Зато теперь Бидж ясно представился путь в нужный ей мир.Прогулка по Перекрестку была очень приятной, хотя Бидж чувствовала себя усталой. Бидж повела Диведда в холмы, стараясь идти той же дорогой, какой однажды ее вел Филдс — задолго до того, как она обрела дар находить или создавать заново Странные Пути. На этот раз день был солнечный, дул легкий ветерок, и Бидж шагала по извилистой тропинке, стараясь не выдать своей неуверенности. Диведд шел за ней, распевая и насвистывая.— Неужели все дороги в другие миры идут в гору? — только и спросил он.— Мне очень жаль, но этот точно идет. Нам предстоит пересечь горный хребет.Диведд озабоченно, но с интересом посмотрел вперед.— А снег в тех мирах бывает?— В некоторых. Да, в том, куда мы идем, определенно будет снег. — На что похож снег?— Он белый…— Всем известно, что он белый. — Диведд сказал это раздраженно, но любопытство пересилило: — И он падает с неба?— Он белый и падает с неба. Через некоторое время он покрывает всю землю.— Звучит так, словно это голубиный помет, — с сомнением проворчал Диведд.— Ты знаешь про голубей? — удивленно спросила Бидж.Диведд фыркнул.— Эти твари везде кишат. Кого всюду полно, так это голубей, воробьев и людей, которые поют фальшиво. Никуда от них не денешься. Хотелось бы мне, — добавил он мечтательно, — когда-нибудь увидеть снег. Бидж улыбнулась и продолжала идти. Они свернули направо, все еще поднимаясь, и добрались до перевала. Бидж запахнула куртку, изо ртов вырывались маленькие облачка пара. Даже Диведд, привычный к жизни на природе, поежился.— Разве ты не можешь создать такую дорогу, которая шла бы по припеку?Однако, когда перевал остался позади, облака рассеялись и скалы сменились покатыми холмами; в глубоких трещинах и ущельях по обе стороны тропы было сумрачно даже днем. Диведд внимательно озирался по сторонам, опасаясь возможной засады.— Подожди! — Его глаза расширились, и он метнулся в сторону от тропы, туда, где в одной из трещин сохранился белый сугроб.Диведд воткнул в него Танцора, оставив широкую вмятину. Раздался хруст: поверхность не раз подтаивала, а потом снова замерзала. Диведд вырезал в сугробе квадратную ямку и спросил:— Снег? Бидж кивнула.Диведд сунул в снег руку, обернулся и бросил на Бидж обвиняющий взгляд.— Ты не сказала мне, что он холодный.— Я думала, ты знаешь.Диведд сжал в руке пригоршню снега и кинул в девушку. Она увернулась, добралась до другого сугроба — с противоположной стороны тропы, — быстро слепила снежок и запустила его в Диведда.Сражение длилось недолго и кончилось приятной ничьей: у Диведда было больше боевого опыта, Бидж была более привычна к снегу. Когда каждый из них смог похвастать прямым попаданием, Бидж объявила перемирие.— Пошли дальше.— Да, пожалуй. — Диведд выпрямился, вытер руки о штаны, пошевелил замерзшими пальцами и тихо, как малыш после вечеринки, сказал:— Спасибо за снег. — Каждый должен хоть раз его увидеть.— И теперь мне это удалось. — Он обернулся и глянул на высокие горные пики, впервые поняв, из чего состоят их белые шапки. — Как называется это место?Бидж покачала головой.— Название появится на карте в Книге Странных Путей. Я его не знаю.— Не понимаю, — нахмурился Диведд.— Я тоже.Он пожал плечами и зашагал следом за Бидж по извивающейся дорожке между мирами.Теперь они спускались с перевала, и Диведд запел. У него был приятный голос, хотя и не очень тонкий слух. Через некоторое время Бидж обнаружила, что прислушивается к его песне.— Как она называется? — спросила она наконец.