Чудовище пожирало человека своими безжалостными глазами. Наконец его поиски по отелю увенчались успехом. Краб знал, что его жертва никуда не денется. Краб был слишком большой, чтобы пролезть в дверной проем. Он протянул клешню, но не мог достать трепетавшего человека. Проем начал выгибаться под давлением. С потолка посыпалась штукатурка. Франк Барки осмотрелся вокруг. Позади него было открытое окно. До земли внутреннего дворика около сорок футов высоты.
Барки взобрался на подоконник, занес ногу и заколебался. На карту была поставлена его жизнь. Раздался грохот падающих кирпичей, краб вполз в комнату. Его клешни протянулись к окну, Франк шагнул в сумерки. Когда он упал, раздался дикий крик, его руки и ноги были переломаны. Для Франка Барки все было кончено.
Огромный краб зло зашипел и начал крушить стены и мебель комнаты. Его гордость была задета.
Маллон резко затормозил джип.
— Будьте вы прокляты! — проворчал он.
Линия наступавших крабов, преградила им дорогу. Развернув машину, Маллон повел ее в обратном направлении.
— Слева, в сотне ярдов, есть старая тропа! — закричал Клин. — Это наш единственный шанс.
Маллон кивнул, и вскоре они карабкались вверх к холмам. Клифф Давенпорт оглянулся. Преследования не было. Гигантские крабы продолжали крушить все стоявшее в непосредственной близости от побережья.
Маллон свернул с тропы, выключил свет и мотор. Звуков стрельбы слышно не было. Раздавались лишь слабые щелчки клешней чудовищ, превращавших в хаос завоеванную ими территорию.
Глава седьмая
Крабы покинули отель вслед за вожаком, поведшим их вдоль дороги, к заливу. Усы вожака медленно колыхались. Он был злой. Очень злой. Не позавидуешь тому, кто станет на его пути.
Признаков людей видно не было, за исключением экипажа катера, освещавшего берег прожекторами. Но крабы не намеревались атаковать его.
Синие домики превращались в груду обломков под ударами клешней крабов. Та же участь постигла и здание прибрежного патруля. Теперь чудовища обрушили свой гнев на ряд рыбацких лодок, стоявших у берега. Первой разлетелась в щепки лодка Клина, ее обломки были подхвачены волнами. Лодки были некой частью жизни океана, и крабы ненавидели их больше всего.
В это время у причала залива Барбику стояло около дюжины различных посудин. Крабам понадобилось меньше десяти минут, чтобы разнести их все в щепки.
Белый луч прожектора осветил скопища чудовищ, как только они вернулись на побережье. Катер тихо прокрался в залив и встал от берега на расстоянии, исключающем риск окружения. Командир катера приказал приблизиться к берегу на триста ярдов. Берег был чист от людей, и он приказал открыть огонь. Прицеливаться артиллеристам надобности не было, все побережье заполнили чудовища, и едва ли снаряд упал бы в песок, не угодив в цель.
Обстрел нанес кое-какой урон. Один краб упал на спину, оглушенный на мгновенье, затем снова перевернулся на лапы. Его панцирь треснул, но не раскрылся. Другим оторвало лапы, и на какой-то момент крабами овладела паника. Вожак внес порядок в их ряды, рассеянно заметавшиеся по побережью, и повел крабов от ослепляющего света и тяжелых снарядов, причиняющих вред.
Снаряд угодил в вожака, но он не дрогнул. Его клешни, сведенные в полумраке, являлись приказом для остальных возвращаться в море.
Крабы выстроились в прежний порядок буквой "У", как хорошо натренированные солдаты, не обращая больше внимания на непрекращающийся обстрел. Даже прямые попадания снарядов оставались незамеченными, так крабы торопились выполнить приказание своего вожака, который управлял ими и был единственным, кого они уважали в океанской пучине.
Все чудовища ушли, кроме одного, оказавшегося за пределами ослепляющего света прожектора, когда начался обстрел. Ему не повезло, судьба распорядилась так, что он получил смертельную рану. Это не было прямое попадание, снаряд угодил в него рикошетом от панциря вожака и застрял, войдя в тело чуть ниже морды. Краб завалился и лежал неподвижно, пораженный незнакомым ему чувством... чувством боли! Он остался на месте в то время, как остальные исчезли в море, не заметив своего собрата, в спешке выполняя команду вожака.
Кроме него, сильно пострадавших не было, и они исчезли в пучине один за другим. Снаряды продолжали сыпаться на их панцири, пока последний краб не скрылся в воде. Это было похоже на тактическое. Отступление, последним в море исчез вожак, подняв клешни в направлении катера, как бы обещая, что люди видят его армию не в последний раз. Они вернутся, и их возвращение будет сеять смерть и разрушения, невиданные со времен начала эволюции.
