Весьма вероятно, что за вами следят. Мы тоже установили наблюдение, наш агент сопровождает вас на расстоянии. Оставьте ключи на полу. Мы заберем машину и установим оборудование. К вашему возвращению она будет на месте. Итак, с деньгами вы едете…
Без двадцати одиннадцать Стив сел на поезд до Центрального вокзала. Он на десять минут отставал от расписания и прибыл в Нью-Йорк в одиннадцать тридцать пять. С большим пустым чемоданом в руках Стив направился на Парк-авеню пешком.
Он шел от вокзала к 55-й улице и все сильнее ощущал безнадежность и тщетность своих усилий. Сегодня, на второй день снегопада, горожане, демонстрируя привычку сопротивляться стихиям, вышли на улицы как ни в чем не бывало. Они переступали через скользкие тротуары и лавировали среди сугробов. Вчера утром они с Шэрон стояли под снегом в нескольких кварталах отсюда, и он поцеловал ее на прощание. Ее губы не ответили ему, как и его, когда Нина поцеловала его в тот последний день.
Стив приехал в банк. Известие, что он собирается снять со счета Нила все, кроме двухсот долларов, было встречено поднятой бровью. Кассир покинула свою каморку и проконсультировалась со старшим вице-президентом, сразу заспешившим к Стиву.
— Мистер Петерсон, возникли какие-то сложности?
— Нет, мистер Штраус. Я просто хочу снять деньги.
— Я вынужден попросить вас заполнить федеральную форму и форму штата. Это необходимо при снятии таких крупных сумм. Надеюсь, у вас нет каких-либо претензий к нашей работе со счетом вашего сына?
С усилием Стив сохранил спокойное выражение лица и интонацию.
— Нет, никаких.
— Хорошо, — вице-президент заговорил прохладно-профессиональным тоном. — Вы можете заполнить все необходимые формы за моим столом. Пожалуйста, пройдемте за мной.
Стив механически нацарапал всю требуемую информацию. Когда он заканчивал, кассир принесла чек.
Мистер Штраус быстро подписал чек, вручил Стиву и поднялся. Лицо его приобрело заботливое выражение.
— Я ни в коем случае не хочу вмешиваться, но, возможно, у вас неприятности, мистер Петерсон? Может, мы сумеем помочь?
Стив тоже встал.
— Нет, нет, спасибо, мистер Штраус. — Он сам услышал, как натянуто и неубедительно прозвучали его слова.
— Надеюсь, что так. Мы очень ценим вас как клиента, и, надеюсь, как друга. Если возникнет какая-то проблема, и мы сможем помочь, пожалуйста, сообщите нам. — Он протянул руку.
Стив пожал ее.
— Очень любезно с вашей стороны, но все хорошо, уверяю вас.
Подхватив чемодан, он вышел на улицу, поймал такси и направился в Федеральный резервный банк. Там его отвели в комнату, где мрачные агенты ФБР деловито считали и фотографировали купюры. Стив угрюмо наблюдал за ними.
В голове вертелся детский стишок: «Король сидел в своей казне и денежки считал». Нина любила его напевать, укладывая Нила.
Он вернулся на вокзал в пять минут четвертого, поезд только что ушел. Следующий через час. Он позвонил домой. Дора взяла трубку, и с параллельного аппарата ответил агент Ламонт. Никаких новостей. Кассету не присылали. Хью Тейлор подъедет к возвращению Стива.
Мысль, что надо убить целый час, вызывала отвращение. Жгучая боль медленно растекалась от середины лба к вискам и возвращалась обратно, тисками сдавливая голову. Стив вдруг вспомнил, что со вчерашнего обеда ничего не ел.
«Устричный бар». Он закажет тарелку устричного рагу и выпить. Из этого автомата он пытался дозвониться Шэрон. Тогда и начался этот кошмар. Когда ему не ответили, и он понял — что-то случилось. Всего двадцать часов назад. Кажется, будто прошла целая жизнь.
