Встает Санни Бротиган. Он испуган, но решилсясказать.
-- Почему вы пришли сюда? Почему именно мы?
-- Есть в вас что-тоочень для меня противное, -- почти неслышно говорит
Майк.
Молли берет его за руку. Майк сплетает с ней пальцы, поднимает ее руку
к своему лицу и трется щекой.
-- Я здесь потому, что на островах народ умеетобъединяться ради общего
блага, когда это надо... и этот народ знает, как хранитьсекреты. Так былона
острове Роанок в 1587 году, так и на островеЛиттл-Толл-Айленд в 1989.
-- Говорите дело! -- встает Хэтч. Хватит ходить вокруг да около.
Скажите, чего вы хотите.
Хэтч садится. Линож стоит на помосте с опущенной головой, будто
задумался. Островитяне, затаив дыхание, ждут продолжения. На улице стонет
ветер. Наконец чужак поднимает голову и оглядывает аудиторию.
-- Ваши дети здесь, с вами... ноих здесь нет. То же самое и со мной,
потому что частично я с ними.
Он показывает направо, где находятся окна внешней стены. В погожий день
здесь был бы видна сбегающий к причалам склон, на пролив и на материк.
Сейчас окна темны... до техпор, пока Линож не поднимает трость и не
показывает на них головой волка.
Окна полны ярким голубым светом. Островитяне поражены, испуганы,
некоторые буквально закрывают глаза рукой.
-- Смотрите! -- требует Линож.
Камера наплывает на центральное окно. Голубое небо... внизу облака...
клиновидный строй птиц (может быть, уток? ) держит свой путь над облаками.
Только это неутки... не гуси... это... это...
В "детском углу" зала заседаний вскакивает на ноги Энди Робишо, не
открывая глаз от сияющего окна. На его лице - смятение.
-- Гарри... о Господи, это Гарри!
Он оборачивается на спящего сына, видит, что мальчик не исчез, и снова
поворачивается к окну. Рядом с ним возникает Энджи.
--Бастер! Джек, это Бастер там!
-- Это все они там, -- говорит Линож прямо в камеру.
И мы видим ту же картину - Линож летит во главе клина за летящей
тростью. Он держит за руки Пиппу иРальфи, как и прежде, и остальные дети
вытянулись за ними, составляя клин. Дети смеются, радуются, счастливые до
крайности. Пока...
-- Но если я их брошу там... -- звучит голос Линожа...
Линож в небе отпускает руки Ральфи и Пиппы, и выражения счастья на их
лицах сменяется ужасом. С криками расцепляясь, все восемь детей кувыркаются
вниз, и их поглощает густое облако.
-- ... они погибнут здесь, -- говорит Линож в камеру.

