Были выведены целые поколения людей с высокой питательной ценностью: красные кровяные тельца у них преобладали над белыми. А результат? Они стали подвержены всем видам болезней.Чтобы повысить их выживаемость и при этом не уменьшить вкусовых качеств этого источника питания, – для чего, собственно, люди и были созданы, – Властители приняли решение увеличить человеческое население, искоренив сезонность спаривания. Этого достигли, отбирая породу особей с высоким уровнем половых гормонов. В результате получилась некая странная сексуальная пародия на обычных животных, у которых гениталии переместились и увеличились в размерах, волосяной покров полностью исчез. Они стали одержимы сексуальностью, причем женские особи вели себя скромнее других млекопитающих, а мужские – гораздо агрессивнее.Мириам подошла к старому замку. Последний раз, когда она поднималась по ступенькам этого крыльца, здание было совсем новым, пахло пчелиным воском и недавно обтесанным камнем. Внутри огромные залы сверкали в свете свечей. Спальни располагались на верхних этажах, где Властители могли забавляться со своими жертвами столько, сколько заблагорассудится, снова и снова пугая их, а затем успокаивая и доставляя им неописуемое блаженство. От этого кровь становилась невероятно вкусной, отражая странную гармонию агонии и экстаза.Мириам не развлекалась подо6ным о6разом уже очень давно, из-за Сары. Ее любовница могла выносить зрелище насыщения, только если Мириам сразу убивала свою жертву. Сама она изо всех сил пыталась жить, питаясь дозами из банка крови и уговаривая Мириам на частые переливания, после которых обе становились пьяными и злыми.Мириам подошла к двери. Попадись ей сейчас под руку какая-нибудь здоровая, полнокровная особь, с каким удовольствием она отволокла бы ее прямо в спальню. Неважно, что она сыта, она бы провозилась бы с жертвой пару дней, отдавая дань традициям. И каким бы умным, многочисленным или агрессивным ни было человечество, все же оно остается их собственностью, будь оно проклято!Мириам толкнула дверь. Заперто. Она тряхнула ручку три раза, сместив задвижки точными движениями, – этот способ использовался в том случае если вдруг не окажется ключа.Дверь открылась. Мириам вошла, осторожно ступая по следам своего потерянного прошлого. Ее окружила глубокая тишина, какая бывает только в доме Властителя. Над головой огромные балки, некогда темно-коричневого цвета, отливали чернотой, словно превратились в железные. Чаны сыромятни стояли пустые.Мириам прошла по гулкому цеху к узкой лестнице, когда-то по этим самым ступеням Властители волокли свои жертвы...Как здесь тихо, гораздо тише, чем в любом людском жилище. Да, это по-прежнему логово. Но где же его обитатель? Не может быть, чтобы он не определил по звуку, что в его обитель вошел соплеменник.– Привет, – произнесла она на прайме, на котором не говорила уже много-много лет. Он оказался гораздо меньшего роста, чем она помнила, и грязный как трубочист, в лохмотьях камзола трехсотлетней давности, надетых на голое тело. Видимо, не мылся с тех пор, как французский двор наполнял свои ванны молоком. Крошечные узкие глазки, сморщенное личико с кулачок. Он был голоден, и по тому, какой дикий звук радости издал, Мириам поняла, что ее приняли за обыкновенную женщину. Он схватил ее запястья железной хваткой Властителя, хоть руки у него и были тонкие, как у скелета; их взгляды встретились, яркий блеск радости мелькнул и померк.– Помогите, – прошептал он, но не на прайме, а по-французски и безвольно рухнул у ее ног.Глядя на это отвратительное беспомощное существо, распростертое ниц, Мириам заткнула себе рот кулаком, чтобы заглушить крик отвращения. 5Стеклянные крыши Парижа Пол упустил ее, не хватило каких-нибудь десяти секунд. Эта тварь промелькнула вдалеке: высокая, в обычной одежде (что-то вроде старомодного женского костюма), со светлой шевелюрой – вот и все что он успел разглядеть.По стеклянной крыше барабанил дождь, над Парижем разносились громовые раскаты. Пол прокричал в телефонную трубку:– Твои люди потеряли ее. Французы тоже оказались не лучше.В трубке скулил Сэм Мазур, возглавлявший отдел ЦРУ при посольстве США. Прикрыв ладонью трубку, Пол прошептал Бекки Драйнер:– Это бумажный стаканчик, а я сказал – ведро.– У нас есть только бумажные стаканчики.А Сэм продолжал ныть, что, мол, пока французы не будут знать все детали операции, они не позволят развернуть ее на своей территории.– Скажи мне вот что, Сэм: откуда вдруг такая неприязнь? Я имею в виду французов, которые недолюбливают американскую разведку. Но мы же не враги. Прежде они часто это твердили.