Лейтенант Мортон пришел в восторг.
– Вот эта память! А я ведь был совсем мальчишкой, когда вы уехали.
Он протянул руку:
– Рад вас видеть, полковник. Рад, что вы вернулись домой. Поздравляю с прибытием!
Кейд пожал его руку, думая о том, как долго еще будут дрожать у него колени.
Внезапно он почувствовал себя, как в первый вечер в Бей-Пэрише, растроганным и смущенным. Слова лейтенанта не были пустой формальностью, он сказал то, что думал, точно так же, как мисс Спенс, старик Добрович, Мамма Салватор и другие жители городка.
И произошло чудо: дрожь в коленях исчезла, а после того как он с благодарностью взял сигарету из пачки, которую протянул ему Мортон, к нему окончательно вернулись силы.
– А как я счастлив видеть вас, вы и не догадываетесь! Как случилось, что вы нагрянули именно сейчас? Кто вас предупредил?
Мортон усмехнулся.
– Кто только не предупреждал! Мы давно уже следили за этим местом и не спускали глаз ни с Токо, ни с Морана. А сегодня днем стали поступать новые сведения. Мамма Салватор подняла тревогу, потому что вы поехали сюда и не вернулись. Служба иммиграции получила информацию, что у вас на судне скрывается девушка, прибывшая в страну нелегально. Приблизительно в то же время мальчишки на катере вытащили из воды совершенно пьяного летчика с обстрелянного вертолета; протрезвев, он объяснил, откуда его машина. Видите, сколько информации!
Лейтенант кивнул на кучку людей в углу.
– Помогли и зарубежные коллеги. Тайные агенты в Гаване следили за группой кубинцев, которые собрались перебраться нелегально в Штаты. Было известно, что они с кем-то договорились. Так что когда эти люди вчера вечером исчезли, была поднята общая тревога.
Улыбка Мортона стала еще шире.
– И это еще не все. Один из моряков с катера крупной нефтяной компании, который что-то подозрительно часто крутится в этих водах, напился в баре на Ройал-стрит и начал с упоением рассказывать о перестрелке между Мораном и парнями Калавича в этом месте. Все это встревожило начальство, мне кивнули, и вот мы здесь.
Боцман пересчитал оружие.
– Готово, сэр.
– Прекрасно.
Мортон энергично отдал приказ:
– Вы с Джеком вернетесь к катеру и приведете его к пирсу.
– Есть, сэр.
– Как только подойдете, сразу же начнем грузиться.
– Есть, сэр.
Неожиданно заговорил Моран, в голосе у него было столько горечи и отчаяния, что Кейд невольно повернул к нему голову.
– Конечно, вы, Кэйн, расскажете правду, как все было. Любой суд потребует правду и только правду. Вся беда в том, что, как сказал мне лейтенант, двое жителей Бей-Пэриша видели, как я застрелил Джо Лейвела. Было бы лучше, если бы я с самого начала действовал с Токо заодно...
Рот Морана свела мерзкая усмешка:
– Впрочем, нет, ничего хорошего из этого не получилось бы...
Кейд попытался вызвать в себе недавнюю ненависть к Морану и не смог. Он просто отупел. Ненависть исчезла. Ему хотелось одного – отдохнуть.
Он поискал глазами Мими. Она сидела, поджав под себя босые ноги, в огромном кожаном кресле. Кейд присел на подлокотник.
– Как ты? Не пострадала в перепалке?
Мими покачала головой.
– Нет, только испугалась.
Голос звучал напряженно и отчужденно. Со стороны можно было подумать, что они едва знакомы.
Кейд осмотрелся:
– А где Токо?
– Убит, – сказал Мортон и кивнул на одного из молодчиков Морана: – Как я понял, Токо ударил этого парня по физиономии и получил за это четыре пули в живот в ту самую минуту, когда мы входили в дом.
Мортон покачал головой:
– Токо сильно промахнулся с нелегальным ввозом иностранцев. Это все люди отчаянные, они легко теряют голову и пускают в ход оружие.
Из столовой двое патрульных вынесли завернутый в парусину большой тюк. Очевидно, тело Токо.
– Тащите его на пирс, – приказал лейтенант. – Боцман ушел за катером.
– Есть, сэр.
Лейтенант сунул окурок в одну из множества морских раковин, служивших пепельницами.
– Вы не заметили, полковник, кого еще не хватает?
Кейд обвел глазами холл.
– Моей бывшей жены.
– Видимо, вы говорите о блондинке, которая выскочила из окна следом за вами?
– И Сквида тоже нет.
– Точно, я совершенно забыл об этом болване! – воскликнул лейтенант. Он кивнул морякам, охранявшим арестованных:
– Ол-райт, ребята, отведите их на пристань!
Он открыл дверь и выпустил задержанных. В залитом лунном свете заливе где-то кашлянул несколько раз мощный мотор.