— «Лягушонок, который любил корову». — Он весело добавил: — Кто работает с животными, должен знать о таких вещах.— Ну что ж, пробел в моем образовании. Ты не мог бы спеть еще раз средний куплет? Он охотно запел:И вверх он прыгнул,И вверх он прыгнул,И вверх он прыгнул опять.Куплет кончался тем, что несчастный влюбленный в изнеможении падает на землю, а корова так и не знает ничего о его страданиях.— Хотела бы я, чтобы это послушала Ли Энн, — сказала Бидж. — Она была бы в восторге.— Что? Тебе известна женщина, которой нравятся похабные песни?— Она моя подруга, — строго сказала Бидж. — Да, ей нравятся такие вещи.— Тогда, я уверен, она станет и мне другом, — вежливо сказал Диведд.Бидж, представив себе встречу между Диведдом и бесцеремонной Ли Энн, так увлеклась открывшимися возможностями, что совершенно пропустила последний куплет, в котором описывалось, как лягушонок, чтобы не свалиться с коровы, обмазался смолой. Она попросила Диведда повторить — дважды.
Последний мир, до которого они добрались, раскинулся перед ними привольными травянистыми равнинами. В отличие от того, где они нашли грим, здесь так и кишела жизнь. Воздух был влажен от еще не высохшей росы.Диведд дернул Бидж за рукав и показал мечом в сторону. На вершине холма были видны силуэты троих существ, с головы до талии похожих на людей. Бедра и ноги у них были оленьи. Все трое тащили небольшие волокуши с какими-то свертками на них.У двоих путников были оленьи рога. Третья фигура, как пораженно отметила Бидж, отличалась огромным животом. «Мне следовало бы изучить акушерство», — подумала она. Перекресток явно способствовал плодородию.— Руди! Бемби! — крикнула Бидж. Двое путников кинулись к ней с криком:— Йо! Бидж!Третий человек-олень, явно более преклонных лет и менее подвижный, следил за ними с холма.Руди все еще носил одну из своих любимых выцветших футболок с эмблемой Сан-Францисского университета. Бемби была одета в короткую блузу на бретелях; из-под нее торчал ее огромный живот. Едва ли какая-нибудь женщина на Земле надела бы подобную блузу на такой стадии беременности.Люди-олени мчались с холма, взрывая копытами мягкий дерн. Приблизившись, Руди оттащил Бидж в сторону, заслонил ее и выставил рога:— В чем дело, парень? Ты что, захватил Бидж в плен?Диведд пожал плечами и лишь слегка опустил меч.— Скорее она меня. Бидж поспешно сказала:— Руди, Бемби, это Диведд. Он меня охраняет. Диведд, это…Продолжить ей не удалось: оба человека-оленя кинулись обнимать ее так радостно, что чуть не повалили на землю. Бидж только моргала, когда они по очереди лизнули ее в нос своими шершавыми языками жвачных.Старый человек-олень спустился с холма тоже. Это оказался Сууно, шаман племени Руди и Бемби. Он улыбнулся Бидж и поднял руку, приветствуя ее. Как и раньше, когда им приходилось встречаться, Бидж заметила, что его голая грудь покрыта раскраской — на этот раз это были символы солнца и травы.Бидж поздоровалась с ним, почтительно поклонившись.— Почему вы меня здесь встречаете? Сууно усмехнулся.— Мы могли бы спросить об этом и тебя, только в этом нет необходимости. Я знал, что ты придешь.— Но ты же не мог знать, где я… Где окажется новая дорога.— Ты хочешь сказать, где тебе захочется ее проложить? Я знал это, когда проснулся сегодня утром.У Бидж волосы зашевелились на голове. Где будет последний поворот, она решила всего несколько минут назад.