И Шон Рей теперь имел преимущество перед нами в целые сутки. За это время он сумеет разметить участок, взять образец золота и отправится в Стармор, чтобы зарегистрировать месторождение на свое имя. Мы потеряли не только целый день — мы потеряли золото, свои мечты и планы на будущее, связанные с этим золотом.
— Пора возвращаться, — сказал Чарльз Гласс, — солнце уже село, а нам предстоит еще дорога обратно в лагерь.
Когда мы возвратились к машинам, стало совсем темно. На небе высыпали звезды, а над полной опасностей поверхностью Долины Мертвых Душ стал вновь сгущаться туман.
— Ну как, Чарльз, вы нашли золото? — это были первые слова, которыми нас встретили те, кто оставался в лагере.
И их можно было понять. Оставаться в лагере, зная, что твои товарищи, возможно, в это самое время набивают карманы драгоценным металлом, и ждать. Для наших компаньонов прошедший вечер был не менее трудным. Ничто не изматывает так, как томительное ожидание.
— Да, мы нашли золото, — ответил Чарльз, снимая с плеча ранец из геликоптера. — Но это не то золото, которое мы искали.
Ричард Пэйдж в свете фар лендспидера с нетерпением принялся расстегивать ремешки ранца.
— Почему это не то золото? — спросил он, извлекая самородок, заблестевший в его руках.
— Этот самородок мы нашли в разбитом вертолете, — пояснил Чарльз Гласс, а золотой жилы, которую мы ищем, на этом острове нет. Он пуст, как и наши карманы. Мы ошиблись островом, и завтра нам снова предстоят поиски.
— Как — опять? Мне порядком надоела эта чертова долина, — любуясь самородком, сказал Ричард Пэйдж. — Я думаю, нам хватит и этого куска.
Чарльз Гласс схватил его за плечо.
— Возможно, я повторюсь, но здесь думаю я. И пока не найдем то, за чем мы сюда пришли, никто не возвратится назад в Стармор, — глядя прямо в глаза Ричарду, твердо произнес Гласс. — А кто хочет выйти из игры сейчас… Что ж, я выплачу ему его долю, но добираться обратно он будет на своих двоих. И вряд ли ему повезет с попуткой.
Чарльз Гласс обвел всех своим пристальным взглядом. Желающих добираться в Стармор пешком не нашлось.
— Тогда устраивайтесь на ночь, — уже более мягко произнес он, — завтра нам предстоит еще один тяжелый день… А я так чертовски устал.
После этих слов Гласс пошел к красному лендспидеру. Пока он вытаскивал из вездехода свой спальник, Пол Тэш и Хауард Сочурек любовались золотым самородком, трогали его руками, прикидывая стоимость, и обсуждали, где его лучше всего будет продать.
— Хватит попусту пускать слюни, — окликнул их Чарльз Гласс, — если повезет, то завтра вы даже не обратите внимания на эти крохи. Хауард, принеси сюда самородок. Я не хочу, чтобы кому-нибудь в голову взбрела мысль остановиться на достигнутом.
Сочурек, выполняя приказ босса, положил золото обратно в ранец и отнес его к красному вездеходу, где отдал Глассу.
— На эту ночь дежурить останется Пол Тэш, принимая из рук аборигена золото, сообщил Гласс и, расстелив спальник возле машины, положил ранец. себе под голову.
Пол Тэш, не возражая против своего назначения, забрался в лендспидер и закурил сигарету. Ночь предстояла долгая.
Над зыбучими песками уже стелился бледным, слабо колыхавшимся покрывалом ночной туман, скрывая под своей поверхностью опасное болото;
Его ватные щупальца протянулись почти до самых машин и плавно шевелились в свете фар, словно завороженные ярким светом змеи. На юге расплывалось бледное пятно от поднимавшегося на ночную вахту спутника планеты. Все повторялось, как и в прошлую ночь. Та же зловещая тишина Долины Мертвых Душ, тот же туман, те же холодные звезды над головой и те же мысли в голове.