Профессор Клиффорд Давенпорт, Маллон, Клин и Кордер наблюдали за отступлением чудовищ с холма. Все сражение было как на ладони в ярком свете прожекторов и выстрелов орудий с катера.
Они ушли, — на лице Маллона появилось выражение облегчения.
— Да, — Давенпорт был по-прежнему мрачен. — Но они вернутся. Они ушли только потому, что не могут долгое время оставаться без воды. Но, господи, я никогда не думал, что их так много. Они приумножаются, как колонны крыс или кроликов, и сколько их еще осталось в океане, трудно представить. Нам лучше спуститься и осмотреть результаты их вторжения.
Маллон повернул стартер, и мотор джипа заревел.
«Хорошо, что Риордан остался на континенте ремонтировать неполадки в вертолете, — думал Маллон. — Теперь у прибрежного патруля Хэймана остался один вертолет».
Эвакуированные из отеля расположились среди зарослей эвкалиптов в четверти мили вверх по холму. Они переговаривались испуганным шепотом. Даже сейчас люди едва осознавали, что произошло.
Трое моряков следили за дорогой, ведущей вниз, к побережью. Залив скрывали от них заросли деревьев. Преследование казалось маловероятным, но рисковать было нельзя.
Харви Логан медленно стал пробираться в сторону от остальных. В правой руке он сжимал «Экспресс», в левой — саквояж, — взятый у Франка Барки. Охотник сожалел о том, что не убил Барки. Это было бы так просто. Еще один мертвец среди убитых не вызвал бы никаких подозрений. Если этот парень все еще жив, то могут возникнуть проблемы. Едва ли эти деньги были добыты легальным способом, значит, оставалась опасность вовлечения в это дело полиции. Логан знал, что должен уносить ноги с острова Хэймэн при первой же возможности. Но прежде чем удрать, нужно сделать одно дело. Он должен убить краба. Такой возможности может больше не представиться. Он недоумевал над своим промахом, если это был действительно промах, и хотел взять реванш.
Логан ругал себя, ведь возможность была стопроцентной. Краб находился так близко! «Я слишком резко нажимал курок, и дуло дергалось вверх прежде, чем из стволов вылетали пули», — решил Логан. Это было единственным объяснением. Он не оправдывал себя, но хотел как-то сгладить свой промах, компенсировать его немедленно.
Он ушел с поляны и, оглядываясь, стал пробираться в обратном направлении, придерживаясь тени. Его исчезновение осталось незамеченным. Он торопился. Чудовища могут уйти в море в любой момент.
Идти было трудно, тем более в темноте. Несмотря на свой опыт путешествий в диких и опасных местах, Логан дважды падал, цепляясь ногой за корни деревьев, торчащие из земли. Он тихо ругался, поднимаясь с земли, и, сжимая ружье и саквояж, брел дальше. Спустя некоторое время он вышел на дорогу, ведущую к побережью, теперь моряки, оставшиеся позади, не могли его заметить. Идти стало легче, очертания дороги виднелись в тусклом свете звезд. Вдалеке побережье было освещено лучами прожекторов с катера. Он увидел полчища крабов, отступавших к морю среди разрывов снарядов.
Логан побежал к берегу. Его цель стала навязчивой идеей. Только одни краб — вот все, что он просил. Он забыл даже о том парне со шрамом. Только краб!
Достигнув отеля, Логан на секунду остановился, пораженный хаосом, окружавшим его. В фойе были разбросаны останки моряков, прикрывавших отход. Логан не имел представления, сколько их погибло здесь. Без пересчета всех изуродованных конечностей это было трудно сказать. Вокруг было месиво из человеческих тел. Один раз он поскользнулся и чуть не упал в лужу крови.
Логан не чувствовал никакого отвращения. Смерть окружала его всю жизнь. Он часто помогал туземцам сдирать шкуру с убитых зверей. Запах крови был привычен для его ноздрей.
Снаружи, перед отелем, дорогу ему преградила рухнувшая балюстрада. Он стал судорожно перебираться через нее, задачу осложняло ружье и саквояж, который он не выпускал из рук.
Впереди лежал пляж. Катер по-прежнему обстреливал крабов. Логан остановился, глядя на это зрелище. Чудовища были слева от него, в 200-300 ярдах. Он слышал разрывы снарядов, некоторые из них глухо врезались в песок, другие обрушивались на непробиваемые панцири крабов и, отрикошетив, улетали куда-то в темноту.
Отступающие чудовища представляли собой темную подвижную массу, выделявшуюся на более светлом песке. Логан увидел вожака, надменного и бесстрашного, неуязвимого для снаряда, который ударил в него и срикошетил. Харви Логан бросился бежать, но его скорость замедлилась, когда он достиг мягкого прибрежного песка, в котором увязали ноги.
Крабы исчезали в море. Они направленно ползли в четком порядке, пузырящаяся вода смыкалась на ними.
— Остановитесь, вы, ублюдки! — закричал Логан, увидев, что его затея срывается. — Вы вонючие трусы! Вернитесь!