— Me пугайся. — Сууно придвинулся к ней. — Это просто следствие того, что я всюду хожу и наблюдаю. Вот так я и вижу некоторые вещи. — Он оглядел Бидж с ног до головы, в его голосе юмор мешался с почтением. — С последней нашей встречи ты изменилась. Теперь ты прокладываешь дороги. — Бидж кивнула. — Я вижу изменения в тебе. — Он снова улыбнулся. — Все изменения.Бидж смутилась, гадая о том, насколько много он действительно видит. Она повернулась к Бемби.— Выглядишь ты замечательно. А как себя чувствуешь?— Неуклюжей. — Бемби похлопала себя по животу. — Мне стало трудно сохранять равновесие.— Конечно — ведь центр тяжести сместился. — Бидж помнила, какими ловкими и грациозными всегда были Руди и Бемби, совершая свои головоломные прыжки, никогда не спотыкаясь и не падая. — А как насчет аппетита?Руди закатил глаза.— Ох, ты бы только видела! Она ест, как целое стадо. Бемби игриво толкнула его; Бидж отметила, что держится она гораздо более уверенно, чем раньше.— Еще немного, и я начну жалеть, что вышла за тебя замуж на всю жизнь! — Она снова повернулась к Бидж. — Я ем много фруктов, овощей и тому подобного. — Она скорчила гримасу. — Руди даже заставляет меня есть бобы.— Ради белков, — кивнул тот. — Мы ведь травоядные, так что приходится попотеть, чтобы получить достаточно белков. — В ответ на изумленный взгляд Бидж он пояснил: — Я занимался на курсах по диете в Сан-Франциско и многому там научился.— У нас есть законы, определяющие, когда что есть, — сказал Сууно, — в детстве, когда мы становимся взрослыми, ну и во время беременности. Так что Бемби тут ничем не рискует. — Он стоял на некотором расстоянии от остальных, внимательно за всеми наблюдая.— Есть какие-нибудь нарушения? Головокружения, тошнота?.. — Бидж усомнилась: случается ли рвота у представителей вида — Тех, Кто Умирает, — к которому принадлежит Бемби: в конце концов они же жвачные.— Тут все в порядке. — Однако Бемби нахмурилась, ее ноздри раздулись, словно чуя опасность. — А в чем дело?Бидж тщательно подбирала слова, чтобы объяснить Бемби возможность нарушений в развитии плода. Обучение в ветеринарном колледже не подготовило ее к тому, чтобы иметь дело с мыслящими пациентами.— Бемби, у некоторых видов, покинувших Перекресток, возникают проблемы со здоровьем. — Бемби непонимающе смотрела на нее. — Я принимала роды у тех, кто ушел за его пределы. Доля врожденных отклонений у них выше, чем была бы, останься они на Перекрестке. — Бидж сделала глубокий вдох. — Поэтому я пытаюсь найти и привести обратно всех, кого тогда пришлось эвакуировать…— Вот почему, — перебила ее Бемби, поворачиваясь к Сууно, — ты настоял, чтобы мы собрали вещи. — Шаман кивнул, глядя на нее с сочувствием. Бемби вдруг широко раскрыла глаза и обхватила, словно защищая, свой живот руками.— Это всего лишь предосторожность, — успокоительно сказала Бидж. — Ты же говоришь, что у тебя все в порядке. — Бемби неуверенно покивала головой. — Да и в «Кружках» по тебе скучают.— Книги! — с жадностью воскликнул Руди. — Ох, братишки, как же мне их не хватало! Бидж удивленно посмотрела на него.— А как же твои университетские учебники? Руди рассмеялся.— Таскать их и в пределах университета было тяжело. Так что я продал их букинисту, прежде чем вернулся на Перекресток.— Но разве тебе не хотелось их сохранить?— Сохранить? — Человек-олень бросил на Бидж озадаченный взгляд. — Я и сохранил — я же ведь их прочел.Бидж взглянула на те узлы, что были у людей-оленей с собой, и поняла стоящую перед ними проблему: кочевники не могут таскать с собой еще и книги.— На Перекрестке появились новые книги, — сказала она. — Их привезла Фиона из университетской библиотеки. Ей, конечно, следует их вернуть, — добавила она неодобрительно.