на журнальный столик, лениво внимал исповеди Фредди Крюгера. Желтые подошвы его ботинок, сшитых из натуральной крокодиловой кожи, цинично смотрели Крюгеру в лицо.
— Печальная история, — без тени сочувствия проговорил Шелти, когда Фредди замолчал. Он извлек из украшенного бриллиантами портсигара толстую сигару и, откусив у нее кончик, вставил между зубов. — Как только ты выжил, Фред! Эти женщины кого угодно могут свести в могилу. — Изящно щелкнув позолоченной зажигалкой, Шелти прикурил.
— Мне нужен телохранитель, — в пятый раз сказал Крюгер, воротя нос от слишком ароматного для его прожженных ноздрей дыма.
— Да, конечно нужен, — кивнул Шелти. — Фау говорил мне. С этой женщиной надо разобраться.
Крюгер суетливо заерзал в кресле.
— Ее нужно убить. Я столько из-за нее натерпелся. Надо мной издевались дикари, меня клевали пингвины, облизывали белые медведи…
— Постой-ка, Фред, — выпуская из ноздрей дым, сказал Шелти. — Какие медведи?
— Белые медведи. В Антарктиде. Когда я примерз ко льду и не мог пошевелиться, ко мне подходили медведи. Они меня обнюхивали и облизывали, а те, что поменьше, вообще…
Лающий смех собеседника заставил Крюгера обиженно умолкнуть.
— Что тут смешного?
— Ничего, — ответил Шелти, весело щуря глаза. — Ничего особенного, если не считать, что в Антарктиде не бывает белых медведей.
— То есть, как это «не бывает»?
— Они там не водятся. Раскрой любую энциклопедию и убедись. Родина белых медведей — Арктика.
— А-а-а… — Крюгер беспомощно разинул рот; он был потрясен. — Так что же тогда это было?
— Привидения, снежные миражи… Но с этим — уже не ко мне, а к моему брату. Фау большой дока по части подобных глюков.
— И монашки в Антарктиде тоже не водятся? — уныло спросил Фредди.
— А что им там делать? — оскалив в усмешке зубы, сказал Шелти. — В Антарктиде монастырей нет.
Крюгер опустил голову, тупо уставившись на свою новую перчатку, которую смастерил себе, еще находясь на борту Летучего Голландца. Чтобы хоть как-то взбодриться, пошевелил лезвиями. Знакомый металлический звук согрел душу.
— Мне нужен телохранитель, — в шестой раз напомнил он собеседнику о цели своего визита.
Шелти Догги стряхнул с сигары пепел.
— Банан не хочешь? — предложил он, протянув руку к вазе с фруктами.
Крюгер громко рыгнул. В животе неприятно заурчало. Девятым валом нахлынули воспоминания. Живо представилась гигантская обезьяна, держащая его в кулаке и скармливающая ему целую связку бананов. Один за другим.
— Спасибо, я не голоден, — сказал Крюгер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29