– Сколько лодок было у причала, полковник? – спросил Мортон.
– Три, – сказал Кейд. – И моя "Морская птица".
– Одной не хватает...
Мортон тихонько выругался.
– Ну конечно же. Блондинка и Сквид. Наверняка перерезали канат, и течение отнесло их в Бей.
Мотор вдали кашлянул еще раз и заработал ритмично. Кейд вместе с Мортоном вышли на ступеньки коттеджа. Примерно в четверти мили от берега луна четко вырисовала на воде черный силуэт одной из трех лодок. Кейд разглядел – или ему показалось, что разглядел – светлые волосы Джанис, но тут же их заслонила громадная тень мужской фигуры.
Один из моряков спросил:
– Может, догнать их, лейтенант?
Тот покачал головой.
– Нет, Пусть себе плывут, Они не представляют большого интереса. Объявим розыск, но я сомневаюсь, что они далеко уйдут на этом корыте. Если даже проберутся через проход, скорее всего, сядут на какой-нибудь отмели.
Кейд наблюдал, как силуэт лодки таял в лунном свете. Какая же насмешка судьбы, подумал он, что Джанис, ради собственной выгоды научившаяся спекулировать своей красотой, убежала со Сквидом. Именно со Сквидом!
Он надеялся, что они хорошо повеселятся. Когда последний из задержанных вышел из коттеджа, Мортон спросил:
– А что будем делать с девушкой, полковник?
– Вы говорите о мисс Эстерпар?
– Да, если это имя особы, которая спрыгнула с пассажирского судна. Кейд посмотрел на Мими.
Она не шевелилась, продолжая сидеть в прежней позе, маленькая, испуганная, с побелевшим лицом.
– А что с ней надо делать?
– Ну, служба иммиграции дала распоряжение забрать ее.
– И что дальше?
– Обычно, думаю, Ее задержат и потом депортируют.
– Отошлют в Каракас?
– Если она прибыла оттуда.
– А если она не может туда вернуться? Если семья не согласится ее принять?
– Службу иммиграции это не интересует.
– Да, не думаю, чтобы это их заботило, – пробормотал Кейд. Он пытался представить себя без Мими, но тут же остановился и спросил:
– А если она выйдет замуж за американского гражданина?
– За кого?
– За меня.
Такой поворот оказался для лейтенанта неожиданным.
– Тут вы меня подловили, Я ни разу с такой ситуацией не сталкивался.
– Я женюсь на ней в Гранд-Айлее... Сейчас же или рано утром, как только мы разыщем священника.
Мортон засомневался.
– Послушайте, Кейд, я не знаю. Мне приказано привести ее с собой.
Кейд горячо заговорил:
– Я обещаю ее доставить на любое слушание, которое может быть проведено. Если понадобится, я найду деньги и заплачу пошлину, или как это там у них называется?
– Вы такого высокого о ней мнения?
– Во-первых, она спасла мне жизнь. И потом мне просто жаль ее.
– И вы немедленно привезете ее в Бей-Пэриш?
– Даю честное слово.
Из-за мыса показался нос патрульного катера. Мортон стал мысленно прикидывать, как разместить на нем всех задержанных.
– Ну ладно, – сказал он, – полагаю, вашего слова достаточно, а нового предписания от службы иммиграции, может, и не последует. Наша посудина будет сейчас набита под завязку, и мне вовсе не хочется сажать такую славную девушку, – а она не может не быть славной, раз вы о ней так печетесь! – вместе с этим сбродом.

18. "Милости просим"

День венчания выдался не самым удачным.
С раннего утра стояла невыносимая жара, что не редкость в этих краях. Затем возникли сложности со священником. Священник в Гранд-Айлсе отправился в гости к своему приятелю в Голден-Мэдоу. Пришлось арендовать машину и проделать тридцать одну милю по отвратительному шоссе, соединяющему два города. На полдороге прокололи покрышку и меняли колесо. А когда наконец прибыли на место, нужно было уплатить пошлину и преодолеть естественное нежелание старого священника венчать пару, явившуюся к нему в самом затрапезном виде.
Хотя богатый гардероб Джанис как нельзя лучше подходил Мими, она наотрез отказалась воспользоваться даже мелочью. До рассвета она вообще не желала покидать кожаного кресла, в котором сидела и тихо плакала в то время, как Кейд с обострившимся ощущением, что он карабкается на стеклянную стену, пил ром, не останавливаясь.
И вот снова вечер, а у него во рту так и не проходил неприятный привкус. Он сидел в шлюпке у берега в небольшой бухточке, где поставил на якорь."Си Берд", ловил рыбу, которой ему совсем не хотелось, и мечтал о том, как, несмотря на поздний час, помчится в Бей-Пэриш. Там жили люди, любившие его. Мамма Салватор, Мисс Спенс, старик Добрович и многие другие... У Сэла будет греметь музыка, гореть яркий свет и литься рекой охлажденное апельсиновое вино.