Двадцать часов. Где Шэрон и Нил? Они голодные? На улице так холодно. Тепло ли там, где их держат?
Шэрон позаботится о Ниле, в этом он уверен. Если бы только вчера Шэрон ответила на его звонок… Если бы они провели вечер втроем, как и собирались… Уложив Нила спать, он бы сказал: «Ты не обретешь слишком много, Шэрон. Возможно, тебе досталось бы гораздо больше, если бы ты подождала, но не надо ждать. Выходи за меня замуж. Нам будет хорошо вместе».
Возможно, она не приняла бы его предложения. Она презирала его мнение о смертной казни. Но в этом он непреклонен и уверен в своей правоте.
Как сейчас себя чувствует мать Рональда Томпсона? Даже когда все закончится, она будет страдать всю оставшуюся жизнь.
Как и он, если с Шэрон и Нилом что-то случится.
Суета на терминале нарастала. Менеджеры, уезжающие до часа пик, торопливо шли к поездам на Нью-Хейвен, которые доставят их в Вестчестер и Коннектикут. Женщины, приезжавшие в Нью-Йорк за покупками, проходили через терминал, смотрели расписание, спешили домой, чтобы приготовить ужин.
Стив спустился на нижний ярус и вошел в «Устричный бар». Людей почти не было. Обеденный перерыв давно закончился. Для вечернего коктейля и ужина еще слишком рано. Он сел у стойки и сделал заказ, аккуратно поставив чемодан под ноги.
В прошлом месяце они с Шэрон обедали здесь. Ее переполняла радость из-за бурного отклика общественности на кампанию о замене смертного приговора Томпсону пожизненным заключением.
— Мы добьемся этого, Стив, — говорила она уверенно. Она была так счастлива, так переживала за это дело. Рассказывала о предстоящей поездке в поддержку кампании.
— Я буду скучать по тебе, — сказал он.
— Я тоже.
«Я люблю тебя, Шэрон. Я люблю тебя, Я люблю тебя, Шэрон». Сказал ли он это тогда?
Он проглотил мартини, который поставил пере ним бармен.
Без пяти четыре, так и не притронувшись к горячему рагу, Стив расплатился и поднялся в верхний терминал, к поезду на Карли. Проходя в вагон для некурящих, он не заметил, как мужчина в конце вагона закрыл лицо газетой. Лишь убедившись, что он прошел вперед, незнакомец опустил газету и не сводил напряженного взгляда с тяжелого чемодана. Тот же пассажир вышел в Карли и ждал на платформе, пока Стив не миновал стоянку и не уехал машине, в фарах и зеркале заднего вида которой теперь были установлены мощные камеры.
27
Гленда Перрис спала до часа дня. Только услышав отъезжающую машину Мэриан, она полностью проснулась. Сначала не открывала глаз и полежала неподвижно. Но боль, сопровождающая первое движение, не пришла. Ночью было совсем плохо, она скрыла от Роджера — насколько. Хотя он, наверное, догадался, да и доктор — беспокоился о кардиограмме.
Она не поедет в больницу. Там ей дадут столько успокоительного, что она перестанет соображать. Этого она не допустит. Ведь она понимает, почему боли так мучили в последнее время. Из-за этого мальчика, Томпсона. Такой юный, а ее показания помогли приговорить его.
— Он сбил вас с ног, миссис Перрис…
— Да, он бежал от дома.
— Было темно, миссис Перрис. Вы уверены, что бежал не кто-то другой?
— Уверена. Он помедлил в дверном проеме до того, как столкнулся со мной. А свет в кухне горел.
«А сейчас Нил и Шэрон. Господи, дай мне вспомнить». Она закусила губу… в груди кольнуло… нет, нельзя расстраиваться. Толку от этого не будет. Бога ради. думай. Гленда положила под язык таблетку. Это заглушит боль, пока она не стала острой. Фокс. Как странно он это сказал. Что-то мелькнуло в памяти… совсем недавно.