Спать все легли рядом, устроившись между вездеходами. Получилось, что с тыла нас прикрывала каменная стена уступа, а с боков мы были защищены бортами наших машин. Только одна сторона лагеря была открыта и выходила на затянутые туманом просторы долины.
Прежде чем улечься спать, Элан Дойл выключил фары машин, и окружающий мир сразу погрузился в темноту. Лишь звезды на небе и еще слабый свет спутника Хора остались бороться с мраком ночи.
Прошло совсем немного времени. Я уже стал было видеть сны, как раздался встревоженный возглас Пола:
— Черт возьми! Что это может быть? Сон сразу исчез, не успев начаться. Быстрым движением я расстегнул «молнию» спальника и оказался на ногах. В лагере еще никто не спал, и после возгласа Пола Тэша все без промедления поднялись, словно по боевой тревоге.
— Что ты увидел, Пол? — озабоченно спросил Чарльз Гласс.
— Вон там, в тумане, — сказал Пол, показывая в сторону долины. — Видите?
В призрачном свете звезд внутри белесой толщи тумана, покрывавшего все видимое пространство, горели яркие зеленые огоньки. Они то гасли, то возникали в новом месте, словно маленькие человечки зажигали свои фонарики. Это фантастическое зрелище завораживало своей красотой. Под бесконечно черным небом с алмазными россыпями звезд раскинулось таинственное туманное море, по которому едва заметно катятся волны, омывающие загадочные темные силуэты возвышающихся из холодного молока скалистых островов Долины Мертвых Душ. И в глубине бледных волн горят, перемигиваясь со звездами в вышине, зеленые огни.
— Это болотные огни, Пол. В них нет ничего страшного, — сказал Чарльз Гласс.
— Болотные огни, предвестники беды, — промолвил Хауард Сочурек.
— Хауард, перестань наводить ужас на парней своей чертовщиной, — сказал Чарльз, — тебе вряд ли удастся напугать хоть одного из них.
И как раз после его слов в ночной тишине над долиной послышались странные, очень знакомые звуки. Они были совсем слабыми и неуловимыми, но постепенно усиливались, и каждый из нас узнал их. Это были звуки губной гармошки Марка Хукера!
Тоскливая, заунывная мелодия, которую все время играл Марк, пока был жив, сейчас слабым мотивом звучала над бледной колышущейся поверхностью тумана. И, словно под ее воздействием, зеленые огоньки стали один за одним гаснуть, а вместе с ними затихала и гармошка. Когда погас последний огонек, музыка оборвалась, и долина опять погрузилась в мертвую тишину.
Я посмотрел на лица своих товарищей: они были белы, как туман над зыбучим песком. За то время, пока звучала странная музыка, никто из них не пошевелился и не проронил ни слова.
Наконец Ричард Пэйдж нарушил молчание.
— Если в аду есть моря, то они должны выглядеть именно так, — тихим голосом произнес он.
— Что это было? — пришел в себя Элан Дойл.
— Галлюцинация. Что же это могло быть еще? — ответил Чарльз Гласс.
— Но мы это слышали все вместе, — возразил Пол Тэш, — а с ума сходят по одному, а не все разом. Это была гармошка Марка Хукера.
— Марк Хукер умер. Ты же сам бросил его труп в зыбучий песок, — сказал Гласс. — Это была галлюцинация или мираж.
— Нет, Чарльз, это была гармошка Марка.
— Прекрати заниматься мракобесием, Пол. Марк Хукер умер. Его труп покоится в зыбучем песке. И вряд ли ему удастся оттуда выбраться.
— Что же мы тогда слышали? — спросил Элан Дойл.
— Я лично ничего не слышал, — сказал Чарльз, — а если вы что-то слышали, то это была либо галлюцинация, либо кто-то сыграл с вами злую шутку. И не иначе, как Шон Рей.