– Холодная война закончилась, друг мой. Мы осточертели всей Европе, и особенно Франции. Им не нравится то, как мы и британцы используем систему «Эшелон», чтобы шпионить за ними. Американская разведка свое дело сделала, дружище. Пора паковать глушилки и ехать домой.Бумажный стаканчик, в который, похоже, стекала вся вода с крыши, переполнился.– Бекки, трудно опорожнить стаканчик? На мне туфли из Бирмы. Нельзя допустить, чтобы они промокли.Она скосила огромные карие глаза на его ноги.– Вы обзавелись ими в Мьянме?– Делал на заказ. Подозреваю, на их изготовление пошел картон.– Выглядят они как похоронные ботинки.– Что это еще за «похоронные ботинки», черт возьми?– Их обычно покупают для покойников.Чарли Фрейтер хмыкнул. Пол испепелил обоих взглядом. Коренастый очкарик Чарли принадлежал к числу тех людей, которые никогда ни перед чем не останавливаются. Он шел навстречу опасности, как священник идет в свою церковь. Самое удивительное, что внешне он абсолютно не отличался от какого-нибудь провинциального чиновника, всю жизнь просидевшего за своей конторкой.Бекки, с другой стороны, воображала себя этакой дамой-шпионкой, вовсю стараясь соответствовать этому образу: носила длинные пальто и распускала по плечам белокурые волосы. Самой веселой и бесстрашной из всех бойцов исполнилось всего двадцать три, действовала она быстро, можно сказать, молниеносно.Мужчины в его команде мечтали о Бекки, Пол не был исключением. Но она держалась очень замкнуто.Уорд вернулся к телефонному разговору:– Итак, эта чертова тварь ускользнула от нас и теперь бегает по Парижу, сообщая всем своим долбанным друзьям, что на них устроена охота. Прости, но я считаю, что это твоя вина.– Можно я повешу трубку?– Нельзя.– Но мне очень нужно. Срочно. Важно.– Скажи-ка мне, тебе всегда нужно после обычного разноса в туалет?– Да, всегда.Пол осторожно опустил трубку на рычаг. Бекки и Чарли молча уставились на него.– Что?– Что значит «что»? Что, черт возьми, он сказал?– Он типичный цэрэушный бюрократ. Ничего он толком не сказал.Крыша теперь протекала в пяти местах. Сгущались сумерки, и в огромном небоскребе напротив начали зажигаться окна. Если раньше комната хотя бы чуть-чуть позволяла чувствовать себя отгороженным от всего мира, то теперь об этом не могло быть и речи. Самое плохое, что занавеску на потолок не подвесишь. И две тысячи служащих, никак не меньше, могли теперь наблюдать за тем, что происходит на конспиративной квартире ЦРУ. Пол уставился на офисное здание.– Давайте станцуем для них, что ли...Чарли, который увлеченно свертывал сигареты с помощью маленькой машинки, ответил:– Прикрепи на крышу шляпу, глядишь – начнут швырять монеты.– Разрази меня гром, как можно работать в таком свинарнике? Может, у кого-нибудь из вас найдется комнатушка, где есть нормальные условия?– Обе мои комнаты очень маленькие, босс, – ответила Бекки.– Наплевать. Поместимся.– Если в моей клетушке больше одной персоны, то молнию уже не застегнуть.Похоже на шутку, подумал Пол, а вслух произнес:– Проклятие!– Это самый дешевый отель в Париже? – поинтересовался Чарли.– Ну что вы! Наш работодатель не имеет привычки размещать личный состав по самым дешевым заведениям любого рода. Есть, однако, слабая вероятность того, что существует еще один отель с чуть более низкими ценами. Но там не будет так же скверно, как здесь. Кошачьей шерсти не желаете? – Он похлопал по постели. – У меня здесь ее больше чем нужно.– Что нам нужно, так это план действия, – заявила Бекки, утверждая очевидную истину.– Что нам нужно, так это придумать, как не позволить министру внутренних дел позвонить послу и поинтересоваться, какого черта личный состав ЦРУ устроил в Париже погоню за Невестой Дракулы!– У Дракулы не было невесты, босс.– Нет, была, будь я проклят.– А мне все-таки кажется, что не было. – Бекки пробежалась по клавишам ноутбука. – Не-а. Никакой «Невесты Дракулы» – утверждает сетевая фильмотека.– Напиши письмо Стивену Спилбергу: «Стиви! Есть хорошая идея для тебя. Это Дракула, только она женщина!» Дамы и господа, а теперь я хочу удалиться на покой.– Вопрос в том, босс, как мы собираемся ее искать.– Лизать французам задницу или не лизать французам задницу, вот в чем вопрос. Чарли начал мерить шагами комнату.– Проблема в том, что нам нужно сделать дело. – Он запел, причем выбрав очень печальную мелодию: – Потому что она разносит новость, и делает это сегодня и хочет поучаствовать...– А что, Чарли, таких, как ты, больше не проверяют? Я хочу сказать, что когда мы поступали на службу, то сначала нас тестировали, не являемся ли мы кретинами. Так было в мое время.– Холодная война закончилась, босс. Теперь старых кретинов отправляют на пастбища, а новых уже не нанимают.Зазвонил телефон. Это вернулся Сэм за новой порцией выговора.