Между тем он достиг твердой земли. Для выстрела было слишком далеко. Надо подойти поближе. Еще есть время.
— О господи!
Он остановился как вкопанный, в свое восклицание он вложил всю горечь, какую чувствовал. Последние крабы входили в воду. Вожак повернулся к катеру, его клешни поднялись в воздух. Это был жест победы и высокомерия. Затем он пополз вслед за своим войском.
Харви Логан опустился на песок, тяжело дыша. Они ушли, все. Но они убегали от него, ведь так? Вот почему они вернулись в море, а вовсе не из-за катера, обстреливавшего их. Он улыбнулся своим мыслям и в этот момент увидел краба. Сначала он увидел лишь пару глаз, тлеющих подобно красным уголькам. Приглядевшись, Логан разглядел очертания краба, лежавшего в тридцати ярдах от него, пристально смотревшего на человека. Чудовище не двигалось. Он понял, что краб ранен, но это не имело значения. Тот огромный слон, который рухнул у его палатки там, в Африке, тоже был ранен. Пуля, сидевшая в нем, была послана не из его ружья. Но это не имело значения. Никто не узнал об этом. Трофей есть трофей.
Ему не хотелось оставлять саквояж даже на несколько секунд. Его содержимое поможет ему съездить еще не в одно путешествие за трофеями. Саквояж был тяжелый и весил не меньше ружья.
Логан подошел ближе, не ожидая нападения со стороны краба. Тот не двигался. Только глаза его говорили о жизни, все еще тлеющей под панцирем.
Он больше овцы, прикинул Логан, вдвое больше. Хороший трофей. Оставалось лишь дождаться, когда краб сдохнет. Но не так хотелось его заполучить. Вскоре на берег высадятся моряки. Возможно, с континента пришлют войска. Он должен поспешить закончить свое дело. Пушки не смогли остановить пришельцев с глубин, но он, Харви Логан, один из охотников, сделал это. Его фотография будет во всех газетах, он будет стоять на панцире убитого краба с ружьем в руке. Настоящий триумф. Охотник поставил саквояж на землю, зарядил ружье и поднял его к плечу. Этот краб был ближе к нему, чем тот, у гостиницы, он тоже неподвижно лежал и смотрел на человека. Логан выстрелил из одного ствола. Краб все так же смотрел на него, но с большим злорадством, чем прежде. Два красных глаза словно сверлили его. Он выстрелил из второго ствола.
Логан не верил своим глазам. Это было невозможно. Ни одно живое существо не земле не могло выжить после выстрела из двух стволов «Экспресса» с такого близкого расстояния. Должно быть, у них твердокаменные мозги. На этот раз он никак не мог промахнуться.
Замедленная реакция, решил Логан. Это был ответ. Он читал где-то, что доисторические существа умирали лишь через пять минут после того, как был поврежден их мозг. Это время нужно было для того, чтобы смерть проникла во все органы тела. Охотник мог подождать. Но тем временем нужно выстрелить еще для уверенности. Логан достал из кармана патроны и перезарядил ружье. Его пальцы дрожали. Это был не страх — возбуждение от убийства.
Он выстрелил снова, из обоих стволов. Красные глаза встретили его выстрелы с новым приливом ненависти. Усы чудовища заколыхались, клешни скользнули по песку.
— Подыхай, черт тебя побери! — крикнул он, уже не контролируя себя. Перезарядил. Выстрелил. Перезарядил. Выстрелил. С дюжину выстрелов прокатилось над заливом Барбику, затем боеприпасы Харви Логана закончились. Человек и краб смотрели друг на друга. Луч света скользнул по ним и осветил страшную сцену. Катер подошел ближе. Моряки наблюдали за происходящим, стоя в шеренгу на палубе. С кормы опускалась шлюпка.
Неожиданно вопли и стрельба нарушили тишину. Шлюпка, в которой сидело около дюжины человек, перевернулась, вода вокруг нее забурлила и. запенилась. Гигантские крабы окружили катер и взбирались на борт, противоположный тому, где стояли прожекторы и собралась команда. Теперь пушки были беспомощны. Ружья и пистолеты представляли собой лишь символическую защиту. Те, кто успел, спрятались в трюме за металлической дверью. Оставшиеся были отрезаны. Некоторые из них погибли на палубе. Несколько моряков прыгнули за борт, где их тоже поджидали растопыренные клешни. Катер был полностью окружен, крабами и один из самых современных патрульных кораблей Тихого океана оказался совершенно беззащитным. Его капитан продолжал сражаться, храбро опустошая магазин своего автоматического пистолета в голову атакующего его краба, который уже схватил его клешней. Тело командира катера было разрезано по диагонали, окровавленные останки брошены тем, кто жадно ждал внизу, пальцы правой руки капитана все еще сжимали рукоятку пистолета.
На верхней части пляжа появились люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16