x x x

Стоящий на помосте Линож опускает трость, и яркая голубизна окна
пропадает - они снова становятся черными. Островитяне потрясены до самой
глубины души. Естественно, более всех потрясены родители.
-- И вы увидите, как это будет, -- говорит Линож. -- Они погаснут...
Он надувает губы, чуть поворачивается влевои дует. Несколько свечей на
стене (точнее, ровно восемь) гаснут.
-- ... как свечи на ветру, -- заканчивает Линож с улыбкой.
Урсула Годсо вскакивает на ноги. Когда-то красивое, ее лицо искажено и
состарено горем. Она качается, чуть не падает, но Мелинда подхватывает ее и
не дает свалиться. Урсула молит от всего сердца, заливаясь слезами.
-- Только не трогайте мою Салли, мистер! У меня она теперь одна
осталась! Мы дадим вам то, что вы хотите, клянусь вам, дадим, если у нас
этоесть. Правда ведь? -- Она поворачивается к собранию.
Кэт Уизерс... Санни... Делла Биссонет... Дженна Фримен... Джек, Люсьен
и Алекс Хабер, виновато сбившись в кучку... все кивают исогласно бормочут.
Да, они отдадут Линожу то, что он хочет. Они к этому готовы.
-- Так что же это? -- встает Хэтч в первом ряду рядом со своей женой.
-- Скажите нам.
-- Я долго живу на свете, -- говорит Линож. -- Тысячи лет. Но я не из
богов, и я не бессмертный.
Он берет свою трость за середину, поднимает ее над головой и
поворачивает горизонтально перед своим лицом. Едва заметная тень от свечей
ложится на его лицо от лба и ниже. При этом сильное и красивое лицо человека
лет под сорок меняется... стареет. Это морщинистое иобвисшее лицо человека
не старого- древнего. И глаза выглядывают из-под опухших век, а под ними
висят мешки.
Аханье и говор в зале. И снова камера выхватывает лица из толпы,
показывая их реакцию. Вот Энди Робишо, сидящий рядом со своим сыном, держит
его за руку, поглаживая.
-- Итак, вы видите, какой я на самом деле. Старый. Больной. Фактически
на краю могилы.
Линож снова поднимает трость, и тень уходит с его лица, и возвращается
его молодость. Он пережидает говор взале.
-- Если считать сроками ваших жизней-поденок мне жить еще долго. Я буду
ходить поземле и тогда, когда все вы, кроме самых юных - может быть, Дэви
Хоупвелла или Дона Билза...
Перебивка. Сидящий рядом с родителями Дэви Хоупвелл и спящийДон.
-- ... уйдете вземлю. Но по моим меркам, мне мало остается времени. Вы
спрашиваете меня, чего я хочу?

x x x

Камера показывает Майка и Молли Андерсонов. Майк ужепонял, и в лице его
ужас и негодование. Когда он начинает говорить, голос его возвышается от
шепота до вопля. Молли сжимает его руку.
-- Нет, -- говорит Майк. -- Нет, нет, нет...
Линож продолжает, не обращая внимания на Майка.
-- Мне нужен кто-то, кого я воспитаю и выучу; кто-то, кому я передам
все, что знаю и умею, кто будет выполнять мою работу, когда сам я этого
делать уже не смогу.
Майк вскакивает, увлекая за собой Молли.
-- Нет! Нет! Никогда!
Линож по-прежнему не обращает внимания на Майка.
-- Мне нужен ребенок. Один из тех, кто спит там, в углу. Кто - неважно;
они одинаковы в моих глазах. Дайтемне то, что я хочу- дайте по собственно
воле, - и я уйду.
-- Нет! -- кричит Майк. -- Никогда не отдадим мы тебенаших детей!
Никогда!
Он вырывается из руки Молли и бросается к лестнице на помост, явно
собираясь расправиться с Линожем. В его ярости исчезли любые сомнения,
сможет ли он возобладать надсверхъестественной силойЛиножа.
-- Держите его! -- кричит Линож. -- Если не хотите, чтобы я сбросил
детей с неба! А я брошу! Клянусь, брошу!