– Привет, брат. – Они вместе прошли Камбоджу и Лаос.– Скажи мне кое-что. Где найти приличное заведение в... еще раз, Бекки, как называется это место?– Монпарнас.– В Монписуаре.– Там тысячи ресторанов.– Хороших?– Очень.– Дешевых?– Не очень.– А Макдональдс имеется?– А что вообще вы делаете на Монпарнасе?– Мы здесь снимаем номер в одном из дерьмовых маленьких отелей.– Ну, ты сегодня не в духе. И так груб, что даже не хочется с тобой говорить. Знаешь, у меня тоже есть свои амбиции. Я собираюсь вернуться в Лэнгли большой шишкой. Имею виды на пост советника в Африке. Но мне не удастся ничего провернуть, если наверху пронюхают, что у меня работает такой кадр, как ты.– Французы заявили, что миссис Толман уехала в город на такси. Они сообщили тебе какие-нибудь подробности?– Вообще-то, да.Пол уже потерял всякую надежду, но все-таки...– Такси, как полагают, было французским.Не будь в нем столько ненависти к вампирам, что он не мог думать ни о чем другом, Уорд тут же парировал бы какой-нибудь колкостью. А так ему оставалось только просить:– Мне нужно, чтобы французы пошли на сотрудничество, Сэм Ты должен этого добиться.– Они считают, что мы, как все американцы, занимаемся бессмысленной ерундой или пытаемся сделать из них ослов, или еще что. Слушай, что там у вас шумит?– Дождь.– Правда?– Правда.– Наверное, красиво – дождь в Париже.– Заткнись. Кое-что меня беспокоит, и я хочу с тобой поделиться.– Я весь внимание.– Наша деятельность здесь должна сойти для французов за операцию Интерпола. Так чего же они взъерепенились?– Потому что им известно, что это не так.– А откуда им это известно?– Интерпол рассказал.– Умный мальчик Ладно, Сэм... и вы, ребята, оба, послушайте. У меня предложение. Полагаю, нам нужно выделить агента с хорошим знанием французского, чтобы он установил связь с местной полицией под предлогом поисков национального...– Черта с два.– Нет, послушай. Заяви им, что дело чрезвычайно важное и секретное. Нам просто нужно немного поискать вокруг... очень осторожно... потому что побег этой леди из дома имеет политическую окраску. Французы на это купятся. Именно к таким делам они относятся с пониманием.– Французы-то купятся. Но не поймут. Им понадобится имя, звание и личный номер; затем они сообщат тебе, обнаружен или нет по прибытии полиции труп. Вот и все сотрудничество, на которое они пойдут.– Но нам нужно... послушай, Чарли, перестань возиться с этой... что это за дерьмо такое?– Машинка для скручивания сигарет, которую я купил в Трахкоке В оригинале игра слов: Bangyercock.

. Классная штукенция.– В Бангкоке, ты, сексуально озабоченный, – возмутилась Бекки.– Убери игрушку. Нам нужно... Ты слушаешь, Сэм?– С превеликим терпением.– Нам нужно сейчас, я имею в виду ближайшие несколько минут, найти вампиров, к которым она приехала. Мы ее потеряли. И никакого описания внешности, разве что старомодный костюм, похоже от «Шанель» образца 1975 года, да светлые волосы, которые, скорее всего, не настоящие, а парик. Если французы нам все-таки не помогут, придется менять тактику. Воспользуемся методом, который мы применяем еще со времен токийской операции.– А именно?– Просмотрим полицейские протоколы об исчезновениях людей. Полагаю, больше всего людей исчезало поблизости от их нор, как везде, где мы уже были. Здесь, в Париже, мы сумеем достать хорошие карты: с местоположением канализационных тоннелей, дренажных труб – словом, все в таком духе. Работать будет легче, чем в Сингапуре. И гораздо легче, чем в Шанхае.– Босс!– Что, Бекки?– Спросите его, кто здесь ведает полицейскими архивами? Есть ли здесь бюро по розыску пропавших?Пол нашел сбоку на телефонном аппарате кнопку.– Сэм, будем говорить по громкой связи.– Валяй.Бекки повторила свой вопрос.– Архив при префектуре полиции, – ответил Сэм. – Но там будут вперемежку обычные убийства и пропавшие без вести.– И что это означает?– А то, что придется читать описания всех преступлений, чтобы выяснить, не началось ли все с исчезновения человека. Ты читаешь по-французски?– Я читаю по-французски, – вставил Чарли.– Сэм, а когда в этой стране пропавшего без вести считают мертвым? – поинтересовалась Бекки. – Если, разумеется, речь не идет о замаскированном преступлении.– Через девять лет.– А эти дела хранятся отдельно?– По правде говоря, не знаю. Спросим у французов.– Дерьмо, – тщательно выговорила Бекки.– А что, если нам сказать им, что эти данные нужны для исторического исследования, – предложил Пол. – Бекки сойдет за студентку из Гарварда. У нее влиятельный папаша, поэтому в посольство обратились с просьбой помочь ей собрать материал для диплома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38