На душе у него было горько. Он чувствовал себя не лучше, чем в первый вечер возвращения домой. Его по-прежнему мучил голод по любви, дружбе, нежности, теплу, по всему тому, чего ему так не хватало в лагере.
Конечно, в финансовом отношении его дела должны пойти на лад. Раз Токо вышел из игры, а Джанис уехала, никто в Бей-Пэрише не станет оспаривать его права на отчий дом и землю, тем более что у Джанис не было юридических прав распоряжаться ими после развода. Предстоят, правда, денежные расчеты с фирмами, которые финансировали строительство пристани, но, поразмыслив, Кейд пришел к выводу, что они, пожалуй, предпочтут потерять деньги, чем признаваться, что участвовали в грязных махинациях Морана.
"Отдых и покой!" – рекомендовал ему врач.
Он бросил хмурый взгляд на уродливый шрам на борту его элегантной "Морской птицы", который не мог скрыть даже багровый закат. Мими, наверное, готовит ужин.
Есть не хотелось. Они поели в Гранд-Айлсе, потом в Голден-Мэдоу. После того как у пожилого священника прошел шок от необходимости обвенчать жениха с кровоподтеками на лице и подбитым глазом и босую невесту в тесных мужских брюках и рубашке, он почувствовал к ним отеческое расположение и уговорил остаться на ленч. А за столом даже пожелал многочисленного потомства.
Это было просто уморительно! В самом деле уморительно!
Кейд с сердцем выдернул крючок из пасти огромной рыбины, которой, очевидно, не терпелось попасть на сковороду, и смотал леску. Если Мими, думал он, имела к нему претензии из-за Джанис, почему она тогда согласилась выйти за него замуж?
Чтобы остаться в Штатах?
Причина серьезная. Но неужели это для нее так важно? Неужели это единственная причина?
Сумерки сгущались. С болот налетели тучи комаров. Кейд с облегчением услышал призывный звон колокола с "Морской птицы". Но двинулся не спеша. Для него ничего не изменилось. Не изменилось и его отношение к Мими. До конца своих дней он не забудет, как застал ее почти нагую на борту своего вельбота.
Мими была прелестна. И вместе с тем она обладала характером, выдержкой, упорством. Она была ему настоящим товарищем. Но и сейчас, как в тот первый вечер, он сказал себе, что если их отношения изменятся, инициатива должна исходить от нее.
Мими стояла у борта, положив руки на перила. Глаза ее по-прежнему смотрели невесело. Когда он подошел к борту, она сказала:
– Могу я вас кое о чем спросить, прежде чем вы подниметесь наверх?
Он удивился:
– Спрашивай, конечно.
– Почему вы женились на мне?
– Что за странный вопрос?
– Я должна знать. Из жалости? Потому что иначе я была бы вынуждена вернуться в Каракас?
Он чуть было не сказал "отчасти", но удержался и не сказал. Шлюпку качало на волнах, он смотрел на нее снизу вверх.
Почему он на ней женился?
Перегнувшись через борт, она продолжала свой допрос:
– Потому что я просто женщина? Потому что я молода? Потому что у меня красивая фигура?
Прохлада и покой воцарились над темнеющей бухточкой. Веяло ночным ветерком. Кейд перевел взгляд с Мими на крупного белого журавля, ритмично взмахивающего крыльями, он летел к своему гнезду, и внезапно горечь и тоска ушли из его сердца. Как прекрасно снова быть дома!
Он знал точный ответ на ее вопрос.
– Нет, – сказал он, – не поэтому. Вернее, не только поэтому.
– Тогда почему вы на мне женились?
– Потому что ты такая, какой я считал Джанис, когда женился на ней. Потому что я люблю тебя. Люблю с каждым часом сильнее.
И тут, потрясенный, он понял, что впервые признался ей в любви.
Ее глаза больше не были грустными. Они были огромными и сверкающими.
Мими улыбнулась ему:
– Тогда, как вы говорите, милости просим. Я знаю, что вы мне сказали, и знаю, как вам ответить. Я тоже вас люблю.
И она исчезла.
Кейд быстро причалил шлюпку. Вот недотепа!
Конечно, каждая женщина имеет право знать, что ее любят.
Он подтянулся на руках, перебросил тело через борт и оказался на палубе.
Стол был накрыт, но свет в камбузе потушен. Горел свет только в передней каюте, дверь которой была распахнута. Белая рубашка и брюки Мими, аккуратно сложенные, лежали на одной из коек. На другой сидела Мими. Лицо ее излучало сияние, она расчесывала волосы, прихорашивалась, ей хотелось быть для него еще красивее. Она ждала...
У Кейда перехватило дыхание.
В конце концов он оказался прав.
Отныне у него есть все, чего он желал.
Впереди – счастливое будущее.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17