Возможно, это действительно был Шон Рей, решивший таким образом избавиться от конкурентов, напугав нас до смерти и заставив убраться обратно в Стармор. Но тогда откуда у него гармошка Хукера? Элан Дойл лично завернул ее в одеяло вместе с телом Марка, и сейчас она должна покоиться с ним на глубине ста метров под песчаной грязью чертовой долины.
— Чарльз, ты действительно ничего не слышал? — спросил Элан Дойл.
— Хватит забивать себе голову дурацкими мыслями, — произнес Чарльз Гласс, — пора ложиться спать; Завтра мы узнаем, что все это значит.
Вряд ли хоть один из нас спал спокойно этой ночью. Постоянно кто-то ворочался и постанывал. Странные, необъяснимые события прошлого вечера давили на психику, будоражили сознание и изматывали нервы, которые и так после нескольких дней экспедиции были уже на пределе.
Как только стали исчезать звезды на просветлевшем небе, все члены нашей команды, включая и меня, без приглашения сами начали подниматься, кряхтя и потягиваясь после беспокойной ночи.
— Сегодня важный день, парни, — зевая, сказал Чарльз Гласс. — Если сегодня мы не найдем золото, то завтра возвращаемся обратно в Стармор.
— Наконец-то, — облегченно произнес Ричард Пейдж, — мне порядком надоело таскаться по этой чертовой долине. — И он сплюнул в редеющий туман, медленно отступавший от нашего лагеря.
— Не радуйся, Ричард. Не будет золота не будет и обещанных денег.
— Мы продадим самородок, который нашли Скайт с Делом, и поделим полученную сумму.
— Сначала мы возместим то, что потратил я, снаряжая эту экспедицию, а уж затем будем думать, что делать с оставшейся частью. Если, конечно, там что-то останется, — сказал Гласс.,
— Золота в самородке хватит на все, возразил Пол Тэш.
— По условию договора мы должны были найти золотую жилу, — ответил ему Чарльз Гласс. — Вы ее не нашли. И все из-за того, что у кого-то трясутся поджилки при виде зеленых огоньков. Так почему я должен платить вам всю сумму? С вас хватит и десятой части от первоначального гонорара.
— О какой десятой части ты говоришь. Гласс? — поинтересовался Дел Бакстер.
— О той, что получат все здесь присутствующие, если сегодня нам не улыбнется удача.
Небо над Долиной Мертвых Душ уже полностью просветлело. Туман, до этого покрывавший все видимое пространство, таял на глазах, растворяясь в утреннем воздухе. Скоро должно было взойти солнце.
— Мне не нравится твой расчет, Гласс, — медленно произнося слова, сказал Дел Бакстер, и его рука опустилась на кобуру бластера.
Я встал рядом с другом напротив Чарльза. Хауард Сочурек подошел к Чарльзу Глассу и встал с ним.
Пол Тэш, шмыгнув своим кривым носом, присоединился к нам с Бакстером.
— Мне никогда не нравились люди, не умеющие считать, — сказал Ричард Пэйдж, принимая нашу сторону.
Элан Дойл испуганно завертел головой, не зная, что ему делать.
— Элан, иди сюда, — властным голосом приказал Чарльз Гласс, и Элан, повиновавшись, подошел к боссу.
Так мы и остались стоять, глядя друг другу в глаза под утренним небом планеты Рок. Я, Дел Бакстер, Пол Тэш и Ричард Пэйдж против Чарльза Гласса, Хауарда Сочурека и Элана Доила.
— Да, Скайт Уорнер, — укоризненно произнес Чарльз, — никак не думал, что ты окажешься на противоположной стороне.
— Мне не нравится, Чарльз, что ты передернул карты. Когда ты решил переиграть заключенный с нами договор, то должен был предвидеть такой поворот событий.