— Как хорошо, что она этого не сделала! — Руди прямо пританцовывал от возбуждения. — Так из-за чего же задержка?— Да никакой в общем-то задержки, — ответила Бидж и повернулась к Бемби. — Мне только нужно тебя осмотреть.Бемби насупилась и покачала головой.— Это нельзя делать.— Я должна, — настаивала Бидж. — С тех пор, как вы ушли с Перекрестка, многое могло произойти…— Нельзя! — повторила Бемби и попятилась к Руди, который обнял жену. — Я тебе не позволю. — Ее глаза, ставшие еще больше, чем обычно, наполнились слезами. Руди развернул ее, заслонив от Бидж.Бидж сделала глубокий вдох.— Бемби, не глупи. Нужно убедиться, что с малышом все в порядке. Это же простой осмотр…Она сделала шаг вперед, но Руди, к ее удивлению, воинственно наклонил рога.Сууно легко переместился, оказавшись между Руди и Бидж.— В нашем племени я тот, кого можно назвать повитухой.— А я врач, — раздраженно сказала Бидж. — У меня есть необходимая подготовка…— Как и у меня. — Сууно по-прежнему улыбался. — Я имею диплом и по медицине, и по истории. Можно, я расскажу тебе кое-что из истории?Его голос начал звучать странно: напевно и ритмично, как обычно читают заклинания. Почуяв магию, Диведд напрягся. Наконец Бидж кивнула.Глаза Сууно смотрели теперь в пустоту.— Задолго до того, как родились живущие теперь, Те, Кто Умирает были захвачены в плен и обращены в домашних животных.— В домашних животных?.. — Бидж с удивлением обвела их глазами. — Чтобы работать в поле?Сууно продолжал свою ритуальную декламацию:— Ради наших трудолюбивых рук и наших рогов, шкур и копыт, ради жира для ламп и вкусного мяса. Из наших жил делали тетивы для луков, с которыми охотились на наших детей. Ничего не пропадало зря, и ничего не осталось нам, кроме наших душ.— Такое случается, — решительно произнес Диведд. Это были его первые слова после долгого молчания.Бидж в ужасе смотрела на Сууно широко раскрытыми глазами.— Но вы же люди!Сууно улыбнулся ей, словно учитель, поправляющий наивного ученика. Стало видно, что среди его зубов нет клыков. — Разве твои соплеменники никогда не захватывали рабов?Бидж открыла рот, потом спохватилась и ответила неуверенно:— Да, но не ради шкур… И не ради мяса… — Она умолкла, гадая, что сказал бы на ее месте Кружка, и сожалея, что плохо знает историю. — Я так думаю по крайней мере. Ну ладно. С твоим народом произошло ужасное несчастье. Но ведь это же было давным-давно.Сууно больше не улыбался.— Для нас это было недавно. Мой народ поет об этом песни, предания передаются от отца к сыну, и ни слова не было забыто. Все еще во многих мирах существуют рабовладельцы.Бемби умоляюще посмотрела на Бидж, которая ответила ей беспомощным взглядом.Сууно тихо произнес:— Я знаю, кем ты стала теперь, но ты остаешься плотоядным существом, укротительницей и хозяйкой животных. Поэтому в этом деле ты должна уважить наши желания. — Бидж стала искать слова для ответа, но Сууно продолжил: — Я говорю «должна». Иначе мы не сможем вернуться вместе с тобой.Позади Руди и Бемби тем временем собралась целая толпа. Бидж узнала большинство людей-оленей: она видела их на свадьбе своих друзей.— Вы все собираетесь вернуться?— Только твои приятели и я.— Может быть, я смогу хотя бы научить вас чему-то? — жалобно сказала Бидж. — Не то чтобы я сама знала достаточно о протекании беременности у представительниц вашего вида…Сууно рассмеялся, словно никакой размолвки и не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48