x x x

В детском углу дети заворочались на койках и застонали, безмятежность
их лиц нарушилась страхом... или чем-то случившимся далеко-далеко или
высоко-высоко.
-- Держите его! -- кричит в ужасе Джек Карвер. -- Остановите его! Бога
ради, остановите!
Преподобный Боб Риггинс обхватывает Майка за плечи раньше, чем Майк
успевает добежать до ступеней. Хэтч присоединяется раньше, чемМайк мог бы
стряхнуть с себя Риггинса, который хотя человек крупный, но скорее жирный,
чем сильный.
-- Нет, Майк! -- говоритХэтч. -- Мы должны его выслушать - хотя бы
выслушать...
-- Нет! -- кричит Майк, вырываясь. -- Пусти меня, Хэтч! Черт тебя
возьми...
Он почти вырвался, но его перехватывают Люсьен, Санни, Алекс и Джонни.
Это ребятаздоровые. Они сажают его обратно на сиденьев первом ряду. Мы
видим, что при этом они испытывают неловкость, но настроены все равно
решительно.
-- Майк Андерсон, ты спокойно посидишь, пока он скажет свое слово, --
говорит Джонни. -- Мы его выслушаем.
-- Так надо, -- добавляет Люсьен.
-- Вы не понимаете, -- говорит Майк. -- Слушать его - это самое худшее,
что мы можем сделать!
Он оглядывается на Молли за помощью и поддержкой, и то, что он видит,
заставляет его оцепенеть. Это- смесь неуверенности и отчаяния.
-- Молли? Молли? -- в ужасе зовет Майк.
-- Я не знаю, Майк. Я думаю, лучше его выслушать.
-- Выслушать - это ведь не повредит, -- говорит Мелинда.
-- Он припер нас к стенке, -- добавляет Санни.
Они поворачиваются к Линожу.
Все глаза повернуты к нему. Все ждут главныхслов.
И Линож начинает говорить. И камера медленно на него наплывает до
крупного плана.
-- В деле, подобном этому, я не могу взять сам... хотя могунаказывать,
в этом я вас уверяю. Отдайте мнеодного ребенка из тех, что спит вонтам, дабы
я воспитал его как своего - и я оставлю вас в покое. Он или онапроживет
долго, и когда остальные спящие уже умрут, он или онавсе еще будет жить, и
многое увидит. Дайте мне то, что я хочу - и я уйду. Откажите мне - и те сны,
что вы видели прошлой ночью, станут явью. Дети упадут с неба, а вы все
пойдете в океан пара за парой, и когда кончится буря, этот остров будет
таким, как был после бури Роанок. Пустой. Покинутый. Я даю вамполчаса.
Обсудите вопрос... для чего же еще существуют городские собрания? А потом...
Он замолкает. Камера доходит до максимально крупного плана.
-- Решайте.
Затемнение. Конец акта четвертого.

Акт пятый.

У здания мэрии ветер все так же кружит поземку, но снегопад перстал.
Буря столетий - по крайней мере та, что создана Матерью-Природой, -
окончена.
В небе облака начинают подниматься и расходиться. Когда на этот раз
появляется полная луна, она остается в небе.
Мы идем по коридору мэрии к стеклянным дверям в зал, и внизу кадра
мелькает надпись:
БУДЕМ ВЕРИТЬ В БОГА И ДРУГВ ДРУГА.
Видно, как Робби Билз вылезает из-под стола (волосы его растрепаны),
встает и идет к помосту.
Все следующее, какбы ни было оно смонтировано, мы видим как единое
целое.