Мы замолчали. Ситуация была напряженная, но никто не пытался ее обострить неаккуратным движением или словом.
— Сочурек, а что ж ты встал на сторону Чарльза? Он ведь и твою долю урезал на девять тысяч, — спросил индейца Пол Тэш, — или ты рассчитываешь получить всю сумму, защищая его лживую задницу? Так мертвому деньги не понадобятся.
— Ну это мы еще посмотрим, кто из нас увидит восход солнца, — сказал Чарльз Гласс.
Тут в разговор вступил я.
— Надеюсь, Гласс, ты не строишь иллюзий насчет того, за кем останется последнее слово в этом споре?
— Пуля — дура.
— Это зависит от ее хозяина.
— Чего ты хочешь, Скайт Уорнер? — наконец спросил Чарльз Гласс.
— Каждый выполнит свою часть договора до конца. После чего мы дружно расстанемся.
Чарльз на мгновение рукой, произнес:
— Хорошо. Пусть все останется, как было. Все получат обещанную сумму.
— Вот и чудесно! — радостно воскликнул Пол Тэш. Решение Гласса обрадовало не только нас, но и Хауарда с Эланом Дойлом. На их лицах появилась улыбка облегчения. Напряжение спало, и мы как ни в чем не бывало принялись все вместе готовить завтрак. Возможно, эта стычка была вызвана накопившимся за время экспедиции напряжением, и разрядка была просто необходима. Но все равно заявление Гласса о снижении гонорара заставило задуматься. Никто не мог быть уверенным, что по возвращении в Стармор он вновь не решится на подобный шаг.
Небо над нами с каждым мгновением становилось все светлее. Туман таял на глазах. Вот-вот должно было взойти солнце, как вдруг раздался испуганный голос Элана Дойла:
— Смотрите, что это?!
На берегу рядом с нашим лагерем, где камень острова исчезает под серой грязью зыбучего песка, лежал ящик. Раньше его скрывал туман, а теперь белая пелена рассеялась, и ящик стало хорошо видно. Его стенки были испачканы в песке, но, несмотря на это, все узнали в нем ящик из-под виски «Черный Саймон» Мэта Блонди, который Чарльз Гласс собственноручно утопил прошлым утром за сотню километров от этого места.
В недоумении мы уставились на непонятно каким образом вновь появившийся ящик.
— «Черный Саймон» опять с нами, — тихо промолвил Пол Тэш.
— Руку даю на отсечение, здесь не обошлось без нечистой, — сказал Ричард Пэйдж.
— Что за бредни, — раздался из-за их спин властный голос Чарльза Гласса. Кто сказал, что это тот самый ящик? Идиоты, вы уже готовы в любой мелочи видеть проявление потусторонней силы. Мне нужно было взять с собой в эту экспедицию священника, чтобы он каждый день молился за ваши грешные души.
— Чарльз, можно проверить, чей это ящик. Я помню, сколько в нем оставалось бутылок, — предложил Элан Дойл.
— Только что четверо из моей экспедиции хотели сделать мне дырку в животе из-за ночных звуков, а теперь ты, Элан, хочешь совсем свести их с ума, — сказал Чарльз Гласс. — Неужели не ясно, что это другой ящик. И кто-то специально подбросил его сюда, чтобы вселить ужас в ваши заячьи сердца. Возможно, этот кто-то среди нас и сейчас с нетерпением ждет, когда мы заглянем в этот ящик. Но я не дам ему осуществить свои коварные планы. — С этими словами Чарльз извлек из кобуры бластер и выстрелил в странный ящик.
Заряд бластера попал точно в цель, и на месте, где раньше стоял ящик из-под виски, взметнулся огненный столб пламени и дыма.
— Так гореть может только «Черный Саймон», — произнес Пол Тэш.
— Смотри, Тэш, я за тобой наблюдаю, — сказал Гласс, пряча обратно свой бластер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16