Скрипнула дверь, и заглянул Роджер.
— Все хорошо, дорогой, я проснулась.
— Как себя чувствуешь? — Он быстро подошел к кровати, коснулся ее руки.
— Неплохо. Сколько я спала?
— Больше четырех часов.
— Чья машина отъехала?
— Миссис Воглер.
— А, я и забыла. Что она делала?
— Занималась кухней. Стояла на стремянке снимала все с верхних полок.
— Слава богу. Я так переживала, что лежу, а пыль копится. Роджер, что происходит? Стив поговорил с… Фоксом?
Роджер рассказал.
— …Так что они обменялись всего несколько словами. Ты готова их послушать?
— Да.
Через пятнадцать минут, устроившись на подушках и держа в руках чашку чая, Гленда принимала в своей спальне Хью Тейлора.
— Очень благородно с вашей стороны, мисс Перрис. Я понимаю, какое это для вас испытание.
Она отмахнулась от его извинений:
— Мистер Тейлор, мне стыдно, что я потеряла все утро. Пожалуйста, включайте.
Она вслушивалась изо всех сил.
— Так тихо! Просто невозможно ничего услышать.
Выражение напряженного ожидания исчезли с лица Хью.
— Большое спасибо, что попробовали, миссис Перрис. Мы проанализируем его голос. Такая запись не является допустимой уликой, но при захвате похитителя пригодиться для установления личности. — Он взял магнитофон.
— Нет… подождите! — Гленда остановила его. — Это ваша единственная запись?
— Нет. При прослушивании мы записали его на обычную и микрокассету.
— Вы оставите эту мне?
— Зачем?
— Потому что я знаю человека, с которым говорили вчера вечером. Я знаю его. И собираюсь до мельчайших деталей восстановить все, что делала последние несколько недель. Возможно, что-то всплывет. И тогда я хочу еще раз прослушать запись.
— Миссис Перрис, если бы только вы смогли вспомнить… — Хью закусил губу, перехватив предостерегающий взгляд мужа, и быстро вышел из комнаты вслед за ним и Роджер.
— Зачем вы попросили меня оставить сегодня Миссис Воглер? Неужели вы подозреваете… — спросил Роджер, когда они спустились в холл.
— Нельзя упускать ни единой возможности. Но, кажется, с ней все нормально. Добрый характер, хорошая семья, прекрасная репутация. То, что она сразу заговорила о Ниле, — просто совпадение. И на вчерашний вечер и у нее, и у мужа неопровержимое алиби.
— Почему?
Кассир в кинотеатре заметила, как она входила и выходила. Мужа соседи видели дома, с детьми. А сразу после семи оба были в полицейском участке с заявлением об угнанной машине.
— А, да. Об этом она говорила. Хорошо, что машину вернули.
— Да уж. Ей вернули жалкую восьмилетнюю машину, а у нас нет ни следа двух жертв похищения. Мистер Перрис, а что вы думаете о Шэрон Мартин? Она способна задумать такое?
Роджер помолчал.
— Интуиция говорит «нет».
— Как вы оцениваете ее отношения с мистером Петерсоном?
Роджер вспомнил визит Шэрон и Стива. Шэрон выглядела расстроенной, и Гленда спросила, что случилось. Когда Стив ушел на кухню за льдом, она сказала:
— Просто Нил от меня отстраняется.
Возвращаясь из кухни, Стив взъерошил ей волосы. Роджер запомнил выражение их лиц.
— Я думаю, они очень любят друг друга, даже сильнее, чем сами сознают. Шэрон очень беспокоит неприступность Нила, да и Стива тоже. Кроме того, он здорово потратился, все вложил в журнал. Я не сомневаюсь, что расходы окупятся, но Стив переживает. Он мне говорил.
— И еще казнь Томпсона.
— Да. Мы с Глендой надеялись, что Шэрон удастся его спасти. У Гленды сердце не на месте из-за ее собственной роли в этом деле.