x x x

Робби доходит до помоста и оглядывает молчаливый ожидающий зал. На
первой скамье Майк остается сидеть, хотя и вибрирует почти заметно, как
провод под высокимнапряжением. С одной стороны от него Хэтч, с другой -
Молли. Майк держитее за руку, она смотрит на него тревожно. На следующей
скамье за ними Люсьен, Санни, Алекси Джонни - добровольный конвой. ЕслиМайк
попытается вмешаться в процесс принятия решения, они его удержат.
А в концезала, где спят дети, взрослых прибавилось. К сидящей возле
Салли Тавии присоединилась Урсула, возле Гарри уже сидят и Энди, и Джилл, и
Джек подошел к Энджи, не покидающей Бастера... но когдаон попытался обнять
ее за плечи, она выскользнула, уходя от его прикосновения. "Тебе придется
кое-что объяснить, Джеки", - как мог бы сказать Рики Рикардо. Мелинда сидит
возле Пиппы, Сандравозле Дона рядом с ней. Карла и Генри Брайт сидтя в
изножье кровати Фрэнка, держась за руки. Линда Сент-Пьер - около Хейди. Но
внимание всех родителей обращено нена детей, а на Робби Билза, назначившего
себя председателем... и на земляков-островитян, которые решают судьбу их
детей.
С огромным усилием овладев собой, Робби заглядывает под помост и
вынимает председательский молоток - старый и тяжелый, реликт, сохранившийся
еще с семнадцатого века. Минуту на него глядит, будтоникогда не видел, и
опускает на стол с громки резким стуком. Несколько человек вздрагивают.
-- Я призываю собрание к порядку. По-моему, лучше всего будет решать
это дело так, как мы решали бы любой городской вопрос. В конце концов, так
ведь оно и есть? Это городской вопрос?
Молчание и напряженные лица. У Майка такой вид, будто он хочет ответить
- но он молчит. Молли все так же тревожно смотрит на своего мужа и гладит
его руку, которая крепко(может быть, до боли) сжимает ее руку.
-- Есть возражения? -- спрашивает Робби.
Молчание. Робби снова опускает молоток - хрясь! - и снованесколько
человек вздрагивают. Но не дети. Они крепко спят. Или лежат без сознания.
-- Вопрос стоит о том, дать ли этому... этой личности, которая к
намявилась, одного из наших детей. Он говорит, что уйдет, если мы дадим ему
то, что он хочет, и убьет нас всех - включая детей - если мы откажем. Я
правильно сформулировал вопрос?
Молчание.
-- Хорошо. Так что скажет Литтл-Толл-Айленд? Кто хочет говорить.
Молчание. Потом медленно поднимается Кол Фриз. Оглядывается на своих
земляков.
-- Я не вижу у нас выбора, если мы верим, что он может сделать, как
сказал.
-- А ты емуверишь? -- спрашивает Роберта Койн.
-- Это первое, о чем я себя спросил. И... да, верю. Явидел многое, что
меня убедило. Я думаю так: или мы дадим ему то, что он хочет, или он возьмет
все, что у нас есть... и детей тоже.
Кол садится.
-- Роберта Койн отметила важный момент, -- говорит Робби. -- Кто верит,
что Линож сказалправду? Что он может стереть весь остров с лица земли и
сделает это?
Молчание. Верят все, но никто не хочет поднять руку первым.
-- У нас у всех был один и тот же сон, -- говорит Делла Биссонет. -- И
это не был обычный сон. Я это знаю, и мы все знаем. Он честно нас
предупредил.
Она поднимает руку.
-- Ничего честного здесь нет, -- говорит Берт Соамс, -- но...
Одна его рука в импровизированной шине, но он поднимает другую. Его
примеру следуют остальные - сначала немногие, потом больше, потом почти все.
Хэтч и Молли поднимают руки последними. Только Майк угрюмо сидит, не поднимя
рук с колен.
-- Это еще не вопрос о том, что делать, Майк, -- тихо говорит Молли. --
Пока нет. Пока только вериммы или не верим...
-- Я знаю, очем этот вопрос, -- отвечает Майк. -- И когда станешь на
эту дорогу, каждый следующий шаг легче предыдущего. Это я тоже знаю.
-- Итак, -- говорит Робби, опуская руку, -- мы ему верим. Этот вопрос
выяснен. Теперь, если есть мнения по основному вопросу...
-- Я хочу сказать, -- встает Майк.
-- Твое право, -- отвечает Робби. -- Ты полноправный налогоплательщик.
Давай.
Майк медленно всходит по ступеням на помост. Молли смотрит, неотрывая
глаз. Майк не потрудился взойти на трибуну - он простоповернулся лицомк
землякам-островитянам. Унас несколько мгновений, когда растет внимание и
напряжение в зале, пока Майк думает, как начать.
-- Нет, он не человек. Я не голосовал, но я все равно согласен. Я
видел, что он сделал с Мартой Кларендон, с Питером Годсо, что сделал с
нашими детьми - и я не верю, что он человек. У меня были теже сны, что и у
вас, и я не хуже вашего сознаю реальность его угроз. Может быть, даже лучше
- я ваш констебль, которого вы поставили следить за соблюдением ваших
законов. Но... люди... детей не отдают головорезам!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32