— А Шэрон хотела, чтобы мистер Петерсон ходатайствовал перед губернатором?
— Я думаю, она понимала, что он этого не сделает, да и губернатора только возмутит чисто эмоциональное обращение. Не забывайте, ее резко критиковали за те две отсрочки, что она дала Томпсону.
— Мистер Перрис, что вы думаете о Люфтсах? Возможно ли, что они в этом участвуют? Они копят деньги, знают ваш телефон. Они могли знать о трастовом фонде.
Роджер покачал головой:
— Исключено. Если Дора покупает что-нибудь для Гленды, она двадцать минут проверяет, правильно ли отдала сдачу. И Билл такой же. Иногда он отгоняет мою машину к механику и всегда докладывает, сколько мне сэкономил. Они оба честны до невероятности.
— Ладно. Позвоните нам сразу же, если миссис Перрис будет что нам сказать. Мы у Петерсона.
Хью уже ждал Хэнк Ламонт. По его лицу было понятно, что есть новости. Хью не стал ходить вокруг да около.
— Что у тебя?
— Миссис Томпсон…
— Что?
— Вчера вечером она говорила с Шэрон Мартин!
— Она что?
— Нам сказал Томпсон. Дон и Стэн говорили с ним в камере. Мы объяснили ему, что сыну Петерсона угрожали, и предупредили, что если его друзья что-
то замышляют, нам лучше узнать их имена, пока они не влипли в неприятности.
— Вы не сказали, что Шэрон и Нила похитили?
— Конечно, нет.
— И что он?
— Чист. За последний год его навещали только мать, адвокат и священник их округа. Ближайшие, школьные друзья сейчас в колледже. Он дал нам их имена. Все в других городах. Но он сообщил, что Шэрон звонила его матери.
— С матерью говорили?
— Да. Она остановилась в мотеле возле тюрьмы. Они ее нашли.
— В мотеле?
— Нет, в церкви. Да поможет ей господь, Хью, она просто молится. Не может поверить, что завтра ее ребенка казнят. Не может поверить. Говорит, что Шэрон позвонила ей около шести. Спрашивала, не может ли она чем-то помочь. Мать признала, что взорвалась, обвинила Шэрон в том, что та носилась
всей стране и кричала, что ее мальчик виновен. Угрожала, что не знает, что с ней сделает, если Рональд умрет. Что из этого можно извлечь?
— Давай попробуем вот что, — начал Хью. — Шэрон Мартин расстроена звонком… может, она даже считает, будто в словах матери есть своя правда. Она в отчаянии и звонит кому-то, кто бы забрал ее и ребенка. И задумывает фокус, который бы выглядел как настоящее похищение, чтобы Нил стал заложником за жизнь Томпсона.
— Возможно, — ответил Хэнк. Лицо Хью окаменело.
— Я думаю, что это больше, чем возможность. Я думаю, что у этого бедного парня, Петерсона, все нутро в клочья, а миссис Перрис на грани инфаркта, все оттого, что Шэрон Мартин полагает, будто может манипулировать правосудием.
— И что мы будем делать?
— Работаем, как с обычным похищением. И стараемся раскопать все, что можно, о сообщниках Шэрон Мартин, особенно тех, кого она знает в этом районе. Если только миссис Перрис вспомнит, где слышала голос, мы это дело расколем.
Гленда снова и снова проигрывала кассету. «Петерсон… Через десять минут я позвоню вам на телефон-автомат сервисной станции рядом с выходом 21». Наконец она беспомощно покачала головой и выключила магнитофон. Надо действовать иначе. Вспоминать все события последних двух недель. И что не так с этой кассетой?
Вчера она вообще не выходила. Позвонила в аптеку и Агнесс, потом Джулии насчет больничного пособия… Из Калифорнии позвонили Чип и Мария, дали трубку малышу. И после этого она не подходила к телефону, пока не позвонил Фокс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25